Фрикен Бок. Ироничные рассказы

скачать книгу бесплатно


– Так я за тебя уже сдал, – попытался воззвать к совести красавицы Орешкин, тревожно осознавая, что поступил опрометчиво.

– Так я же тебя об этом не просила, – не поворачивая головы, сказала, как отрезала Алка.

Кроме противной Алки никто отказаться не рискнул, все побаивались предстоящего сокращения штатов. Никто. Даже пенсионерка Ольга Щербинина, на шее которой тяжким грузом висели нигде не работающий дылда-сынок и куча всяких долговых обязательств. Денег Ольке катастрофически не хватало, потому отрывала она каждую копеечку, можно сказать, от сердца.

Ольга Щербинина тоже очень большая, другим словом, крупногабаритная и вечно недовольная жизнью. Только в отличие от Слонопотамова её весомость была результатом малоподвижного образа жизни и постоянного похрустывания сухариками, как дома, так и на работе. Ольга – дама одинокая, как она говорит, по убеждениям. Также она уверяет, что в молодости была невероятно хороша собой, и желающих на ней жениться тоже было хоть отбавляй. Возможно, что всё так и было, но теперь никто об этом, кроме неё самой, не помнил.

Отдавать деньги Щербининой ужас как не хотелось, но позволить себе такую же смелость, какую позволяла Неохотова, не могла. Во-первых, она так же как и другие боялась сокращения, во-вторых, ей очень нравился Орешкин и выглядеть в его глазах скупердяйкой не хотелось. Скрепя сердце Олька деньги сдала, но в душе образовался осадок недовольства и собой, и Слонопотамовым, и Неохотовой, ну, и жизнью в целом.

Мысль Слонопотамова была гениальна не только своей простотой решения проблемы, но и многоразовостью её применения. Теперь любые производственные задачи, которые нуждались в материальной подпитке, так и решались – добровольно-принудительным сбором денег с подчинённых. Народ недовольно бурчал, но открыто выступать побаивался. Необходимую на нужды сумму Орешкин делил на весь штат сотрудников, исключая только Неохотову. О пятистах рублей дополнительно, которые он по глупости сдал за неё в первый раз, вспоминал часто и болезненно.

Особенно недовольство гениальной мыслью начальника росло у Щербининой и достигло таких размеров, что молчать она уже была не в силах. А так как высказать свой протест открыто побаивалась, то хватало её только на тихие возмущения в присутствии противно смелой Неохотовой. Алка при этом хихикала, не прекращая барабанную дробь по клавиатуре.

– Спирохета, – выпалила Щербинина, хрустя сухариком.

– Чиво? – наконец оторвалась от монитора Неохотова и захлопала нарощенными ресницами.

– Того. Ненавижу его. Спирохета бледная. Чтоб он себе ноги переломал.

Что такое спирохета Алка узнала только вечером, когда залезла в интернет. На картинке спиралью извивалась увеличенная в сотни раз бактерия, являющаяся возбудителем сифилиса. «Фу», – подумала Алка, сразу почувствовав отвращение к начальнику.

Щербинина не была колдуньей, о чём очень жалела, просто была зла на весь свет, потому что ей очень не хватало денег. А вот будь у неё деньги…

И вот наступил главный мужской праздник – 23 февраля. Главный даже для тех, кто никогда не служил и служить не собирался. В этот день женщины должны поздравлять всех мужиков без исключения и подарки дарить. Иначе в отместку могут сами остаться 8 марта без подарка. Всё справедливо.

Слонопотамов погулять любил, и День защитника Отечества всегда отмечал бурно. Сначала попарились с мужиками в сауне, потом завалились в «Пивасик». Хорошее место «Пивасик», там не только пивом единым пьян человек. В общем, к двадцати трём часам из ресторанчика они с Кроликовым и Петюниным выползали на бровях.

Ох, и капризным же выдалась третья декада февраля. Вчера ещё плюс 3, оттепель и лужи, а сегодня к вечеру, оп, и минус 6. Предусмотрительно очищенная таджиком Абдуллахом плитка возле «Пивасика» покрылась нано-слоем льда. Держась за стеночку, Слонопотамов выкинул на крыльцо длинную ногу. В дверном проёме, пошатываясь, показалась щуплая фигура Петюнина. Очки верного сотоварища сползли на бок, а короткая чёлка, ощетинившись всеми своими пятью волосинами, возбуждённо торчала вверх, нарушая идеально-смоделированную накануне стрижку.

– Тебе помочь? – услужливо проикал Петюнин, еле держась на ногах.

– Себе помоги. Я в норме.

Слонопотамов оттолкнулся от стены, и уверенно, как ему показалось, ступил на плитку. То ли толчок был чересчур сильным, то ли подошва ботинка не была рассчитана на нано-выкрутасы погоды, то ли злость Щербининой возымела-таки колдовскую силу, но наутро пришло известие – начальник сломал ногу. И не просто сломал, а в нескольких местах. Хотя скорей всего это было преувеличение, но Ольга Щербинина клялась своим здоровьем, что не меньше, чем в трёх местах.

– Подумаешь, – фыркнула Неохотова, – вот если бы он сифилис подхватил…

Прелести третьей рисочки

Василиса Печёнкина в девичестве Светкина собиралась стать матерью. Свою долгожданную беременность Василиса носила, гордо выпятив живот вперёд, с того самого момента, как третья рисочка на полоске теста окрасилась в бледно-розовый цвет. С Геннадием Печёнкиным они были женаты уже три года и всюду сующие свой нос родственники не упускали момента, чтобы напомнить молодым, что как бы уже и пора.

Гордая Васька ткнула в лицо ничего не подозревающему мужу свидетельство своей оплодотворённости и, сразу почувствовав, как изменился внутри неё центр тяжести, выгнула спину. Геннадий Печёнкин новость принял со свойственным настоящим мужикам самообладанием, лишь коротко бросив обычную для него фразу: «Я знал». Василиса погладила тощий животик, достала календарь и обвела ярко-синим фломастером кружок вокруг цифры 10.

Быть беременной поначалу Василисе очень даже нравилось. Беспокоило только одно – всё было как-то уж слишком гладко – ни тебе нервных срывов, ни тошниловки, о которых говорили все программы для беременных. Даже солёных огурцов не очень-то и хотелось. Вася беспокойно щупала живот и даже пару раз пыталась вызвать у себя рвотный эффект, но всё без толку.

Настоящие прелести беременной жизни начались с появлением шарообразной выпуклости, которая перестала вмещаться в джинсы. Василисе стало казаться, что никто её не любит и никому она не нужна. Она капризничала, изводила мужа истериками, требовала особого внимания и изобиловала странными прихотями. То ей хотелось извёстки, то угля, то куска замороженной воды. Она с упоением нюхала сначала мужнины резиновые кеды, потом бутылку с керосином, а когда и то и другое перестало удовлетворять её обонятельные потребности, переключилась на пузырёк со скипидаром. Повезло только с гастрономическими пристрастиями – беременная Василиса никаких особых изысков не требовала, хотелось пищи хоть и не полезной, но простой, и в очень больших количествах.

Генка стоически переносил странности жены, самоотверженно отправляясь за срочно понадобившимися продуктами в любое время дня и ночи, невзирая на непогоду и неурочный час. Однажды он просто забыл в машине свой мобильный телефон, когда вернулся, на дисплее светилось 11 звонкой и 145 сообщений.

Глядя с каким аппетитом жена за один присест поглощает недельный съестной припас, Геннадий успокаивал себя мыслью, что это не навсегда.

– У вас перебор веса, – обыденным голосом отчеканил гинеколог после того, как стрелка на весах замерла на 60 килограммах.