скачать книгу бесплатно
В кабинет зашёл сержант, по приказу дознавателя набросил на Влада наручники и вывел из кабинета. Перед тем как скрыться за дверью, Красильников успел посмотреть в глаза Субботе и подмигнуть, мол, – «Не волнуйся, всё сделаю», – тот плавно кивнул в ответ, что означало, – «Верю, спасибо».
Майор Паневич, злой и ненавидимый всеми как коллегами, так и контингентом, серьёзно планировал закрыть Влада надолго, только уже через два часа, начальник «Гулаевского» отделения полковник Фомин, дал приказ, – «Освободить парня».
Паневич хотел возразить, да недовольный начальник прервал его:
– Приказ генерала! Выполняй.
– Слушаюсь.
Ни майор, ни полковник, конечно, не подозревали: произошедшее сегодня в их отделении – хорошо спланированная акция по внедрению агента в преступную среду. Через два дня отпустят и Забродского, план удался – авторитет подумал: его дело развалилось именно из-за хлюпика, передавшего нужные сведения, правильным людям.
Суббота слово сдержал: отблагодарил Влада денежно, позвал того на роскошное застолье, представив своим первым помощникам в делах рэкетирских, как личного спасителя. После посиделок в «кооператорском» ресторане, Валера пригласил Красильникова продолжить возлияние дома у последнего, наедине. Парень заинтересовал авторитета, особенно деталь, – «Кто именно наверху есть из родни у сопляка? В легавых или по партийной линии?» – Место распития выбрал неслучайно, хотел посмотреть, где живёт Влад, с кем?
Забродский удивился: Красильников обитал один в весьма просторной квартире – это могло пригодиться! кому пересидеть ментовский шухер, кого спрятать от «коллег». Суббота не решил: брать потихоньку парня к себе, знакомить с делами или не стоит? Пока всё, что бандит узнавал о Владе, говорило одно – брать, несомненно.
Расспрашивая в перерывах между рюмок о жизни Красильникова, Валера постепенно приблизился к главному вопросу, – «Кто тебя отмазал в ментовке?» – парень долго мялся, якобы не хотел говорить, в итоге под напором авторитета, сознался.
– Патрушев.
Суббота потерял дар речи, потом громко выругался: аж задрожали стёкла серванта с хрустальной посудой внутри.
– Да ладно! Ты не шутишь, за базар в ответе?
– Только Валер (они перешли на «Ты», пили на брудершафт), пожалуйста, никому…
– Ты о чём? Я могила! – Главный рэкетир Пролетарского района не мог поверить: если Влад сказал правду… значит, парня обязательно надо «обработать» и поставить на свою сторону, аккуратненько, – кто он тебе?
Красильников поведал вымышленную легенду: Николай Васильевич – крёстный, маму Владислава любил страстно в молодости и-и, возможно, генерал – его настоящий отец, так как защищает яростно.
– Чего ты по их линии не пошёл? Не учишься, не работаешь? – Решил получше прощупать нового знакомого Валера, всё-таки подобная удача подозрительна.
Здесь, согласно плану, Влад поднялся с кресла и расхаживая по просторному залу, использовал всё актёрское мастерство, присущее от рождения:
– Ой! Достал он меня, мать ему вторит: «Жить надо честно, как мы в своё время!» Поработал я грузчиком, дальше что?! Все пьют несмотря на антиалкогольную кампанию, платят копейки, а здоровье улетает! Я и без того, не богатырь. В милицию идти, что там делать? Таких идиотов, как тот майор слушать, рапорта строчить, да бред бабок записывать сутками? Хочется чего-то большего, вон, как в «Спруте» показывают. Времена изменились: пацаны спекулянтов трясут, мои одногодки уже на своих машинах катаются, девки пачками вешаются. Я с одной тут повстречался, даже жила у меня, потом братки на «Копейке» её подцепили и, думаю… рога мне с ними наставила.
Субботе понравилась речь хлюпика, он понял, – «Парень желает романтики! Это мне на руку, помогу её ощутить сполна!» – Валера насмотрелся на схожих идиотов, желающих ничего не делать, а иметь много и сразу, да чего там – сам таким был. Сомнения по поводу Влада отступали на задний план.
– Да присаживайся, – махнул авторитет, – чего завёлся? Выпьем, посекретничаем. Чего за братки бабу твою увели? Помочь?
– Да не! – наполнил Красильников стопки, – оно к лучшему, зачем мне такая нужна?
– В целом, может, есть другие проблемы?
– Вроде нет.
– Хорошо. – Звонко чокнувшись, собеседники выпили, – пойдёшь ко мне в бригаду? – «Неожиданно» предложил Забродский.
Влад обрадовался, ждал того предложения, но разумно сделал ошарашенный вид, затянув с ответом.
Нерешительность Красильникова понравилась Субботе.
– Серьёзно говорю! Всего и сразу не обещаю, но найдём тебе со временем достойное место «под солнцем».
– Ты же видишь: я не спортсмен, даже в армию не взяли по здоровью, а в вашем деле…
– Зато башка работает правильно и связи имеешь – это куда важнее. Для силовых вопросов у меня сотня парней имеется. Ладно, сразу не отвечай, дело серьёзное, обмозговать надо. Завтра к вечеру, на трезвую голову скажешь. Одно запомни: попасть к нам легко, уйти сложно… я бы сказал – невозможно.
– Понимаю.
– Слушай, я у тебя заночую, не возражаешь?! Сидим так хорошо, расслабился, даже в сортир вставать в лом, не то что домой ехать.
– Буду рад! – Широко улыбнулся Влад.
– Тогда наливай по стопочке.
Естественно, Красильников, вскоре взявший с одобрения (и помощи) генерала фамилию Велесов, согласился на «внезапное» предложение Субботы. Правда, ожидания быстро не оправдались: авторитет, по понятным причинам не доверял парню достаточно долго. Несколько месяцев длились различные проверки. Первой стала большая сумка: Валера попросил передержать её у себя дома недельку, предупредив, чтоб не вздумал открывать. Влад и не трогал баул, не потому, что прекрасно знал – его проверяют, воспитан так – не трогать чужого. Лежит себе в шкафу вещь, да пусть лежит, почти забыл про неё.
Дальше следовали более серьёзные испытания: спрятать в квартире человека, объявленного в розыск; хранить оружие, крупную сумму. Потом Кириллович выделил на время Велесову ржавый «Запорожец», чтобы тот на нём поехал к «зоне» и ночью, сделал незаконную переброску через забор – подогрел арестантов.
Постепенно Суббота проникся к Владу доверием, не на все сто, тем не менее после новогодних праздников 1990-го, «экзамены» прекратились, парню стали доверять более серьёзные дела.
Старший приблизил к себе Красильникова достаточно близко… всё же никакого реального «веса» и авторитета у хлюпика не появлялось. Рэкетиры относились к новичку с нескрываемой неприязнью, насмешкой. Лишь когда сам Валера приказывал слушаться Влада, – «Как меня на этом деле», – тогда нехотя подчинялись. Особенно один, Паша Севостьянов (Машинист), некогда правая рука Забродского, ныне слегка отдалённый за косяки, ненавидел Велесова. Суббота Павла однажды публично избил за насмешки в адрес новичка, сказав, – «Кто не уважает моего помощника, тот не уважает меня, я такое не прощаю!» После этого задевать Владислава побаивались. Однако крестника генерала не устраивало текущее положение дел.
Кириллович, после недолгой отсидки хоть и продолжил выпивать, стал делать это гораздо реже и в меньших количествах, что расстраивало уже не одних Влада и генерала, но и вновь явившегося «Гостя» – отца, деда, прадеда в одном лице.
– В твоих силах повлиять на ход событий, потомок! – Наливая вино из старого кувшина, советовало явление, – сверши, чтобы твой старший, предался безудержному пьянству.
– Как? Я думал над этим… не спаивать же его открыто? Заподозрит неладное.
– Тщетны твои думы, оттого что не в ту сторону направлены. Если человек познал «зелёного змия», он в глубине души навечно его узник. Любое потрясение для падшего, искушённого вином, станет поводом найти в хмеле утешения. Создай ему для сего… благоприятные условия.
– Можно не так размыто?
– Дочь у негодяя есть от жены покойной. Он виду не даёт, а любит её сильно.
– И? – Испугался Влад догадки о том, куда клонит «гость».
– Сотвори, чтобы она покинула бренный мир.
– Нет, – замотал Велесов головой, – я на подобное неспособен.
– Потомок думал иначе? Вершить нетленные дела, стать влиятельным и не запачкать руки кровью?
– Ты прав! – Согласился парень, но убивать девушку, не собирался. В его голове созрела более гуманная идея, – поступлю иначе. Нужно обговорить вопрос с генералом.
– Порази нас, мудрым решением и действием. – С этими словами «явление» исчезло, Влад мгновенно заснул.
Проснувшись утром от яркого солнечного света, ударившего прямо в глаза сквозь не зашторенное, серое окно, Велесов вновь обнаружил на столе пустую бутылку из-под «Агдама» и керосиновую лампу… так всегда, когда он просыпается после беседы с отражением предков. Уже третий раз, он лично выкидывает керосинку на помойку – ставил царапину на её ручке, а она снова появляется утром после гостя… без меток. Хотя сомнения, что всё он делает несознательно сам: сперва выкидывает, а потом возвращает лампу, а царапины ставит лишь в иллюзиях, не покидали.
Глава 4. Похищение
В версии генерала, изложенной Субботе (про крёстного и, возможно, настоящего отца) имелся большой плюс: если о встрече Влада и Патрушева станет известно Забродскому, ничего страшного не произойдёт. Что предосудительного? Встретились крёстные родственники и ладно, напротив, – Валера неоднократно говорил Велесову: держать с дядей Колей хорошие отношения.
Виделись агент с куратором редко, «свиданий» не афишировали. Три месяца Патрушев и Влад не оставались наедине. В феврале 1990 – го решили выбраться на «конспиративную» дачу.
Мороз выдался хороший, да разве он мешает? Растопили печь, включили масляный обогреватель, накрыли на стол; пока дом не протопился, дополнительное тепло давала электрическая плита.
– Ты, смотрю, возмужал – крепче стал! – Заметил высокий офицер изменения в фигуре подопечного, когда тот снял куртку.
– Да, – немного засмущался Красильников, – Суббота заставляет в спортзал ходить.
– Хорошо! Так держать. Хлюпиком уж и не назовёшь. Ладно, пока не выпили, рассудим о деле. Ты мне ведь составишь компанию?
– Хм… я старшего ищу способ споить, а вы меня?
– Брось… по чуть предлагаю, по ка-пель-ке, – покачал рюмками-сапожками генерал, – твоя идея с дочкой Субботы, конечно, рискованная и… незаконная. Других вариантов точно нет?
– Остальные гораздо хуже.
На улице кричало радио, благо, зимой на дачах почти никого из садоводов. В домике Патрушев включил приёмник на проигрывателе, – «У стен тоже уши есть!» – любил повторять генерал.
– Похищение гражданки, пусть взрослой… это ж надо! Подобное деяние предлагать начальнику милиции.
– Мы не собираемся её истязать, насиловать… люди ваши нужны.
– Опасно. Может, я тебе одного человека дам, надёжного? Есть у меня такой – Овсеев! Чем меньше посторонних задействовано, тем лучше.
– Нет, мне светиться нельзя: могут узнать по походке, комплекции, движениям; с дочкой его лично знакомы… опасно.
– Ладно… уговорил! Вызову с другого города должничков, бойцы из понятливых, но… тебя они в открытую видеть не должны, сработаем «третьими руками». Перед встречей с сотрудниками, если она понадобится, обмотай лицо шарфом, другую одежду набрось, сутулься и меняй голос, под язык чего засунь или капу надень, подстраховка никому не мешала.
– Замечательно.
– Ты детальней продумай и точный план мне на утверждение преподнеси. Сколько её прятать думаешь? Где?
– Не больше недели. Не знаю, у меня пока «тайных мест» нет.
– Придумаем… м-да, лихой ты парень, лихой! Недооценил я тебя.
– Толку? Авторитета как такового у меня нет… печально.
– Появится! Это и в моих интересах. Ты уверен, что после нашего дела, ублюдок снова приложится к бутылке?
– Да.
– Тогда вздрогнем! На улице мясо пожарим или здесь, в сковороде?
– Пойдёмте во двор… единственное, чтоб водитель ваш, меньше видел. Да! – поставил Влад на стол наполненную стопку, – это важно. Когда дело справят и девочку спрячут, пусть обработают Юлю психологически. Давят на мозг, мол, отец – бандит проклятый, руки в крови; вот и она за него страдает…
– О! многоходовую продумал?
– Подстраховываюсь.
– Хвалю! Ну-у, рюмка не мик-ро-фон – пей.
Задуманное Владом – похитить дочь Субботы, чтобы последний вернулся к практике снятия стресса путём жёсткого запоя – прошло гладко. Сотрудники милиции из другого конца страны, прибывшие при содействии генерала, легко выкрали распутную женщину. Юлия Забродская, особа ещё та: любила выпить, поскандалить, погулять; часто козыряла именем отца, словом – стерва. Когда её похитили, естественно, не причинив физического вреда, девушка по первой мужалась, угрожала папой похитителям. Вскоре, поняв, – «с ней не шутят!» – изменила поведение: играла на жалость, убеждала, что она за батю не в ответе.
Согласно плану, менты под видом бандитов, при «жертве», «невзначай», громко говорили между собой, какой Суббота – подонок, преступник; за грехи его придётся отвечать ни в чём не повинной девочке – это имело нужный эффект.
В первые сутки после пропажи дочери Валера держался молодцом: поднял братков на уши, шерстил город, прилегающие посёлки; на второй день – сдулся. Лихо приложился к бутылке. Придя под вечер в гости к Велесу, советовался с ним, просил:
– Ты можешь помочь? Подключить дядю, по его линии пробить… узнать бы сейчас: жива Юлька?
– Какого дядю? Может, крёстного?
– Ну да, – сморщился пьяный Суббота, – дай «бухарик». Только сам не пей, сейчас дела мои на себя возьмёшь, я не в состоянии…
– Почему я? – Наделано удивился, в душе обрадовался Влад, – мой авторитет слабый среди наших, Пашка меня открыто презирает, Макс сторонится. Может, кого-то из них, как двоих самых влиятельных после тебя, временно поставить за делами следить?
Кириллович отставил в сторону стакан, который планировал выпить залпом.
– С Машинистом поговорю утром… остальных построю, чтобы слушали тебя при поисках Юли, как меня! Я тут поживу? Макс, кстати, тебя, вообще, боится! Он виду не даёт, но мне признавался.
– С чего бы?! – По-настоящему поразился Велесов.
– Он на тебя бычку покатил, а ты в него глазами «стрельнул», так Рыжий чуть не обделался! – авторитет засмеялся, – говорит: «Валера, шо за демона ты пригрел?! Ну его нафиг, связываться с ним!» Так что? Поговоришь с дядей… фу… крёстным?
– Конечно, раз такое дело… завтра же к нему с утра пойду.
– Машину мою возьми. И это… не надо афишировать ваше родство, чтоб парни лишний раз не знали, какие люди за тобой.
– Понятное дело! – Пожал плечами хозяин квартиры, подумав: «Будто братки без того не знают!»
– Что скажешь? Пока я протрезвел и не напился вновь: сможешь найти дочь? А, Велес? Ты же хочешь, чтобы тебя так называли, да? Знаю-ю. Моё слово – будут! Найдёшь Юлю, особенно если живой, станут величать тебя, как захочешь. Вторым человеком в группе после себя поставлю и пусть тогда хоть одна собака тявкнет, хоть Паша, хоть Макс – лично на ремни порежу.
Слова Субботы понравились Владиславу. Пусть шеф пьян, и что? Обещание он держит, даже если дал его в угарном состоянии: у авторитета принцип, – «Не можешь пить – не пей! Сказал – делай!»
– Обнадёживающих обещаний давать незачем. Крёстного подключу, в крайнем случае… если ты не против, скажу ему, что мы с твоей Юлькой в отношениях и…
– Во! – Подскочил Валера, снова не донеся до рта стакан, – точно! Так и говори! Я не подумал сразу… голова ты всё-таки. Ладно, извини, я выпью и спать… поживу у тебя, пока дела решаем, да?
– Буду рад.
– Смотри, чтоб пацаны о моём запое не знали, хотя они догадываются. Короче, наша легенда – я отсиживаюсь от ментов, так как методы поиска будут жёсткими. Крёстный-крёстным, на всякий случай продолжи город шерстить завтра. Я в таком состоянии, сам не стану лучше. Возьми ребят побольше, кого сочтёшь нужным, хоть всех… когда просплюсь, доведу до них. Наведайтесь на малину «гулаевских», «динамовских», действуй с рядовыми бойцами жёстко, если что, с их старшими порешаю лично. Не беспредель, прошу… поэтому тебя за делами и ставлю – ты разумный. Пашка с Максом отморозки, дел наворотят по дурости, не расхлебаем потом.
Сосед по комнате из Субботы так себе: храпел, разговаривал во сне, провонял помещение перегаром.
Влад пробудился до восхода, привёл себя в порядок, обдумал предстоящий, нелёгкий день – где ему предстоит «искать» Юлю? Точнее, в каком месте имитировать бурную деятельность? Волновало – стоит сегодня «найти» Забродскую или подождать немного? – «Нет, лучше завтра, то и послезавтра… выпала отличная возможность „порулить“ вместо авторитета, нельзя её упускать, да и он, пусть дольше попьёт».
