скачать книгу бесплатно
– Разве твой… представитель еще не все тебе рассказал, – продолжала ехидничать Вера.
– Я что-то ничего не понимаю, – расстроенно протянул Алексей.
– Действительно! Тоже мне, высшая математика!
– Слушай, я на самом деле ничего не понимаю. Я занят был дома, брат попросил помочь. Я ведь уже извинился, что не позвонил…
– Ах, брат, – понимающе протянула Вера. – Ну конечно, он ведь у тебя такой заботливый, такой предусмотрительный. Как ты мог ему отказать?
– Да чего ты от меня хочешь, в конце концов? – вскипел Алеша.
Его неприятно поразило, что Вера ни с того ни с сего накинулась на Леню. Он ведь ничего плохого ей не сделал. В чем бы ни провинился перед ней он, Леша, старший брат-то тут при чем?
– Ничего. Абсолютно ничего, – холодно проговорила Вера. – До свидания. Спокойной ночи.
Алеша, нахмурившись, вышел из комнаты и вернулся в гостиную. Леня, все еще сгорбленный, раскладывал на столе вилки.
– Ты чего? – спросил он, заметив хмурый вид брата.
– Да Верка что-то чудит… – отмахнулся Алеша.
– Плюнь! – посоветовал Леня. – Бабы есть бабы, что с них взять. Сегодня скандалят, завтра на шею вешаются. Гормоны!
В прихожей заверещал звонок, и Леонид махнул головой в сторону двери – мол, иди, встречай гостей.
Алеша нетвердой рукой плеснул себе водки и лихо опрокинул рюмку. К столу подошел друг Макеева Олег, высокий чернявый парень с живыми быстрыми глазами. Он тоже начинал как спортсмен, тренировался вместе с Леней в сборной, но, не добившись большого успеха, оставил гимнастику и, вопреки ожиданиям, ушел не в рэкет, а организовал вместе с двумя товарищами группу московских каскадеров. К настоящему времени они уже успели блеснуть своими талантами в нескольких нашумевших приключенческих фильмах. Большинство зрителей, восхищаясь смелыми персонажами, и не подозревали, что падали, горели, прыгали с мачт корабля не известные актеры, а Олег со товарищи.
В голове у Леши шумело. Громкая музыка, висевший в комнате сигаретный дым, звонкий смех – все раздражало. Хотелось спрятаться, закрыться в своей комнате, упасть головой в подушку и чтобы никто не трогал до самого утра. Он хотел было подняться из-за стола, когда на диван скользнула какая-то девушка в короткой джинсовой юбке. У нее были прямые рассыпающиеся по плечам волосы, чуть раскосые смешливые глаза и странная, развязная улыбка. Алеша удивился, что не видел ее раньше, за столом.
– Привет, – поздоровалась девушка низким, чуть надтреснутым голосом. – Я опоздала. Ты кто такой?
– Алексей.
Он почему-то смутился ее откровенного оценивающего взгляда, отвел глаза.
– Але-е-еша, – протянула девушка и неожиданно погладила его по щеке. – Я так и думала, что это ты.
– А меня Алла зовут, – представилась она.
Затем потянулась к столу и, как будто случайно, проехалась круглым коленом, обтянутым скользким капроном, по его ноге. Алеша сам того не заметил, как уже подносил ко рту бокал, осушая его с этой Аллой на брудершафт. После чего она неожиданно впечаталась в его губы сочным горячим поцелуем. Ее тонкие пальцы прижимали к себе его голову, сухие, словно искрящиеся в темноте, черные волосы щекотали кожу. Она незаметно сбросила туфельку, и ее узкая ступня скользила теперь по его ноге. Леша чувствовал, как в груди поднимается что-то тяжелое, дурящее голову, какая-то смесь гадливости и наслаждения. Хотелось оттолкнуть эту девицу, отбросить от себя, как ядовитую змею, и в то же время слишком сильно было искушение поддаться ей, позволить этим гибким умелым рукам проникнуть под одежду, скользнуть вниз по телу.
Лешка выбрался из-за стола и бросился в свою комнату. Он распахнул окно, высунулся наружу, глубоко втянул холодный осенний воздух, стараясь хоть как-то прояснить голову. Двор тоже плыл перед глазами, тянул вниз. Парень отшатнулся от окна, быстро разделся и влез под одеяло. За стеной еще грохотала музыка, слышались взрывы смеха, ему же хотелось одного – быстрее заснуть, забыться, чтобы кончилась наконец эта качка.
Проснулся он от нежных осторожных прикосновений, наполнявших тело сладкой истомой. Кто-то был рядом с ним, в темноте. Чьи-то руки ласкали его, губы обжигали кожу, спускаясь все ниже, по гладкой груди к упругому плоскому животу. Легкие волосы касались кожи.
«Вера», – не до конца проснувшись, подумал Алеша. Он извернулся в темноте, обхватил невидимую женщину руками, опрокинул навзничь и навалился сверху, ища губами ее губы. Ткнулся в висок, в нежную кожу на скуле, наконец нашел рот и только тут увидел перед собой нахальные раскосые глаза Аллы. Алексей попытался отпрянуть, но девушка уже обхватила его, прижалась всем телом, обвила гибкими путами.
Словно языки пламени заплясали по раскачивающейся в темноте комнате, когда Алеша, забыв про все на свете, принялся жадно целовать ее шею и грудь.
* * *
Еще два дня назад жизнь казалась Вере удивительным солнечным сном. Алеша клялся в любви, они мечтали о том, как поженятся и заживут вместе. И Вера, заподозрив, что беременна, обрадовалась и думала, что для любимого это будет приятным сюрпризом. Потому и не хотела говорить заранее, ждала, когда получит подтверждение от врача. И вдруг этот странный разговор с его братом…
После ухода Леонида Вера сначала просто ревела: от злости, от неожиданности, от жестокого столкновения ее выдуманного розового мира с действительностью. Им с Алешей и в голову не приходило обсуждать такие вещи, как репутация, карьера, спортивное будущее. Но внезапно приходит этот человек и говорит: Алеша сломает свою карьеру, он возненавидит вас за то, что вы стали этому причиной. Но ведь он сам предложил ей пожениться, значит, ему наплевать на карьеру?
В измену Алеши, в то, что она не единственная, Вера не поверила ни на минуту. Она ждала, что Леша примчится к ней в тот же вечер. Уж, конечно, этот не в меру заботливый братец выложит все, набросится с упреками, будет пытаться переубедить, сломить, запереть дома. Но Алеша не поддастся, нет, не может быть.
Вера ждала Лешу и не пошла в институт, объявив родителям, что плохо себя чувствует, весь день просидела у окна, вглядываясь в серую пелену дождя. Но Алеши не было.
Мучаясь сомнениями и не находя себе места, к моменту звонка Алеши Вера накрутила себя уже до такой степени, что и сама не понимала, кого теперь винит в своих несчастьях, кому верит. Парень говорил с ней как ни в чем не бывало, и тон показался ей фальшивым, неискренним. Она едва сдерживалась, чтоб не закричать, не заплакать прямо в трубку. Он же, кажется, разозлился и дал отбой.
И Вера, не в силах усидеть дома, общаться с ни о чем не подозревающими родителями, натянула куртку и выскочила на улицу. Вот теперь она бродит под дождем, как никому не нужная дворовая собачонка. Вере внезапно стало страшно. Что, если она все испортила? Девушка заметалась по улице в поисках телефонного автомата и набрала знакомый номер:
Развеселый женский голос ответил:
– Да?
– Будьте добры Алешу! – попросила Вера, недоумевая, кто бы это мог быть.
В трубке слышалась громкая музыка, взрывы смеха, пьяные выкрики. Что это? Может, она не туда попала?
– Алешу?.. – протянула женщина. – Ой, это вряд ли. Он, понимаете ли, очень занят, – хохотнула она.
– Как это – занят? – не поняла Вера, вслушиваясь в знакомый переливчатый смех. – Марианна, это вы? Это Вера… Что с Алешей?
Послышался какой-то шум, отдаленный голос произнес:
– Дай-ка мне трубку.
И Вера услышала Леонида.
– Добрый вечер! – поздоровался тот. – Алеша сейчас подойти не может. Позвоните завтра, Вера. Спокойной ночи.
Вера опустила на рычаг верещавшую короткими гудками трубку. Неужели Леонид думает, она так просто отступится? Ну уж нет, он еще не знает, с кем связался. Вера решительно сунула руки в карманы и побежала к метро.
Макеев удобно развалился на диване. Почти все гости разошлись, лишь Олег убалтывал на балконе какую-то смазливую девицу, да пара ребят, бывших товарищей по сборной, пьяно спорили на кухне. Все шло по плану. Прошло уже полтора часа с тех пор, как Алешка удалился в комнату с Алкой, и до сих пор еще никто из них оттуда не показывался. Лене даже смешно стало, чего он так распсиховался из-за этой Веры. Сразу мог бы сообразить, что в восемнадцать лет все эти любови до гроба, свадьбы и беременности – фигня.
В прихожей резко прозвенел звонок. Марианна вздрогнула от неожиданности. На пороге стояла Вера. В темной короткой куртке на молнии, с мокрыми волосами, с какими-то отчаянными, сумасшедшими глазами, она казалась еще моложе, чем обычно. Совсем девчонка, школьница. Но Леня невольно отпрянул – такой напор и решимость светились во взгляде этой малявки.
– Где Алеша? – резко спросила она. – Мне надо с ним поговорить.
Алеша барахтался в тяжелом душном алкогольном сне. Снилась какая-то запутанная чепуха – быстро сменяющиеся цветные картинки, отдельные реплики, расплывающиеся лица, кто-то пронзительно смеялся над ухом, кто-то закричал, а затем прямо над головой вспыхнул яркий свет. Парень заворочался и проснулся.
В дверях… Алеша на мгновение даже прикрыл глаза: в дверях стояла Вера. Она молча смотрела на него, и парню хотелось испариться, сделаться невидимым, лишь бы не прожигал его насквозь этот взгляд. Не зная, что сказать, и все еще плохо соображая из-за плавающего в голове хмеля, он лишь растерянно глупо улыбнулся. И в ту же секунду из-под его руки вынырнула встрепанная голова Аллы.
Вера развернулась и вышла из комнаты, так и не сказав ни слова. И Алеша неожиданно понял, что случилось что-то страшное. По-настоящему страшное, кажется, впервые в жизни. Он быстро вскочил, натянул брюки и, не слушая полусонного воркования Аллы, бросился вслед за Верой:
– Вера, стой! Подожди!
Он вылетел за дверь и, как был босиком, покатился вниз по лестнице. Алеша почти догнал Веру, схватил за локоть:
– Не уходи! Я объясню… Прости меня…
– Отстань! Не трогай! – с надрывом выкрикнула девушка, дернулась, пытаясь высвободиться, оступилась, неловко взмахнула руками, вскрикнула и вдруг полетела вниз по лестнице, прокатилась по всем ступенькам и скорчилась на заплеванном полу лестничной площадки. Алеша бросился к ней, помог подняться. Но Вера сразу как-то обмякла у него на руках, лицо побледнело, под глазами проступили темные пятна, губы посерели. Она глухо застонала и снова опустилась на пол, сжавшись в комок и зажимая руками живот.
– Что с тобой? – пытался теребить ее Алеша.
Неведомо откуда возникший за плечом Леня помрачнел и сухо скомандовал:
– В «Скорую» звони! Быстро!
* * *
В конце коридора послышался быстрый цокот каблуков. Появилась уже знакомая ему строгая молоденькая медсестра. Алеша рванулся к ней:
– Ну что она? Как?
– Я тебе в двадцатый раз говорю, иди домой! – тщательно подведенные брови сдвинулись на переносице. – К ней все равно не пустят, она в операционной. Переведут в гинекологию, там посмотришь, когда посещения.
– Почему в гинекологию? – заморгал Алеша.
– А куда после выкидыша переводить? В пищевой блок, что ли? – дернула плечом медсестра.
– После выкидыша… – растерянно протянул Алеша.
Значит, вот что она хотела ему сообщить. Не успела… Черт, черт, черт! Боль была так сильна, что хотелось сделать что угодно – разбить голову о стену, броситься под встречную машину, – лишь бы прекратить эту пытку.
Он спустился в приемный покой. Со скамейки навстречу поднялся Леня, тоже побледневший и осунувшийся за ночь.
– Ну что? – быстро спросил он.
– Сказали, выкидыш, – бесцветным голосом произнес Алеша.
– А мы сейчас знаешь что? – бодро начал Леня. – Мы сейчас домой, пожрем как следует, выспимся – и в зал, тренироваться. Тут все равно сейчас ничем не поможешь, а от дурацких мыслей знаешь как отвлекает?
Он вопросительно обернулся к Алеше, тот же, не отвечая, зашагал в другую сторону.
Эти несколько дней почти не остались в его памяти. Он шел в никуда, сворачивая в первые попавшиеся переулки. Ноги гудели от многочасовых гонок, и это словно приносило облегчение, отвлекало от стучащих в голове мыслей. Как глупо, господи, как нелепо! Почему так должно было случиться?
Только живи, милая моя, нежная моя девочка! Только хмурься, улыбайся, закалывай волосы у зеркала, прыгай на одной ноге, вытрясая из туфли камушек. Только бы увидеть тебя снова.
Марианна сидела на кухне на подоконнике и курила в форточку, пользуясь отсутствием грозной Валентины Васильевны. Макеев неумело помешивал жарящуюся на сковороде картошку. Они спорили с Марианной о том, зачем было нужно все это устраивать и к чему это привело.
В дверь позвонили. На пороге стояла Лариса, в ярко-розовой с золотыми звездами дутой куртке, должно быть, купленной там, в Польше, в магазине для подростков, в таких же дутых сапожках и с дорожной сумкой через плечо.
– Здравствуй, сыночек! – отрывисто произнесла она и выдержала трагическую паузу.
– О господи! – ошеломленно выдохнул Леонид.
Мать прошла в прихожую, бросила сумку на пол, картинно упала на стул под зеркалом и простонала:
– Наконец-то я дома.
– Что случилось? – осведомился Макеев.
– Мы… – всхлипнула Лариса. – Мы разошлись с Аркадием.
Увидеть Веру Алеше удалось только через две недели, в день выписки. Он ждал, притаившись в больничном сквере, стоял за полуоблетевшим кустом боярышника, машинально обрывая с ветки подмерзшие крупные ягоды.
– Верочка, милая, как ты?
Алеша шагнул к ней, дотронулся до плеча. Лицо Веры чуть дрогнуло, взлетели и опустились ресницы. Она осторожно сняла его руку, отстранилась.
– Уже хорошо, спасибо, – голос был тихий, спокойный, совсем равнодушный.
– Вера, я так виноват перед тобой! – быстро заговорил Алеша. – Ей-богу, не знаю, как так вышло. Я… ну вот честно… я что хочешь сделаю, чтобы ты мне поверила. Ну, хочешь, на голову встану сейчас, а?
– Не надо, Алеша, – покачала головой она. – Ничего больше не надо, пожалуйста.
Она быстро сошла со ступенек. Мать, поджидавшая у ворот, бросилась к ней, подхватила под локоть и повлекла к машине. Алеша видел, как захлопнулась за Верой рыжая дверца «Запорожца».
* * *
За окном кухни медленно опускались первые мелкие снежинки. Валентина Васильевна, сдвинув седые брови, сердито уставилась в тарелку с кашей. Алеша, удивительно спокойный, отстраненный, прихлебывал чай. Леонид исподволь поглядывал на брата, не пытаясь унять ворочавшееся внутри глухое раздражение, смешанное с обидой. Лариса отпила кофе, быстро стрельнула глазами по сторонам и произнесла, как всегда невпопад:
– Как приятно, что мы снова все вместе. Одна семья…
Макеев чуть слышно хмыкнул. Да уж, назвать их четверых семьей теперь вряд ли возможно. Просто случайные люди, которых судьба заставила как-то сосуществовать, уживаться в четырех стенах. Вернувшись из санатория и обнаружив в доме блудную дочь, бабка разбушевалась не на шутку. Скандал гремел несколько дней.
Макеев несколько раз пытался вызвать брата на разговор, достучаться до него, понять, что происходит в душе у этого ставшего вдруг в одночасье чужим и далеким мальчишки. Но Алеша всякий раз смотрел мимо него и, кажется, не слышал ни единого обращенного к нему слова.
– Послушай, Леш, я все понимаю… Но ты должен вернуться в зал. Времени до чемпионата почти не осталось, надо срочно оттачивать программу, иначе…
– Иначе что? – коротко спросил вдруг Алеша.
Леня, довольный тем, что брат наконец-то не проигнорировал его слова, пошел на контакт, принялся горячо убеждать:
– Ну как что? Как будто сам не знаешь! Не успеешь как следует подготовиться, провалишь выступление…
– И что? – все так же, не глядя, переспросил Алеша.
– Медаль не получишь, из сборной вылетишь, – развел руками Леонид.
– А если мне на это наплевать? – Алеша облокотился спиной о дверной косяк, скрестил на груди руки.
– Но ты же всегда мечтал… Старался, работал…
– Это ты всегда мечтал, – покачал головой Алеша, пристально глядя на брата. – Это ты мечтал, чтобы я сделал то, что не получилось у тебя. Это ты заставлял меня работать, стараться, отбрасывать все, что могло бы помешать спорту… А я больше этого не хочу!
