Король Ричард II

скачать книгу бесплатно

Король Ричард II
Константин Константинович Арсеньев

«Драматическая хроника: „Король Ричардъ второй“ обнимаетъ собою только два посл?днiе года царствованiя и жизни этого короля (1398–1400). Въ первомъ д?йствiи онъ является такимъ, какимъ его показываетъ исторiя: самовластнымъ, легкомысленнымъ, окруженнымъ недостойными любимцами, не щадящимъ ни жизни, ни свободы, ни имущества своихъ подданныхъ. Исторически в?рны и об? сцены между Болингброкомъ, герцогомъ Гирфордскимъ, сыномъ Джона Ганта, герцога Ланкастерскаго (будущимъ королемъ Генрихомъ ІІ-мъ) и Томасомъ Моубрэемъ, герцогомъ Норфолькскимъ. Для дальн?йшаго развитiя д?йствiя л?топись Голиншеда дала Шекспиру главные факты – конфискацiю насл?дства, оставшагося посл? Джона Ганта, отъ?здъ Ричарда въ Ирландiю, регентство герцога Іоркскаго, высадку изгнаннаго Болингброка, быстрый усп?хъ поднятаго имъ мятежа…» Произведение дается в дореформенном алфавите.

Константин Константинович Арсеньев

Король Ричардъ II

Драматическая хроника: «Король Ричардъ второй» обнимаетъ собою только два посл?днiе года царствованiя и жизни этого короля (1398–1400). Въ первомъ д?йствiи онъ является такимъ, какимъ его показываетъ исторiя: самовластнымъ, легкомысленнымъ, окруженнымъ недостойными любимцами, не щадящимъ ни жизни, ни свободы, ни имущества своихъ подданныхъ. Исторически в?рны и об? сцены между Болингброкомъ, герцогомъ Гирфордскимъ, сыномъ Джона Ганта, герцога Ланкастерскаго (будущимъ королемъ Генрихомъ ІІ-мъ) и Томасомъ Моубрэемъ, герцогомъ Норфолькскимъ. Для дальн?йшаго развитiя д?йствiя л?топись Голиншеда дала Шекспиру главные факты – конфискацiю насл?дства, оставшагося посл? Джона Ганта, отъ?здъ Ричарда въ Ирландiю, регентство герцога Іоркскаго, высадку изгнаннаго Болингброка, быстрый усп?хъ поднятаго имъ мятежа, запоздалое возвращенiе Ричарда, переговоры между нимъ и Нортомберлэндомъ, отреченiе Ричарда отъ престола, заключенiе его въ замк? Помфретъ и насильственную его смерть. Но въ комбинацiи этихъ фактовъ поэтъ не ст?сняется указанiями л?тописца. Событiя, между которыми на самомъ д?л? прошло н?сколько м?сяцевъ, сл?дуютъ въ драм? непосредственно одно за другимъ. Есть и другiя отступленiя отъ д?йствительности: Джонъ Гантъ изображенъ въ св?т? черезчуръ благопрiятномъ; королева представлена настоящей супругой Ричарда, горячо любящей его, превосходящей его силою духа, тогда какъ на самомъ д?л? жена Ричарда (вторая; первая умерла н?сколькими годами раньше), Изабелла французская, была въ то время одиннадцатил?тней д?вочкой. Существеннаго значенiя все это, однако, не им?етъ; центръ тяжести лежитъ всец?ло въ самомъ Ричард?, – а въ немъ н?тъ ни одной черты, которая противор?чила бы исторiи и, что еще важн?е, вс? его слова и д?йствiя психологически возможны и понятны. На историческомъ фон?, воспроизведенномъ, въ общемъ, безъ нарушенiя перспективы, разыгрывается личная трагедiя, полная глубокаго смысла и захватывающаго интереса.

Только что восторжествовавшiй надъ противниками, Ричардъ въ начал? хроники исполненъ в?ры въ недосягаемо-высокое достоинство своего сана. Обязанностей, съ нимъ сопряженныхъ, онъ не сознаетъ, но т?мъ больше ц?нитъ свою безотв?тственность. «Мы рождены для власти, а не для просьбъ», говоритъ онъ въ первой сцен?. Нимало не задумываясь и не колеблясь, онъ р?шается на такой крайнiй шагъ, какъ отдача страны на откупъ, хотя ему изв?стно, что пустота казны обусловливается слишкомъ многочисленнымъ его дворомъ и расточительною щедростью. Ему ничего не стоитъ пойти еще дальше и снабдить своихъ нам?стниковъ бланковыми приказами на произвольное обложенiе бол?е богатыхъ гражданъ. Съ циническою радостью онъ узнаетъ о бол?зни Ганта, открывающей ему новый путь къ обогащенiю, и беззаст?нчиво выражаетъ желанiе «опоздать», т. е. прибыть къ дяд? уже посл? его смерти (I, 4). Справедливые упреки умирающаго возбуждаютъ въ корол? только необузданный гн?въ. Несмотря на ув?щанiя Іорка, онъ немедленно приступаетъ къ конфискацiи имущества Ганта – и все-таки назначаетъ Іорка регентомъ королевства, не допуская мысли, что преданность последняго можетъ и не выдержать тяжелаго испытанiя (II, I). Спокойнымъ и самоув?реннымъ мы видимъ его даже тогда, когда онъ уже знаетъ о бунт? Болингброка. Онъ разсчитываетъ, впрочемъ, не столько на свои силы, сколько на неприкосновенность, которую ему даетъ корона. Епископу, напоминающему о необходимости земныхъ средствъ защиты, онъ отв?чаетъ: «весь бурный океанъ не можетъ смыть божественнаго м?ра съ в?нчаннаго чела»… на каждаго врага престола «по ангелу пошлетъ сражаться небо». Онъ сравниваетъ себя съ солнцемъ, «при восхожденiи котораго трепещутъ и прячутся преступники». «Воръ и изм?нникъ» Болингброкъ торжествовалъ, пока въ Англiи царила ночь (т. е. не было Ричарда), – но ему не выдержать сiянiя возвратившагося дня. Смертельный ударъ гордымъ надеждамъ наноситъ, однако, первая-же в?сть о неудач?. «Камни скор?й возстанутъ съ оружiемъ въ рукахъ» – только что восклицалъ Ричардъ, – «ч?мъ преклонитъ свою главу предъ дерзкими врагами родной страны законный государь»; теперь онъ бл?дн?етъ, слушая разсказъ Салисбери, и нужно напоминанiе Омерля, чтобы вновь возбудить въ немъ, на одинъ мигъ, угасшую бодрость. Онъ ут?шаетъ себя мыслью, что одно имя короля равносильно сорока тысячамъ именъ, называетъ Болингброка «ничтожнымъ подданнымъ», но окончательно падаетъ духомъ, когда является второй печальный в?стникъ. Напрасны уговоры епископа и Омерля: Ричардъ не видитъ, не можетъ и не хочетъ вид?ть выхода изъ постигшей его б?ды и проклинаетъ того, кто старается совлечь его «съ сладкой дороги къ отчаянiю». См?на настроенiй происходитъ въ немъ столь-же быстро, какъ и р?зко. Бол?зненно воспрiимчивый къ впечатл?нiямъ минуты, онъ колеблется, какъ маятникъ, между противоположными крайностями, не зная м?ры то надеждамъ, то унынiю. Король, еще недавно считавшiй себя неуязвимымъ, чувствуетъ себя теперь обыкновеннымъ смертнымъ, жертвою нужды и печали (III, 2). Вспышки царственной гордости и упадка духа чередуются и въ разговор? Ричарда съ Нортомберлэндомъ. Не столько въ собственной сил?, сколько въ очевидной слабости противника Болингброкъ черпаетъ р?шимость перейти отъ своихъ первоначальныхъ, скромныхъ притязанiй къ посягательству на престолъ, ускользающiй изъ дрожащихъ рукъ Ричарда (III, 3). Передъ парламентомъ Ричардъ является уже покорнымъ своей участи, хотя и не привыкшимъ еще къ покорности; даже оскорбительное требованiе Нортомберлэнда – прочитать публично перечень совершенныхъ имъ преступленiй – не вызываетъ въ немъ суроваго отпора. Онъ сознаетъ, что окруженъ изм?нниками, но сознаетъ вм?ст? съ т?мъ, что прежде всего изм?нилъ себ? онъ самъ, и негодованiе погасаетъ въ слезахъ, которыя онъ проливаетъ надъ самимъ собою (IV). Безсл?днымъ проходитъ даже упрекъ, съ которымъ обращается къ нему, въ сцен? прощанья, королева (V, 1). «Левъ – говоритъ она – и въ смертный часъ грозитъ, кусая землю; такъ неужель, какъ маленькiй ребенокъ, снесешь ты свой позоръ, ц?луя розгу, и какъ дитя преклонишься предъ властью своихъ враговъ – ты! левъ и царь зв?рей»? Ничего царственнаго не осталось въ Ричард?; онъ признаетъ за собою только одно право – право на состраданье. Въ заточеньи онъ иногда вспоминаетъ объ утраченной власти, но тотчасъ же возвращается къ мысли о своемъ ничтожеств?. Инстинктивно онъ отстаиваетъ свою жизнь противъ убiйцъ – и только умирая, вновь чувствуетъ себя королемъ.