скачать книгу бесплатно
Все еще люблю
Кэт Кэнтрелл
Поцелуй – Harlequin #151
Лишь спустя год после авиакатастрофы миллиардер Антонио Каваллари смог вернуться домой. Он не помнит Кейтлин, женщину, которая открыла ему дверь и заявила, что она сестра его погибшей жены, кроме того, суррогатная мать троих его детей. Антонио понятия не имеет, что Кейт горячо любит его с первой их встречи и обожает его малышей, которым она стала настоящей матерью. Молодая женщина счастлива – любимый жив и вернулся домой. Но ведь это его дом и его дети, он имеет полное право потребовать, чтобы она ушла. Однако Антонио, хотя и не сразу, понимает – он не хочет, чтобы Кейт покинула его дом…
Кэт Кэнтрелл
Все еще люблю
Triplets Under the Tree Copyright © 2015 by Kat Cantrell «Все еще люблю»
© «Центрполиграф», 2018
© Перевод и издание на русском языке, «Центрполиграф», 2018
* * *
Посвящается Диане Спигонардо.
Спасибо за вдохновение
Пролог
Близ Пунггур Бесар, остров Батам, Индонезия
Фалько машинально согнул руку, блокируя удар. Необъяснимое внутреннее чувство предупредило его об атаке противника.
Фалько двигался автоматически, не задумываясь. Он учился у Вилипо всего несколько месяцев, но тренированная мускулатура без труда осваивала технику боя.
Его противник, Рави, снова атаковал. Фалько наклонился, уходя от удара. Его правая нога ныла от напряжения, но он не обращал внимания. Перелом сросся, но боль стала постоянной спутницей.
Со своего места за пределами покрытого грязью ринга Вилипо что-то прорычал. Вилипо не говорил по-английски, и Фалько пришлось выучить несколько слов на индонезийском языке, раз уж он стал учеником единственного мастера боевых искусств на юге острова Батам. Их общение во время тренировок сводилось к кивкам и жестам.
Зловоние, смрад, вонь тухлой рыбы, особенно острая сегодня, в жару. Скрестив взгляды, Фалько и Рави кружили по рингу, словно в причудливом танце. Юноша стал спарринг-партнером Фалько неделю назад, одолев всех соперников в своей деревне.
При виде Фалько местные перешептывались, округляя глаза. Он их пугал. Он хотел сказать им, что бояться нечего, но какой в этом прок? Для них, простых людей из азиатской деревни, он не просто чужак с Запада, а мужчина со смертоносными кулаками.
Около года назад рыбак обнаружил Фалько на берегу, без сознания, все его тело было покрыто ужасающими ранами. По крайней мере, так он понял сбивчивую речь врача, плохо говорившего по-английски.
Он должен был умереть еще до того, как его вынесло на индонезийский берег, и потом, во время шестимесячной комы, смерть не раз приходила за ним. Но он выжил.
Когда он наконец пришел в себя, начался кошмарный период физического восстановления. Воспоминания Фалько были зыбкими и мимолетными. Он стал человеком без имени и без прошлого, растерянным и беспомощным.
Единственный намек на прошлое располагался на его груди, слева – татуировка в виде сокола, сжимавшего в когтях алую ленту, на которой было написано одно слово – Фалько.
Так его и стали называть местные. Это раздражало его. Почему? Ведь это часть его личности. Но сколько Фалько ни напрягал память, все заканчивалось тем, что он в глухой ярости бил кулаком в стену и страдал от ослепляющей головной боли. Просыпаясь, а иногда во сне, он слышал пронзительный, хватающий за душу крик. Он должен был вспомнить что-то важное, что поможет ему открыть заветную дверь в прошлое. Но дни шли за днями, а этого не происходило.
Лишь тренировки давали ему долгожданное успокоение.
Вилипо снова зарычал. Это означало конец спарринга. Кивнув, Фалько остановился, тяжело дыша. Рефлексы Рави были не столь быстрыми, и его уже занесенный для удара кулак угодил в партнера.
Боль взорвалась в голове Фалько, как фейерверк.
– Che diavolo!
Проклятие сорвалось с его губ в тот самый момент, когда Рави нанес удар. Фалько и не подозревал, что знает итальянский. И кстати, откуда он знает, что это был итальянский? Только эта мысль помешала ему стереть Рави в порошок.
Рави, извиняясь, опустил руки. Фалько, нахмурясь, потер виски и сердито посмотрел на партнера. В этот миг в его памяти вдруг мелькнул яркий всполох.
Белая штукатурка. Стекло. Дом на утесе, смотрящий на океан. Малибу. Соленый теплый бриз. Женщина с рыжими волосами.
Его дом. У него был дом, полный его вещей, его воспоминаний, его жизни.
Адрес высветился в его памяти, словно всегда был там, а еще картинки улиц. Фалько понял, что сможет найти его.
Дом. Не важно как, но он должен добраться туда.
Глава 1
Лос-Анджелес, Калифорния
Кейтлин проснулась, как обычно, ровно в 4:47. Слава богу, дети уже спокойно спали по ночам, но традиционное время кормления словно отпечаталось в ее мозгу, как у всякой измученной бессонными ночами матери, заставляя внутренний будильник работать без перебоев.
Никто не говорил ей об этом. Точно так же никто не предупреждал ее, что тройня – это не в три раза больше забот и волнений, чем с одним ребенком, а в миллион или даже в миллиард раз.
Правда, и любви было в миллион раз больше.
Кейтлин взяла с ночного столика видеомонитор. Малыши спокойно спали, каждый в своей колыбельке. Антонио-младший вздохнул и помахал крохотным кулачком, словно почувствовав на себе взгляд матери. Леон и Аннабелла спали как убитые. Эту способность они унаследовали от Ванессы, своей биологической матери, вместе с ее рыжими волосами. Волосы Антонио были цвета беззвездной ночи, как у отца.
Если сын вырастет хотя бы вполовину таким же привлекательным, как его отец, ей придется отгонять от него женщин бейсбольной битой.
Как Кейтлин ни старалась, уснуть ей так и не удалось. Усталость стала ее постоянной спутницей. Она привыкла к ней и уже не помнила, когда в последний раз просыпалась отдохнувшей. Растить трех восьмимесячных малышей, оставшихся без отца, было нелегко, неудивительно, что ее психика начала давать сбои. Вопросы, сомнения и страхи постоянно теснились в ее голове.
Не следует ли ей приложить больше усилий для того, чтобы встретить подходящего мужчину? Но что она может сделать? Бегать по барам в блузке, покрытой пятнами детской отрыжки, и отлавливать жертв? «Привет, дорогуша, мечтал когда-нибудь провести ночь с тройней? Могу устроить!»
Впрочем, и без детей мужчинам приходилось с Кейтлин Хоупвелл нелегко. Она строила отношения по своим правилам: не спать с мужчиной, в которого не влюблена, и не встречаться с женатыми. Точка. Вооруженная этими принципами, она прошла через колледж и вступила во взрослую жизнь. У Ванессы, сестры Кейтлин, было другое мнение на этот счет. Она готова была лечь в постель с каждым, кто подарит ей драгоценную безделушку или поможет подняться на пару ступенек карьерной лестницы. Для себя Кейтлин такой жизни не хотела. А это означало, что она, скорее всего, останется одна.
Но хватит ли у нее сил вырастить в одиночку трех детей? Конечно, Кейтлин очень любила малышей, но, строго говоря, не планировала брать на себя роль матери. Когда Кейтлин согласилась стать ради сестры суррогатной матерью, она рассчитывала выполнить свои обязательства за девять месяцев и никак не предполагала, что это растянется на всю жизнь.
Вздохнув, Кейтлин поднялась с огромной кровати, к которой так и не привыкла, хотя спала в ней уже почти год. Что ж, пора начинать новый день. Она взглянула на часы в телефоне – 6:05. Стянув непослушную копну темных волос в конский хвост, Кейтлин надела шорты для йоги и майку, решительно настроенная посвятить пилатесу хотя бы двадцать минут, пока не проснулся Леон.
Она расстелила коврик на деревянном полу, рядом со стеклянной стеной, выходящей на побережье Малибу. Умиротворяющий пейзаж. На первом этаже дома Антонио и Ванессы располагался прекрасно оборудованный тренажерный зал, но Кейтлин не могла заставить себя даже заглянуть туда. Пока не могла. Там все еще жила память об Антонио – на стенах висели памятные реликвии, напоминавшие о его достижениях в боевых искусствах, а в центре зала – небольшой ринг.
Однажды она уберет все, что напоминает ей об Антонио, но не теперь. Кейтлин слишком страшилась утратить связь с ним. От вещей Ванессы она тоже так и не избавилась, просто спрятала их.
Через пятнадцать минут в динамиках монитора раздался плач первенца. Кейтлин выбежала из спальни и поспешила в детскую, пока малыш не разбудил брата и сестру.
– Вот и я, моя радость, – промурлыкала она, вынимая из колыбельки драгоценный сверток.
Малыш всегда просыпался в одно и то же время и первым требовал завтрак. Бриджит, няня, которую Кейтлин взяла себе в помощь, считала, что Кейтлин сошла с ума, решив кормить грудью тройню. Но Кейтлин нравилось чувствовать связь с детьми.
Утро промелькнуло в суете, а когда у Кейтлин выдалась свободная минутка, в дверь дома кто-то постучал.
«Наверное, курьер», – с надеждой подумала Кейтлин. Она заказала детские автокресла и ожидала доставки. Как опекун детей, Кейтлин могла распоряжаться их многомиллионным наследством.
– Бриджит, не откроешь? – позвала Кейтлин, но девушка не ответила. Наверное, занята с малышами.
Пожав плечами, Кейтлин сунула телефон в карман, подошла к двери и широко распахнула ее.
Но это был не курьер UPS. На пороге стоял небритый мужчина, его внимательный взгляд был прикован к Кейтлин. Она растерянно уставилась на него. Было что-то знакомое в чертах его лица, в том, как он склонил голову…
– Антонио! – выговорила Кейтлин потрясенно.
Нет! Этого не может быть. Антонио погиб в авиакатастрофе вместе с Ванессой больше года назад. Кейтлин охватило горькое разочарование. Нет, это не Антонио. А ведь на долю секунды ей показалось, что перед ней стоит отец ее детей.
– Антонио, – повторил мужчина, и его глаза вдруг расширились. – Я вас знаю?
Его хриплый голос словно омыл ее теплой волной, глаза Кейтлин защипало от подступивших слез. Даже его голос был похож на голос Антонио. Она всегда любила его голос.
– Нет, я так не думаю. Сначала я решила, что вы…
Кейтлин с усилием проглотила застрявший в горле комок.
Она не могла оторвать глаз от незнакомца. В его взгляде была пустота, безразличие, но все же… даже с густой бородой и весом килограммов на десять меньше он был так похож на Антонио.
– Это мой дом, – твердо сказал мужчина, с удивлением всматриваясь в холл за открытой дверью. – Я узнаю его. Но рождественская елка стоит не на своем месте.
Кейтлин машинально оглянулась, бросив взгляд на шестиметровую голубую ель, которую установили в гостиной, рядом со стеклянной стеной, выходившей на океан.
– Вовсе нет, – возразила Кейтлин.
Ванесса всегда ставила елку в холле, чтобы входящие в дом люди могли видеть ее, но Кейтлин больше нравилось, когда елка стояла у стены с видом на берег. Каждый раз, когда она смотрела на елку, она видела океан. Ей это казалось более разумным, кроме того, теперь это был и ее дом.
– Я не помню вас. – Мужчина озадаченно помотал головой. – Я продал вам этот дом?
– Я… я живу тут вместе с владельцами дома.
Дом в Малибу был частью наследства детей.
Кейтлин не хотела увозить их из родительского дома, а по условиям завещаний Ванессы и Антонио она могла принимать решения за малышей.
– Я помню женщину с рыжими волосами. Красивую. – Его лицо окаменело. – Кто она?
– Ванесса, – не раздумывая ответила Кейтлин и тут же осеклась: не стоит выдавать незнакомому человеку лишнюю информацию. – Кто вы такой? – спросила она.
– Не знаю, – ответил он, стиснув зубы. – То, что я помню… обрывки, беспорядочные картинки… все это не имеет смысла. Скажите мне, кто я.
О господи…
– Вы не знаете, кто вы?
Кейтлин смотрела на грязного человека со спутанными волосами, одетого в простые хлопковые штаны, закатанные снизу, и поношенную рубаху. Это не может быть правдой. Антонио мертв.
А если это Антонио, где он пропадал все это время? Впрочем, если он действительно потерял память, понятно, почему о нем ничего не было слышно.
Но тогда непонятно, почему он вдруг объявился год спустя. А что, если он один из тех, кто, словно стервятники, слетаются к дому, в который пришла беда, и беззастенчиво используют горюющих родственников, чтобы выманить у них деньги? Что, если потеря памяти – просто удобный предлог, чтобы избежать неудобных вопросов, на которые он не сможет ответить?
Но этот человек знал, что рождественская елка стоит не на своем месте.
При этой мысли сердце Кейтлин отчаянно забилось. Потому что она была влюблена в мужа сестры. Отчаяние, охватившее Кейтлин в тот день, когда она поняла, что великолепная, ослепительная старшая сестра, всегда получавшая все, что захочет, заполучила Антонио. Взгляды, которые она бросала исподтишка на профиль Антонио во время семейных обедов. Фантазии о том, какой была бы ее жизнь, если бы он женился на ней, а не на Ванессе. Тайный трепет при мысли о том, что она вынашивает детей Антонио, потому что Ванесса не в состоянии этого сделать.
Были у нее и другие, плотские мечты. Каково это, спрашивала себя Кейтлин, чувствовать тепло его тела… целовать его… любить его во всех смыслах этого слова…
Последние шесть лет Кейтлин жила, постоянно напоминая себе библейскую заповедь «не возжелай мужа сестры своей». Но она ничего не могла с этим поделать. У Антонио было чертовски соблазнительное тело и загадочный, внимательный взгляд, который буквально прошивал Кейтлин насквозь. О да, она была влюблена по уши, но любовь эта, смешанная с чувством вины, не приносила ей радости… может быть, подсознательно она желала сестре зла, и поэтому разбился тот самолет?
Мужчина покачал головой, и Кейтлин заметила на его виске шрам, уходящий в темные взъерошенные волосы. Нет, этот человек совсем не похож на Антонио. У Антонио не было горьких складок у губ, и в его темных глазах не метались тени, говорившие о мучивших его кошмарах.
– Я не могу вспо… вы назвали меня Антонио? – В его взгляде промелькнула боль, он моргнул. – Антонио Каваллари. Скажите мне… это мое имя?
Кейтлин не называла фамилию Антонио.
Впрочем, этот человек где угодно мог узнать имя отца ее детей. Из миллиона интернетовских историй о гибели бывшего чемпиона боевых искусств и основателя бойцовского клуба «Фалько». Ванесса тоже получила свою долю славы: она была актрисой, сыгравшей отъявленную стерву в довольно популярном фильме. Рыжие волосы были частью ее образа, визитной карточкой, и новость о гибели Ванессы буквально взорвала Интернет. Даже теперь, через год после авиакатастрофы, фотографии сестры то и дело появлялись на разных сайтах, поэтому узнать о цвете ее волос мог любой.
Она пристально всмотрелась в незнакомца, но в его глазах не было и намека на расчетливость. Только растерянность и отдаленное сходство с мужчиной, который шесть лет назад женился на ее сестре.
– Да. Антонио Каваллари.
Кейтлин прищурилась. А что, если она ошибается? Что, если ее желание видеть перед собой Антонио, знать, что он жив, ослепляет ее и она – жертва изощренного мошенничества? Или хуже того… кто поручится, что этот человек не маньяк?
Мужчина вдруг покачнулся и в поисках опоры ухватился за дверной косяк, бормоча что-то на непонятном языке.
У нее свело желудок. Анализ крови. Зубная формула. Врачебный осмотр. Существует множество способов идентифицировать личность. Но что ей делать сейчас? Сказать этому человеку, чтобы собрал доказательства?
Его лицо вдруг побелело, и он тяжело осел на плетеный коврик у двери. С его губ сорвалось едва слышное проклятие.
– Что с вами? Вам плохо? – выдавила Кейтлин.
– Устал. Хочу есть, – просто ответил незнакомец, закрыл глаза и привалился к двери. – Я шел пешком от доков.
– От доков? – Глаза Кейтлин расширились от изумления. – От тех доков, что у Лонг-Бич? Но это же не меньше восьмидесяти километров!
– Нет документов, – прохрипел он. – Нет денег.
Этот человек не мог даже стоять. Кейтлин, слава богу, провела достаточно времени в актерском обществе, чтобы понять: незнакомец не играет, ему в самом деле плохо.
– Входите, – сказала она, не успев как следует подумать. – Отдохните. Выпейте воды. А потом поговорим.
В конце концов, она не одна дома. Бриджит и Роза, экономка, наверху. Даже если перед ней Антонио, это не означает, что он совершенно безобиден. Кто знает, все ли в порядке у него с психикой?
