скачать книгу бесплатно
К моему разочарованию, но несколько часов в компании друзей не смогли отвлечь меня от грустных мыслей, а тревога, терзавшая сердце, заметно усилилась.
Доехав до нужной станции, мы вышли из автобуса и медленно направились по домам.
– Пока, ребят, – махнула я не глядя, погруженная в свои мысли.
– Пока, – донеслось до уха с разных сторон.
Время было уже около семи вечера, и солнце клонилось к закату. Подходя к своему дому, у кованой входной двери я увидела «сюрприз судьбы», и признаться, весьма неожиданный. В тени ели, что стояла у нас перед домом, лежало сильно обгоревшее тело человека. По облегченному мужскому пальто, темной футболке и пыльным джинсам, было очевидно, что это было тело взрослого мужчины.
Его кожа была черная, как обугленное полено, однако приглядевшись, я заметила, что от него всё еще поднимались тонкие струйки серого дыма, словно его тело до сих пор … тлело! Как бумага, когда она уже не горит, а именно тлеет, выпуская тонкий едва заметный дымок. Но вот что больше всего меня поразило: тело было в одежде, и она выглядела вполне … целой! Обгоревшей, конечно, но не так как кожа! Будто бы его сначала подожгли, а после того, как оно сгорело, одели обратно!
Я в ужасе застыла на месте, и сумка с мокрыми вещами от увиденного выпала у меня из рук.
– О боже… – тихо прошептала я и посмотрела по сторонам, надеясь позвать кого-то на помощь. К сожалению, наша и без того немноголюдная улица сейчас пустовала, словно после апокалипсиса. Никого так и не ни увидев, мысленно выругавшись, осторожно шагнула в его сторону.
Я наклонилась и внимательно посмотрела на тело, судорожно пытаясь понять, что мне делать. Внезапно тление на его лице прекратилось, и я с тоской подумала, что он … догорел. Затем слегка опустила голову вниз, чтобы попытаться осмотреть его тело, но неожиданно его лицо сощурилось, и он качнул головой.
– А! – от неожиданности я закричала и испуганно отпрянула в сторону.
Его обугленные веки едва заметно дрогнули, и от него послышался тихий, безумно слабый хриплый голос:
– По … мо … ги … те …
– О боже … – вновь вырвалось у меня, от осознания, что он еще жив.
Тем хуже для него, промелькнуло в голове, представляя какую боль он испытывает.
Я огляделась еще раз, надеясь найти помощь у прохожих, но никого не увидев, стала лихорадочно соображать, как ему помочь. Первая мысль была позвать на помощь, однако вокруг было не души. Я быстро достала из кармана джинсов телефон и попыталась позвонить в службу спасения.
– По… мо … ги…те… – прохрипел снова он и я отвлеклась. – По… мо … ги … А!
Подул ветел и солнце осветило его лицо, из-за чего оно вновь начало тлеть.
Было очевидно, что именно солнце доставляет ему невыносимые муки, и я непроизвольно вздрогнула. Я машинально заблокировала телефон и вернула его в задний карман джинсов. Затем молча подошла и быстро открыла входную дверь.
– Надеюсь потом я не пожалею об этом акте милосердия, – буркнула себе по нос, убирая ключи.
Наклонившись к нему, осторожно коснулась его руки, затянутой в обгоревшее пальто. Убедившись, что обгоревшая кожа не слезет, если я его подниму, аккуратно подхватила под руки и попыталась приподнять. Однако к своему разочарованию, после второй попытки я поняла, что не рассчитала своих сил, и приподняла тело лишь на пару дюймов. Опустив его на землю, я шумно выдохнула и осторожно обратилась к нему:
– Простите, но … Вы меня еще слышите? Мне надо немного помочь. Я все понимаю, вы даже говорить сейчас не в состоянии, но … Вы можете хотя-бы попытаться встать? Я занесу вас во двор и вызову там для вас врача. Во дворе почти везде тень и вам не будет так больно. Не от солнца, по крайней мере…
К моему удивлению, через несколько секунд, он попытался встать на ноги. После нескольких попыток было очевидно, что силы подвели его, и он опять камнем рухнул вниз. Однако последней попытки мне вполне хватило, чтобы успеть поймать его со спины и осторожно затащить во двор.
Положив его на выступ возле дома, я быстро закрыла за собой дверь. Мужчина тихо застонал, и от жалости моё сердце тоскливо сжалось.
– Сейчас, сейчас, – успокаивающе лепетала в ответ, вспоминая про сумку, оставленную на улице, – я помогу вам. Сейчас.
Я схватила ее и рывком кинулась в дом, роняя ее на крутой винтовой лестнице у входа. Нашла старый мягкий плед, который мы обычно клали на гамак, и постелила его. Затем поспешила к нему.
– Вы еще раз можете привстать? – мягко спросив, убирая со лба выбившиеся от бега пряди.
Он медленно приподнялся, и я, не теряя времени, осторожно обняла несчастного спереди и поволокла к подготовленному ложу. В нос ударил запах старого пережаренного мяса, и я с трудом сдержала отвращение и подступающий комок к горлу.
Едва он устроился на подготовленном ложе, мне стало понятно, что это место не самое удачное. Однако, если подумать, это было куда лучше, чем лежать на земле возле входной двери, а занести его в дом у меня не было не желания, не сил.
Убедившись, что он не упадёт на землю, я отошла в сторону и вновь достала из заднего кармана телефон. Пока я набирала 911, то краем глаза обратила внимание, что его кожа в тени деревьев перестала тлеть, хотя и по-прежнему представляла ужасное зрелище.
«И как он еще жив…» – размышляла я, слушая монотонные гудки телефона. – «При таких ожогах… Интересно, что я скажу родителям и полиции, когда они приедут. «Добрый вечер. У меня дома обгоревшее, но ещё живое тело человека. Но я не знаю, кто его поджог, и не имею не малейшего понятия, кто он и вообще, как оказался у меня в доме». Отлично. А главное совсем не подозрительно».
– Не… нуж… но… – неожиданно прохрипел голос, срываясь на кашель после каждого слова. – Не … зво … ните…
После каждого его приступа я отчетливо видела, как из его рта вылетал серовато – черный пепел. Отвращение и ужас, не говоря уже о неестественности от происходящего, вводили меня в ступор.
Лишь спустя пару секунд я услышала настойчивый женский голос в телефоне, который уже настойчиво требовала ответа на вопрос «Что произошло?», однако я её почти не слушала.
Я с трудом отошла от шока и различила сказанное мужчиной, то не могла поверила собственным ушам.
– Что?! – недоверчиво переспросила я, прижимая телефон к плечу. – Но почему?!
В ответ он лишь молча покачал головой.
Я искренне не понимала, почему он отказывается от помощи, но он упрямо настаивал на своём.
– Вы себя видели?! – не сдержавшись, выпалила я почти шёпотом. – На Вас живого места нет! А если Вы тут умрете, что я родителям скажу? А полиции? Без обид, конечно, но у меня нет навыков избавления от нежелательных трупов.
Но мужчина как заведенный продолжал повторять:
– Не … зво … ни … те… – хрипел он, почти задыхаясь. – Они … мне … не … помо … гут … А вам… доста…вят … еще боль… ше … проб…лем…
Его упрямство начало меня раздражать, и я начала расхаживать по двору, размахивая телефоном, отчаянно пытаясь воззвать к его разуму. Когда девушка сообщила, что определяет мой адрес и вот-вот вызовет ко мне полицию, я спохватилась и подняла аппарат к лицу.
–Благодарю, но у меня пока все в порядке, – с трудом сдерживая раздражение, протянула оператору. – Простите.
Закончив разговор, я нажала кнопку отбоя и, посмотрев на тело, вновь заходила по двору.
– Ну, хорошо. Допустим, я не буду сообщать о Вас. Что мне, по вашему мнению, делать? Ждать, когда приедут с работы родители и обнаружат тело? Вы же умираете! И что я им скажу?!
– Нет… – едва слышно ответил он.
Я резко остановилась на месте.
– В смысле? – непонимающе переспросила в ответ.
– Я не… – прохрипел он, но новый приступ кашля вновь помешал ему продолжить. – По… мо.… ги…
– Это я и хотела сделать! – не сдержавшись, взвизгнула в ответ, и вновь подняла телефон.
– Нет… толь … ко … не … они …
Мужчина попытался пошевелиться, но силы не позволяли ему даже поднять рук, и она камнем рухнула рядом с ним. Он всем видом показывал, что не желает видеть докторов, и тем более ехать в больницу, хотя я и не понимала почему.
– Но я не понимаю …– протестующе начала я, но осеклась.
Поднялся ветер и потревожил листья деревьев, создававшие тень на его лице, и его кожа снова начала тлеть.
– А! – при этом стоне он слегка оскалился, и моему взору предстали его неестественно длинные восемь клыков, похожие на острые кинжалы, и неестественно окровавленные десна.
При виде его зубов, я моментально вспомнила свой сон и в мою голову начали закрадываться определенные мысли, в том числе причины, по которым он не хотел в больницу. Хватило пары секунд, чтобы осознать кто он. Буквально почувствовала интуитивно, однако всё же решила проверить свою догадку.
Сняв свою серебряную цепочку с шеи, подаренную родителями на рождество, обошла его с другой, более солнечной стороны, и провела ею по обожжённой руке. То, что осталось от его кожи, сразу же задымилось, и он резко её отдернул, бросив гневный взгляд в мою сторону, однако взгляд по-прежнему не поднимал.
Была ли я в ужасе? Нет, не была. Скорее, наоборот, во мне полыхала ярость, и злилась я скорее на себя, чем на него. Именно я принесла в дом монстра, способного через пару часов употребить на ужин всю мою семью.
– О нет … – рука невольно опустилась и сжала цепочку ещё сильнее.
Я осторожно отошла от него на залитый солнцем кусок сада, вернула ее обратно на шею, и, не скрывая агрессии, холодно процедила:
– Кто вы?
Мужчина мгновенно замер на месте.
Медленно обходя его, я вплотную подошла к входной двери дома. Ухмылка, промелькнувшая на его лице, вновь обнажила белоснежные клыки.
– Не вижу ничего смешного, – рыкнула на него я, чувствуя, как гнев поднимается изнутри, словно магма в вулкане.
Мысль о том, ЧТО я по наивности принесла в наш дом, выбивала из сознания все остатки благоразумия.
– По … мо … ги … мне … Прошу!
Это уже было наглостью. Он понимал, что я знаю, кто он и всё же просил о помощи! Я силой сжала кулаки, впиваясь ногтями в мягкую кожу ладоней, оставляя красные следы. Мне все больше хотелось избавиться от него как можно скорее, и желательно не подходить слишком близко. В голове было множество вариантов осуществления этого плана: стащить его вместе с пледом на середину сада, бензопила, бензин…
– Назови хоть одну причину, почему бы мне тебя просто не сбросить на землю? – с гневом в голосе бросила ему, угрожающе шагнув в его сторону.
Он открыл глаза и посмотрел прямо на меня. «Белки» его глаз были насыщенного черного цвета, а цветной хрусталик на их фоне казался неестественно ярко зеленым, будто изумруд при лунном свете. К своему удивлению, я обнаружила в его взгляде, скорее человека, чем монстра. Человека, попавшего в страшную ситуацию и оказавшегося на гране жизни и смерти. Это был взгляд, полный ужаса и мольбы, который быстро остудил кипящий в моей душе гнев. В нем он искренне молил о помощи, и я это ясно видела. В этот момент я почти поверила, что, возможно, я могу изменить концовку своего кошмара и помочь этому … чудовищу.
В сознании творился сумбур: разум упрямо твердил, что он монстр, а сердце буквально кричало, что я должна ему помочь, а не убить.
– Черт … – буркнула я вслух, подозрительно сощурившись. – И конечно ты переливания хочешь?
Он лишь молча продолжал смотреть на меня, терпеливо ожидая моего решения.
Мое природное сострадание не давало моей совести молчать, и они в унисон отчаянно кричали, призывая ему помочь. В какой-то момент их глас стал настолько громким, что практически заглушили голос разума.
– Твою мать, – выругавшись, я нервно провела ладонью по волосам и отвернулась.
Мой разум тоскливо шептал о том, что я слишком доверчива, и чтобы я сейчас бежала как можно дальше. Однако сейчас его было практически не слышно, ибо решение было принято.
– Если я почувствую, что что-то не так, – холодно процедила я и решительно повернулась, – и мне плохо, я опрокину тебя и оставлю догорать до прихода полиции. Или сама довершу дело, полив тебя бензином. Мы договорились?
Он коротко кивнул и едва заметно улыбнулся почерневшими губами.
– Хорошо, – неуверенно отозвалась я и нервно провела рукой по волосам.
Немного поколебавшись, медленно направилась к своему пациенту. Ухватив одной рукой край балки, я тихо спросила, внимательно разглядывая его:
– Руки я надеюсь, хватит?
– Закрой … гла … за … – прохрипел он и слегка привстал.
Мощное чувство дежавю вновь постучалось в моё сознание, и я непроизвольно выругалась.
Мысль, что он «заботиться» о моем психологическом состоянии казалась мне настолько ироничной, что я непроизвольно прыснула. Однако, если подумать, то он прав. Будет проще, если я не увижу лишнего, иначе могу запаниковать и передумать. Особенно учитывая, что я знаю, что меня ждет. Закрыв глаза и протянув ему левую руку, в голове возникли множество ужасов и сомнений, однако было уже поздно.
Уже через секунду я почувствовала острую боль, пронзающую руку до самого плеча, и громко вскрикнула.
Всё было настолько знакомым, что я искренне думала, что вот-вот я вновь проснусь у себя в комнате, а мама будет заботливо поглаживать мне руку, сидя на кровати. Но сон не заканчивался, а я не просыпалась.
Он пил быстро и жадно, будто выкачивал кровь галлонами, из-за чего слабость моментально накрывала мое тело. В какой-то момент я почувствовала, что вот-вот потеряю сознание и попыталась высвободить руку, но это оказалось невозможно: она словно застыла в бетоне. Осознание, что я оказалась в ловушке, быстро привели меня в чувство. Я в ужасе открыла глаза и дернула её еще несколько раз, но результат был тот же.
Поняв, что это вовсе не сон, и меня жестоко обманули, попыталась опрокинуть гамак, но от сильной потери крови тело очень ослабело, и я уже начала проваливалась в пропасть. В голове мелькнула единственная мысль за последние несколько часов: о том, какая же я доверчивая и глупая.
Глава 2
Открыв глаза, я почти сразу поняла, что нахожусь дома, в просторной спальне родителей. На мгновенье, в голове вновь загорелась надежда, что это был всего лишь сон. Дикий и очень реалистичный, так как у меня до сих пор болела рука, и я не помню, как зашла домой. Я попыталась подняться, но у меня сразу потемнело в глазах, и упала на подушки.
– Ууу… – заскулила я, хватаясь обеими руками за голову.
– Лежи спокойно, – неожиданно прозвучал не знакомый мужской голос, и я вздрогнула. От осознания, что в дом кто-то вломился, у меня по телу пробежал мороз.
Первой мыслью было убежать как можно дальше. Я попыталась встать еще раз, но поняла, что это была плохая идея и опять рухнула на подушку, практически полностью уходя «в темноту». Когда зрение вновь прояснилось, я рывком повернула голову и в ужасе спросила:
– Вы кто? И как вы тут оказались?
Казалось, вопросы пролетели мимо него.
Он сидел в кресле, напротив, в паре метров от меня, и листал последний выпуск журнала по истории Исландии. Пока он старательно игнорировал мои вопросы, мне удалось хорошо его осмотреть.
Презентабельный мужчина, лет тридцати на вид. Широкоплечий, в темно—сером, немного пыльном пальто и джинсах, не менее пыльных, и в серо—черной весьма облегающей футболке. У него были черные, как крыло ворона, чуть влажные волосы, и весьма небрежная стрижка, однако, на удивление, это выглядело весьма неплохо. В голове промелькнула мысль, что я уже видела этот наряд. Через пару секунд догадка пронзила мое сознание как стрела.
Словно прочитав ее, он поднял на меня взгляд, медленно положил журнал на полку, а затем повернулся и, прищурившись, сложив пальцы ромбом возле своего лица, стал пристально меня разглядывать.
Ещё не так давно светло – зеленые глаза стали просто темно-изумрудными. Он наблюдал за мной, словно тигр за своей добычей, и, зная кто передо мной, это не могло не пугать.
Предприняв ещё одну попытку отползти от него как можно дальше, я вновь почувствовала очень сильную слабость, и тут же замерла на месте.
– Лежи, – настойчиво повторил он, и я покорно замерла на месте.
Я прислушалась к его голосу и поняла, что и он уже восстановился. Низкий, мягкий, и в тоже время очень властный. В нем чувствовалась не просто сила. В этом голосе чувствовалась огромная мощь и уверенность в себе.
