banner banner banner
Аспид
Аспид
Оценить:
Рейтинг: 0

Полная версия:

Аспид

скачать книгу бесплатно

Аспид
Тоня Ивановская

Разорившийся дворянин встречает змея Аспида, который предлагает ему удачу во всех делах. От Глеба требуется всего лишь взять в служанки дочь змея. Отличная сделка.

Тоня Ивановская

Аспид

Ближе к полуночи первый этаж публичного дома почти опустел. Возле окна, приглушенного пыльной портьерой, сидел пьяный музыкант с бандурой, щипая струны “ногтями” и невпопад вздыхая. Напротив окна, на старой софе сидел костолом в окружении местных работниц. Они, уже заметно уставшие, с натянутыми улыбками продолжали его развлекать и подливать. Должно быть, надеются, что сегодня костолом ? их последний приобретатель услуг. Публичный дом этот относился к самой низшей категории. Девки в таких зарабатывали мало, а количество мужчин в сутки близилось к двум десяткам. Сейчас их поддельную любезность разбавлял шум нескольких мужчин, увлеченно играющих в карты уже третий час. Очередная партия заканчивалась, и наблюдающий за всем этим молодой человек никак не мог решить: присоединиться ему к следующей или нет.

Он стоял в проеме, соединяющем главную залу и переднюю. Опираясь на косяк, пил уже выдохшееся пиво и прикидывал, на что ему развеять последний рубль.

Игра закончилась. Рослый мужчина с приятными моложавыми чертами лица, но уже заметной сединой раскуривал трубку. Щурясь от дыма, он повернулся в сторону молодого человека в дверях и улыбнулся.

– Глебка! Да заходите уже, садитесь. Давно не видел вас.

Тот вздрогнул. Кивнул и двинулся к столу.

– Полдюжины пива! – бросил Глеб проходящему мимо мальчишке и присоединился к игре.

Мальчишка вскоре вернулся, обновил свечи, забрал пустые бутылки и больше не мешался. Играли четверо, включая Глеба. Мужчина, что позвал его, отставной офицер; музыкант, что еще несколько минут назад вздыхал возле окна, и костолом, который отчего-то решил поучаствовать в игре.

Во втором часу остановились.

– Ха!

Раскрасневшийся музыкант бросил карты и начал засовывать деньги в карманы, напевая себе под нос.

– Эх, не любит вас господин Случай, Глеб Александрович, – офицер вновь раскуривал трубку и хитро щурился.

– Случай не выражает ничего определенного. Ничего ясного. Потому и дурманит нам голову, – философски добавил костолом.

– Я полагаю, голову дурманит что-то иное, – ответил Глеб.

Он достал из-за пазухи небольшую табакерку и ущипнул чихучее содержимое.

– Нет, Глеб. Вам определенно не везет в карты, – затянулся офицер.

Он посмотрел на красивую девицу, что уже давно ластилась к Глебу.

– Но определенно везет с бабами. Хороша чертовка! Никак не пойму, как такая девка в такой дыре оказалась. Машка, а ты с него деньги-то берешь?

Девица засмеялась.

– Беру. Я ж человек подневольный.

Она покрутила в руках табакерку и мечтательно добавила:

– Красивая.

– Выиграю, куплю тебе такую же, – Глеб поцеловал Машке шею.

– С самоцветами? – уточнил офицер, не скрывая издевки.

– Коли деньги будут, то куплю и с самоцветами.

– Да какие самоцветы. Меня за такую табакерку в первую же ночь соседки придушат.

– Не бойся, девочка, – сказал костолом. – Он за три года еще ничего толком не выиграл. Так что спи спокойно, без табакерки.

– Я тоже раньше проигрывал все. А потом… – музыкант сказал это так задумчиво и отрешенно, что все умолкли и не сводили с него глаз.

– Продал душу дьяволу, – прошептал тот.

Все засмеялись. А костолом даже шлепнул музыканта по плечу, отчего тот едва не упал со стула.

– Вот плут! – подавился дымом офицер и теперь покашливал. – Я уж было поверил, что секрет какой узнаю. Как в карты выигрывать.

– А я зеленому змею уже давно душу продал, – вдруг с грустью сказал костолом.

– Ну, хватит уже! Рогатого поминать ? не к добру, – бросила в него салфеткой Машка.

– Нет никакого рогатого, – сказал Глеб.

– А вы, значит, в дьявола не верите? – улыбнулся ему офицер.

– Нет. Ни в дьявола, ни в Бога, ни в змеев зеленых. Я верю в себя. Я сам для себя Бог.

– Отчего ж вы тогда проигрываете? Может, вы сам для себя не Бог, а дьявол?

– Может, и так. Судя по моей жизни… Точно. Буду дьяволом теперь, – он прижал к себе Машку. – Хочешь провести остаток ночи с дьяволом?

– Тьфу на вас! Не хочу это слушать боле.

Она оттолкнула его руки и ушла на свой этаж.

– А вот интересно, – задумчиво сказал костолом. – Как жить, если ни во что не веришь? Жить как? И души нет? А кто мы без души?

– Я встречал того, кто продал душу, – вновь вернулся к теме музыкант. – Несколько лет назад. Позвали нас на свадьбу карликов при дворе. Какой был пир! Никогда не забуду.

– Хочешь сказать, что при дворе был? – спросил офицер. – Да кто ж такую собаку туда пустил?

– Это я сейчас собака! С вами тут жизнь прожигаю. А мать моя ? известная баечница, во дворце сказки рассказывала.

К столу подошел мальчишка и убрал лишние кружки.

– Так вот. Свадьба. Веселье. Вино рекой. Музыканты, я в том числе. Скоморохи пляшут. Императрица смеется, ей бабы пятки чешут. Как стемнело, глотатели огня начали представление. Эх, как были хороши!

– А мне больше глотатели шпаг нравятся, – высморкался костолом. – Вот это захватывает! Особенно женщины.

– Знаю одну дамочку, которая хорошо заглатывает шпаги, – подмигнул ему офицер.

– И вдруг выходит человек, – чуть громче и торжественно продолжил музыкант. – Это был чревовещатель. Он рассказывал, откуда он и где он был.

– Неинтересно, – откинулся на спинку стула Глеб.

– А затем сказал, что приручил демона, – не обращал внимания музыкант. – И теперь этот демон служит ему. Искры! Пламя! И сквозь дым, два крыла! Шея длинная. Изгибается.

– Живой змей? Не может быть! – оживился офицер.

– То царские забавы. Всякое может быть, – кивал сам себе костолом.

– Точно! Огромный. Жуткий. Но при этом прекрасный.

– Брехня. Если б кто-то привез живого змея, об этом на каждом углу трепали бы, – сказал Глеб.

– А это потому, что не было его. Я был там. Никто его не видел ни до праздника, ни после. Думаю, это и есть настоящий демон. Глаза горят. Чешуя переливается. Крылья из пластин алмазных, изумрудных и сапфировых. А тело черное. Словно из мглы рожденное.

Все замолчали. В полумраке пустой залы стало как будто слишком душно и мрачно, но в этот момент никто не осмелился бы отдергивать штору и впускать в эту вязкую тишину холодный лунный свет.

– И как же продают душу, по-твоему? – прервал молчание Глеб.

– А вот это вы уже зря затеяли, – в кои-то веки серьезно сказал офицер.

– Почем мне знать, – пожал плечами музыкант. – Старухи говорят, что позвать достаточно. Черт сам придет. Ему души всегда нужны.

– Думаешь, любая душа сойдет? Я вот считаю, что душа, если она есть, каждая свою цену имеет. Значит, не по первому зову придет, а к особенным. Вопрос, каким надобно быть, чтоб чертей заинтересовать? И что потом?

К столу тихо подошел мальчишка, что весь вечер забирал их бутылки и приносил новые.

– Хозяйка хочет, чтобы вы ушли или болтать о чертях перестали.

Он быстро ушел, а офицер вернул свойственную ему легкость и добродушие.

– Баста! – встал он из-за стола. – Уходим. Я портить отношения с местной ведьмой не хочу.

***

Жил Глеб в небольшом доме, сам его называя лачугой старого пьяницы. Хотя дом был вполне крепок и ладен. Крайне пригоден для деятельности молодого егеря, кем Глеб служил. Но спесь и самомнение помнили еще отцовское имение, а потому каждый раз, осматривая свое хозяйство, Глеб разочарованно вздыхал, попутно бормоча: как он ненавидит свою жизнь и как презирает все его окружающее.

Около трех часов ночи вернулся он, качаемый игристым, и хрипло крикнул:

– Я дома!

Не торопясь к нему вышли две легавые. Старушки остались еще из прошлой жизни. Когда-то натренированы отцом и очень им любимы. Глеб относился к собакам намного лучше, чем к себе. Достал из-за пазухи небольшой сверток с порубленным мясом и ласково погладил соседок.

– Спите, значит, лентяйки. Вот вам гостинец.

За окном шумел теплый летний дождь, и ветки кустов качались в такт мыслям Глеба. Он огляделся и, стараясь не споткнуться, подошел к своему сокровищу.

– Где же моя Королевна? Вот моя малышка. А это тебе.

Оставшееся мясо он отдал любимому и единственному соколу. Она встрепенулась и сейчас довольно рвала сочный кусок, иногда поглядывая на хозяина. Глеб улыбался.

– А я сегодня, знаете ли, вновь все испортил. Так что скромно живем еще с пару недель. Ну да ничего.

Глеб отошел от сокола и подошел к неказистому шкафу, в котором схоронил экзотические вещи, спасенные из отцовского имения. Из шкафа он достал бутылку шампанского и пыльный кальян, который никто много лет уж не раскуривал. Глеб поставил бутылку и начал разбираться с турецкой забавой.

– Знаю, что это странно ? праздновать неудачу. Но… А чего кручиниться?

Мясистые тучи окончательно раздавили лунный свет такой ясной еще час назад ночи. Теперь уже ливень хлестал смородины во дворе и шумно стучал по кровле. Собаки занервничали.

Глеб развалился в кресле, медленно выпуская кольца дыма. Собаки прислушивались к чему-то, но покорно лежали возле его ног.

– Чертовы турки. Такую вещицу смастерили… Знают толк в покое…

Глеб был хорош собой. Умел бы этим пользоваться, то давно уж поправил свое положение чьим-нибудь приданным. Хорошая фамилия и благородная внешность в мире легко меняются на деньги тех, кто этим не обладает. У Глеба были все качества. Древний дворянский род, европейское образование, высокий рост, ясные глаза и пшеничные волны. В детстве знакомый материн художник рисовал с Глеба ангелочков. Глеб вырос и возмужал, теперь вполне годился для изображения античных героев.

Порывом ветра вдруг открыло окно. Потухли свечи.

– Эх.

Глеб подошел к окну. Собаки скулили, глядя на него.

– Тихо! Еще вашего нытья мне не хватает.

Он хотел закрыть громыхающие о стены створки, но вдруг одна из собак сорвалась с места, оттолкнула Глеба и выпрыгнула в окно. Вторая помчалась следом.

Глеб шел в ночь. Он не видел почти ничего вокруг, переступал осторожно и почти протрезвел от вынужденной сосредоточенности. Глеб хорошо знал эти места. Небольшая роща возле его дома была достаточно безопасным местом, дикие звери сюда не заглядывали, лихие люди в этих краях не водились. Какого черта его старухи помчались во тьму, ответить Глеб не мог.

Ливень был холодный, и потрепанная форма егеря почти насквозь промокла. Но Глебу было необходимо найти своих собак. Другой бы, может, оставил это дело, вернутся сами. Собаки же, не дети. В округе безопасно, в роще этой капкан встретить невозможно, как невозможны и прочие неприятности. Но Глеб слишком был привязан к горбатым сукам, чтобы сидеть дома и ждать, когда сами воротятся.

Внезапно он услышал неизвестный ему шум со скрежетом и скуление.

– Вот зараза! На кой ее туда понесло?

Усталый и раздраженный, он пробирался сквозь ветки, ища источник неведомых звуков.

Когда он все-таки выбрался из паутины ветвей, Глеб оцепенел.

В центре поляны парил огромный черный змей. Рядом с ним к земле жались собаки, истошно скуля и думая отползти, но не решаясь.

Змей парил не высоко, не более семи локтей от земли, и чем больше Глеб смотрел на него, тем больше понимал, что тот точь-в-точь из рассказа пьяницы музыканта. Шея длинная и тело как ночь черны, а крылья ? будто из платины и самоцветов. Радужным сиянием переливаются и словно звенят. Глаза у змея огненные и смотрит он в самую душу, словно отыскать ее может в каждом и вынуть.

– Здравствуй, Глеб. Слышал, ты в Бога не веришь.

Голос у змея был приятным. Совершенно не страшным, а даже располагающим к доброй беседе.

– Не верю. Но уже задумался, – Глеб немного попятился, но, поймав себя на трусости, остановился.