banner banner banner
Колье без права передачи
Колье без права передачи
Оценить:
Рейтинг: 2

Полная версия:

Колье без права передачи

скачать книгу бесплатно

Колье без права передачи
Лариса Соболева

Детектив по новым правилам (АСТ)
Что же это за колье, из-за которого в прошлом произошло множество смертей, а современный ювелир, увидев его, упал в обморок? Заколдованное, что ли?.. Сейчас, в наши времена, как и много лет назад, это необыкновенно красивое бриллиантовое украшение, словно само выбирая себе хозяев, стало кочевать из рук в руки, сея смерть. За старушкой, которая принесла его ювелиру на оценку, кто-то следит… Несмотря на то, что она тщательно прячет свое сокровище, колье у нее крадут. Дальше происходит целая серия убийств. Неужели драгоценные камни виноваты в том, что гибнут люди? Или, наоборот, – виной всему человеческая жадность и зависть? Совсем недолго радует взгляд блеск бриллиантов, его затмевает алчный блеск глаз, и… появляется новое дело у следователя прокуратуры Архипа Щукина…

Ранее книга издавалась под названием «Бриллианты на пять минут».

Лариса Соболева

Колье без права передачи

© Л. Соболева

© ООО «Издательство АСТ», 2016

* * *

1

Ювелир упал в обморок. Ксения Николаевна, сухая старушка, одетая в приличествующую современной горожанке среднего класса одежду, удивленно приподняла тонкую бровь, линия которой была подчеркнута черным карандашом. Она не поняла, что случилось. Пожилой ювелир, милый и полненький, встретивший ее так вежливо, рассматривал старое колье, хранившееся в потертом – времен нашествия Наполеона – ридикюле вместе с любимыми фотографиями и документами. И вдруг этот славный человек – бух со стула! И ни слова. Приподнявшись на цыпочки, Ксения Николаевна просунула, сбив набок шляпку, голову в окошко на стеклянном щите, отделявшем ювелира от клиентов, и заглянула вниз. Кроме тучного зада ювелира, ничего не рассмотрела.

В мастерской никого не было. Ксения Николаевна прошла к дверце стойки, тронула ее, но та была заперта. Тогда она громко позвала:

– Ау! Кто-нибудь! Человеку плохо!

На зов старушки вышел высокий, спортивного вида молодой человек лет двадцати семи. Она призывно замахала руками, затем указательным пальцем показала вниз, взволнованно сообщив:

– Посмотрите, мастер упал.

Едва увидев распростертое на полу тело, молодой человек побелел и кинулся к ювелиру, а Ксения Николаевна принялась сбивчиво объяснять:

– Он рассматривал мое колье и упал… Наверное, гипертонический криз. Надо вызвать неотложку. Да откройте дверцу, в конце концов! Я могу помочь – я работала когда-то медицинской сестрой.

Молодой человек торопливо открыл дверцу, и Ксения Николаевна прошла за прилавок. Работник мастерской вызвал охранника, затем кинулся к телефону – звонить в «Скорую».

Ксения Николаевна определила по пульсу на шее, что ювелир жив. В левом кулаке он сжимал ее колье. Она попробовала разжать пальцы, но они как приросли к украшению. Подоспел охранник, Ксения Николаевна сказала, что ювелира нужно положить так, чтобы голова его была приподнята. Растерянный охранник уложил тело ювелира к себе на колени, а молодой человек уже спешил к ним с мокрым полотенцем. Обмотав голову ювелира, он поднял глаза на Ксению Николаевну:

– Я правильно делаю?

– Да, – ответила она. – Кажется, и на грудь следует положить что-нибудь мокрое…

– Быстро сбегай в подсобку, принеси… – попросил он охранника, который аккуратно переложил голову ювелира на колени молодого человека и тут же умчался. – Папа! Ты меня слышишь? Потерпи. Сейчас приедет «Скорая»…

– Молодой человек, – обратилась к нему Ксения Николаевна, – а как же мое колье?

– Ах да… извините… – Он с трудом разжал побелевшие пальцы ювелира и, не глядя на клиентку, протянул ей украшение, взглянув на него мимоходом. – Возьмите… Как-нибудь в следующий раз…

Он осекся, так как ювелир глубоко вздохнул, приходя в себя. Ксения Николаевна взяла колье, постояла еще некоторое время, подумала: зачем она соврала, что работала медицинской сестрой? И видя, что в ее помощи не нуждаются, вышла из мастерской.

На скамье в сквере, напротив мастерской, ее ждала внучка Софийка. Завидев бабушку, девочка поднялась, но Ксения Николаевна махнула рукой – мол, сиди уж. Перейдя проезжую дорогу, она присела рядом с озабоченным видом.

– Ну что? – нетерпеливо спросила Софийка.

– В городе еще есть ювелирные мастерские? – в свою очередь спросила бабушка.

– Полно. Но у меня только три адреса. Это крутые мастерские.

– Крутые! – фыркнула Ксения Николаевна и небрежно бросила колье в ридикюль. – В первой вообще от ворот поворот дали: «Мы занимаемся только золотом и серебром». Тоже мне, ювелиры… Значит, остался еще один адрес?

– И здесь не определили стоимость? – расстроилась внучка.

– Ювелир не успел оценить: с ним случился обморок. Я всегда говорила, что полные люди склонны к апоплексическому удару. Кстати, официальная медицина согласна с моей точкой зрения.

– Ксюша, – пропела Софийка, прижимаясь к ней, – это твое мнение совпадает с официальной медициной.

– Какая разница? – отмахнулась Ксения Николаевна. – Уф, вот невезение!

– Может, оно ничего не стоит? – предположила внучка.

– Не думаю… Пойди купи мне сигарет, дорогая.

– Тебе каких? – встала Софийка, взяв деньги у Ксении Николаевны.

– Как будто не знаешь! Для учеников третьего класса средней школы, – буркнула бабушка, сосредоточившись на своих мыслях.

София убежала, размахивая сумочкой, а Ксения Николаевна глубоко задумалась, пристально глядя на вход в ювелирную мастерскую, к дверям которой подкатила «Скорая». Затем перевела взгляд на ювелирный магазин рядом. Довольно легко для своих лет поднявшись с лавочки, Ксения Николаевна решительно направилась туда.

В магазине было пусто. Впрочем, здесь ведь не колбасой торгуют, простым гражданам в этом выставочном зале делать нечего. Ксения Николаевна медленно шла, вытянув губы трубочкой, вдоль стеклянного прилавка, изучая лежащие в витрине кольца и серьги. За ней наблюдала продавщица с короткой стрижкой типа «тифозная эпидемия», с намазанными черной помадой губами и темно-синими тенями на веках.

– Что вы хотите? – тягуче, будто сонная, промямлила вампирскими губами продавщица, когда старушка поравнялась с ней.

– Скажите, милая… – И Ксения Николаевна положила локотки на стеклянный прилавок. – Где у вас бриллианты?

Последовали несколько секунд паузы. Тоскливый взгляд продавщицы, красноречиво говоривший посетительнице: тебе, мол, пора в бюро ритуальных услуг интересоваться катафалками, а не бриллиантами, – нисколько не смутил Ксению Николаевну. Она терпеливо ждала ответа на свой вопрос. Тогда продавщица убийственно выговорила, почти не раскрывая рта:

– Уберите локти с прилавка! – Ксения Николаевна послушно убрала руки и выжидающе смотрела на «тифозную» девушку. Та лениво кивнула в сторону, едва выдохнув: – Бриллианты там.

Ксения Николаевна долго рассматривала ювелирные изделия, которые, как ей показалось, ничего общего с ее колье не имели. Вздохнув с прискорбием, покинула ювелирный магазин, чувствуя на себе презрительный взгляд продавщицы.

– Куда ты пропала? – вопросом встретила ее внучка, вновь сидевшая на той же скамье. – Я волновалась.

– Давай сигареты, – требовательным тоном сказала Ксения Николаевна, усаживаясь рядом с Софийкой. Закурила. – Я анализировала ювелирный магазин.

– Ты случайно не собираешься грабить ювелирный? – с опаской спросила София.

– О нет! Если грабить, то только банк. А их фуфло, – кивнула она в сторону магазина, – попробуй продай. Послушай, что за дерьмо ты купила? В моем возрасте столько никотина не употребляют.

– В твоем возрасте вообще не курят, – парировала Софийка. – Это даже неприлично – курить старушке.

– Не учи жить, – флегматично осадила внучку Ксения Николаевна. – Сколько там натикало?

– Без пяти одиннадцать.

– До прихода на обед наших волкодавов мы успеем посетить еще одну ювелирную мастерскую. Лови такси, прокатимся.

– Ты транжира, – полушутя упрекнула ее София и пошла к дороге.

Казимир Лаврентьевич очнулся, водил ничего не понимающими глазами вокруг. Он лежал на стареньком диване в комнате сторожей, два человека в белых халатах что-то собирали со стола. Сквозь туман увидел знакомое лицо, узнал сына, застонал:

– Генрих… Генрих…

– Папа, лежи спокойно, тебе нельзя волноваться, – склонился над ним сын.

Казимир Лаврентьевич, прикрыв отяжелевшие веки, восстанавливал в памяти утро. Он отчетливо помнил начало сегодняшнего дня: позавтракал с сыном, потом они приехали в мастерскую. Но сначала проследил, как в соседнем магазине готовятся к открытию, выкладывают на витрины украшения. Так начиналось каждое утро Казимира Лаврентьевича. А что было после? Мастерская… Он открыл и закрыл сейф, взял на шлифовку кольцо. Он давно мог не корпеть над поделками из золота, но это так увлекательно, когда из-под твоих рук из куска желтого и бесформенного металла выходит изысканная вещица, очаровывающая душу, радующая глаз. Казимир Лаврентьевич мастер своего дела, поэтому у него всегда есть заказы. Часто клиенты приносят камни, чтобы… Вспомнил!

В волнении старый ювелир приподнялся на локтях, лицо его перекосила страдальческая гримаса:

– Генрих! Где она? Где…

– Папа, успокойся, тебя сейчас отвезут в больницу…

Услыхав про больницу, Казимир Лаврентьевич догадался, что люди в белых халатах не кто иные, как врачи. Зачем они здесь появились – не знал, но отправляться с ними никуда не собирался. Он резко сел, хотел вскочить на ноги, однако сердцебиение не позволило.

– Будьте благоразумны, – сказала ему женщина-врач. – У вас высокое давление…

– Плевать на давление! – проговорил Казимир Лаврентьевич, тяжело дыша. – Я никуда не поеду. Где она, Генрих? Где она?!

– Да кто, папа, кто?

– Старуха! – нетерпеливо выкрикнул тот. – Маленькая худая антикварная старуха! В антикварной шляпке! С антикварным ридикюлем! Она была у меня в мастерской… Постой, а что случилось?

– Пожалуйста, не волнуйтесь, – снова вмешалась врач. – В вашем состоянии это опасно.

– Ты, папа, потерял сознание, – начал объяснять сын, пытаясь уложить отца. – Старуха позвала меня, я вызвал «Скорую». Сейчас принесут носилки…

– А она? Куда она делась? – закричал ювелир, побагровев.

– Ушла.

Казимир Лаврентьевич упал на диван – ему снова стало плохо.

Мужчина с миндалевидными глазами, к одному из которых он приставил монокль, перебирал пальцами колье. Ксения Николаевна с напряжением следила за его длинным лицом, а оно находилось в полном покое, лишь раздувались ноздри большого крючковатого носа. Но вот ювелир положил колье на стол, долго смотрел на него, еще раз вставил монокль, изучал подвески с крупными камешками. Взглянув на старушку, сначала развел ладони в стороны, а потом дополнил жест словами:

– Мне кажется, это высококачественная подделка.

– Вам кажется или вы убеждены? – уточнила Ксения Николаевна.

– Простите, как вас зовут?

– Ксения Николаевна.

– Понимаете, Ксения Николаевна, я боюсь ошибиться. Нужна тщательная проверка, а для этого мы вынимаем камни…

– Э, нет. – И она протянула руку в окошко за колье. – Я не позволю вынимать камни. А примерную стоимость вы можете назвать?

– Послушайте. – Ювелир взял тон, каким разговаривают с недоумками, а колье отодвинул, дабы костлявые пальцы старушенции до него не достали. – Чтобы оценить ваше колье, нужно сначала убедиться в подлинности камней. Если это подделка, то стоимость будет одна. Если камни настоящие, то… стоимость определить будет еще сложнее. В природе существуют похожие камни, при искусной огранке они могут выглядеть как драгоценные, что способно ввести в заблуждение даже опытных ювелиров. Диагностика – сложный процесс.

– А вот эти бесцветные камешки разве не бриллианты?

– Не берусь сказать с ходу.

– Вы же ювелир! Кому как не вам определять подлинность камней?! – разволновалась Ксения Николаевна: ее задел тон мужчины.

– Это заблуждение, – усмехнулся тот снисходительно, что дополнительно оскорбило владелицу колье. – Ограненные бриллиантовой гранью хрусталь и кварц почти невозможно отличить от настоящего алмаза. Кроме того, сейчас искусственно выращивают кристаллы очень высокого качества…

– Ну, уж вы хватили! – раздраженно сказала старушка-посетительница, сама чувствуя, что ведет себя, как девочка. – Этому колье лет сто пятьдесят, не меньше. В те времена искусственно не выращивали камни, насколько мне известно.

– А как попало к вам колье, Ксения Николаевна?

Двадцать лет назад

Кто бы мог подумать, что обычную простуду не удастся вылечить? А может, так было надо, всего-то подошел срок, как подходит ко всем людям в определенный час, независимо от возраста?

Ксения Николаевна задремала за столом, положив на руки голову, сквозь дрему услышала:

– Ксеня! Ксюша…

Она присела на край кровати и взяла мать за кисть руки:

– Что ты хочешь, ма?

– Я умираю, Ксюша…

Матери исполнилось восемьдесят три года. Но она была крепкой – даже в таком возрасте отличалась хорошим здоровьем и светлым разумом. Ксения Николаевна, тогда пятидесятилетняя женщина, которой никто не давал больше тридцати семи, склонилась над матерью:

– Не говори так, ты сильная… поправишься…

– Ксюша, у меня мало времени, помолчи, – хрипло сказала мать. Она все время хрипела, что тревожило Ксению Николаевну. – Я стара, мне умирать не страшно. Дом оставляю тебе. Но не вздумай пустить сюда своего зятя, останешься на улице…

Дочь Ксении Николаевны давно была замужем, а никак не могла родить, что сердило зятя. Своего жилья у Ариадны не было, они жили в общежитии, но мать Ксении Николаевны наотрез отказывалась поселить внучку и ее мужа в доме.

Лежащая женщина приподнялась, вынула из-под подушки старый ридикюль, открыла его:

– Возьми вот… Это очень дорогая вещь.

На ладонь Ксении Николаевны легло ожерелье, сверкавшее даже при тусклом свете. Она с удивлением рассматривала украшение, а мать говорила:

– Не показывай его никому. Но если будет туго… не жалей, продавай, хотя… от него трудно избавиться. Это колье унесло много глупых жизней, оно выбирает тех, кому хочет принадлежать. Когда-то выбрало меня… Теперь оно твое. Еще здесь, – прижала она ридикюль к груди, – есть вещица… ты поймешь… после, когда я уйду. Прости меня, я была плохой матерью. Но ты была прекрасной дочерью. А теперь позови священника.