Нимфоманка

Я свесила с кровати ноги.

– Я тебя разбудила? – угадала Гаранина и попросила прощения: – Извини…

– Брось! – осадила её я, посмотрела на часы и заверила: – Ты как раз вовремя. Так бы проспала на работу.

Я соврала. На работу я проспать по определению не могла, поскольку была директором и собственником предприятия. Когда захочу, а если быть вернее, когда надо, тогда и приду. Конечно, для порядка надо появляться вовремя, но не сейчас, когда штат ещё не до конца набран, склады пустые, а в магазинах завершается ремонт, это лишнее. С другой стороны, каждый уважающий себя человек, ступивший на тропу предпринимательской деятельности, должен привыкнуть к тому, что двадцать четыре часа в сутках это очень мало. Но у меня всё это впереди, и пока я отсыпалась с запасом. По крайней мере, сегодня. После пережитого накануне стресса, организм нуждался в полноценном отдыхе. А какой отдых с Никитой? Он стрессы, как и удачно завершённые дела, «заедает» сексом. А поскольку для этого нужен партнёр противоположного пола, то я естественно была в течение ночи объектом его фантазий, которые он реализовывал сначала в ванной, потом в кровати, а потом… Стыдно вспомнить, но память тут же вернула меня обратно в ночь! Вот я встала… Каждую клетку моего тела переполняет нега, а внутри что-то подрагивает… Хочется продолжения. До судорог, до крика… Но во рту пересохло так, что язык стал казаться шершавым.

– Две минуты, милый! – пообещала я, твёрдо решив принести ему виноград…

Однако едва я открыла у холодильника бутылку минеральной воды, как вскрикнула. Негодник! Он подкрался сзади и схватил… Господи! Что потом было! Я вдруг отчётливо представила себя лежащей на обеденном столе с заброшенными ему на плечи ногами… Нет, сами ноги что надо. На впитавшей аромат крема коже ни волосинки и ноготки ухоженные… Но я всегда хотела знать, как в такие моменты выгляжу со стороны. Воображение переместило меня на место Никиты и я увидела себя такой страшной! Бессмысленный и блуждающий взгляд из-под полуприкрытых век просто отталкивал… Полуоткрытый рот, из которого вырываются то ли стоны, то ли хрипы, то ли обрывки фраз или слоги… Поди разбери, когда тебя вбивают в стол так, что того и гляди ножки его хрустнут и Никита всем своим весом обрушиться сверху… А ведь я выглядела после душа, со смытым макияжем, как поганка! Бледная кожа при таком освещении делает меня похожей на покойницу!

Он меня разлюбит! – ужаснулась я и устремилась на кухню, продолжая прижимать телефон к уху…

– …Ты обещала помочь мне вернуть помещение! – напомнила между тем Гаранина и предложила: – Давай встретимся?

Я встала, переваривая в голове настоящую кашу из собственных мыслей, предложения Гараниной и сон, обрывки воспоминаний которого ещё путались с реальностью.

– А-а! – вырвалось из моего полуоткрытого рта. Мозг так и не справился с задачей сформулировать предложение, поскольку я ещё не смогла принять решение.

– Так как? – допытывалась Ольга.

– Давай в час у офиса «Фемиды»? – предложила я, наконец, не понимая, что нам там с Ольгой делать.

– Хорошо, – протянула новая знакомая, отчего я сделала вывод, что она так же не может взять в толк, какого чёрта ей туда тащиться и для чего.

Но я тут же решила, что в окрестностях адвокатской конторы наверняка есть заведения, где можно заказать чашечку кофе и поэтому поездку хоть как-то оправдаю.

Вскоре мы уже вошли в небольшой, но уютный ресторанчик, расположенный через дорогу от конторы Севастьяновой.

– Рассказывай! – потребовала Ольга, когда мы заняли столик у окна.

Она вела себя так, словно мы знали друг друга с самого детства.

– В принципе, я тебе ещё вчера всё рассказала, – проговорила я, размышляя, что упустила, и сделала глоток кофе.

– Что эта мымра говорила? – спросила Ольга.

– Которая? – не сразу поняла я о ком речь и тут же сообщила: – Её оставили на свободе под подпиской о невыезде.

– Сбежит, – заключила Ольга.

– Это её проблемы.

– И мои тоже, – возразила Ольга и объяснила свой вывод вопросом: – С кого я потом буду требовать возвращение этого хозяйства?

Чтобы мне было понятнее, о чём речь, она показала на расположенное через дорогу здание. Вернее его первый этаж. На фронтоне красовалась вывеска юридической конторы.

– А ничего себе местечко! – проговорила я, разглядывая старинный кирпичный особняк и оценила: – Достойное.

– А то! – зарделась она и тут же зло проговорила: – Я эту сучку всё равно достану.

– Ты я смотрю, настроена по-боевому! – восторгалась я новой знакомой и примеряя на неё роль подруги.

А что, пора обзаводиться. Тем более старых я всех отправила куда подальше, как не прошедших проверку. Неожиданно я вдруг поймала себя на мысли, что общаюсь только с мужчинами. От этого открытия я даже перестала на какое-то время слушать Ольгу. Она просто выпала из моего поля зрения, продолжая что-то объяснять и рассказывать. Вообще я в женскую дружбу не верю. Верю, как и большинство женщин в семью и в любовь. Дружба это всё условно и из детства, до тех пор, пока не появятся муж и дети… Хотя конфуз может быть и с мужем. Подобный опыт у меня уже был. При одном воспоминании об обвислых щёках и редких зубах Вадима, меня передёргивало. Я как можно дольше оттягивала момент нашего с ним времяпрепровождения, а плотским утехам предавалась с отвращением и переступив через себя. Секс случался между нами крайне редко, но каждый раз оставлял неприятный осадок и чувство неудовлетворения. Во время так называемого соития я старалась закрыть глаза и представить на его месте другого мужчину. Но запах, присущий только ему одному, не давал мне совсем избавиться от ощущения, что меня пользует мразь. Мало того, что я испытывала к нему отвращение на физиологическом уровне, так он ещё и не удовлетворял всем моим запросам и требованиям. У меня было с чем сравнивать и, по-видимому, бог наказал меня замужеством не по любви с самым несостоятельным в постели партнёром из всех, кто со мной был. После него мне до жути хотелось нормального мужика. Зато у Вадима были деньги. Причём большие. Утешая себя роскошью, окружавшей меня и возможностями, в один из дней я перешла границы дозволенного и стала спать с садовником, решив из него сделать фаворита, который был бы всегда под рукой. Тем более он соответствовал всем моим представлениям о мужчине и притворял в реальности самые сокровенные фантазии. Однако, в свою очередь, муж оказался не промах и напичкал дом камерами. Причём они были не только снаружи, о чём я знала, но и внутри. В один из вечеров Вадим устроил пикник на природе, где и показал порно-кино с моим участием, а потом я проснулась уже в глухом лесу за тысячу километров от ставшей родной Москвы и уютного дома…

– А это что ещё за явление? – вопрос Ольги вернул меня в реальный мир и я оглянулась.

От входа, к барной стойке направлялся мужик… Да, да! Не мужчина, а именно мужик. Огромный, словно медведь он шёл осторожно, боясь задеть, и опрокинуть какой-нибудь столик… Нижняя часть его коричневого от загара лица, была заросшая рыжей бородой, которая доставала до груди. На нём был дешёвый пуховик, а на голове нечто вроде папахи. Из-под косматых бровей он глядел на посетителей странным, чистым взглядом доброго человека, при этом хмурился, словно ему было неловко, и что-то бормотал одними губами…

– Может, кино где-то рядом снимают? – предположила Ольга.

– Или историческая реконструкция, – внесла я свою лепту в отгадывание ребуса.

– А может просто бомж? – гадала Ольга.

– Слишком чистый для бомжа, – возразила я и добавила: – И здоровый.

Мужчина как раз прошёл между рядами столов, и я увидела его целиком. На ногах у громилы оказались кирзовые сапоги.

– Ух ты! – восхитилась великаном Ольга.

– Странно, – вырвалось у меня.

– Прям былинный герой! – выдала сравнение Ольга, сама того не подозревая, как точно и ёмко охарактеризовала странного посетителя.

Между тем мужчина боязливо оглянулся по сторонам, положил на стойку локоть и слегка наклонился к бармену. Вид его при этом был заговорщицкий.

Бармен подставил ухо и некоторое время слушал. Потом отстранился и пожал плечами. Мне показалось, что бармен знает этого громилу.

Между тем странный посетитель вздохнул и отстранился от стойки.

– Я умру от любопытства, если не узнаю, что это за явление! – призналась Ольга.

Мне тоже было до ужаса интересно.

На вид мужчине было за сорок. Но возможно борода и одежда просто старили. Он был очень силён. Наверняка не курил. Когда говорил, вдруг улыбнулся, обнажив ряд крепких зубов. Я вдруг представила его на месте Никиты на кухне ночью.

– Ух! – вырвалось у меня от стыда.

Я почувствовала, как лицо заливает краска.

Ольга насторожилась.

– Что с тобой? – поинтересовалась она.

– Восторгаюсь настоящим мужиком, – не удержалась и призналась я.

– Представь себе, он мне тоже симпатичен, – удивила она схожестью чувств и вкуса.

«Точно подругой будет!» – подумала я про себя, а вслух предложила:

– Пойдём?

– Куда? – спросила Ольга и напомнила: – Мы ведь ещё не обсудили, как ты мне поможешь наказать эту сучку, – с этими словами она снова показала в окно на офис «Фемиды».

В это время странный посетитель двинул обратно к выходу.

– Действительно, – пробормотала я, провожая его взглядом.

– Я вот что подумала, – заговорила Ольга. – Если сейчас следствию удастся доказать, каким способом Севастьянова отжимала офисы, то моя сделка с ней может стать недействительна.

Меня развеселило то, как она сказала.

– По щучьему велению что ли? – поинтересовалась я.

Она насторожилась.

– Почему так говоришь?

– Только в случае, если это установит суд, – объяснила я и посоветовала: – А для этого тебе надо составлять отдельный иск…

Грохот с улицы и крики заставили посмотреть в окно.

Взору открылся пешеходный переход, на котором лежал человек и спешившие к нему прохожие. Я без труда узнала в лежащем на асфальте странного посетителя, который только вышел из кафе и встала.

Глава 12

– Он на красный свет пошёл! – утверждала женщина в дублёнке, следя за тем, как полицейский что-то быстро пишет в протоколе осмотра места происшествия и добавила: – Я сбоку от него стояла.

– Не торопитесь! – взмолился полицейский.

Он поднёс руку с авторучкой ко рту и стал дышать, пытаясь отогреть то ли пасту, то ли пальцы.

– А машина точно не сигналила! – продолжала рассказывать женщина, не обращая внимание на мольбы полицейского. Она всё ещё находилась под впечатлением произошедшего и говорила громко. Женщина была главным свидетелем. То ли от возникшего вдруг чувства собственной значимости, то ли оттого, что куда-то опаздывала, она торопилась рассказать всё и сразу, но от этого сбивалась и перескакивала с одного на другое.

– Понятно, – проговорил полицейский и пообещал: – Так и запишем, водитель звукового сигнала не подал!

– Да я бы и не успела! – проскулила девушка.

Её уже опросил инспектор и теперь машину грузил эвакуатор.

На виновницу наезда было страшно смотреть. Трясясь как осиновый лист, она держала двумя руками пластиковый стаканчик с кофе. Перемешанные с тушью слёзы оставили на её щеках грязные дорожки. Мокрые волосы на голове топорщились. Несмотря на ветер и снег, она была без шапки и не накинула даже капюшон.

– Простынет! – подумала я вслух, но больше ничего не предприняла.

– Наверное, он из деревни, – сделала вывод Ольга, глядя на то, как от тротуара отъехала карета «скорой помощи», увозя в своём чреве мужчину.

– Пойдём! – позвала я и увлекла Ольгу обратно, к кафе.

– Куда ты меня тащишь? – гадала она, скользя подошвами своих сапожек по обледенелому асфальту.

– Ты разве не хочешь узнать, кто это? – спросила я её и потянула за ручку двери.

На Ольгином лице отразилось недоумение.

– Зачем? – допытывалась она.

– Сама говорила, что интересно, – напомнила я, и подтащила её к барной стойке.

– Вы рассчитаться? – поинтересовался бармен, напомнив, что мы выскочили, так и не заплатив за кофе.

– Да, извините! – попросила я прощения и полезла в сумочку.

– А почему не догонял? – спросила его игриво Ольга.

– Кого?

– Нас.

– И так понятно было, что вернётесь, – сказал он, беря у меня из рук деньги. – Да и сумма не та, чтобы за посетителями бегать…

– А может, просто мы тебе понравились? – не удержалась и спросила я.

– И понравились тоже, – признался парень. – К тому же не походите вы на тех, кто из-за двух чашек кофе убегать будет, сломя голову.

Я вспомнила, как мы неслись к выходу, и прыснула со смеху.

– Ты чего? – спросила Ольга настороженно.

– Представила, что было в головах у тех, кто не понял, что стало поводом нашего забега, – объяснила я причину своего веселья.

– А Никодим ваш знакомый? – спросил бармен.

– Его зовут Никодим? – Ольга оживилась.

Я сходу сориентировалась и заявила:

– Никодим мой друг!

– Друг?! – изумилась Ольга.

Я глядела на бармена честными глазами, но чувствовала на себе взгляд Ольги и продолжила врать:

– Просто он меня не узнал.

– Так ты его знаешь? – недоумевала Ольга.

– Конечно! – подтвердила я, поскольку объяснять ей цель вранья было некогда. А всё было просто. В стране, где популярен лагерный шансон и которая прошла через девяностые годы не приветствовались свидетели каких либо событий. Рестораны, бары и ночные клубы ни что иное, как площади для обмена мнениями. Ведь в большинстве своём люди выбирают подобные заведения именно для встреч. Не всегда они происходят между влюблёнными. Диалоги за столом нередко переходят в более острые фазы общения, а бармены зачастую становятся очевидцами этого. Время и жизнь, а так же обстоятельства научили эту категорию держать язык за зубами. Мне было известно это не понаслышке, ведь за свою жизнь я успела побывать даже в шкуре официантки придорожного кафе.

– Вас Севастьянова вместо себя отправила? – попытался угадать между тем парень.

– Откуда ты её знаешь? – спросила я, убедившись, что поступила правильно.

– Ну как же, – он повеселел и объяснил: – Она здесь встречи клиентам устраивает.

– Каким клиентам? – допытывалась я.

– Разным, – продолжал парень и напомнил: – Вы же сказали, что знаете Никодима.

– Никодима знаю, – подтвердила я, и уточнила: – Но не знаю, кого он здесь искал.

– Севастьянова известный адвокат, – сообщил парень не без гордости и стал вводить в курс дела: – Приезжала сюда по причине того, что когда-то жила в этом доме, а заодно назначала у нас в кафе встречи клиентам.

Я сходу сообразила, что парень не знает, что хитрая женщина никогда не жила в этом доме, а кафе выбрала местом для своих встреч с клиентами ввиду близости офиса. Ещё я догадалась, что это место она использовала для тех, кого назначила на роль своих жертв, а в офисе принимала обычных посетителей. Однако Ольга этого не поняла и всё чуть не испортила.

– Она разве здесь жила? – спросила она.

– Капучино, пожалуйста! – потребовала молоденькая женщина, возникшая за моей спиной.

– Минуту! – пообещал бармен и переключился на клиентку.

Я обрадовалась передышке и слегка задела Ольгину ногу кончиком своего сапога.

Ольга встрепенулась.

– Что?

– Молчи! – попросила я.

– Почему? – не могла она взять в толк.

– Потом объясню! – заверила я её.

Бармен обслужил женщину и вновь подошёл, и встал напротив.

– И так, на чём мы остановились? – спросил он.

– Ты сказал, что Никодим ждал здесь Севастьянову и что она известный адвокат, – напомнила я.

– А вы говорили, будто знаете Никодима! – воскликнул бармен и отчего-то обрадовался.

– Он позвонил утром и сказал, что будет здесь, – соврала я.

Бармен вытаращился на меня так, словно я ему сказала, будто мы переспали и у него есть дочь…

– Позвонил? – переспросил он.

– Да, а что тут такого? – поинтересовалась я вызывающе, почувствовав какой-то подвох.

– Но ведь Никодим не пользуется телефоном! – ошарашил бармен.

– Почему это он не пользуется телефоном? – вновь вмешалась Ольга.

Я снова сходу поняла, что допустила оплошность и надо сманеврировать. Мало ли почему он не пользуется современными средствами связи? В конце концов, такие люди сплошь и рядом. Одни, например, не без оснований считают, что использование сотового телефона приводит к раку головного мозга, другие попросту так и не смогли его освоить… Может у Никодима такие толстые пальцы, что он не способен попадать ими на кнопки? Да мало ли? Главное, что не мог позвонить и всё тут…

– Он попросил знакомую! – почти крикнула я.

Ольга не могла взять в толк, что происходит и лишь пробормотала:

– Какую знакомую?

– Потом объясню, – пообещала я и, глядя на бармена, потребовала: – Рассказывай!

– Что? – не мог он взять в толк.

У меня в голове созрел план.

– Дело в том, что Никодим плохо знает Москву и вообще, не любит город, – заявила я торопливо.

– Я это заметил, – подтвердил бармен.

– Он приехал, чтобы решить какие-то проблемы, но я не смогла из-за занятости с ним встретиться сразу, и он стал заниматься ими самостоятельно…

– Понятно! – Бармен кивнул, а Ольга громко икнула.

– Сегодня я выкроила время и приехала, как он сказал, сюда, но не узнала одноклассника, – продолжала на ходу сочинять я, и объяснила: – Мы ведь со школы не виделись, а нашёл он меня через Интернет в социальных сетях…

– Социальных сетях, – эхом повторил бармен, а Ольга снова громко икнула и стыдливо прикрыла рот ладошкой.

– Дай ей воды! – приказала я бармену.

– Сейчас, – пообещал он и взял стакан.

– Зачем мне вода? – недоумевала Ольга.

Но я оставила её вопрос без внимания и снова обратилась к бармену.

– Значит он здесь не первый раз?

– Не первый, – подтвердил бармен и стукнул донышком стакана о стойку. – Иначе как бы я его знал?

– Действительно, – пробормотала я, размышляя как вытащить из него побольше информации о загадочном посетителе со странным именем Никодим.

Но бармен сам начал говорить.

– Он когда пришёл первый раз, я попытался его выставить за двери, – стал рассказывать парень и посетовал: – Сами видите, у нас охраны никакой, а директор требует, чтобы случайные посетители не портили наш имидж. К тому же ваш одноклассник ничего не заказывал, а просто сидел. Я предложил ему пойти в соседнее помещение. Там пельменная… Он тогда и сказал, что его здесь должны были ждать. Тут как раз заехали патрульные полицейские, – продолжал бармен. – Они его увидели и сразу документы потребовали…

– И что? – торопила я, сгорая от нетерпения.

– Никодим показал им паспорт и сказал, что набожный, – ответил бармен и, с каким-то детским восторгом, добавил: – Он и вправду часто крестится…

– Не заметила, – призналась я.

– Потом действительно пришла Севастьянова, – продолжал он. – Она заказала себе кофе, и они о чём-то говорили…

– Понятно, а потом?

– Потом Никодим пришёл на следующий день, но она не появилась. Он прождал около часа и ушёл. И так уже неделю ходит…

– А сегодня под машину попал, – заключила я, посмотрела на Ольгу и предложила: – Пойдём?

– Куда?

– В больницу…

– Может, ты объяснишь теперь, что всё это значит? – спросила Ольга уже в машине.

– Охотно, – пообещала я и отъехала от тротуара.

– Для начала скажи, куда мы направляемся?

– Я же сказала, в больницу! – напомнила я.

– В какую и зачем?

– В девятую городскую, – сообщила я и стала объяснять: – Хочу узнать, зачем этот странный верующий в бога человек ждал Севастьянову.

– Для чего?

– Подозреваю, что он её очередная жертва.

– Ну и что?

– Как что? – удивилась я, и спросила: – А тебе не кажется, что его не случайно сбила машина?

– Как же! – изумилась Ольга. – На красный шагал, а ты говоришь!

– Надо проверить! – заявила я, и стала объяснять свой порыв: – Можно было конечно поверить в случайное совпадение, если бы этот несчастный ждал кого-то другого, но он должен был встретиться в кафе с Севастьяновой.

– А он действительно несчастный! – пожалела Ольга.

– Почему? – спросила я, ловя себя на мысли, что мне, отчего-то этот большой и сильный мужчина показался беззащитным, и нуждающимся в защите ребёнком…

– Слишком у него вид такой, – она замялась…

– Честного и открытого человека, – попыталась я угадать.

– Доверчивого! – попала в самую цель Ольга и сказала очевидное: – А с такой внешностью в Москве – ты жертва.

– Это точно! – соглашалась я, и вдруг заподозрила, что тянет меня к нему не только первобытная сила. Струнами сострадания шевельнули воспоминания об отшельнике Егоре, с которым я провела на заимке лето.

– Ты уверена, что он здесь? – спросила Ольга, когда я въезжала на парковку у проходной больницы.

Бетонная площадка, у забора из металлических прутьев, оказалась до отказа забита машинами. Ломая голову извечной проблемой автомобилиста, куда приткнуться, я оставила вопрос Ольги без ответа и процедила сквозь стиснутые в бессильной злобе зубы:

– Как всегда!

На удивление, словно испугавшись моего гнева, из рядком стоявших легковушек, стал выруливать «Ниссан» и я тут же встала наизготовку, чтобы сразу занять его место.

Глава 13

– Черепно-мозговая травма могла быть намного серьёзнее, если бы не папаха, – сообщил врач, и с детским восторгом признался: – Только в кино такие видел!

– Одевается наш Никодим действительно оригинально! – произнесла я с облегчением, одновременно всеми силами пытаясь создать у доктора впечатление, будто перед ним человек, который хорошо знает поступившего в отделение пациента и тут же поинтересовалась: – Сколько в таких случаях длится лечение?

– Это зависит от многих факторов, – сказал он и стал перечислять: – От степени тяжести, возраста и физического состояния человека.

– Вы сказали, что травма могла быть серьёзнее, – напомнила я ему уже с тревогой в голосе и попыталась предположить: – Значит, не так всё страшно?

– Вы не так меня поняли! – проговорил он и объяснил причину своего оптимизма: – Не будь на голове ничего, и ваш Никодим бы сейчас был не здесь, а…

Врач закончил предложение своеобразно. А именно, просто посмотрел под потолок, словно надеясь увидеть там среди уже освободившихся в этой больнице от тел и вознёсшихся душ, полупрозрачный образ порхающего Никодима. Ничего не скажешь, весёленький доктор! Разве можно так с людьми? Тем более с теми, которые переживают за больного! Ну нет, таких гнать в шею из больницы надо.

Конечно, я не стала говорить этого вслух. Как и большинству женщин, мне было достаточно мысленно отругать человека и представить сцену нравоучения со стороны, как наступало облегчение. Но и в долгу я не осталась и сделала вид, будто ужаснулась. Мне легко удавались разного рода выражения своих эмоций. Я вскрикнула, но при этом не забыла прикрыть ладошкой рот.

– Так и есть, – подтвердил он и предположил: – Где-то с недельку полежать придётся. У него ведь кроме сотрясения, ещё множественные ушибы мягких тканей имеются.

– Понятно, – проговорила я, размышляя, кем мне на это раз представиться и спросила: – Он сейчас в сознании?

– Да, конечно, – подтвердил врач и похвалил: – На редкость крепкий мужчина!

– Что есть, то есть! – согласилась я и осторожно поинтересовалась: – К нему можно?

– А вы кем приходитесь? – задал вопрос врач.

– Я его соседка! – соврала я, окончательно войдя роль и торопливо добавила: – У него в Москве никого кроме меня нет.

Я была уверена, что в этом случае у меня будет больше шансов попасть в палату к Никодиму и уже не понимала, для чего больше мне это надо. С одной стороны, конечно, хотелось узнать, что ещё намутила Севостьянова. С другой, чисто по-человечески было жаль этого мужичищу. И не только из-за того, что он наверняка стал или должен был стать очередной жертвой беспринципного адвоката, а ещё и потому, что попал под машину. На фоне сверкающего мегаполиса Никодим казался беззащитным и ранимым, и меня охватило непреодолимое желание о нём позаботиться, словно я вдруг узнала, что это и есть моё основное предназначение в жизни. Вот так вот, жила себе молодая женщина по имени Марта. Искала своё счастье, влюблялась, страдала, преодолевала трудности, рисковала жизнью, боролась, болела свинкой и ангиной, как вдруг явился архангел и объявил: "Вот видела Никодима?" "Да," – отвечаю. "Он и есть тот, ради чего тебя на этот свет мамашка твоя произвела…" И исчез тот архангел, так и не сказав до конца, в чём теперь мои обязанности. То ли женою Никодимовой стать, то ли просто горшки из под его могучего тела таскать, пока он к постели прикован. Но то, что потребность заботиться появилась, факт.

– Странный у вас сосед, – пробормотал врач и попросил пояснить: – Как такое могло случиться, что во всей Москве у него кроме вас никого нет?