Клинсмер

скачать книгу бесплатно

Клинсмер
Кирилл Юрьевич Шарапов.

Как быть, если для тебя мир меняется за один день? Не помнишь, кто ты, кем был раньше? И главное, не знаешь, кто отправил тебя в кому на девять лет? Но самое страшное, что ты не узнаешь мир, который теперь тебя окружает. Раньше вокруг была мирная жизнь, а теперь город, в котором ты вырос, патрулируют вооруженные дружинники. На центральной площади проводят публичные наказания, а за пределами города «правят бал» дикие банды. Единой страны больше нет. В двадцать первом веке Россия окунулась в пучину феодальной раздробленности. Книга написана в 2008 году и является первым опытом автора в жанре – фантастический боевик.

Клинсмер

Глава 1

Тихий       августовский вечер закончился для меня очень неожиданно. Я шел по улице, разглядывая встречных девушек, оценивая их стройные ножки и смазливые личики. Дойдя до поворота к своему дому, я оглянулся и, проводив взглядом очередную короткую юбку, шагнул в арку, ведущую во двор. Последнее, что я помню – это как кто-то шагнул мне навстречу. Потом стало темно…

Очнулся я в незнакомой комнате. Над головой капельница, в руке иголка, к ней приделана трубка, по трубке в меня течет какая-то дрянь. Когда глаза привыкли к полумраку, я огляделся вокруг – старая железная кровать, на которой я лежу, на ней несвежая простыня, окно, закрашенное черной краской, одинокая лампочка под потолком, освещающая комнату, правда тускло. Рядом с кроватью пустая тумбочка из ДСП, стены выкрашены в бледно-зеленый цвет. «Я в больнице, – мысленно вынес я вердикт помещению. – Но кто я, и как здесь оказался? Так, давай вспоминать. Август. Шел к себе домой. Так, где дом? Не помню. Хорошо, дальше, какой год? Был две тысячи пятый. Уже прогресс! Какой сейчас? – огляделся, ничего из окружения об этом не говорит. – Тогда оставим это, что со мной? Помню, кто-то шагнул навстречу… Кто? Неважно. Может, меня сильно ударили по голове? – Дотронулся до волос, ни бинтов, ни травм. – Тогда что со мной? Слабость во всем теле, как будто давно не ел. Может, я здесь прилично валяюсь? Так оно и есть. Тогда, сколько я так провалялся? Пора вставать!»

Вытащив иглу, я сел. Голова закружилась, но это просто слабость. Так, теперь надо встать. Встал, дальше что? На мне полосатая пижама, но то, что я в больнице, я и так знаю. Ладно, хорошо хоть не голый, а то и не погуляешь, пока кто-нибудь не придет. Ну, коли я одет, можно и выйти в люди.

Первый шаг дался мне неуверенно, такое ощущение, что мышцы ног давно мне не служат, а это значит, что я лежу без движения уже достаточно долго. Около двери зеркало, небольшое и очень старое, изображение в нем мутное, но морду лица разглядеть можно. У меня серые холодные глаза, выбритые до синевы щеки, острый подбородок, волосы русые, зачесаны на бок. На вид мне лет тридцать. А сколько было в две тысячи пятом? «Двадцать два», – подсказало сознание и замолчало, больше из него вытянуть не удалось. Нет, лицо мне определенно незнакомо. Такое ощущение, что чужое. На самом деле мое, но кто я?

Дверь оказалась не заперта, и я шагнул в тускло освещенный коридор. Стены выкрашены в тот же мерзкий салатовый цвет, ну да хрен с ним. Налево от меня тупик, направо длинный коридор, в конце которого стеклянные двери и стойка регистратуры. Значит, нам туда. Держась за стену, я сделал неуверенный шаг, затем еще один. Так, не торопясь, я дошел до стойки. На журнале посещений спит девушка, лет двадцати, белый поношенный халат, ставший от частых стирок серым, густые, длинные, светлые волосы, закрывающие лицо. Я кашлянул, ноль внимания. Крепко спит. Так, а это что? Мой взгляд упал на страницу журнала посещений, которую не закрывала голова девушки. То, что мне удалось прочесть, вогнало меня в глубокий ступор, ноги стали ватными, перестали держать ослабшее тело, мое громкое падение на пол разбудило медсестру. Последней записью было: Доктор Самсонов А.А., обход пациентов на 18.07.2014 закончен.

– Кто здесь? – раздалось из-за стойки, где еще недавно спала девушка.

– Я здесь, – отозвался я, сидя на полу и пытаясь понять, куда делись девять лет моей жизни.

Последние воспоминания – арка и темнота. Девять лет, а что же случилось за это время? Что с родными, что с гражданской женой и что вообще с миром? Рядом простучали каблуки, и это явно не шпильки туфелек медсестры. По ушам ударил до боли знакомый звук передернутого затвора. Повернув голову, я обнаружил ноги в камуфляжных штанах, обутые в армейские ботинки. Подняв глаза, чуть в обморок не упал, надо мной стоял крепкий парень и держал меня на прицеле пистолета. Не делая резких движений, я повернулся и посмотрел на стойку регистратуры, оттуда за мной наблюдала девушка с красивым лицом и зелеными глазами.

– Парень, ты кто? – спросил обладатель камуфляжа и пистолета. – И почему я не видел, как ты вошел? – и он кивком указал на двери, ведущие из коридора.

– Не видел, потому что я в них не входил. А кто я, хоть убей, не помню, – такой ответ явно не понравился обладателю пистолета, а другого я дать пока что не мог.

– Стас, – наконец, дошло до девушки, – это же пациент из восьмой палаты, ну, той, что в конце коридора, который уже девять лет в коме.

– Ни хрена себе! – удивленно заявил Стас, убирая пистолет в кобуру и протягивая мне руку. – Ты так давно здесь прописался, что о тебе только врачи и медсестры помнят. А я только краем уха слышал. Выпить хочешь?

– Хочу, и даже больше чем хочу, – отозвался я, поднимаясь с помощью охранника и вертя головой по сторонам в поисках стула.

Оглянувшись на дверь и усадив меня на ближайшую лавочку, Стас сунул руку в карман и протянул мне плоскую металлическую фляжку.

– Смотри, аккуратно пей, дрянь очень крепкая, – предупредил он, свинчивая крышку.

– А может, не надо? – спросила медсестра, по-прежнему глядя на нас из-за стойки.

– Надо, – отозвался я, делая большой глоток. Огненная жидкость понеслась по пищеводу, проясняя туман, царивший в голове.

– Не налегай, – посоветовал Стас, – а то хрен тебя знает, может, снова в кому впадешь.

С большим сожалением признавая его правоту, я оторвался от фляжки и задал вопрос, который меня уже давно волновал.

– Кто я?

Стас пожал плечами и посмотрел на медсестру.

– А чего ты на меня смотришь? – сказала девушка. – Мне десять лет было, когда он сюда попал.

– Хорошо, тогда как меня зовут?

Медсестра снова пожала плечами:

– Никто не знает, доктора называют тебя просто восьмой.

– Здорово, – улыбнулся я. – Кто я – неизвестно, как зовут – неизвестно, город хоть какой?

– Владимир, – отозвался Стас.

– А страна, надеюсь, Россия? – спросил я.

– Нет, восьмой, – улыбнувшись, отозвался охранник. – Такой страны нет уже восемь лет, как и всей остальной Европы и того мира, который ты знал. Город является столицей Владимирского княжества.

В голове щелкнуло, и свет снова погас.

Открыв глаза, я обнаружил, что прошло не так уж много времени. Стас все еще стоит рядом, а в руке у него стакан воды. Голова моя лежит на коленях девушки, а сам я лежу на лавке.

– Какого княжества? – разлепив онемевшие губы, спросил я.

– Владимирского, – повторил охранник.

– А какие еще есть?

– Ну, Новгородское, Московское, Питерское, Рязанское… Всего одиннадцать, подытожил он.

– А что с США?

– Нет больше такой страны, – сказал он, пожимая плечами. – Там хуже всего было, почти никого не осталось. Как и в Австралии.

– Хуже чего? – не понял я.

– Хуже всего, – повторил Стас.

– Да подожди ты, – сказала медсестра. – Он не понимает, поскольку попал сюда раньше, чем все началось.

– Что началось? – тупо спросил я.

– Эпидемия, – тихо сказала она, – какой-то новый вирус гриппа, он выкосил за неделю пятьдесят процентов населения Земли. А за последующие несколько лет сократил население до миллиарда. Причем, Китай полностью опустел, а сами китайы растворились среди выживших, перестав существовать. Америка и Австралия уничтожены полностью в результате ядерного удара России.

– Зачем? – не понял я.

– Чтобы сдержать распространение болезни, – вклинился Стас. – Но это не помогло. Европа почти опустела, на территории России проживает около сорока миллионов человек, а по всему миру чуть больше миллиарда. Правда, сейчас весь мир – это Европа и Россия.

– Ни хрена себе! – сказал я, снова закрывая глаза.

«Может мне обратно в кому рухнуть, – подумал я, – а то что-то мне расхотелось из нее выходить».

Проговорили мы всю ночь. Картина, нарисованная Стасом и Викой (так звали медсестру), не радовала. Анархия начала девяностых прошлого века сейчас считалась райским временем, люди, что постарше, вспоминали о нем, как о чем-то очень близком и безвозвратно потерянном. Страна лежала в руинах, гражданская война, начавшаяся после окончания эпидемии, унесла жизни более тридцати миллионов соотечественников и разделила страну на кучу мелких удельных княжеств, власть в которых моментально захватили банды, а кое-где военные. За семь лет их осталось всего одиннадцать, два режима военной диктатуры, остальные подчинялись главарям различных банд. Княжества кое-как контролировали территорию до уральских гор, за ними же территорию захватили военные, основавшие там новое государство Н.Т.Р. (Новая Территория России). Занимались они разработкой нефтяных и газовых месторождений, добычей металлов, производством оружия. Столицей нового режима стал Екатеринбург. С другой стороны на княжества наседало не меньшее по размахам и силе новообразованное государство – Соединенная Европа. Власть там после эпидемии тоже захватили военные, только юсовские, поскольку на территории Старого света располагалось несколько десятков военных баз США, и в результате непродолжительных столкновений с немногочисленными армиями европейских карликовых государств, генералы бывшей армии США сумели установить довольно твердый режим военной диктатуры.

Но больше всего меня заинтересовали сами княжества, тем более, что в одном из них я и находился. Бандиты, хотя уже правильнее сказать и не бандиты, а хозяева княжества, занимались всем понемногу. Основным направлением многочисленных заводов бывшей Владимирской области стало производство оружия. В принципе, Владимирское княжество располагалось на прежней территории области, но там обитали только рабы и крестьяне, живущие за счет сельского хозяйства, основная движуха крутилась вокруг самого Владимира. Из Коврова сюда был эвакуирован завод имени Дегтярева, на котором сейчас и собирались все старые модели Калашниковых, несколько видов пистолетов, пулеметов и боеприпасы к ним, а также мотоциклы и багги, получившие огромное распространение на всей территории бывшей России и стран С.Е. За счет этого и процветало княжество. Также оружие изготовлялось в Н.Т.Р. и Московском княжестве, у которого в руках остался Тульский оружейный завод. До сих пор огромную прибыль приносил КАМАЗ и тольяттинский автозавод, выпускавший теперь в основном внедорожники, нескольких модификаций на базе Нивы, правда, очень качественные и малые грузовики. Вообще самым доходным бизнесом являлся транспорт, перевозки, торговля и производство оружия, наркотики, работорговля, а у Н.Т.Р. добыча и поставка топлива. Неплохую прибыль давало сельское хозяйство – есть хочется всегда, вне зависимости, имеется у тебя автомат или нет. Также за девять лет очень сильно изменился климат, зима в России в центральной полосе стала очень похожа на европейскую, холодом теперь считалось пять градусов ниже нуля, но такое случалось крайне редко. В феврале, как самом холодном месяце, температура ночью колебалась от нуля до плюс пяти. Да, мир сильно изменился, и мне оставалось только найти свое место в нем, но для начала выяснить, кто я такой, что я могу, и как дальше жить.

Утром ко мне заглянул врач.

– Ну, молодой человек, как мы себя чувствуем?

– Нормально чувствуем, – кисло отозвался я, сидя на кровати и разглядывая гостя.

Доктор был невысоким полным человеком, в круглых очках и с лысеющей головой. Голос у него оказался скрипучий и неприятный. Но уж какой есть.

– А почему так грубо? – спросил он, слащаво улыбнувшись.

– Да так, настроение не очень, – отозвался я, продолжая разглядывать его.

– Ну, тогда давайте знакомится, меня зовут Александр Анатольевич.

– Восьмой, – сказал я, – ведь именно так вы меня зовете.

– Как грубо, – сказал он, словно маленькому ребенку, который обозвал его бякой. Не задерживаясь больше в дверях, он прошел в палату и уселся на единственный табурет, стоящий напротив меня. – Так как все-таки твое настоящие имя? – снова спросил он.

– Не помню, – отозвался я.

– А где раньше жил?

– Не помню.

– Сколько тебе лет? – продолжил он свой допрос.

– Ну, это просто, когда я сюда попал мне было двадцать два, – начал считать я, – значит, спустя девять лет, должно быть тридцать один.

– Так, значит что-то ты помнишь, – вынес вердикт врач. – Ну, а теперь давай посмотрим на твои зрачки.

Минут двадцать он гонял меня по разным тестам, светил маленьким фонариком в глаза, стучал молоточком по коленке, послушал дыхание, измерил пульс. В конце концов вынес вердикт:

– Вы абсолютно здоровы. Конечно, нужно пройти полное обследование, но я уверен, что кроме провалов в памяти, у вас ничего серьезного нет.

– Доктор, тогда скажите, когда меня выпишут?

– Если все будет нормально, то через неделю, – отозвался он, выходя в коридор. Потом как-то странно посмотрел на меня и спросил, – а что, ты так хочешь отсюда выйти?

– Да, – ответил я, не понимая интонации, в которой был задан вопрос.

– Странно, – сказал он и закрыл дверь.

Весь день я провалялся на койке, вставая лишь для того, чтобы поесть и сходить в туалет. Пару раз ко мне забегала Вика, узнать о моем самочувствии. Иногда заходили незнакомые доктора, смотрели на меня, как на диковинку, разговаривая между собой на своем медицинском языке, при этом употребляя огромное количество всяких терминов, которых нормальному человеку и знать-то не положено. Иногда с улицы раздавались длинные автоматные очереди, а следом либо крик, либо мат. Весь день я насиловал свою память, пытаясь вспомнить хотя бы свое имя. Но ничего не получалось.

«Интересно, – подумал я, – когда у человека есть имя, он значится во всяких картотеках, у него есть документы, жилье, работа, а вот у меня имени нет или есть, но я его не помню, так выходит, что меня просто не существует?». Эта мысль вогнала меня в глубокую депрессию, в которой я и прибывал весь остаток дня. Вечером ко мне снова заглянула Вика с какой-то незнакомой девушкой.

– Познакомься, это Оксана, – сказала она, указывая на свою спутницу. – Следующие сутки будет дежурить она, если что, обращайся.

Оглядев новую знакомую, я все же решил представится:

– Приятно познакомится, меня зовут Восьмой.

Девушка, представленная как Оксана, смотрела на меня, пытаясь понять, шучу я, или это мое имя.

– Ну зачем ты так? – укоризненно сказала Вика, видя состояние своей знакомой.

– Что зачем? – не понял я.

– Ну, насчет восьмого.

– Вика, скажи пожалуйста, только честно, если у меня есть другое имя, то почему ты вчера назвала меня восьмым, а не Олегом, Юрой, Димой или еще как? А так я просто Восьмой.

– А как твое имя? – спросила Оксана, продолжая с интересом рассматривать меня.

– Пока только то, которое я назвал. Вспомню, представлюсь, а сейчас я просто Восьмой.

Девушки, поняв что разговаривать я не настроен, тихо исчезли, прикрыв за собой дверь. Я же отвернулся к стене и сделал вид, что сплю. Дверь еще несколько раз приоткрывалась, но видя, что я никак не реагирую, возвращалась в исходное положение. Меня это пока что устраивало, говорить ни с кем не хотелось, да и не о чем. Сначала надо придумать вопросы, а потом уже начинать разговор. И я думал.

Наутро, когда дверь моей палаты открылась и в ней показался Александр Анатольевич, я уже знал главные вопросы, необходимые для моего дальнейшего существования.

– Добрый день, молодой человек, – поздоровался тот и уселся на табуретку. – Как мы себя сегодня чувствуем?

– Все хорошо, доктор, – отозвался я достаточно бодрым голосом.

– А как спите, ничего не беспокоит? – продолжил тот обыкновенный допрос.

– Да все нормально, – ответил я. – Только вопросов много накопилось, а вот ответов так и не прибавилось.

– Да? – удивленно спросил он. – Ну что ж, задавайте ваши вопросы, может быть на некоторые я и смогу ответить.

– Ну, тогда вопрос первый, как я сюда попал?

– Нет ничего проще, – отозвался врач, – вас доставили сюда вечером шестнадцатого августа с тяжелейшей черепно-мозговой травмой, через двадцать минут наступила клиническая смерть, в этом состоянии вы находились четыре минуты сорок три секунды, после чего вернулись к жизни, правда впали в кому. Хотите узнать, что-нибудь еще?

– Конечно, – кивнул я, – кто меня шандарахнул по голове, а также кто привез сюда?

– Кто вас сюда направил, мне неизвестно, а привезла вас «скорая», которую вызвал наряд милиции.

– Понятно, – кивнул я, – а откуда меня привезли?

– Вас нашли на проспекте Ленина, двенадцать. Личность вашу установить так и не удалось, насколько мне известно, о вашем исчезновении так никто и не заявил.

– Так, – протянул я, – значит, меня здесь никто не навещал?

Врач в знак согласия кивнул: