скачать книгу бесплатно
– Присядьте, сейчас налью Вам молока, – прошептала хозяйка домика.
– Хочу воды! Из колодца! – продолжала приказывать дама.
Нищенка, схватив ведро, поспешила за водой. Когда вернулась, карета возле дома исчезла… В домике было пусто, но самое страшное: на комоде тоже было пусто! Пропала деревянная шкатулка, а вместе с ней единственное сокровище, мерцающие бусы.
Старушка попыталась вспомнить: «Может, переставила её, когда любовалась бусами? – холод пробежал по всему телу. – Нет! Не доставала их утром! В это время дня всегда некогда. Нужно замесить тесто!»
Не зная, что делать, куда бежать, кому пожаловаться на свое горе, села на скамейку возле окна. Опустив голову, замерла.
Шли минуты, часы, дни, годы. Старая женщина не вставала, не поднимала головы. Тропинка к двери домика заросла. Самого домика, овитого плющом, почти не было видно. То место стало проклятым. Бедняки из деревни старались больше не ходить в ту сторону. Стали обходить заколдованное место стороной.
А как же все эти годы жила непрошеная гостья?
Когда старушка ушла за водой, она с презрением обвела лачужку глазами. Увидела комод. Подошла, открыла шкатулку: голубой свет заполнил комнатушку нищенки.
Эмилия, так звали молодую даму, замерев в восхищении, не могла оторвать глаз от волшебных бус. Быстро захлопнув крышку, с шкатулкой в руках, выпорхнула из жилища старой женщины. Через минуту простыл и след от копыт лошадей. Все произошло так быстро, что у Эмилии не было даже времени на то, что бы подумать о своем плохом поступке. Сидя в карете, успокоила себя: «Ну что я могу с собой поделать? Бусы мне так понравились! Зачем они старухе? Лес мой, всё, что находится в лесу, тоже моё».
Такова была сущность графини де Моншарэ: всегда получала то, что хотела. Никто, никогда ни в чем ей не отказывал.
Карета подъехала к воротам старого замка. Госпожу встречали слуги.
Графиня направилась в гостиную.
Эдвард, молодой граф, сидел у камина.
– Как провел день, дорогой? – спросила Эмилия мужа.
– Плохо. Не ужинал без тебя. Пойдем в столовую, перекусим что-нибудь, прежде чем подадут на стол.
– С удовольствием, – улыбнулась графиня. Но в глазах, каждом слове проскальзывали нотки печали: они жили с мужем в браке много лет, а детей у них до сих пор не было. Оба очень горевали по этому поводу. Эмили, так называл свою жену Эдвард, часто плакала, много времени проводя в часовне возле замка.
За ужином ей стало плохо – случился приступ кашля. Стала кашлять не переставая. Эдвард поспешил к ней, держа в руках графин с водой. При виде воды она побледнела, потеряв сознание. Послали за доктором. С его приходом старый замок облетела долгожданная новость: у хозяев наконец-то будет ребёнок!
Через девять месяцев у молодой пары родилась чудесная дочурка.
Всё это время при виде воды Эмилии становилось плохо, совсем не пила воду.
– И как только живет, без воды? – поражались слуги.
Ребёнок родился прелестным. Мать девочки после рождения первенца прожила всего несколько дней.
Похоронили графиню там, где когда-то похоронили ее мать с отцом. Последнее желание Эмилии.
Перед смертью она всё рассказала своей служанке Беатрис. Вручила шкатулку, приказав отдать дочери, когда той исполнится шестнадцать лет.
Камилла, так назвали девочку в честь бабушки по материнской линии, осталась сиротой при живом отце.
Граф Эдвард днями напролёт бродил по замку, искал свою молодую жену. Его старались не беспокоить. Выходило, что маленькая графиня предоставлена самой себе.
Девочка росла, точно дикий полевой цветок. Да она и была похожа на полевой цветок: волосы цвета спелой пшеницы, васильковые глаза, носик весь в коно-пушках. Щёчки, словно алые маки, горели на розовом личике.
И вечно пропадала где-нибудь. Слуги искали Камиллу по полям, лесам целыми днями.
Этот полевой цветочек вырос, превратившись в прекрасную молодую графиню невиданной красоты. Полевой цветок превратился в розу.
Девушка стала очень похожа на свою мать, Эмилию. Такая же гордая осанка, надменный взгляд, высоко приподнятые брови.
Эту маску Камилла надевала на себя для всех окружающих людей каждый раз, если появлялась в обществе: для гостей, слуг, продавцов, когда ездила в город за покупками. Даже для своих подруг, Натали и Аннабель, двух сестёр, живущих в соседнем замке. Какой она являлась на самом деле, знал только один человек на всём белом свете – граф Эдвард.
Девушка была весёлой, доброй, жизнерадостной. Никогда не проходила мимо ни одного зеркала, чтобы не показать своему отражению язык, не постоять, не покривляться, не состроить смешные рожицы, не похохотать.
Не свалить ненароком бокал, стоящий на краю стола, будто бы нечаянно. Потом стоять, слушать звон разбитого стекла, вопли прислуги.
С силой дёрнуть за занавески. С удовольствием наблюдать, как они плавно опускаются на натёртый до блеска паркет.
Одним словом – любила пошалить, хотя бы на миг вернуться в детство, в то время, когда ещё жива мама. Отец – самый элегантный, красивый мужчиной во всём графстве.
Но всё это делалось при одном условии: ни один человек не должен такое видеть, даже слышать. Так устроена жизнь, всё окружение молодой графини: притворство, сплошное притворство. Никто, никогда не должен узнать, какая она на самом деле. Иначе презрение знати, неповиновение слуг, снисхождение продавцов будут сопровождать всю оставшуюся жизнь. Даже подруги отвернуться от неё. Жизнь превратиться в кромешный ад. На отца уже давно нет никакой надежды: слуги перестали выполнять его приказы, в город с ней он тоже не ездит. Балы, званые приёмы – всё это давно в прошлом. На кого девушка могла надеяться и положиться? Только на самоё себя. Поэтому так тщательно скрывала настоящую Камиллу, стараясь казаться хуже, чем на самом деле.
На отца всё же иногда находило прозрение: в день, когда дочери исполнилось шестнадцать лет, по его приказу парикмахер остриг ему длинные волосы, сбрил густую бороду. Эдвард одел фрак, пригласил гостей со всей округи.
Утром к имениннице подошла служанка покойной матери, вложив в руки деревянную шкатулку. Молодая графиня молча выслушала печальную историю.
– Ступай, – промолвила она.
Служанка ушла. Камилла открыла подарок: недобрый ледяной свет обдал холодом. Поспешила захлопнуть шкатулку. Дел без неё было невпроворот: надо улизнуть из замка до завтрака, пока не хватились слуги, не заставили мерить бальное платье из тяжёлой парчи, делать прическу. Чего доброго заставят ещё надеть перчатки!
Натянув первое, что подвернулось под руку, выбежала за порог. Спешила поскорее скрыться в лесу. Там никто не найдёт. Можно будет не притворяться, быть самой собой. Да перед кем притворяться в лесу? Перед деревьями, кустами? На один миг представила, как жеманничает перед старым дубом, делает ему реверансы, или отвешивает поклоны кусту малины. Ой, до чего же это смешно! Схватившись за бока, едва не поперхнулась от смеха.
Вдоволь насмеявшись, перебежала мостик через речку, по дороге пнув ножкой зелёную лягушку, нежащуюся на солнышке. Кинула камень в плавающих в реке гусей. Дернула за хвост привязанную к дереву чёрную козочку.
Обиженное кваканье лягушки, шипение гусей, жалобное блеяние козы было для неё сладчайшей музыкой. Потом, покружившись на цветочной поляне, разворошила муравейник, посшибала палкой росу с кустов малины. Довольная собой, заснула под огромным тенистым дубом.
На этом месте девушку застали отец и слуги. Схватив, повели домой, затолкнули в ванную комнату, где ждали служанки. Визги, крики оглушили стены старинного замка!
Умытую, причёсанную Камиллу привели к графу Эдварду. Последовала грозная, внушительная речь. Она, притихнув, смирилась. В комнате, на кровати, лежало бальное платье. Розового цвета, с выбитыми понизу цветами в тон платью. Талию охватывал бархатный пояс, с бантом на спине. Везде были рюши, кружево. Тончайший газовый шлейф спускался маленькими волнами вдоль платья. Казалось, что не портнихи, а феи сшили это необыкновенное чудо ко Дню рождения именинницы.
Слуги обули свою госпожу в розовые туфельки с золотыми пряжками, с острыми носами, надели на руки розовые перчатки со стразами. Парикмахер, уложив волосы, сделал замысловатую прическу.
«Что-то не так, – закралась странная мысль в голову молодой графини. – Чего-то не хватает».
Словно во сне, подошла к туалетному столику, открыла шкатулку, вытащила бусы. Расстегнув застежку, замкнула замочек на шее.
Громко вскрикнув от боли, упала, потеряв сознание. Сбежались слуги. Задыхающуюся девушку уложили на кровать.
В комнату вбежал граф.
Послали за врачом. Тот живёт в соседнем селе, приедет нескоро.
Отец кинулся к дочери. Её было не узнать: лицо стало белым, как бумага. Из горла вырывались хрипы, стоны.
Тут Эдвард увидел бусы. Словно змея, обвились они вокруг шеи Камиллы, душили. Несчастный отец хотел порвать их. Бусы не поддавались. Тогда он закричал:
– Несите ножницы, ножи!
Ближе всех стоял садовник. Юноша сбегал за садовыми ножницами.
Граф осторожно разрезал шнурок. Стеклянные бусы разлетелись в разные стороны по всей комнате. Дочь, открыв глаза, задышала. Потом простонала:
– Отец! А где мама? Я видела во сне маму и ещё какую-то незнакомую женщину. Глаза у мамы такие печальные. Незнакомка не поднимала глаз.
– Не пойму, про какую женщину ты говоришь? Это же просто сон. Твоя мама пошла в сад, пройтись перед сном, подышать свежим воздухом. Поспи, детка, ты устала. Я тоже пойду, прилягу, – ответил Эдвард.
Гости разъехались. Им объявили, что именинница не здорова.
Камилла забылась тревожным сном. Во сне опять пришла незнакомая женщина.
– Принеси мне мои бусы, моё единственное сокровище, – прошептала, не поднимая глаз.
Девушка подскочила на кровати. Комната была залита густым фиолетовым светом. Позвонила в колокольчик, прибежали служанки.
– Нитки! Иголку! Живо собирайте бусы!
Собрали бусины, нанизав их на тонкую шёлковую нить. Прикрепив застежку, положили собранные бусы в шкатулку.
Отпустив служанок, молодая графиня всю ночь просидела в кресле, вспоминая лицо мамы во сне.
Ещё при жизни своей любимой жены, Эдвард заказал портрет Эмилии знаменитому художнику Альконти. Сходство портрета с матушкой во сне было поразительным.
Под утро Камилла уснула. Проспала недолго: старушка опять появилась в её неспокойном сне и звала, звала!
Сбросив бальное платье, она натянула камзол для конных прогулок. Схватив шкатулку, поспешила в сад, из сада по мостику в лес!
Зелёная лягушка ждала очередного пинка. Очень удивилась, когда девушка пробежала мимо. Гусей не было видно, они мирно спали в сарае. Чёрная козочка лежала, примостившись на сене рядом с ними.
Молодая графиня металась на опушке леса, подбегая к кустарнику малины, но кто-то невидимый сильной, жёсткой рукой отталкивал, швырял в сторону! Падала, снова поднималась, пытаясь сквозь кустарник пробраться к деревянному домику. Знала – домик существует.
Однажды полезла на высокую ель, захотелось увидеть в дупле маленьких бельчат. Забралась на самый верх. Зверюшки просто очаровательны: три бельчонка, свернувшись клубочками, спали сладким сном. Похожи на маленькие игрушки. Вдоволь налюбовавшись бельчатами, стала спускаться вниз. Ветка под ногой треснула, девушка в страхе обхватила дерево руками. Взгляд упал туда, куда раньше никогда не смотрела. Сын садовника учил: «Не смотри вниз, когда спускаешься с дерева». Не послушалась, посмотрела…
Все было зелёным, только за колючими кустами что-то краснело. Пригляделась. Увидела лишь черепицу крыши, крохотный кусочек. Больше ничего не было видно.
В следующий раз, когда полезла на дерево, черепица исчезла. Как ни вглядывалась, как ни щурила глаза Камилла, густой кустарник укрыл остатки таинственного домика. Тогда не полезла в кусты. Больно надо царапать колючками руки и ноги из-за какого-то домика. Теперь кто-то таинственный звал, манил сквозь заросли леса.
Почти час она отважно сражалась с кустарником. Была упрямой девчонкой, вся в деда-генерала по отцовской линии. Его портрет висел рядом с портретом матушки. Девушка часто слышала от отца про боевые походы деда. Он был настойчивым: если решил завоевать какой-либо город, шёл на любые уловки. Измором, хитростями, штурмом, но город неприятеля всегда был захвачен бравыми пехотинцами под предводительством деда.
Задумалась: «Что бы сделал дед на моем месте?»
От этих мыслей голова пошла кругом, разболелась. Спрятав шкатулку в кустах, прилегла под густой елью. Уснула.
Во сне опять пришла старушка.
Подняла глаза, ласково произнесла:
– Милая, не хватает одной бусинки, самой последней.
Камилла вскочила на ноги. Со всей скоростью, на которую только была способна, понеслась в сторону замка.
Лягушка, примостившись на бревне, грелась на утреннем солнышке. От удивления плюхнулась в речку: крепкий пинок миновал её уже два раза!
Не выхватив пинка, квакнула, занявшись ловлей комаров. На рассвете они особенно вкусные, сладкие.
Козочка и гуси только просыпались.
Молодая графиня вбежала в свою комнату, упав на колени, начала искать. Сантиметр за сантиметром прощупывала полы: бусинки нигде не было видно.
Вскочила на ноги: «Я потратила столько сил, столько времени! Скоро все проснутся!»
Почувствовала, что начинает задыхаться, как в день своего рождения.
На столе стоял графин. Налила в стакан воды, поднесла к губам.
Облепив стенки густым желе, крепко держась на стекле, вода не вытекала из стакана.
Девушка от досады топнула ногой. И чудо! Из щелей дубового пола, как пуля из пистолета, вылетела последняя бусинка.
Схватив её, крепко зажав в кулачке, она побежала из замка.
Толстая лягушка сидела в пруду. Устала плюхаться с моста в речку от удивления.
Гуси втянули шеи, козочка поджала хвостик.
Камилла, ничего не замечая, на всех парусах летела к зарослям кустарника. В мгновение ока произошло нечто удивительное. Ветки опустились вниз, появилась тропинка, вдали забелел домик. Раздался стук ведра об сруб колодца. Первым делом молодая графиня вдоволь напилась, глотая воду большими глотками. Залила камзол, кожаные сапожки.
Никогда в жизни не пила такую вкусную воду! Возле домика никого не видно. Постучала – никто не ответил. Приоткрыв дверцу, вошла внутрь.
Незнакомая женщина сидела у окна. Голова опущена, руки сложены на коленях ладонями вверх. В комнатушке пахло сыростью.
Девушка поставила шкатулку на комод. Достав бусы, вложила в руки старой женщины. Ничего не происходило. Всё оставалось по-прежнему. Камилла разжала ладошку. Последняя бусинка соединилась с остальными, каким-то волшебным образом оказавшись нанизанной на тонкую шёлковую ниточку.
Голубое мерцание заполнило домик. Запахло свежим хлебом, картошкой, парным молоком.
Старушка подняла голову. Лицо, озарённое голубым светом, казалось голубым. Глаза тоже были голубого цвета – цвета летнего неба после дождя. Прижав бусы к себе, долго ими любовалась.
Потом посмотрела на девушку.
– Детка, попьешь молочка? – спросила счастливая хозяйка домика. Она была так счастлива!
– Да! И хлеба! Картошки! Ужасно хочу есть! – воскликнула молодая графиня. – Я так устала, пробираясь к твоему домику. – Поправила себя. – К Вашему.
