скачать книгу бесплатно
Глава был молод, чуть за тридцать. Он был среднего роста, русоволос, с обычным, лишённым всякого намёка на аристократизм, лицом и серыми невыразительными глазами. Тщательно выбрит, аккуратно, даже стильно, пострижен и облачён в неброский, но дорогой, хорошо подогнанный по его худощавой фигуре костюм.
Лейтенант, а это был он спустя пятилетку, плюс-минус, после пережитых им событий, на вопросы корреспондентов отвечал кратко и по делу, не отклоняясь от темы выигранного процесса. Однако на вопрос корреспондентки со смазливым личиком, представлявшей издательство, далёкое от освещения юридических вопросов, он среагировал нестандартно. Вопрос в общих чертах касался темы: «Как он, бывший сотрудник силового ведомства, „докатился“ до такой жизни?»
Лейтенант оживился, его серые глаза заискрились и даже, казалось, приобрели зеленоватый оттенок. Определённо, девица задела в его душе чувствительную струнку.
– Скажем так, – начал глава ресторанной сети, – сколько я себя помню, я всегда осознавал, что мне нравится процесс поиска. Искать – было моё призвание, но только что именно я призван искать, я, к сожалению, до определённого момента не знал. Не осознавал, если выразиться по-иному. По молодости лет, будучи, как все, «юношей пылким со взором горящим», я между профессией геолога и службой, выбрал второе. – Он набрал в грудь воздуха и, глядя прямо в глаза девицы, которая тщетно пыталась спрятать их под козырьком короткой объёмной чёлки, продолжал:
– Таким образом, думалось мне, я реализую свою склонность к поиску. Органам, как вы понимаете, приходится много чего искать. Информацию, людей, предметы, вещества… Найти и, так сказать, взять. – Возникла пауза, словно Лейтенант что-то вспоминал.
– Так вот, – наконец продолжил он, – в один прекрасный день я взял не того. Мне дали понять: я по жизни ищу совсем не то, что должен! И подсказали, что именно я должен искать.
– И что вам подсказали искать? – спросила девица, держа диктофон на вытянутой руке.
– Вкусы! Гастрономические вкусы! Вкусы будущего, которых сейчас нет и в помине, которые не «хорошо забытое старое», согласно пресловутой пословице! Вкус – это эквивалент счастья! Люди любят вкусненькое, потому что оно делает их счастливыми. Я обрёл миссию – делать людей счастливыми, одаривая их вкусненьким по сходной цене! Тем не менее палитра гастрономических вкусов, которой я одарил, не побоюсь этого слова, человечество, ещё далека от идеала, к которому я стремлюсь в своих исканиях. Я знаю, каков идеал на вкус и не смогу ошибиться, найдя его. Если же не найду, то приложу всё усилия, чтобы его синтезировать и подарить людям!
Глава ресторанной сети закончил свой экспромт.
От корреспондентов посыпались вопросы.
– Откуда вы знаете, какой должен быть идеальный вкус?
– Я сохраню это в тайне, так как ещё не пришло время срывать покровы, – отвечал Лейтенант.
– Это правда, что вы финансируете исследовательскую деятельность некоего Савеля, учёного, известного своими скандальными работами по изучению человеческого мозга.
– Да, это правда. Ищущий должен помогать ищущему.
– Вы согласны с его утверждениями, что среди нас бродят как не вымершие до конца неандертальцы, так и неприкаянные люди будущего, родившиеся раньше времени?
– За неандертальцев не ручаюсь, но тот факт, что люди будущего уже среди нас достоверен на сто процентов.
– Не относите ли вы себя к таковым?
– Кто знает… Кто знает…
– Вы реально верите в то, что пресловутый Савель может создать так называемый «дуромер», аппарат мозгового сканирования, который позволит определять, к чему наиболее пригоден обследуемый в общественной жизни?
– В этом есть рациональное зерно.
– Какое именно?
– Приведу пример из жизни. Жил-был человек. В детстве его родителям, людям, которым тяжело давался их хлеб, недосуг было приглядываться к своему сыну и вдобавок они порицали его за манеру вечно что-то напевать себе под нос. Шло время. Человек каким-то образом выбрался из того образа жизни, что вели его родители и решил не повторять их жизненный путь. Он завёл семью и отдал своего сына в музыкальную школу. Через несколько лет сын, делавший в музыке незаурядные успехи, переложил на досуге на ноты то, что его отец всё время напевал сам себе. Оказалось, что его отец был прирождённым композитором высочайшего уровня, фактически вторым Бетховеным. Человек стал востребованным композитором, к нему быстро пришли слава и деньги. Но до этого он двадцать пять лет просидел клерком в какой-то богом забытой конторе. Был тем, кого неуважительно называют офисным планктоном. Ему потребовалось всего сорок пять лет, чтобы кто-то заметил и раскрыл его талант. Это история так называемой «ошибке выжившего». А скольких можно будет спасти от житейского прозябания в клетке нереализованных способностей, появись на свете такой аппарат.
– Но разве позволят создать такой аппарат? – раздался чей-то голос из зала. – Он же будет иметь обратный эффект. Кого-то вызволит из вашей клетки, а кого-то, наоборот, начнёт загонять в неё. Мало кто захочет мириться с результатом, не совпадающим с самомнением!
– Время идёт, критерии отбора будут меняться с его ходом. Если сейчас наверху наглые, беспринципные и жестокие, то в будущем их сметут способные и адаптированные к грядущему. Именно такие, что приспособлены к будущему уже сейчас, воспринимающие его как свою естественную среду обитания в силу того, что они по природе своей и есть люди будущего. Таковых, благодаря этому аппарату, станет возможным отделить от нас, ограниченных и ретроградных, чтобы они сделали для всего человечества то, что лучше всего у них получится – качественное, уютное и безопасное будущее!
Александра Пушкина
«Король Лето»
Странное у него было имя – Йошка. Да и сам он весь был странный – не похожий на пацанов из школы. Лопоухий, рыжий, худой. Нескладный и солнечный как одуванчик. Серый подружился с ним сразу, как приехал из Мурманска в Зеленоборский. Может, почуял родственную душу – сам он тоже считался в классе немного странным за привычку, забывшись, говорить будто сам с собой. Как он её ненавидел!
Правда, не так, как летнее одиночество. А на севере сверстников в это время почти не оставалось. Многие уезжали к морю, на всамделишный юг, а не как дурачки всякие – к бабушке в северный посёлок. Хотя море было и здесь, купаться в ледяном заливе даже в разгар лета рисковал мало кто. Поэтому главным сокровищем Зеленоборска для мальчишек оставался лес. Особенно после прошлогоднего карантина в городе. В августе тут можно было собирать ягоду – хочешь, сразу в рот, хочешь, на деньги меняй у местных перекупщиков, а хочешь – домой неси, бабка варенье сварит. Но домой Серый не любил носить – её ж перебирать потом. И руки все чёрные или красные, липкие и сморщенные как от долгого купания. Фу!
В июне – июле на хоженных лесных прогалинах недалеко за домами можно было играть в прятки, войну, путешествия. Строить шалаши или просто жевать бутерброды, сидя плечом к плечу на поваленном замшелом бревне. Лениво ероша носком кроссовки смолянисто блестящие ягодные кусты.
Прямо как сейчас. Лёгкий летний ветер отгонял от разгорячённого лба звенящее комарьё, а нежаркое солнце согревало через тонкую ткань ветровки.
– Глянь! – Йошка тыкнул грязным тонким пальцем куда-то перед собой, где росла кучка стройных сосен.
Серый поглядел:
– Ну сосны, и чего?
– Сам ты «сосны»! Белка вон. Видишь? Ну во-он же! Ну что ты как слепой-то! – Йошка всегда немного сердился, когда друг не замечал того, что он показывал. Правда, легко отходил, а Серый быстренько присматривался и тут же начинал видеть.
И правда, белка. Скачет по шершавому стволу, срывая коготками кусочки коры. Мордочка острая, уши торчком, и хвост – не сказать, чтобы очень пушистый и рыжий, но вполне беличий. Симпатичный.
– А ты знал, что белки друг с другом с помощью хвоста общаются?
– Не-а, прикольно…
Серому было странно, что друг так восторженно принимает любое лесное зверьё, но спросить об этом побаивался. Вдруг Йошка обидится и не будет с ним больше дружить? Тем более что знал он про животных очень много. Может, он будущий зоозащитник, или биолог. Или книжки будет писать, как этот… Даррел, которого когда-то пятилетнему Серёже читала на ночь мама.
– Вот бы автограф… – Серый тут же осёкся, сообразив, что опять говорит вслух. Изнутри как кипятком плеснули.
Йошка серьёзно посмотрел на друга, а потом улыбнулся, сверкнув щербинкой между передних зубов:
– Мой, что ли?
– Да блин, – покраснел Серый. – Дебильная привычка! Извини…
– Мысли вслух говорить? Нормальная привычка. Это у дураков мыслей никаких нет, вот они и молчат. А тебе, значит, есть что сказать, раз говоришь.
Серый аж хохотнул от приятной щекотки где-то чуть выше желудка.
– А с автографом всё равно не получится, я расписываться не умею.
– Да это я в шутку так… ну, подумал, вдруг ты знаменитым будешь, когда про природу начнёшь писать. И потом, можно же просто фамилию там, имя…
– Угу.
– Йошка, слушай, а почему у тебя имя такое… не наше? – спросил и сам испугался. Мало ли…
Но друг только пожал худыми плечами:
– Да не помню. То ли немецкое, то ли чешское. Папин дед оттуда был, вроде. Вот и решили в его честь назвать, чтоб необычно.
– Да-а, блин… – понимающе протянул Серый, у которого в этом году появилась сестра Василиса, названная в честь деда Василия. Самого его назвали в честь другого деда. Папиного. Будь он Василием – удавился бы.
– Да мне нормально, – снова улыбнулся Йошка.
– А пошли ко мне! Баб Надя оладьев напечь обещала. Порубимся на приставке – зря я её что ли из города пёр?
– Не-е! – поморщился друг. – Пошли лучше на залив. Попробуем пробраться на старую баржу. Там сейчас отлив.
Серый даже замер от удивления. Приставка была его Козырем. Можно сказать, тузом в рукаве. Ни один сверстник ещё не отказывался «пойти поиграть в приставку». Со словом «приставка» ты тут же приобретал вес в глазах любой компании. Ну, кроме мажоров, конечно. У тех были свои, и ещё покруче.
– Говорят, там в прошлом году мужик утонул, – задумчиво добавил Йошка, и это решило исход дела.
На заливе свежий прохладный ветер гонял барашки по свинцовой поверхности воды, но летнее северное солнце всё же согревало сквозь прорехи облаков. Жалостливо кричали о чём-то своём чайки и шумела набегающая на берег волна. Остро пахло солью и гниющими водорослями. Друзья скакали по скользким от тины прибрежным валунам, пока Серый чуть не полетел в воду.
Резкая паника, неловкий поворот и боль в копчике.
– Ай, блинский ёж!
– Серый, ты как? – с валуна свесилась пушистая рыжая шевелюра Йошки.
– Больно! – пожаловался ему друг, потирая ушибленное о гальку место.
– Эй, пацан! Нормально всё? – раздался неподалёку мужской голос.
Йошка замер на своём камне, а Серый повернул голову и закивал. Мужчина, стоявший на полосе прибоя, был явно уже немолод. В засаленном дождевике цвета хаки, с удочкой, ведром, и в резиновых сапогах. Седеющие нестриженные волосы трепал ветер.
– Давай помогу, – он переложил ведро и протянул широкую мозолистую ладонь, будто стоял совсем рядом.
– Да ничего, я сам, – неловко отмахнулся Серый.
– А вообще, не стоит тут шататься без старших. Прилив начнётся, что тогда? Или… – мужчина сощурился, будто что-то прикидывая, потом кивнул сам себе и продолжил: – или Король Лето заберёт.
– Чего-о-о?! – Серый аж растерял всю вежливость от возмущения. – Мы что, малыши, в бабайку верить?
Он посмотрел на Йошку, ожидая увидеть на лице друга презрительную гримасу. Но тот только виновато улыбнулся и вновь пожал худыми плечами.
– Ну, хочешь – верь, хочешь – нет, а летом у нас, бывало, пропадали люди, – почесал затылок мужчина. – Так и не нашли. И возраст у всех разный. Если б преступник какой, он бы определённых людей выбирал. А тут – без разбора. Бабки саамские говорят, мол, царь жоар объявился. К себе уводит.
– Чушь какая! – фыркнул, не выдержав, Йошка.
Мужчина развёл руками:
– Я б сам не поверил, но… кто знает, – он лукаво прищурился, глядя почему-то именно на Серого, да так, что того озноб пробрал. Потом хмыкнул: – Ладно, пойду. А то рыба сама не засолится.
– До свидания, – буркнул недовольный Сергей. Йошка и вообще только рукой махнул.
Мужчина ответил тем же и бодро зашагал по просёлочной дороге, ведущей к посёлку.
– Какой-то он… – поёжился Серый, поглядев на друга.
– Да пугал нас просто, – беззаботно отмахнулся тот. – Чтобы мы тут не шатались. Не утонули ненароком.
– Ага, – не очень уверенно согласился Серый и вновь поглядел на дорогу, по которой ушёл мужчина. Она была пустынна. – Эээ… ты видел?!
– Что?
– Мужик этот… пропал! – Серый аж вскочил на ноги, чтобы лучше разглядеть окрестности.
– Ну, свернул, может.
– Ага, в лес?! Рыбу там солить? Или в залив уплыл?
Йошка снова заразительно улыбнулся и пожал острыми плечами. Сразу как-то отлегло – ведь есть же друг. Он, если что, в обиду не даст. На помощь позовёт. И вообще, может, правда, у мужика дача тут в лесу. Но смутные подозрения с пузырьками восторга от «их» тайны беспокойным псом свернулись на задворках мыслей.
– Смотри-смотри! – Йошка вдруг толкнул друга в бок.
Посреди залива то там, то здесь прокатывались над водой тускло блестящие на солнце плавники.
– Слоновые акулы, – в глазах друга вспыхнуло веселье. – Они охотятся.
– На кого? – Серый чувствовал себя немного сбитым с толку.
– На планктон. Смотри! Они редко в залив заходят.
– Акулы? На планктон? – не поверил Серый.
– Это же слоновые, они как киты, – не очень понятно отозвался Йошка.
Вечером, стоя в пижаме у окна, с капустным пирожком в руках, Серый спросил:
– Ба, а ты знаешь про царя… как его там? Ну, Короля Лето, или Лета?
– А? – сперва не расслышала та. Потом поджала и без того тонкие губы: – Ой, да кто тебе чушь эту сказал? Дружок твой, что ли? Не бери ты в голову эти старые саамские сказки, лучше кушай. И морсику налей, вкусный морсик получился.
– А люди, которые пропадают?
– Да типун вам на язык! Если бы тут кто пропадал, я б тебя по лесам бегать не пустила.
Уже лёжа в кровати, Серый думал, как там Йошка. Ему-то меньше повезло. Тут хоть дом и деревянный, но двухэтажный и с удобствами. Поэтому, вроде ты и в посёлке, а вроде и в городской квартире живёшь. А вот у Йошки – домик по-настоящему деревенский. Одноэтажный, из потемневшего от времени дерева, с туалетом на улице. И стоит у залива в поморской деревеньке. Друг сам показывал с другого берега. А вот в гости до сих пор не звал. Ну… может, стесняется.
Сам не зная зачем, Серый достал из-под подушки смартфон с трещиной через экран. Вылез в Тик-ток и переименовал свой пустой аккаунт на king.leto. Полусонная мысль проскользнула гибкой рыбой в глубине: «Буду снимать природу. А Йошка пусть говорит про неё. Интересно же говорит».
Но на следующий день Йошка не пришёл.
Его не было на их обычном месте встречи, не было у «штаба», сложенного из лапника и сухих веток. Не было на заливе. Холодное липкое предчувствие поселилось комом в груди. И тогда Серый отправился на другую сторону залива, куда сам ещё не заходил. Не по какому-то запрету или страху, а просто надобности не было. Зато теперь она была ого-го какой! Он ведь, идиотина, даже телефон у друга не узнал. Зачем? Если Йошка сам всегда первее приходил.
Старый домик выглядел нежилым. Тут не было вездесущих кур и другой домашней живности. В окнах, правда, висели белые занавески, но и они казались посеревшими и безжизненными. Калитка, по мнению Серого, скрипнула как-то уж слишком громко. А если он домом ошибся? Что хозяевам говорить? Стало мучительно не по себе. Но реакции, казалось, не последовало.
И только завернув за угол, к крыльцу, Серёжка выдохнул. На поленнице сидел Йошка в старой футболке и тёмных шортах, мусоля ранку на колене.
