скачать книгу бесплатно
Велесов разбудил Валеру, тот далеко не сразу осознал: где находится, кто тревожит и чего от него хотят? Немудрено, так бухать!
– Пойду с крёстным переговорю, по нашему вопросу.
– Прям в «центровое» отделение? – Постепенно приходил в себя Суббота, – дай таблетку от головы, лучше пивка или сто грамм.
– Сейчас, в холодильнике стоит. Нет, конечно, в само УВД не пойду, незачем светить связи, это нехорошо для нас, да и дядь Коли. Назначили встречу у матери дома, он приедет в гости и я, «невзначай» зайду, звонил уже ему.
– У тебя же телефона нет. – Жадно присосался авторитет к холодному «Жигулёвскому».
– Провели неделю назад, очередь подошла.
– Прекрасно! Тогда точно у тебя поживу, пока не разрешится проблема… дома не могу: всё о Юльке напоминает и о своей беспомощности на данный момент. На вас с генералом последняя надежда.
– Тогда я погнал.
– Давай-давай, пока в чувства приду, парней соберу, скажу им – ты временно за старшего. У тебя найдётся зубной порошок или чем перегар перебить?
Велесов с Патрушевым не встречался: агент отправился на явку с одним из похитителей, они уже виделись непосредственно перед делом. Согласно договорённости с генералом, Влад маскировал внешность, голос; да и милиционеры, под обличием бандитов, всё прекрасно понимали, не первый год служили и занимались подобным. Так что, меры, принятые крёстным, оказались излишними.
– Девчонка на жалость давит, – отрапортовал «похититель», – долго её держать?
– Завтра закончим. Дам знать, когда мы вас «вычислим», чтобы успели уйти.
– Принял.
– В целом, как она?
– Голодовку закончила, ест с аппетитом, не буянит больше, стала послушной девочкой… знаешь, глупость скажу, моё мнение – ей на пользу пошло наше мероприятие.
– Главное, не во вред! Всё, ждите сигнала, звонка или весточки.
Влад не знал, что именно Суббота говорил своим бойцам, но слушались Велесова все, без недовольства и неприязни, напротив – с подчёркнутым уважением, в том числе и самый непримиримый ненавистник – Паша Машинист.
К моменту, когда Владислав заскочил домой, Валера оказался в хорошем подпитии, но мыслил здраво.
– Что там, дядя твой? Тьфу ты, крёстный.
– Убедил его, словно Юля – моя невеста, потому пообещал приложить все усилия, неофициально, естественно – заявления-то нет и, если я правильно понял, не будет.
– Нет, конечно! Я ж не терпила.
– Слушай, Валер, мне неясен мотив… кто похитил, зачем?
Суббота сделался мрачным.
– Просто не говорил никому. Те, кто её забрал, дали знать чего хотят: чтобы вёл себя тихо и «сдал» позиции в городе… типа Юлька пока в заложницах побудет! Вот шиш им! – Скрутил авторитет фигу, – это между нами. Пошарить надо окрестности, аккуратом… я не случайно здесь залёг, главным тебя назначил. Формально условия соблюдены: я никуда не лезу и сижу тише воды, ниже травы…
«А ты не такой уж и пропитый дурак!» – Подумал Влад, вслух сказал:
– Правильно…
– Глупо выглядит, понимаю… ничего не могу с собой поделать. Скажи снова, важно услышать от кого-нибудь: думаешь, Юлька жива?
На мгновение Велесову стало жаль Субботу, чисто по-человечески, стыдно немного перед ним. Потом он перевёл мысли – Забродский сам отпетый подонок и, если ему понадобится украсть дочь у несговорчивого кооператора, чтобы выручить с того деньги, рэкетир сделает это не задумываясь. Не остановится и перед убийством невиновных.
– Думаю, да. Не хотел говорить тебе… обнадёживать раньше времени. Дядя Коля сказал – есть информация: «залётные» держат девушку за городом, может, это не наша, тем не менее интуиция подсказывает… завтра точные данные узнаем.
– Отлично! Всё равно, пока бери ребят и прочеши город, действуй, как посчитаешь правильным.
Влад с парнями долго мотался по городу, имитируя бурные поиски похищенной, рядом с ним в машине находился Паша и Максим, двое из старших после Субботы. Ребята крепкие, в прошлом спортсмены, закалённые в уличных драках с малых лет, готовые на рискованные действия, но не совсем бесстрашные.
Максим – рыжеволосый, высокий мужчина лет двадцати пяти, с рязанским типом лица; Паша, не менее физически развит, чуть ниже ростом, зеленоглазый блондин. Слишком дерзкий, запоминающийся – подобных любят «доступные» дамы.
– Значит так, парни, – начал инструктировать Велес перед входом в одну из хат, где собрались «гулаевские» с девочками, – начнём играть в плохих-хороших.
– Это как?! – Почесал затылок Максим.
Машинист отвесил подзатыльника приятелю.
– Олень! Фильмов не смотрел американских? Мы будем наезжать на отморозков, а Влад станет нас удерживать…
Таким умозаключением, Севостьянов поразил Красильникова, – «Парень не дурак! Надо с ним поосторожнее».
– Верно.
– Так бы и сказал, без ребусов! – развёл руками Рыжий.
В домике возле Дона находились порядка пяти разогретых спиртным парней из бригады Гулаевского района, с ними несколько девушек, среди которых Влад узнал Власову. Настя «хлюпика» тоже заметила, раскрыла рот и не могла решить: стоит ей делать вид, будто они незнакомы или, напротив, улыбнуться и показать окружающим, что давние «друзья»?
Паша с Максом, также десяток бойцов за их спинами, готовых по одному щелчку (как когда-то мечтал Влад) порвать всех находящихся в доме, принялись «бычить». Велесов же их «сдерживал», успокаивал.
– Ты кто такой?! – Спросил Владислава худощавый, длинный парень с оспинками на лице, – первый раз тебя вижу.
– Это Велес, – заявил Машинист, – новый заместитель Субботы.
– Ладно парни, – поднялся самый крупный и адекватный на вид «гулаевский» из-за стола, – давайте не начинать ссорится, портить наш прекрасный вечер, да и у вас, наверное, свои дела есть. Мы в курсе несчастья Валеры, искренне сочувствуем и готовы помочь чем угодно – надо поймать уродов и наказать! Но гадом буду, мы не при делах! Про нас разные басни плетут, но чтоб так вопросы решать, через похищение, тем более, Юльку многие из нас знают и сами за неё порвут. Я готов ответить за свой базар. К вам за «наезд» без претензий, прекрасно понимаем, вы на нервах… не там ищите.
Настя, по-прежнему с открытым рот, наблюдала за действиями Влада. Девушку сложно чем-то удивить, но сейчас… её «хлюпик», в сопровождении и что поразительно – во главе (!) одной из самых (если не самой) могущественных группировок Водопьяновска! Сам он изменился, стал… больше, что ли? Подкачался и взгляд… совершенно изменились глаза, они так пугают и завораживают одновременно.
– Хорошо братва, – подумав, ответил Велесов, – извините за вторжение, вы правильно заметили, все на нервах… не обессудьте.
– Не вопрос! Если что, за базар отвечаем: нужна помощь – поможем.
– Спасибо! Приятного отдыха.
Проехали далее по нескольким адресам, Юли нигде нет – «поразительно!»
Владу оставалось изображать сожаление и переживания. Красильников думал, – «Странно получилось, просто мистика! Тогда в кустах, когда наблюдал за Настей с быками в „Копейке“, именно об этом мечтал. Чтоб за мной стояла бригада парней, готовых по одному щелчку разнести всех и – на тебе! Года не прошло… да, мечты имеют свойство сбываться. Кто же всё-таки то „Явление“ похожее на отца? Дураку понятно: без его помощи не обошлось».
Домой Владислав вернулся далеко за полночь, Суббота ждал его, оказался почти трезвым, вероятно, успел проспаться.
– Порадуешь чем? – Спросил авторитет.
– Не нашли… на той «малине» просто «гулаевские» с девками шалят. Есть и хорошие вести: к матери заезжал, от неё крёстному звонил.
– Не тяни!
– Генерал наказал никуда не лезть, вопросов лишних не задавать – вроде вышли на след. Дядя Коля слов на ветер не бросает, поверь.
– Живая?!
– Да!
– Фух! Твою дивизию. Точно?!
– Я крёстному верю. Завтра прояснится. Поскольку дело неофициальное, возможно, придётся опять брать парней и ехать туда, где её прячут.
– Какие вопросы?! Конечно, бери! Только чтоб ментов не было, многие могут не понять, ну, я имею в виду, если «штурмовать» станете.
– Валер, что думаешь, кто мог её похитить? Кому выгодно, чтобы ты отошёл от дел?
– Их много! – Достал из-под стола Забродский очередную бутылку, – точно не скажу. Главное, Юльку вернуть, остальное потом решу… знаешь, порой на своих думаю – на Машиниста, если точнее. Его с собой завтра не бери, отправим куда-нибудь… по ложному следу.
– Почему на Пашу?! – Удивился Влад.
– Братан! есть на то основания, не допытывай. Возникнет желание, расскажу, а нет – не обессудь.
К моменту прибытия «субботинских» парней на место, где держали Юлю, похитители, якобы вышли ненадолго по делам, оставив девушку связанной и с замотанным ртом. Милиционеры под прикрытием периодически отлучались, оставляя дочь авторитета одну, дабы не возникло в будущем подозрений.
Забродскую освободили, она бросилась на Велеса: обнимала, целовала – благодарила.
– Погоди, где те, кто тебя связал? – Серьёзным тоном поинтересовался Влад.
– Ушли, они часто уходят… должны скоро вернуться! Пожалуйста, валим скорее, это страшные люди.
– Те уроды вооружены? – Спросил Максим.
– Да, пистолеты видела у них… пожалуйста, уйдём скорее…
– Оставить надо засаду. – Предложил Велес.
– Сделаем! – Кивнул Рыжий.
Сели в машину. Юля, устроившись на заднем кресле возле «спасителя», спросила:
– Где папа? Почему сам не приехал? – Приблизившись к уху собеседника, прошептала, – запил опять?
Велесов не ответил, слегка кивнул.
– Ты знаешь, – тише заговорила Забродская, – из-за него меня похитили! Что он натворил? Таких ужасов об отце наслушалась.
– Давай, Валерка сам тебе расскажет, а? Ваши семейные дела… не хочу в них лезть.
– Хорошо, отвезите меня к нему. Где он?
– У меня гостит. Тому есть причины, Кириллыч сам прояснит.
«Ведь правда, заключение Юле пошло на пользу! То разговаривать с ней было невозможно: стерва-стервой! Сейчас на человека стала похожа». – Думал Владислав.
Забродская на несколько лет младше Велесова, вполне симпатичная девочка, высокая в батю; характер, по всей видимости, тоже от него достался.
Скандал Субботы с дочерью слышала половина Пролетарского района. Она обвинила отца во всех смертных грехах, заявила: не желает того больше видеть и, попросила, чтобы он выделил ей ребят с машиной для переезда в Воронеж, к родственникам мамы. Валера не стал отговаривать, подумал, – «Так лучше! Пусть успокоится, отдохнёт, потом вернётся. Без неё здесь гораздо проще разбираться с врагами, теми, кто устроил дерзкое похищение».
Расчёты Влада оправдались и во втором случае: беседы похитителей подействовали на Юлю правильно! После её отъезда, расстроенный скандалом и тем, что услышал о себе от родной дочери, Кириллович запил хлеще.
Отсюда авторитет Велеса рос в геометрической прогрессии. Пока Забродский бухал, Влад фактически руководил группой, когда требовалось вмешательство или авторитет Валеры, заместитель чудом поднимал шефа на некоторое время, чтобы Суббота показался на людях. Затем снова спаивал, привозя очередную партию водки… благо, бригада занималась незаконным оборотом спиртного, и проблем с ним не имелось. Разумеется, Велес всегда «уговаривал» босса бросить пить, тот кричал, – «Сам знаю! Завтра завяжу! Сейчас – налей!» Скрывать алкоголизм старшего становилось сложнее, тем не менее Владислав старался это сделать. Да, с Красильниковым считались, слушались, он был в курсе всех дел, и номинально сам рулил сообществом… но рано… авторитет Субботы по-прежнему нужен за юной спиной.
Последним, кто не до конца признавал лидерство первого помощника Забродского, оставался Паша. «Хлюпик» долго думал: «Как сломать Севостьянова?» – Решил проблему «товарищ случай». В одном из вновь открывшихся баров (отмена сухого закона Горбачёва), Машинист, который редко употребляет спиртное из-за пагубного влияния на его психику, устроил поножовщину. Потерпевший, к счастью, выжил, но Павла арестовали, срок светил реальный, вдобавок – сопротивление при задержании. Вытащил его тогда и спас Влад, при помощи крёстного и не сказать, что далось это легко.
Севостьянов высоко оценил поступок Красильникова: в тюрьму не хотелось, да куда деваться? Паша уже не надеялся быстро освободиться, а тут – бац! – «С вещами на выход».
Тогда Машинист подошёл к Владиславу, попросил прощения.
– Ты не обессудь, Велес… что бочку на тебя катил, сам понимаешь, почему: ты меньше нас всех, взялся непонятно откуда и такое доверие Субботы. Ты классным парнем оказался. Пока старший бухает, грамотно нами рулишь, решаешь по справедливости; Юльку здорово вытащил, меня вот тоже… короче, можешь на меня рассчитывать отныне! Мир?
– Конечно, какие вопросы могут быть, свои люди! – Искренне обрадовался начинающий преступник.
Порой Забродский выходил из запоя, ненадолго. К примеру, пьёт неделю не просыхая, потом столько же болеет, семь дней бодрствует – опять пьёт. Каждый его «вираж» становился тяжелее, затяжнее, страшнее. Когда криминальный авторитет находился «на отходниках», ухаживал за ним тоже Велесов. Красильников раньше не встречал, чтобы люди настолько сильно мучились после запоев. Взял себе на заметку деталь: Суббота, первых два-три дня с бодуна всего боится, особенно шумов, чуть ли не до инфаркта.
Глава 5. Школьное место
После бурно отмеченного Нового года (1991 – ый) на севере среди закалённых холодом и трудом коллег, Сиротин заскучал по дому. Сперва ощущал лёгкую тоску, затем грусть нарастала, ближе к весне, необъяснимая тяга к малой родине – разрывала. Сильнее ностальгические порывы одолевали лишь в Афгане… там ясно почему. В армии, где бы ни служил человек, на гражданку хочется всегда, едва успел примерить солдатскую форму… а здесь отчего?
С одной стороны – к работе привык, сложно, но терпимо; платят хорошо, стаж идёт, коллектив отличный, отзывчивые приятели, славная женщина, с которой прожили почти полгода. С другой – проблем хватало. Во-первых, – никак не проходила акклиматизация: каждый вечер, имелось чувство, что Сирота простывает. Просыпаясь утром ощущал себя хорошо: молодой организм побеждал болезни, к концу смены – снова плохо. Сержант не мог смириться с постоянным холодом, промерзал хронически: домой приходил, чуть целиком в топку печи на общей кухне не залезал и всё равно, не отогревался. Привык на службе за два года к жаре, а тут: тело хандрило, кости ломило – ощущал себя дряхлым стариком по ночам, засыпал с трудом. Во-вторых, – сожительница. Вера на несколько лет старше Игоря, женщина хорошая, симпатичная, верная; работала на мостовом кране по десять часов в сутки, ещё успевала дела по хозяйству стряпать и ненаглядного приласкать, – «Откуда силы берутся у русских женщин?», – задавался сперва вопросом афганец. Позже понял: Вера специально хочет заработать хорошенько, чтобы квартиру дали, денег скопить и, завести много-много детишек! Она мечтала о большой, крепкой и дружной, советской семье. Любила фантазировать перед сном, после интимных ласк, – «Ешчё немного потрудимси, выдилют нам хату, сделаем рэмонт, детишек тебе нарожаю. Я хочу очень мальчишек близнецов, и девочек поболя!» – это Игоря пугало. Сам он, конечно, мечтал о крепкой, настоящей семье, но… попозже, не сейчас. И-и, чего греха таить, не с Верой.
Настя Власова? Не-е-т! На неё Сирота затаил смертельную обиду, не тосковал больше. Поначалу – да, не мог позабыть… сейчас, погасли чувства. Тем не менее о первой любви бравый десантник периодически вспоминал, не с тёплыми эмоциями и тревожной щекоткой в груди – приходило иное. Игорь, когда сожительница затихала, подолгу всматривался в зелёную подсветку электронных часов, не мог заснуть из-за ломки в суставах, пытался найти ответ, – «Почему я не могу забыть Власову? Нет-нет, а думаю о Насте!»
Причина элементарная – ноющее чувство недосказанности перед стервой; словно не завершил важное дело, не выплеснул в лицо нахалке, что о ней думает и кем та является! В глубине души хотелось встретиться с Власовой и если та улыбнётся, постарается нагло соврать в глаза, найти оправдание гнилым поступкам – заткнуть рот! Расставить всё по местам. Сирота понимал – это глупо, по-мальчишески, а побороть того желания не мог.
До поры афганец справлялся с ночными эмоциями, тягой к дому, в мае, ровно через год с момента, как Настя не пришла на вокзал – больше не смог терпеть. Решил при первой возможности отправиться в деревню родителей, затем в любимый Водопьяновск.
Игорь не осмелился поведать про свои намерения Вере. Врать, – «Поеду на недельку», – и не вернуться, не хотел, получилось бы тогда – он ничем не лучше Власовой. Как часто случается, выход отыскался сам собой, правда, очень печальный… умер отец.
С горя сержант запаса напился крепко, пустил скупую, мужскую слезу и, честно всё сказал сожительнице, сразу же схватив заранее собранный рюкзак: не хотел видеть её истерик. Подло, зато честно, лучше так, чем женщина бы ждала его, ждала, а он не вернулся.
Похороны бати Игорь помнил смутно, находился в прострации. В мыслях отпечаталось: лёгкий весенний дождь, сильные раскаты грома и линии молний на горизонте, эхо стука молотка, заколачивающего крышку… удары кусков земли о гроб.
На поминках подрался со старшим братом, точнее – дал тому раз в морду, конфликт и закончился. Наказал близкого за дело: Саша возмущался шёпотом, который слышали все находящиеся за траурным столом, мол, – «Зачем потребовалось переться в эту глушь? Отца не вернуть, а дома дел столько, деньги теряем!» Позже Сирота выяснил – это жена заставила брата приехать на похороны, она сама детдомовская, знала цену родителям, хотя никогда своих не видела – парадокс.
