banner banner banner
Заклятие старого сада
Заклятие старого сада
Оценить:
Рейтинг: 1

Полная версия:

Заклятие старого сада

скачать книгу бесплатно

Заклятие старого сада
Лана Синявская

Приключения ясновидящей Анны Сомовой #1
Много лет назад в старом саду графа Валишевского произошло чудовищное преступление: вместе с сокровищами граф закопал убитых им же слуг и произнес клятву, в которой приказал им стеречь клад до прихода наследника… Через много лет после этого события к менеджеру одной из рекламных фирм Ане Сомовой обратился некто Олег Поташев. Он узнал из газеты о ее даре ясновидения и просит выяснить, что произошло с его пропавшим другом Женей. Аня с трудом соглашается и сообщает, что его друг зверски убит. Но Аня еще не знает, что Женя только первая жертва и что корни происходящего уходят в далекое прошлое и связаны с тайной клада графа-чернокнижника, а в списке жертв есть и ее имя…

Лана Синявская

Заклятие старого сада

Пролог

1918 год

С тех пор как три года назад граф Николай Петрович Валишевский, оплакав безвременную кончину своего отца, поселился в родовом поместье, дом пользовался дурной славой. Точнее говоря, жители окрестных деревень испытывали перед ним панический ужас и старались обходить за версту. Самое странное, что никто не мог объяснить, откуда взялся этот страх и в чем его причина – ничего жуткого или просто подозрительного во владениях графа не происходило.

Граф был холост, получил в Европе отличное образование и, что немаловажно, владел огромным состоянием, доставшимся в наследство от отца. Все это вместе взятое делало его весьма привлекательной фигурой в обществе, и тем не менее близких друзей Николай Петрович так и не завел и жил очень замкнуто. Поговаривали, что за границей он пристрастился к оккультным наукам – проще говоря, занимался колдовством. Однако слухи оставались только слухами и конкретных доказательств не имелось.

Слуг в доме было мало – то ли потому, что граф был весьма равнодушен к излишним удобствам, то ли желающих не находилось. Те немногие, кто работал в усадьбе, держали язык за зубами, и добиться от них каких-либо подробностей было совершенно невозможно.

Дом стоял в стороне от других, словно отгороженный от всего мира невидимой стеной. Даже после революции, когда одна за другой национализировались соседние усадьбы, он оставался в неприкосновенности – желающих прибрать его к рукам как-то не находилось.

С давних пор главной достопримечательностью поместья Валишевских считался чудный фруктовый сад, разбитый еще дедом нынешнего владельца. Уже при отце Николая Петровича со всех концов страны доставлялись сюда лучшие сорта плодовых деревьев: яблонь, слив, груш и даже абрикосов, а невиданные урожаи неизменно служили гордостью прежнего хозяина.

Молодой наследник интереса к садоводству не проявлял, и постепенно сад пришел в полное запустение, зарос бурьяном и осокой и существовал как бы сам по себе.

Сад этот, как магнитом, притягивал местных ребятишек. И хотя родители строго-настрого запрещали детям приближаться к графскому дому, но волшебный вкус душистых груш и сладких абрикосов был гораздо соблазнительнее материнских запретов и отцовских тумаков.

Едва стемнело, Степан со своим другом, маленьким Федюнькой пробрались к высокой каменной ограде. Степан ловко вскарабкался по стене и помог взобраться другу. Оглядев сверху сад и не заметив ничего подозрительного, мальчишки осторожно спустились вниз.

Степан уверенно направился в дальний, самый темный угол сада. Лазил он сюда не впервые и знал, что там растут самые вкусные груши – крупные, сочные, душистые. Вспомнив сейчас об этом, Степан даже зажмурился от удовольствия и прибавил шагу. Федюнька, стараясь не отставать, потрусил следом. Груши он тоже любил, но ходить за ними в графский сад страшно боялся и потому отчаянно вертел головой, прислушиваясь к малейшему шороху.

Неожиданно он вскрикнул и запрыгал на одной ножке.

– Тихо ты, – зашипел Степан. – Чего орешь?

– Крапива больно стрекается, – пожаловался Федюнька.

– Ничего, потерпишь.

– Степ, давай вернемся! – захныкал малыш. – Ну их, эти груши. Жутко здесь – страсть…

– Что, забоялся?

– А то нет.

– Ладно, не ной. Пришли уже. Вот оно, дерево-то. Сейчас быстро груш нарвем – и домой.

Степан был на три года старше семилетнего друга и считал себя совсем взрослым, а потому не мог отказать себе в удовольствии немного покомандовать.

Мальчики остановились возле толстого развесистого дерева. Степан взобрался по шершавому стволу наверх и стал быстро срывать самые спелые плоды, запихивая их за пазуху широкой сатиновой рубахи. Федюнька остался внизу собирать паданцы.

Однако искать в мокрой росистой траве упавшие фрукты ему быстро наскучило. Страх почти прошел, и его одолевало любопытство. Все чаще он посматривал в сторону озера. В конце концов что-то на берегу привлекло его внимание настолько, что он, бросив наполовину заполненный мешок, отправился на разведку.

– Федюнька, ты как там? – шепотом позвал его с дерева Степан.

Ему никто не ответил.

Степан заволновался. Он посмотрел вниз и никого под деревом не увидел. Непоседливого дружка он обнаружил шагах в десяти от дерева. Малыш бойко шагал в сторону озера, на берегу которого кто-то вырыл огромную яму.

«Откуда она здесь взялась? – удивился Степан. – Неделю назад ее точно не было…»

Ответить на этот вопрос он не успел. Случайно взглянув в сторону особняка, он едва не свалился с дерева: на его глазах из дома вышли пятеро мужчин. Двое, в которых он сразу же узнал кузнеца Василя и конюха Прохора, тащили здоровенный ящик. За ними, размахивая руками, семенил толстяк-управляющий по прозвищу Графский Клоп. Рядом с ним вышагивал молодой француз, которого граф, кажется, выписал недавно прямо из Парижа. Лицо пятого члена загадочной ночной экспедиции по-прежнему оставалось в тени, и Степан не мог его разглядеть.

Появление француза его немного успокоило. Жан-Пьер иногда заходил в деревню, любил поболтать с мальчишками. Он был добрым, чуть-чуть нескладным и совсем неопасным. А третьего дня даже подарил Степану красивую брошку с большим блестящим камушком. На память. Сказал, что, может быть, скоро уедет.

Мальчик с некоторой тревогой обнаружил, что мужчины двигаются не куда-нибудь, а прямехонько в сторону озера. Правда, они были еще довольно далеко, но шли быстро и с минуты на минуту должны оказаться на месте.

Степан еще раз пристально вгляделся в группу людей, и тут сердце его бешено застучало: из-за туч вышла луна, и лицо пятого попало в луч света. Теперь мальчик без труда узнал самого хозяина усадьбы, графа Николая Петровича Валишевского.

От испуга Степан на мгновение потерял способность соображать, но сразу же вспомнил о Федюньке. Тот уже благополучно добрался до ямы и, стоя на глиняном краю, с любопытством заглядывал вниз.

Степан кубарем скатился с дерева на землю, в три прыжка настиг дружка и, зажав рот удивленному и испуганному малышу, поволок его в густые заросли осоки на берегу озера. Федюнька, не понимая, что происходит, мотал головой, мычал и отчаянно брыкался.

Только убедившись в надежности своего укрытия, Степан разжал руку, но другой тут же показал другу кулак. Федюнька вытаращил глаза, но примолк. Степан торопливо объяснил ситуацию:

– Сюда идет граф с целой свитой. Черт его знает, что им понадобилось здесь в такой час, но мы с тобой влипли. Так что сидим тихо, как мыши за печкой, может, и пронесет. Понял?

Малыш испуганно кивнул. Услышав про графа, он сильно побледнел, большие глаза округлились от страха и блестели от слез.

Спустя несколько минут до них донеслись голоса, и Степан, осторожно раздвинув траву, выглянул наружу.

Сундук, похоже, и в самом деле был тяжеленный: Василь и Прохор – мужики не слабые – с облегчением поставили его на землю возле ямы.

– Ну, что встали? – тут же засуетился Осип Игнатьевич. – Давайте спускайте его живее.

Прохор что-то тихо проворчал, а Василь мрачно сплюнул. Тем не менее оба взялись за ручки сундука и с видимым трудом, непрерывно кряхтя и чертыхаясь, опустили его на дно ямы.

– Ну что, закрывать? – хмуро спросил Василь, выпрямляясь.

Граф молча кивнул. Лицо его стало напряженным. Василь нагнулся, чтобы взять заступ. В это же мгновение граф сунул руку под полу сюртука и достал какой-то предмет. Степан не разглядел, что именно это было, только услышал, как обернувшийся Василь негромко охнул.

Выстрел прозвучал внезапно. За ним еще один… И еще… И еще…

Степан зажмурился, а когда открыл глаза – граф неподвижно стоял над четырьмя распростертыми у его ног телами. Стрелял он отменно – все были мертвы.

Степан почувствовал, как обмяк Федюнька. Мальчик потерял сознание и безвольно повис на его плече. Степан и сам был на грани истерики. Его тошнило, трясло так, что руки-ноги ходили ходуном. В то же время он понимал, что другого выхода, кроме как дождаться, пока все не кончится, у него нет. Чтобы спасти жизнь себе и Федюньке, нужно сидеть тихо, чего бы это ни стоило.

Несколько минут Степан сидел, опустив голову, боясь даже взглянуть в сторону ямы, пока не услышал странный звук, как будто что-то чавкало, чмокало и хлюпало одновременно. Где-то ему уже приходилось слышать нечто подобное…

Когда мальчик все же решился посмотреть, что происходит на берегу, волосы у него на голове встали дыбом. Он с трудом удержался, чтобы не заорать во все горло.

Граф с топором в руке склонился над телом Прохора. С топора капала кровь. В другой руке граф держал что-то круглое… Степан догадался, что это Прохорова голова, отделенная от тела.

Граф тем временем аккуратно уложил голову на краю ямы. Затем подошел к телу Осипа Игнатьевича и, размахнувшись, одним ударом обезглавил и его. Степан снова услышал чавкающий звук и на этот раз вспомнил, что слышал его на деревенской бойне, когда по осени резали скот. Сам граф орудовал топором не хуже заправского мясника: быстро, спокойно и деловито он покончил с оставшимися двумя покойниками.

Когда все четыре головы лежали на краю ямы, граф отложил топор, опустился на колени, протянул к ним руки и торжественно произнес, пристально глядя в мертвые глаза:

– Слуги мои верные, сослужите мне службу правильно, стерегите мое сокровище от всех любопытных глаз и жадных рук. Накажите всякого, кто посмеет нарушить мой приказ, пока не вернусь я или мой наследник и не отопрутся ключом тайные врата, не разрушит кровь ваших детей заклятье и не будут ваши души отпущены на волю…

Закончив читать заклинание, граф сбросил головы в яму.

Степан вздохнул почти с облегчением. Он понял, что еще немного, и все закончится, граф уйдет с берега и путь будет свободен. Но в эту минуту где-то позади Степана залаяла, а потом завыла собака. Граф вздрогнул и обернулся. Степану почудилось, что прозрачные глаза графа уставились прямо на него.

Первой мыслью было вскочить и бежать со всех ног, но он продолжал сидеть на месте, завороженно глядя на бледное, забрызганное кровью лицо Валишевского.

Страшная сцена длилась бесконечно долго. Степану почему-то подумалось, что если он выдержит и не отведет глаз, то все закончится хорошо. Поэтому он смотрел и смотрел, боясь даже моргнуть.

И все-таки он не выдержал, отвел взгляд. Всего на секунду, на одно крошечное мгновение… Когда он посмотрел в сторону графа вновь, тот уже шел прямо на него…

Степан тоненько заскулил и начал потихоньку пятиться на четвереньках. Граф шел, не сворачивая, словно точно знал, где прячется мальчик. Когда между ними осталось каких нибудь десять-пятнадцать шагов, Степан не выдержал, вскочил и со всех ног бросился прочь. Он очень надеялся на свои ноги – бегал он быстро, а сейчас, подгоняемый страхом, несся как ветер. Только бы успеть добежать до стены, там его нипочем не поймать…

Он упал, когда почти достиг цели. Толстая коряга возникла перед ним совершенно внезапно. Степан споткнулся и кубарем покатился в траву, больно обдирая локти и колени. И тут же понял, что подняться уже не сможет – левая нога совершенно не слушалась, висела, точно плеть.

Граф тоже это понял и, заметив лежащего в траве мальчика, замедлил шаг.

Степан, глядя на топор в его руке безумными от ужаса глазами, захлебываясь рыданиями, попытался отползти в сторону. Граф подошел совсем близко и наклонился над мальчиком.

– Не надо, барин! – всхлипывал Степан. – Не убивайте меня! Я никому не скажу!

Граф, ничего не отвечая, размахнулся. Степан закричал, инстинктивно закрываясь руками.

Сверкнуло лезвие.

Тонкий крик внезапно оборвался…

Где-то вдали снова завыла собака.

* * *

Прежде чем покинуть свое имение, граф Валишевский навестил доверенного человека и оставил ему пять свертков, наказав не позднее чем через месяц переправить их по указанным адресам.

Человек в точности выполнил этот приказ. Не потому, что был предан графу, а потому что смертельно боялся его власти…

Глава 1

Анна терпеть не могла компьютер. Просто ненавидела всей душой. Если быть честной, он платил ей той же монетой. У нее все время что-то замыкало, зависало, стиралось без видимой причины – в общем, случались разные мелкие пакости. От этого Анна злилась на него еще больше, втайне с тоской мечтая о примитивной печатной машинке, которая гораздо меньше умеет, зато никогда не ломается. Ну, или почти никогда, то есть очень-очень редко в отличие от некоторых…

Иногда Анна честно пыталась наладить со строптивым агрегатом отношения: протирала его мягкой тряпочкой, говорила ласковые слова, а один раз даже подарила ему крошечный горшочек с какой-то лохматой зеленью, смахивающей на высушенную водоросль. Разговорчивая тетка, которая всучила ей это чудо природы, уверяла, что трава обладает поистине волшебными свойствами и рядом с компьютером будет расти не по дням, а по часам, не требуя даже полива. Как бы там ни было на самом деле, но то ли тетка что-то основательно приврала, то ли ее машине новый сосед не пришелся по вкусу – все осталось по-прежнему: водоросль расти не собиралась, покрылась пылью и зачахла, а компьютер хулиганил с удвоенным энтузиазмом. В общем, на мелкий подхалимаж он не реагировал, и все началось сначала.

Анна ткнула кнопку «ввод» и с любопытством уставилась на монитор, ожидая очередной выходки. На этот раз обошлось – машина лениво проглотила информацию. Анна вздохнула с облегчением. Как ни крути, а вся ее работа в модном рекламном агентстве «Селена» напрямую связана с компьютером. С ним она проводила большую часть рабочего времени, и то, что взаимопонимания не получалось, страшно осложняло ей жизнь.

Анна откинулась на спинку стула, вытянула ноги и посмотрела в окно. Май выдался теплый, и ветки старой березы были сплошь покрыты молочно-зелеными новорожденными листочками. В открытую форточку тянуло свежим душистым ветерком. Анна с удовольствием принюхалась: запах ранней весны – один из самых любимых – всегда поднимал ей настроение обещанием чего-то нового и радостного.

В этот раз ей не удалось особенно расчувствоваться – дверь офиса приоткрылась, и в образовавшуюся щель просунулась голова Леночки. Глаза ее горели любопытством, выкрашенные по последней моде в жуткий фиолетовый цвет волосы топорщились во все стороны больше обычного. Как пить дать – случилось что-то из ряда вон выходящее. Анна вопросительно уставилась на нее, ожидая услышать очередную сенсационную новость – Леночку так и распирало.

– Ты здесь? – спросила она.

– Нет, я на Луне, – хмыкнула Аня.

– Не говори глупости, – обиделась Леночка.

– А ты не задавай глупых вопросов. Где же мне быть, как не здесь? До конца рабочего дня еще часа два, а, как тебе известно, досрочные отлучки у нас не приветствуются.

Леночка немного смутилась. С тех пор как месяц назад она стала по совместительству не только секретаршей, но и любовницей шефа, ее подобные строгости не касались, но ей почему-то было неловко перед остальными и она старалась не злоупотреблять своими привилегиями.

– На что ты намекаешь? – настороженно поинтересовалась она.

– Да ничего, не бери в голову. – Аня и в самом деле меньше всего хотела задеть Леночку – существо на редкость безобидное.

– Что случилось-то? – спросила она, чтобы перевести разговор на другую тему.

Леночка встрепенулась. Сделав многозначительное лицо, она таинственно сообщила:

– Тебя там спрашивает какой-то парень…

– Ну и чего ты так возбудилась? Тоже мне невидаль – клиент, наверное.

– Ты бы его видела! – захихикала Леночка. – Огромный, как гималайский медведь, нет, как этот, который в Америке живет…

– Гризли, что ли?

– Ага, гризли. Вылитый. Только в костюме.

– Все равно не понимаю, почему он произвел на тебя такое впечатление? Подумаешь, здоровенный мужик в костюме. Вот если бы без…

Леночка прыснула.

– Что-то он больно долго меня ищет, – удивилась Анна. – Вроде бы у нас тут и заблудиться негде. Может, передумал?

– Нет, – успокоила ее Леночка. – Он к Максиму зашел, то есть к Максим Сергеичу.

На работе она усиленно держала дистанцию с шефом, стараясь избегать фамильярности, и называла его только по имени-отчеству. Она выглянула в коридор и испуганно пискнула:

– Ой, Анька, он сюда идет.

– Кто, Максим?

– Да нет, этот, который тебя искал. Ну все, я исчезаю.