скачать книгу бесплатно
Чёрное солнце. За час до рассвета
Лана Мерц
Рэй жил обычной воровской жизнью: грабил богачей, торговал древними артефактами, дни проводил в кабаках, а ночи – в объятиях роскошных красавиц. Он был самым успешным и неуловимым вором Алектинской империи… пока не взялся за весьма сомнительный, хотя и многообещающий заказ. Один неверный шаг, один неправильный выбор, секундное колебание – и привычный мир рушится под его ногами.Теперь Рэй магически связан с юным полуэльфом и двухтысячелетним вампиром, они вынуждены бежать через всю империю, их преследует самая влиятельная организация этого мира и нечто гораздо более ужасное, о чём невольные спутники ещё даже не подозревают… А впереди из-за горизонта уже поднимается зловещее Чёрное солнце, обещая смерть всему живому. И только объединившись, герои смогут противостоять надвигающемуся катаклизму и спасти человечество…Сумеют ли они в этот раз сделать верный выбор? И существует ли он вообще?..Содержит нецензурную брань.
Лана Мерц
Чёрное солнце. За час до рассвета
Пролог
Мир рушился.
Маг плотнее запахнул плащ, надвинул на глаза тяжёлый капюшон. Ветер набрасывался на человека с такой силой, что ему пришлось схватиться за дерево, чтобы не упасть.
В небе сверкало и гремело. Дождь хлестал толстыми холодными струями, и потоки вязкой глины лениво сползали по крутой тропинке. Справа сквозь деревья виднелась узкая полоска суши, а за ней – вставшее на дыбы море.
– Я снова потерял нить… – Спокойно сказал он сам себе. – Куда ты хочешь, чтобы я пришёл на этот раз?
Ему никто не ответил, да он и не ждал ответа, разговаривая сам с собой по привычке, которая часто появляется у тех, кто много времени провёл в одиночестве.
Над головой громыхнуло, словно кто-то разом перевернул исполинскую повозку с камнями. Впереди полыхнула ослепительная вспышка, земля дрогнула. Лишь благодаря молниеносной реакции тренированного тела ему удалось увернуться от падающего горящего дерева. Ноги заскользили по чавкающей грязи, маг потерял равновесие и упал, в последний момент выставив перед собой руки. Пальцы утонули в мутной луже. Через ладони чувствовалась дрожь земли, словно он сидел на спине огромного зверя. В следующее мгновение маг быстро откатился в сторону, пропуская мимо себя кувыркающиеся по тропинке каменные глыбы. От резкого переката он оказался совсем рядом с обрывом и лишь чудом ему удалось не свалиться с обрыва на узкую береговую полосу.
Туда, где сражались и умирали люди.
С такой высоты они казались крошечными букашками в грязном прибрежном песке. Их было много, они что-то кричали, иногда среди них вспыхивали яркие красные точки. Некоторые букашки подходили слишком близко к бушующему морю, и тогда их накрывало громадными волнами.
Маг вполголоса выругался, поднялся, отряхнул налипшую на одежду грязь. Несколько мгновений постоял, держась за скользкую ветку дерева, наблюдая за бесконечно продолжающимся сражением. Затем развернулся и быстро пошагал наверх.
"К маяку."
Он остановился. Эта мысль, прозвучавшая то ли в порывах ветра, то ли в его собственной голове, была чужой.
– К маяку так к маяку, – ровным голосом ответил он ветру и грому.
Дорожка упрямо карабкалась вверх. Ещё несколько раз он отскакивал от падающих деревьев и мчащихся ему навстречу тяжёлых валунов размером с лошадь.
"Поспеши."
– Я стараюсь, стараюсь. Неужели нельзя было сделать это не в самую отвратительную погоду?..
Словно в ответ на его слова ветер стих. После оглушительного грохота мир казался лишённым звуков, застывшим, словно его окунули в смолу. Перед лицом мужчины повисла сорвавшаяся с дерева ветка. Он коснулся её пальцем, но она так и осталась парить, будто подвешенная на невидимых нитях.
– Крайности, всегда крайности… – Пробормотал он и продолжил путь.
Тропинка снова приблизилась к краю обрыва, и стал виден узкий пляж перед спокойным морем. На пляже было пусто, ни следа безумной битвы или яростного шторма. По гладкой тёмно-синей поверхности воды скользило две лунных дорожки, а в центре их пересечения виднелся большой корабль с обвисшими, словно мокрые тряпки, парусами.
Маг замер, направив взгляд на захваченное призрачным светом судно. Тяжёлый корпус казался вырезанным из камня. На палубе иногда мелькали слабые огоньки, словно там роилась стая светлячков.
Мужчина стоял долго, неподвижный, словно тысячелетний валун. Потом развернулся и побежал вверх по тропинке.
Всё вокруг снова менялось. С каждым его движением, с каждым ударом сердца из мира исчезали все цвета. Маг побежал быстрее, сердце билось ровно и мощно, ноги упруго толкали сильное тело. Но как бы быстро он ни бежал, краски покидали этот мир быстрее, оставляя лишь оттенки серого.
Тропинка сделала резкий поворот, и он оказался на вершине утёса. Прямо перед ним возвышалась огромная башня, на вершине которой горел ослепительный огонь. Там, куда падал свет маяка, мир был цветной, яркий, подвижный. Но за пределами танцующих лучей он уже потерял все краски и застыл восковыми фигурами.
Маг медленно обошёл башню, касаясь ладонью мокрых шершавых стен.
И наконец увидел Её.
Она стояла на самом краю, немыслимо ловя равновесие над пропастью. Чёрные доспехи были иссечены вдоль и поперёк, левая рука ниже локтя была отрублена, на землю капала густая кровь. Длинные жемчужные волосы потяжелели и слиплись от дождя. В правой руке женщина сжимала окровавленный меч – тонкий, изящный, словно выкованный из полоски лунного света.
– Ты шёл слишком долго, – её голос, чистый и мягкий, звучал как будто со всех сторон, хотя она даже не раскрыла губ. – И снова опоздал.
Он встал с ней рядом. Откинул капюшон, поправил упавшую на глаза прядь волос.
– Я маг. Я никогда не опаздываю.
Она едва заметно улыбнулась. Чёрные доспехи вдруг исчезли, рука оказалась цела и невредима. Теперь женщина была одета в лёгкое платье до пят из золотистого паучьего шёлка, тонкого и прозрачного настолько, что он видел очертания её стройного и гибкого тела.
– Не в этот раз, – сказала она и указала на горизонт.
Мужчина с трудом отвёл глаза от её фигуры и посмотрел вдаль, через обсидиановую гладь моря к тонкой нити горизонта. Там собирался новый шторм, ужаснее всех, что ему приходилось видеть раньше. Тяжёлая чернота продавливала горизонт, ломала ровную линию, словно древний монстр вгрызаясь в ткань мира.
Он перевёл взгляд на запутавшийся в лунных дорожках корабль.
– Не успеет, – спокойно произнесла она, взяв его за руку. Её прикосновение было тёплым и нежным. – Он идёт на свет маяка… но кто сказал, что маяк всё ещё здесь?
Маг взглянул на вершину башни, туда, где должен был гореть яркий огонь… Но там осталась лишь чернота и звёзды, а на месте башни рос огромный узловатый дуб.
Мужчина повернулся, чтобы что-то сказать, ответить, спросить, но рядом уже никого не было. Краски исчезли, жизнь замерла.
Мир, потерявший свет последнего маяка. Одинокий корабль, пойманный в призрачный свет двух лун.
И шторм, пожирающий горизонт.
Он проснулся и долго смотрел в темноту под низким потолком старой хижины. Медленно, словно поднимая на груди всю тяжесть мира, глубоко вдохнул, впуская в себя привычные ароматы хвои, лаванды, тысячелистника и ещё сотен других трав.
– Однажды ты не вернёшься, и мне придётся скормить тебя волкам, – хрипловатый, чуть насмешливый женский голос застал его врасплох. И как ей всегда удаётся подкрадываться к нему незаметно?
– Твои волки сдохли триста лет назад, я сам закопал последнего, – его голос прозвучал чуждо и сипло. Голова раскалывалась, во рту сильно пересохло.
Женщина рассмеялась и вдруг резко умолкла, всмотревшись в его лицо.
– Она снова здесь?
Он долго задумчиво молчал, прежде чем ответить.
– Да. Она здесь. Только теперь всё… иначе. Пока не знаю, что изменилось, но в одном уверен точно: это не к добру.
Глава 1. Странная штука
Итан Гросс вот уже двадцать минут неподвижно сидел в своём кабинете, откинувшись на спинку резного кресла и направив пустой взор в одну точку на гобелене. Это полотно удивительной равийской работы висело на стене меж двух книжных шкафов сколько Итан себя помнил, а значит, уже более тридцати лет. Безымянный художник в мельчайших подробностях, не жалея времени, запечатлел на нём сцену победы людей в Третьей Войне.
Все равийские гобелены отличались одной особенностью: чем больше на них смотришь, тем больше новых деталей открывается. Как будто чья-то невидимая рука неустанно вносила в работу коррективы для большей убедительности, стремясь к недостижимому идеалу. Так было и здесь. Присмотревшись повнимательнее, можно было различить застывшие в праведном ужасе лица эльфов, осознавших превосходство противника, и воодушевление в глазах людей, внимающих боевому кличу своего предводителя. Тончайшие зеленоватые нити эльфийской магии. Чьи-то отрубленные пальцы под ногой знаменосца. Клубы алого дыма над лесом. И кровь. Много крови. Так много, что ей при желании можно было бы наполнить целый карьер.
Сейчас Итан ничего этого не замечал. Его разум рисовал перед ним иные картины, хотя тона их были схожими. Итан размышлял, и это в каком-то смысле заменяло ему сон. Последний месяц он спал по три часа в сутки и практически не ел, целиком поглощённый важной исследовательской работой. Под синими и ясными, как у младенца, глазами залегли фиолетовые тени. Светлые, чуть волнистые волосы были взъерошены, а подбородок, шея и верхняя губа заросли неравномерной щетиной. Но всё это лишь придавало его лицу какое-то особенное, зловещее очарование.
Кабинет Итана располагался на верхнем, третьем этаже жилого корпуса в одном из главных сооружений столицы – Храме Трёхликого. Здесь царили полумрак и прохлада, несмотря на ясную, по-летнему тёплую погоду снаружи. В остывающем камине ещё тлели угли, и их мерцание порождало на гобелене причудливые танцующие тени. Длинный массивный стол, за которым сидел Итан, был весь завален разными бумагами: отчётами, сметами, приказами, планами. По левую руку от него громоздились книги в жёстких кожаных переплётах, а также толстые папки с результатами экспериментов за последние два года с именами и подробными характеристиками испытуемых до и после исследований. Отдельной стопкой лежали инженерные чертежи и схемы. Справа в беспорядке валялись вскрытые письма. На одном из них стояла печать Конклава. В нём члены совета интересовались состоянием здоровья отца Итана и предлагали свою помощь… Другое письмо источало сладкий аромат корицы и острых пряностей. Это чародейка Мереена извещала о своём скором визите в столицу и изъявляла желание встретиться, чтобы лично обсудить некоторые "рабочие" вопросы. Поверх её послания мятый клочок пергамента, исписанный корявым почерком, сообщал, что для выполнения заказа потребуется больше времени и ресурсов, чем предполагалось ранее.
Ещё одно письмо в этот самый момент доедало ленивое пламя камина за его спиной. Именно из-за него Итан выглядел сейчас таким печальным и опустошённым. Последняя отправленная им к эльфийским руинам экспедиция возвращалась в город ни с чем. Он возлагал на этот отряд неизмеримые надежды, а всё оказалось зря… В очередной раз.
Небольшая поверхность стола прямо перед Итаном была достаточно расчищена для того, чтобы его использовать. Здесь с самого утра стояло золочёное блюдо с куском нетронутого яичного пирога и надкусанным зелёным яблоком. И ещё лежал пустой лист бумаги, украшенный по центру уже подсохшей чёрной кляксой. Итан собирался писать ответ Конклаву, когда впал в это странное полутрансовое состояние и застыл в неподвижности с заострённым пером в руке.
Большое, занавешенное плотными шторами окно выходило на задний двор, поэтому Итан не мог слышать, как кто-то настойчиво барабанит в закрытые на обед храмовые ворота. Зато его обострённому из-за постоянного недосыпа слуху было доступно множество других звуков. Например, Итан слышал, как гудят трубы этажом ниже. Как переговариваются и смеются над чем-то его братья в трапезной. За тонкой стеной в соседней комнате хрипло, но ровно, дышал его отец, верховный настоятель Храма. Из приоткрытой форточки лёгкий сквозняк доносил до ушей Итана пение птиц в цветущем саду, переливчатое журчание фонтана, голоса прохожих за высоким каменным забором. Часы на башне ратуши вдалеке мерно отбивали полдень…
Но один звук уже долгое время действовал дейну на нервы, не позволяя сосредоточиться: монотонное, неторопливое шкрябанье метлы по каменным плитам, которыми был выложен двор. Для Итана это было подобно скрипу вилки по стеклу, ножа по кости… Невыносимо.
Был в Храме человек, который, как и верховный дейн, с недавних пор тоже перестал обедать в общей трапезной. Из всех обитателей Дома Триединого только его Итан никогда не признавал своим братом, да и человеком в полном смысле этого слова. И никто в целом мире больше не мог издавать такие мерзкие звуки.
Итан размышлял. И с каждым "шшурх-шшшкряб" картины, проносящиеся перед его внутренним взором, становились всё реальнее, будто оживали, переливаясь всеми оттенками красного. Он уже чувствовал запах. Ощущал во рту привкус солёного железа. Он знал, ЧТО ему следует делать. Что уже давно следовало сделать. И он сделает это сегодня.
Шшшкрр. Шшкррряб.
Длинные ресницы Итана дрогнули раз, другой. Тяжёлые веки на секунду сомкнулись, перед глазами вспыхнули разноцветные круги. Мужчина сделал глубокий вдох, медленно выдохнул. Наконец, не выдержал и порывисто вскочил с места, одним пружинистым шагом оказавшись возле окна. Чёрная мантия дейна всколыхнулась, разбудив огонь в камине, и остатки письма от археологов за секунду обратились в пепел.
Шкряб.
Итан осторожно приоткрыл штору. Солнечный луч упал на его лицо, утонув в глубокой синеве глаз и осветив тонкий бледный шрам, тянувшийся с переносицы до левой скулы. Внизу, за окном, старательно подметал двор низенький худой мальчишка в серой робе и засаленном чепчике. Наблюдая за ним, Итан в сотый раз поражался своему терпению и самообладанию. Семнадцать лет! Вот как долго он ждал, подчиняясь строжайшему запрету отца.
Шшшкряб.
Но теперь старик Фэйзил слишком слаб и безволен, чтобы его остановить. Если бы его родной сын, Айгель, был жив, то мог бы что-то изменить. Вот только уже месяц Айгель покоился на дне глубокого ущелья, а гробница его пустовала в фамильном склепе, шпиль которого виднелся за яблоневым садом. Итану были не ведомы эмоции, доступные обычным людям. Но сейчас, вспоминая о содеянном, он всё же испытывал лёгкое чувство… сожаления.
Айгель был, пожалуй, его единственным настоящим другом. Возможно, он даже любил Итана как родного. Но он бы не понял… Он бы помешал. Он разрушил бы всё, что Итан так долго и кропотливо строил. Поэтому ему пришлось… Айгель не оставил ему выбора. Великая цель оправдывает любые средства. Любые…
Шурх. Шшшкрр…
Мальчишка застыл с поднятой метлой, глядя куда-то за угол здания. Что-то там привлекло его внимание. Он сделал несмелый шажок в том направлении, но вдруг замер и вскинул голову, посмотрев прямо в окно Итана. Конечно, мальчик не мог видеть прячущегося за шторой человека. И тем не менее, он сразу же отвёл испуганный взгляд и спешно скрылся за домом.
"Он чувствует, – подумал Итан. – Он знает, что я собираюсь сделать. Всегда знал."
И осознание этого доставило Итану ни с чем не сравнимое удовольствие. Уголки его губ поползли вверх. Длинный шрам чуть изогнулся и покраснел от прилившей к лицу крови.
Мужчина, вошедший без стука минуту спустя, застал дейна всё ещё улыбающимся, с аппетитом грызущим яблоко.
– Эй, Итан! Тебе нужно это увидеть, – заявил прямо с порога бородатый верзила с бритой головой. Лишь нескольким приближённым было позволено называть Гросса по имени без присущего этикету уважительного обращения "дейн" или "брат". – Там какие-то сумасшедшие нам сейчас чуть ворота не снесли!
– Чего хотят? – Машинально поинтересовался Итан, уже на ходу привычно застёгивая на поясе перевязь со шпагой и кобуру. Перед его глазами ещё плясали кровавые всполохи, а в ушах звенели крики.
– Говорят, нашли в поле какую-то херь, которая убила их друга, и притащили её сюда.
– Ты уже видел? Как она выглядит? – Теперь в голосе Итана слышался неподдельный интерес. Он быстро запер дверь на один из десятка бронзовых ключей, звякавших на его поясе. Тяжёлые военные сапоги застучали по каменным ступеням.
– Не-а, они не открывали пока, – отозвался верзила, вышагивая чуть впереди. – Говорят, опасная и очень странная штука. Они бы её первому попавшемуся брату всучили, лишь бы избавиться, да только наши-то чего попало не возьмут. Расступились все – мало ли что. Вдруг и правда опасная, да ещё как рванёт?! Тебя ждут, в общем!
Бородач весело загоготал и тут же с размаху врезался в другого мужчину, выходившего на лестницу со второго этажа.
– Творец Всемогущий, Брайан! – Итан брезгливо сморщил нос. – С тобой-то что случилось?
– Трубы в туалете, видимо, засорились, – грустно пояснил парень в мокрых до колен штанах. – Одну прорвало, а из другой… попёрло обратно… Дот с этим уже разбирается и, думаю, через пару часов всё будет налажено. Но уборки потребуется много, так что у нашего маленького ушастого брата сегодня плохой, очень плохой день. Вы к воротам?
– Пошли с нами, – предложил бородач, гаденько посмеиваясь, – только держись с подветренной стороны.
На выходе во двор к ним присоединилось ещё несколько человек из трапезной, и они вместе, с оружием наготове, направились к образовавшейся у ворот чёрно-белой толпе. В чёрном обычно ходила храмовая гвардия – лучшие бойцы, бывшие легионеры, ударившиеся в религию или привлечённые славой и богатством Храма. В белом – Хранители Знаний, учёные, архивариусы и врачи. Серое носили молодые послушники, новобранцы. Все эти люди были одной большой семьёй, единым братством. И все они после смерти нынешнего Архаина будут служить Итану. Хотя и не все они были этому рады. Уж не говоря о том, что только горстка избранных знала, чем он на самом деле занимается по ночам.
Увидев Итана, толпа притихла и разделилась надвое. Он размашисто прошёл между храмовниками в своей развевающейся чёрной накидке, высокий, стройный, всем своим видом излучающий силу и уверенность. Краем глаза заметил среди братьев мальчишку с метлой, но даже не повернул головы в его сторону.
Его время придёт позже.
– Ну, что там у вас? Очередной трёхголовый птенец? – Небрежно осведомился дейн.
Итан предположил наугад, а потому искренне удивился, что попал почти в цель. На звук его голоса обернулись сразу трое мужиков исключительно крестьянской наружности, с совершенно одинаковыми заросшими физиономиями и раздувшимися, как помидоры, носами.
"Воистину, шутки Триединого никогда не перестанут меня радовать."
Один из мужиков – самый смелый, судя по всему, – шагнул вперёд под прицелом десятка пистолетных дул, вытянув перед собой трясущуюся до самого плеча руку, в которой болтался небольшой холщовый мешочек.
– У нас тут… странная… штука, – сказал он сипло, забыв от напряжения о приветствии.
– Так вам повезло, я как раз специалист по… странным штукам, – Итан улыбнулся, обнажив оба ряда белых зубов. При этом глаза его оставались пугающе холодными, несмотря на образовавшиеся в уголках смешливые морщинки.
– Она уже убила нашего Борху утром, – вступил второй близнец, словно почувствовав, что первый сейчас даст дёру. – Заберите, а?..
– Как убила? – Деловым тоном спросил Итан, сделав шаг навстречу.
– Ну-у… Борхен об неё споткнулся, упал головой на камень и проломил себе череп.
Мужик сглотнул и невольно чирканул взглядом по шраму на красивом лице, что, конечно же, не ускользнуло от цепкого внимания дейна. Эти люди наверняка многое о нём слышали, но видели впервые. Они его боялись. И всё-таки пришли. А значит, то, что находилось в мешочке, пугало их гораздо больше.
Он приблизился ещё на шаг, игнорируя предупредительные возгласы из толпы. Итан никогда не знал страха, и если бы что-то прямо сейчас взорвалось у него перед носом и убило его, он не испытал бы ничего, кроме… лёгкого сожаления.
– Вы это брали в руки? – Спросил он, больше не улыбаясь.
– Ни-ни! – Воскликнул третий крестьянин. – Оно же Борху убило! И ещё оно… странно светится… чёрным.
Вот теперь стало по-настоящему интересно. Итан без дальнейших колебаний выхватил мешочек из дрожащей руки мужика, которого тут же и след простыл вместе с братьями, и, развязав, заглянул внутрь. Выражение лица дейна прочесть было невозможно, и остальные храмовники с любопытством начали обступать его со всех сторон, вытягивая шеи, чтобы лучше видеть.
Когда Итан поднял наконец голову, глаза его лихорадочно блестели.
– Стилл, Кэрол, готовьте оборудование, – энергично скомандовал он, взглядом отыскав в толпе нужных людей. – Брайан! Оповести остальную команду. И, ради всего святого, смени одежду. Сегодня нам предстоит много работы.
