banner banner banner
Верные. Книга 1. Когда исчезли все люди
Верные. Книга 1. Когда исчезли все люди
Оценить:
Рейтинг: 5

Полная версия:

Верные. Книга 1. Когда исчезли все люди

скачать книгу бесплатно

Верные. Книга 1. Когда исчезли все люди
Кристофер Холт

Каждый год золотистый лабрадор Макс несколько дней проводил в ветеринарной клинике. Это было неприятно, но терпимо, учитывая, что хозяева всегда возвращались, да и новые знакомства всегда нравились Максу. В этот раз его соседкой оказалась пожилая чёрная лабрадорша по имени Мадам Кюри, собака с большим жизненным опытом и прекрасным чувством юмора. Время за разговорами с ней текло незаметно, но внезапно пришёл день, когда Макс остался один. Никто не приехал забрать его из клиники. Никто не принёс еды. Все соседние клетки опустели. В этом кошмаре Макс прожил ещё целую неделю и, возможно, просто умер бы взаперти, если бы не забежавший в дом такс по имени Крепыш. Его хозяева тоже куда-то исчезли. Исчезли вообще все люди.

Макс, Крепыш и присоединившаяся к их компании неунывающая йорки Гизмо отправляются на поиски. Они идут через обезлюдевшие земли и покинутые города, в которых пытаются выжить брошенные животные. Макс отчаянно хочет отыскать свою семью и уверен, что помочь ему в этом могла бы Мадам Кюри – у него из головы не выходят её слова, сказанные накануне исчезновения. Мудрая лабрадорша предчувствовала нечто плохое и явно что-то знала…

Кристофер Холт

Верные

Книга 1

Когда исчезли все люди

Всем, кто любит собак и кого любят собаки. Хотя чего уж там: всех прочих домашних зверей это тоже касается!

© Е. Л. Бутенко, перевод, 2019

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательская Группа ”Азбука-Аттикус“», 2019

Издательство АЗБУКА®

Пролог

Тьма

Макс бегал по полю.

Ему было весело: вокруг высокая жёлтая трава и свежевскопанная земля, рядом ферма его хозяев. Псу здесь нравилось. Столько запахов! Грызуны, коровы, ромашка и тина – все эти ароматы били в чуткий собачий нос. Макс до упаду носился среди поникших стеблей травы, выбрасывая лапы далеко вперёд. До чего же здорово!

Вдалеке послышался смех. Хрустально-чистый, звонкий, переходящий в радостные крики… Это Чарли и Эмма, вожаки его стаи, – дети, которые всегда были рядом и играли с ним, когда он был ещё щенком. Он любил их, и они любили его.

Макс видел фигуры детей на горизонте, закатное солнце освещало их сзади, и тени от них тянулись вперёд. У пса в голове всплыло смутное воспоминание: вроде бы Чарли и Эмма должны быть где-то далеко, они уехали с родителями на каникулы. Но ему не хотелось думать об этом сейчас. Какая разница, когда оба вожака стаи здесь.

– Эй! – гавкнул Макс. – Я тут! Подождите меня!

Тени детей рассмеялись, смех эхом разнёсся над полем.

– Догони нас, Макс! – крикнул Чарли.

– Давай же, малыш! – вторила ему Эмма.

Макс ринулся вперёд со всех лап – даже мышцы заныли от напряжения. Однако, как он ни старался, приблизиться к детям не удавалось. Макс выгнул шею и посмотрел назад. Он увидел, что поле, ферму и амбар затянуло непроницаемой чернильно-чёрной тьмой.

Тьма переливалась волнами и шла рябью, словно вода. Тонкие струйки дыма спиралями взвивались вверх и превращались в грозовые тучи, а те быстро закрывали голубое, как яйцо малиновки, летнее небо.

Тьма расползалась во все стороны.

Макс повернулся к Чарли и Эмме. Скоро мрак поглотит и их тоже. Пёс поднажал, но едва ли он успеет добежать до детей.

Вдруг раздался громкий щелчок – уши Макса вздрогнули.

Небо взорвалось белизной, ослепило, обожгло глаза.

Нет, это не небо вовсе – на потолке загорелась лампа, возвестив начало нового дня.

Макс проснулся.

Глава 1

Лампы и клетка

Макс резко поднял голову с холодного бетонного пола, заморгал, смахивая туман сна.

Он был один. Лежал, приткнувшись к смятому старому одеялу, в дальнем углу своей клетки – люди называли её конурой. Было тихо и холодно, желудок Макса урчал – беспрестанно, томительно, до боли.

Пёс так давно никого не видел, ничего не ел из своей миски и уже два дня как вылакал остатки воды из плошки. Изо дня в день он просыпался по щелчку таймера; на потолке загорались люминесцентные лампы; их гудение ударяло в уши прежде, чем свет ослеплял сонные глаза.

День за днём Макс ждал ветеринара – мужчину, который должен был о нём заботиться: наполнять едой миску, забирать у него плошку, потом подходить к раковине из нержавейки на другом конце подсобки и там наливать в его плошку воды.

Но ветеринар не приходил.

Прошло две недели. То есть Макс так думал, что две.

На первой неделе всё было нормально: ветеринар каждое утро появлялся в подсобке, поил и кормил Макса, а потом водил гулять на поле за ветеринарной клиникой, которая прежде была фермой, чтобы пёс побегал и размял лапы.

Конура Максу не особо нравилась, но он понемногу к ней привыкал. Раз в год Чарли, Эмма и их родители на время отъезда в отпуск привозили своего питомца в ветеринарку. Почему они не оставляли его на ферме, пёс не знал. При каждом посещении ветеринар щупал пальцами и колол Макса, поднимал его висячие уши и заглядывал в них, чистил ему зубы какой-то странной щеткой. Помощники доктора расчёсывали золотистую шерсть пса, выстригали запутавшиеся в ней репьи и колтуны. В конце концов Чарли и Эмма всегда возвращались, и всё приходило в норму – это делало жизнь у ветеринара сносной.

Но на этот раз случилось иначе.

По подсчётам Макса, люминесцентные лампы выключались шесть раз и включались семь с тех пор, как он в последний раз видел ветеринара. То есть семь дней Макс не выходил из клетки. Семь дней ничего не ел.

Язык и нос пересохли. Живот сводило от голода. Он совсем измучился.

И так стосковался в одиночестве.

В небольшой подсобке хватало места для четырёх клеток – таких же, как та, в которой сидел Макс. Каждая была размером примерно со шкаф в доме, где жила его семья; углы из железных трубок, а между ними натянута ячеистая металлическая сетка, чтобы посаженные внутрь животные не выбрались.

Во время последнего визита Макса к ветеринару в других клетках тоже сидели собаки. Кексик, лохматая лхасская апсо, день и ночь жалобно тявкала, что её новое место лишено всякого комфорта. Тенька, приземистый чёрный чау-чау, по большей части молчал и был погружён в себя. Ариэль, жилистая дворняжка, в основном лаял на Теньку, а в свободное время грыз и царапал пол у себя в клетке.

Но любимой соседкой Макса за все время его визитов к ветеринару была пожилая собака по имени Мадам Кюри. Макс называл её просто Мадам. Она была одного с ним размера и той же породы – лабрадор, только шерсть у неё была как ночное небо – чёрная с вкраплениями белых прядей. Пожилая лабрадорша отличалась мудростью и чувством юмора; за разговорами с ней дни пролетали незаметно.

Особенно нравилось Максу рассматривать блестящую золотую подвеску на ошейнике Мадам Кюри – три соединённых друг с другом кольца. Ни на одной другой собаке он не видел такого украшения. Его блеска не заглушали даже яркие люминесцентные лампы.

Мадам была с Максом до того самого дня, когда ветеринар перестал появляться. Однажды утром пёс проснулся и обнаружил, что соседняя клетка пуста – только дверца поскрипывала на петлях. Давняя подруга даже не попрощалась со своим соседом.

С тех пор все временные собачьи квартиры, кроме Максовой, пустовали.

Места в сетчатом загоне едва хватало, чтобы сделать несколько шагов взад-вперёд. Внутри ничего не было, кроме разодранного одеяла, на котором Макс спал – не лежать же на холодном бетонном полу, – пустой миски для еды, пластикового бачка с водой, откуда наполнялась его ныне пустая плошка, да клочков выпавшей шерсти, которая свалялась на полу в пыльные комочки. Раньше у Макса ещё был резиновый мячик, но однажды, почувствовав жестокий приступ голода, пёс разорвал игрушку на мелкие кусочки, и теперь они валялись вместе с другим мусором.

В дальнем углу Макс устроил себе уборную. В первый раз ему было очень стыдно справлять нужду в клетке. Со щенячьего возраста он был приучен делать это на улице.

Из своего сетчатого загона Макс видел смотровую ветеринара. Вдоль стен стояли тумбы и шкафы, на крючках висели стерильные медицинские инструменты, какие-то странные штуки мокли в голубой жидкости. Середину смотровой занимал длинный стол со сверкающей стальной столешницей. С другой стороны от клетки Макса крепилась к стене большая металлическая раковина с краном.

Из крана капало.

Кап. Кап. Кап.

Каждая капля со звоном ударялась о металл, и от каждого удара уши Макса вздрагивали. Горло жгло от жажды.

За несколько дней до исчезновения Мадам начала вести себя странно. Макс сперва не придавал этому значения. Она бормотала какую-то невнятицу: мол, вот-вот что-то случится, приближается опасность.

– Готовься, Макси, – очень серьёзным, даже мрачным тоном сказала она своему соседу вечером накануне исчезновения. – На горизонте собралась тьма. Я её чую.

Макс жевал свой красный пупырчатый мячик.

– Я ничего не чувствую, – сказал он, зажав шарик в зубах. – Может, это просто ноют ваши старые собачьи кости?

Мадам засмеялась и добродушно протявкала:

– Разумеется, я ощущаю это, потому что стара, Макси. У собак в возрасте более чуткие кости: они скрипят и хрустят, когда близится что-то нехорошее. – Уже не так весело она добавила: – Я пока не знаю, что это. Но когда узнаю, скажу тебе. Не беспокойся, малыш Макси.

И вот теперь Мадам пропала.

Пропали все.

Во сне Макс видел тьму, о которой говорила его мудрая соседка, – по крайней мере, как он себе эту тьму представлял. И хотя все тело у него затекло и ныло, он не переставал беспокоиться о Мадам. Куда она подевалась? И что означали её загадочные слова?

И как это связано с его семьёй?

В одном Макс был твёрдо уверен: родные никогда не бросили бы его тут одного на две недели. Значит, что-то или кто-то удерживает их вдали от него.

Выбраться бы отсюда, тогда он сам отыскал бы их. Вдруг на Макса навалилась усталость, он поплёлся к своему одеялу, покружился и начал укладываться. Его глаза уже наполовину закрылись.

И тут пёс кое-что услышал: шуршание по пластику и скрип дверных петель.

Глаза Макса широко раскрылись. Он метнулся к дверце клетки, просунул нос сквозь ячейку сетки и глубоко втянул ноздрями воздух.

Нос уловил запахи шерсти и мускуса. Глаз заметил, что маленькая кошачья дверка, которая вела из смотровой ветеринара в дом, качается взад-вперёд, будто кто-то только что прошмыгнул в неё.

И ещё Макс услышал клацанье когтей по бетонному полу.

– Эй! – тявкнул он. – Кто там?

С другой стороны комнаты раздался приглушённый лай:

– Вау-а-а!

Поднялся шум: стук, звон, дребезг. Где-то рядом – Максу не было видно – с грохотом летели на пол разные вещи.

Какой-то зверёк с латексной перчаткой на голове выскочил из-за стола и метнулся через смотровую к двери.

– Стой! – гавкнул Макс. – Помоги мне!

Зверёк замер всего в дюйме от кошачьей дверцы, потряс головой, перчатка соскочила, и Макс смог разглядеть незнакомца.

Это был пёсик.

Очень маленький – не больше самого Макса, когда тот был щенком. Макс даже подумал: не щенок ли это лабрадора? Но нет, в детстве у него лапы были длинные, а не короткие и кривые, как у этой собачки. И шерсть у них разная: у незнакомца – гладкая и чёрная, у Макса – бледно-золотистая и пушистая; уши у них обоих висячие, только у этой собачки они казались слишком большими для её маленькой остренькой мордочки.

Макс упёрся лапой в клетку.

– Пожалуйста, помоги мне, – попросил он. – Ветеринара уже давно нет. Что случилось?

Пёс, склонив голову набок, рассматривал Макса большими карими глазами, над которыми светлели два коричневых кружка.

– Эй, ты не знаешь, тут где-нибудь шарики не завалялись?

Лапа Макса обмякла. Такого вопроса он ожидал меньше всего.

– Не знаю, – устало ответил пёс, не в силах скрыть жалобных ноток в голосе. – Я тоже голоден. И мне нужно найти своих.

Маленький пёсик смотрел на Макса, изогнув одну бровь и медленно помахивая хвостом. Казалось, он прикидывал, чего можно ожидать от пса Максова размера.

– Тебе нужна еда? – Отвернувшись, он пробормотал себе под нос: – Конечно, ему нужна еда. Все только и просят: есть, есть, есть! – а Максу сказал: – Ну вот что…

Но не договорил. Уши пёсика вздрогнули: он явно услышал что-то, чего не слышал Макс.

– Прости, приятель! – быстро проговорил маленький незнакомец и начал пятиться к двери. – Надо бежать! Попробуй прикусить защёлку на дверце. Я видел, как другие собаки это делали. – И он исчез; маленькая створка кошачьего лаза, прикрывшись за ним, закачалась.

Макс посмотрел вверх – туда, где дверь его клетки соприкасалась с угловой опорой, к которой крепилась сетка. Между ними зияла щель. Может, получится просунуть в неё морду?

Из крана на другой стороне комнаты продолжало кап-кап-капать. Вода была так близко – и при этом совершенно недостижима.

Грудь Макса раздулась от решимости. Если маленький пёс не собирается помогать ему, значит придётся позаботиться о себе самостоятельно. Он выберется из этой ужасной вонючей клетки.

И найдёт свою семью.

Глава 2

Свободен!

Открыть клетку оказалось не так-то просто.

Макс встал на задние лапы и опёрся передними на дверцу – его тело стукнулось о металлическую сетку, раздался громкий лязг. Пёс повернул морду и попытался просунуть её между косяком и дверью, но защёлка находилась слишком высоко, до неё было не дотянуться.

Макс соскочил на пол, чуть не плача.

По словам маленькой, похожей на сосиску собачки, это было так легко. И сама защёлка казалась довольно незатейливой. Вроде тех игрушек, которые Максу давали грызть, – два маленьких рычажка, он мог кусать и гнуть их.