скачать книгу бесплатно
Женя оставался невозмутимо спокойным. Как будто за мороженым с добрым другом собрался идти.
– Женя, что ты делаешь? – как на покойника посмотрела на него Лена.
Но он не слушал ее.
За рестораном, на открытой площадке со штабелями ящиков у кирпичной ограды, Женя должен был расстаться с жизнью. Но он так не думал.
– Ну что, фраерок, допрыгался? – В свете качающегося на ветру фонаря лицо Лохматого казалось особенно зловещим. – Кончай его, Рыба!
Значит, его спутника кличут Рыбой. А рыба хороша в жареном виде…
Послышался характерный щелчок откидываемого лезвия. В руках Рыбы блеснуло жало ножа. Женя быстро отскочил назад. И в его руках появился нож.
– А он подкован! – рассмеялся Лохматый. – Уделай его, Рыба!
Крепыш подскочил к Жене и выкинул вперед руку с ножом. Но тот ушел в сторону и нанес ответный удар. Рыба тоже сумел уклониться.
Женя показал мастерское владение ножом. От второго и третьего ударов Рыба уйти не смог. Лезвие ножа по касательной два раза распороло ему кожу на груди. Рубаха пропиталась кровью.
– Э-э, ты черт! – удивленно посмотрел на Женю Лохматый и сам схватился за нож.
Теперь Женя должен был противостоять сразу двум противникам. Лохматый умел обращаться с ножом, и Рыба все еще твердо стоял на ногах – Жене грозила верная смерть.
Женя яростно оборонялся. Но они вместе уверенно зажимали его в угол. Он извернулся, удачно поднырнул под руку Лохматому и всадил нож ему в ногу. И тут же отскочил назад.
Но Лохматого это не остановило. Только еще больше разозлило. Не обращая внимания на рану, он упорно пробивался к цели. Еще немного, и Жене придет конец.
– Ша, Лохматый! Стопори грабли! – послышался вдруг чей-то властный окрик.
Лохматый и Рыба замерли на месте как привороженные. Остановился и Женя. Он с интересом смотрел на приближающегося к ним человека.
В дорогом костюме-тройке, с тросточкой в руке и шляпой на голове, его можно было принять за какого-нибудь профессора. Только очков не хватало. Лицо его показалось Жене знакомым. Да это же «гражданин Оверцев»! Так его, кажется, именовали менты.
– Двое на одного. Не нравится мне такой расклад…
Лохматый под его взглядом стал вдруг мягче пластилина. Значит, большая шишка в воровском мире этот «гражданин Оверцев»…
– Что не поделили? – спросил он.
– Да так, фраер тут возбухал…
– Фраер? Этот, что ли? – кивнул он на Женю.
– Ну да…
– Ничего себе фраер. Как он вас красиво раскрасил. Ты узнаешь меня, пацан? – Он повернулся к Жене.
– Как не узнать… – недрогнувшим голосом ответил тот.
– И я тебя узнал… Это ты мента с «лопатником» моим кинул?
– Почему твоим? Я первый на тот бумажник глаз положил…
«Гражданин Оверцев» внимательно всматривался ему в глаза. Как будто что-то в них искал. После затянувшейся паузы сказал:
– А ты нравишься мне, пацан. Есть в тебе кость… Я перед тобой в долгу…
– Так это он ментов обул? – восхищенно протянул Рыба. – Не хило…
– А ты на него пику дрочишь…
– Да не знал я этого, Цирюльник. Гадом буду, не знал…
* * *
Николай Геннадьевич Оверцев, он же вор в законе Цирюльник, с малых лет промышлял по чужим карманам. «Звездохваты» всегда принадлежали к элите воровского мира. Они котировались не меньше, чем «медвежатники», взломщики сейфов. Ведь это только на первый взгляд кажется, что вытащить кошелек и бумажник легче, чем взломать сейф. Тут нужна фантастическая ловкость рук, да еще особый нюх на опасность.
Таким нюхом Цирюльник обладал. Но менты его все же обхитрили. Ловко выпасли его, повязали с поличным. Ему светил срок. Зона – его второй дом, там он хозяин. Но все же хотелось бы еще хоть немного погулять на свободе. Ан нет, не получалось. И «лопатник» с его пальчиками у ментов, и понятые, и протокол изъятия. Не отвертеться. И вдруг оказалось, что главной-то улики у ментов и нет. Потеряли они бумажник. Но это они так думали. А Николай Геннадьевич хорошо помнил, как заговорщически подмигнул ему какой-то незнакомый пацан. Прилично одетый, ухоженный, с невинным выражением лица, он совсем не похож был на вора. Но это ведь и должно так быть. Как же ты вытащишь у человека кошелек, если от тебя за версту несет уголовщиной? Да от тебя люди будут шарахаться как черт от ладана…
Короче, отпустили менты Цирюльника за отсутствием состава преступления.
А сегодня в кабаке он увидел этого пацана. С Лохматым он схлестнулся. За ресторан двинули выяснять отношения. Видно, девку не поделили. Идиоты!
Цирюльник направился вслед за ними. Видел, как пацан наказал Рыбу. Стойко держался он и дальше, когда Рыба и Лохматый навалились на него вдвоем. Лохматому даже кровь пустил. Но и его вот-вот должны были «покрасить». Отлично управляется он с ножом. Но Лохматый и Рыба тоже не лыком шиты.
Пришлось вступиться за него.
А пацан не только на руку крепкий. Чувствуется в нем стальной стержень внутри. Сам Цирюльник с ранних лет был таким. До вора в законе дорос. Всю блатоту тригорскую в кулаке держит. Все перед ним как по струнке ходят. Его слово здесь закон…
– Ты, Лохматый, и ты, Рыба, давайте в тачку и на хату. Раны зализывайте…
– Базара нет, Цирюльник, – покосился на пацана Лохматый.
– Я на тебя не в обиде, – прижимая рубаху к израненной груди, сказал ему Рыба.
Пацан оставался спокойным как удав. Железная выдержка. Далеко пойдет, если не остановят…
– И много «капусты» в моем «лопатнике» ты обнаружил? – спросил его Цирюльник, когда Лохматый и Рыба исчезли.
– Пусть будет в твоем… Это не важно, – с достоинством ответил он. – Сотня и три червонца…
– Не густо…
– Но и не пусто… Если ты не против, давай их вместе в ресторане просадим…
Предложение Цирюльнику понравилось.
* * *
Когда Женя и Цирюльник возвратились в ресторан, Лены там уже не было. То ли с Лохматым ушла, то ли сама по себе.
Но они встретились на следующий день. Она вошла к нему в комнату, когда родители были на работе. В коротком до самых трусиков платье, в босоножках на высоком каблуке, с распущенными волосами, припудренная и накрашенная, она казалась ему неотразимой.
Он сидел за учебниками, готовился к экзаменам. Он не изменил своему правилу даже сегодня, когда голова раскалывалась после вчерашней пьянки с Цирюльником.
Они почти не разговаривали. Так, обменивались общими фразами. Оба оказались не из породы говорливых. Цирюльник с интересом смотрел на него. Сказал, что Женя чем-то напоминает его в молодости. А еще наблюдал за ним, смотрел, как он держится во хмелю. С собой, что ли, сравнивал. Ну а он держал марку. И додержался. Когда он прощался с ним, все вроде было ничего. Но как только тот ушел, Женю развезло. Такси кое-как поймал, чуть салон не облевал. Но ничего, сегодня не умирает, хотя и плоховато…
– Ты это серьезно? – спросила она, кивнув на книги.
– Не понял, – он действительно не понял, что она хотела сказать.
– Зачем тебе все это?
– Ученье – свет… В институт буду поступать…
– Зачем тебе институт? Ты же вор…
Она сказала это не с презрением. Напротив, в ее голосе звучало почтение, даже преклонение перед его персоной. Она привыкла уважать воров. И оказалось, что Женя был одним из них.
– Кто тебе это сказал? – удивленно спросил он.
– Ой, только не надо ля-ля. Я у Лохматого была. Он мне о тебе все растрепал… Ну ты, блин, даешь! Рыбу пописал, Лохматому ногу закрасил…
– Я же чемпион Союза по фехтованию, не забывай об этом…
– Но не по перьям же чемпион…
– Почти никакой разницы…
– А Цирюльника от ментов отмазал. «Лопатник» у мусора стибрил… Да тебе памятник ставить надо…
– На могилу?
– Ой, Женечка, я не то хотела сказать, – она испуганно посмотрела на него.
Она заискивала перед ним. Для нее он сейчас был даже покруче Лохматого. Совсем недавно о таком отношении он мог только мечтать. А сегодня это уже свершившийся факт.
– Да ладно…
– А Лохматый тебя зауважал. Ты теперь, говорят, у самого Цирюльника в крестниках числишься. Не одна падла теперь тебя не тронет…
– А я никого и не боюсь…
– Ты это зря. Бояться всего надо. Иначе осторожность потеряешь…
– Не тебе меня учить…
– Ой, Женечка, какой ты у меня! – Ее глаза заискрились радостью.
«…Ты у меня…» Так и сказала. Значит, теперь она принадлежит ему.
– Как ты насчет того, чтобы прямо сейчас в ресторан закатиться? Голова трещит, опохмелиться бы не грех…
– А может, не надо…
Она загадочно улыбнулась ему. Глаза заволокла дымка желания. Она хотела его!
– Что значит не надо?
– У меня есть бутылка вина. Давай прямо здесь по бокальчику и пропустим…
– Не надо вина…
Он встал со своего места, подошел к ней, взял ее за руку и подвел к дивану. Она не сопротивлялась. Ее глаза устремлены были на него, в них резвились похотливые бесята. Она вся была в его власти.
Женя привлек ее к себе. Коснулся губами ее губ.
– Женечка, ты такой… – протянула она восхищенно, подставляя ему щеку.
– Какой?
– Давай я помогу тебе…
Она отстранилась от него, подбежала к двери, провернула ключ в замке и бегом вернулась к нему.
Ее рука потянулась к «молнии» на платье. Послышался звук разъезжающихся застежек. Еще мгновение, и она осталась перед ним в одних трусиках. Лифчика она не носила.
У Жени перехватило дух. Свершилось! Лена обнажилась перед ним. Божественно красивое лицо, роскошные волосы, длинная шея, полные упругие груди, тонкая талия, покатые бедра, длинные ноги… И это все для него!
Она сама раздела его, положила спиной на диван. Рукой коснулась его «флагштока», и «знамя» взвилось ввысь. Похотливо улыбаясь, она запрыгнула на него верхом и поскакала… Не думал Женя, что быть конем – это так приятно…
– Ну что, сходим сегодня в кабак? – спросил он, когда все закончилось.
– Нет, Женя, я не могу… – сказала она, натягивая платье.
– Почему?
– Ты же знаешь, что я с Лохматым тасуюсь…
– Завязывай с ним…
– Ну да, легко сказать… Да он же меня на нож посадит, если я брошу его…
– Я сам его на нож посажу…
– Нет, Женечка, тебе это ни к чему… Без меня ты и так не останешься. Я баба развратная, меня на всех хватит… С тобой мы будем здесь шалить, а с Лохматым на малинах…
– Я не хочу тебя ни с кем делить…
