Только не уходи

Над ним наклонился его приятель, закрывая обзор своим лицом.

– Дионисий, а правда, что души, до рождения, подписывают договор с теми, кого любят?

Рука коснулась его шеи.

– А потом им стирают память и отправляют на землю жить. Да?

Яркие огни с боку. Тело подняли с земли. Он ощутил легкую тряску. Вместо звездного неба, белый металлический потолок. Не осознавая он пытался добиться ответа. Дионисий молчит. Волна тоски и отчаяния охватило его.

– Дион дружище я могу попросить тебя? Я умоляю тебя, не стирай мне пожалуйста память. Не стирай мне пожалуйста память.

Глава 21

Глава 21

Вспоминая приятные минуты во время массажа, точные прикосновения скользких от кокосового масла рук. Приятный ритуал зажжённых свечей с тонким тропическим ароматом, а после влажная паровая сауна. Блаженство!

Ия улыбнулась, глядя на себя в зеркало. Новая прическа – новая я! Упругие, блестящие локоны завиваясь ниспадали на плечи. Местами осветленные создавали иллюзию игры солнечного света.

А бурлящее джакузи? Горячая ванна с разнообразными цветами и морской солью? Райское место!

Отвернувшись от зеркала, она взяла в руки сумочку, в которой новый именной блокнот и ручка. В прохожей в ожидании стояли тубусы с ее работами на холсте. Они через несколько дней, как только Александр ведет ее в курс дел, окажутся в галереи в Риме.

Сменив свой серый, синий гардероб на более живые цвета, поняла, что жилище тоже требует перемен.

Звук звонка в домофон вывел девушку из мира размышлений.

– Доброе утро.

Это был ее водитель, приставленный Алексом.

– Доброе утро. Проезжайте. – Ия нажала кнопку, пропуская автомобиль.

Накидывая пушистое пальто светло – коричневого цвета поверх вязанного платья, доходящего до колен цвета зеленого камня. Казалось, что этот прохладный оттенок, как нельзя кстати передает ее внутреннее состояние. Выразителен, с эффектом свечения. Олицетворяет душевное процветание.

– Теперь у меня личный водитель и нет необходимости в головном уборе – Радостно улыбнулась себе Ия, застегивая молнию новых сапог с высокой голенью, эффектно облегающие икры. Широкий каблук устойчив и надежен.

Прихватив два тубуса и сумочку Ия открыла двери. Все вокруг усыпано снегом. Тишина. Легкий морозец принялся щипать ее щеки. Ступая на коврик у крыльца, она подняла глаза к небу. Хлопья снега кружась ложились на землю, крышу, одежду и волосы. Одна снежинка, изловчившись с холодным поцелуем растаяла на носу девушки.

Рядом оказался водитель. Забирая у нее тубусы, уложил их на переднее сидение, рядом с собой, довольно шикарного автомобиля.

Замкнув двери своего жилища Ия спустилась по ступенькам к автомобилю.

Открывая перед девушкой двери, водитель подал свою руку предлагая опереться на нее. Оказавшись в салоне, она ощутила тепло и легкий цитрусовый аромат.

Мощный мотор скрывая свою силу приглушенно гудел, словно в нетерпении.

Сдерживая радостные восклицания от первого снега Ия расправила складки пальто и встряхнула большой капюшон. Водитель пристегнул ремень безопасности и вывел машину на аллею к выходу.

– Выяснили кто наш пациент? – Врач вошел в палату, обращаясь к медсестре, меняющей капельницу.

Доза алкоголя в его крови превышала все возможные нормы.

– При нем не было документов. Думаю, родственники буду его искать. – Медсестра убедилась, что раствор поступает в кровеносную систему и отошла, делая пометку в журнале. – На алкоголика он не похож.

– Подождем пару дней. Может придет в себя за это время. Не оставляйте без присмотра.

Девушка кивнула уходящему врачу и вернулась к мужчине, лежащему с закрытыми глазами. Его идеальные черты лица привлекали ее внимание.

– Что же случилось с тобой? – Она коснулась указательный пальцем выразительных губ. Дышать ему помогала система искусственной вентиляции легких. Работа сердца сообщала, что тело еще живое.

Останавливаясь у служебного входа в галерею Ия почувствовала противное чувство страха и не уверенности. Сомнения взяли верх. Правильно ли я поступаю? Я ничего не знаю в управлении галереей. Это вообще не мое! Что если я не справлюсь?

Она опустила руку и подняла глаза к небу. Мое образование далеко от этого. Несколько клякс на бумаги, и ты возомнила себя художником, смеялась она над собой.

Люди. Вновь надевать маску чтобы вписаться в коллектив. Я не хочу снова видеть кривые, недовольные лица и понимать, что я не вписываюсь в их представление. Я хочу быть где угодно, но как можно дальше от людей, чтобы не насиловать себя, пытаясь вписаться в представление каждого какой я должна быть. Черт!

Она отошла от входа в галерею, чем дальше она уходила, тем спокойнее себя чувствовала. Зря я согласилась, сетовала на себя Ия. Снег усиливался обильно посыпая стоявшую на улице девушку.

– Стою тут как клоун с этими тубусами. – Проворчала Ия. – Вызову такси. Дома позвоню, извинюсь. У меня еще есть время отозвать рапорт.

Ия вздрогнула, когда услышала, как ее зовут. Алекс быстро шел в ее направлении без верхней одежды. Его светлые волосы стали белее от снега.

– Ия! Ты чего не входишь? Савелий сообщил, что привез тебя. – Он внимательно взглянул на нее. – Ты струсила.

Он тепло улыбался, и Ия почувствовала себя виноватой за сомнения и страхи, которые чувствовала сейчас.

– Да. Я очень боюсь. – Она опустила глаза как провинившийся ребенок. – Я подведу тебя и галерею. Я не умею. Я не знаю. – Она почувствовала, как глаза защипало от слез.

– Ну, ну, ну. Я же научу. Покажу и расскажу. Там целая команда, работа отлажена.

– А если я им не понравлюсь, что если мне не удастся влиться в коллектив? – Предательская слеза скатилась по щеке.

Он взглянул на нее так, словно она сказала о существовании в природе розового слона.

– Мир творчества сплетает людей по-другому. У них сумасшедшие идеи в голове, которые они хотят реализовать. Им не до критики. Они счастливы, когда творят. Счастливый человек не способен причинить боль или обидеть. Ты сама все увидишь. Смелее.

Он взял из ее рук тубусы.

– Это новые работы? Это то, о чем ты говорила? – Глаза Алекса засветились от предвкушения.

Ия кивнула, подтверждая его догадки. Он схватил ее за свободную руку и почти бегом повел в здание. Ожидая, когда глаза привыкнут от белоснежного дневного света Ия, шла за Алексом, не улавливая окружающую обстановку. Приятный запах грунтовых смесей и краски приятно щекотал ноздри. Сердце бешено колотилось.

Слова Алекса о людях вселили в нее надежду. Может я правда всех стригу под одну гребенку. Глядя на него не скажешь, что он такой же как…

Мысленный поток был прерван, когда они вошли в кабинет. Взору девушке открылись панорамные окна, по кроям открытые ленты жалюзи. На низких подоконниках стояли широколистные цветы. На стенах висели работы великих художников прошлых столетий.

В центре просторного кабинета круглый стол и стулья с высокими мягкими спинками. Между окнами угловой диван и кофейный столик.

Свет в кабинете рассеивался светодиодными лампами на потолке направленные в разные стороны.

– А тут уютно – Восхищенно отозвалась Ия. Оглядываясь она обратила внимание на стеллаж с книгами и папками. Рядом стоял шкаф с глухими створками.

– Это для верхней одежды. – Алекс открыл резные створки, которые казалось были предметом декора, а не скрытым шкафом для верхней одежды.

Снимая с себя пальто Ия протянула Алексу. В его руках были плечики. Коснувшись меховой отделки пальто, он погладил край капюшона.

– Какой приятный мех. Искусственный?

Ия улыбаясь кивнула.

– Я филантроп.

Ия стояла в нерешительности. Что дальше? Наблюдая за Алексом, она заметила, что он взял большую книгу и проследовал к дивану. Похлопав по нему рядом с собой, намекнул, чтобы она присоединилась.

– Это наш альбом. Коллективный. – Он улыбнулся.

Открывая первую страницу, на которой изображено здание снаружи с логотипом и все помещения галереи. На второй странице генологическое древо и фотографии. Переворачивая еще страницу описывалась история возникновения. Далее фотография сотрудника и его должность, изображенная карикатурно, что вызывало улыбку.

– И так нас одиннадцать человек. Это наш менеджер, твой зам если так проще, Христофор Эдуардович. Он отвечает за подбор произведений, организацию выставок вместе с тобой. Он ничего не делает без тебя. Здесь ничего не происходит без тебя. – Он внимательно взглянул на Ию. Когда она кивнула он продолжил: – Куратор Эммануил Харлампиевич. Он управляет коллекциями, занимается закупкой или предоставлением экспонатов, а также исследовательской работой. Картины в моем кабинете оригинальные. Благодаря его усилиям.

Ия услышала гордость за работу куратора и восхищение. Что я здесь делаю? Я на столько далека от всего этого, смущенно озираясь подумала Ия.

– Эту очаровательную даму зовут Евангелина Ростиславовна. Она искусствовед. Специалист по истории и теории искусства. Участвует в создании выставочных проектов и в научных исследованиях.

Ия рассматривала фотографию карикатурно исполненную. Дама в мехах, на манер Елизаветы второй. Только глаза не суровые, а смеющиеся. Рыжие локоны свисали на обнаженные плечи.

– А это наш хранитель Сильвестер Протасович. Он отвечает за сохранность и учет произведений искусства. С ним вы будете проверять огнетушители, противопожарную систему и так далее.

– Очаровательные кудряшки. – Улыбнулась Ия. – Кто все это сделал?

– Мы сами. Я об этом тебе и сказал, что здесь другой мир. И мы очень хотим, чтобы ты вошла в наш круг таких же немного сумасшедших, но счастливых людей.

Ия почувствовала приятное тепло. Словно оказалась в любящей семье. Убеждения, что коллеги не друзья, а работа не семья. Вновь всплыли. Тяжело вдохнув Ия обняла себя поглаживая предплечья ощущая мурашки на коже.

– Это самый талантливый из всех нас. Реставратор. Как много старинных произведений он вернул к жизни, даже счета не хватит. Позволь представить Северян Авдеевич. Он консерватор не только по произведениям, но очень консервативен в жизни.

Имена у работающих в галереи серьезные, произносятся с достоинством. Что происходит со мной? Во чтобы то ни стало я научусь всему. Алекс доверяет мне, а я в свою очередь приложу максимум усилий, чтобы оправдать доверие, оказанное мне. Все что сейчас происходит, наверняка не случайно и имеет свой смысл. Так что посмотрим к чему это приведет, размышляла Ия стараясь сдержать нервозность, от которой голова казалась чистым листом.

– А это наш смотритель. Много уважаемая Георгина Авелевна. Она обеспечивает порядок в залах, кабинетах и наблюдает за посетителями. К ней приставлены в помощники наши молодые люди, что размещают экспонаты на стенах или на хранение.

Ия улыбнулась на слова Алекса. Видимо сам страдал и не один раз. На ум пришел анекдот про то, как полиция приехала на вызов. Жена нанесла увечья своему мужу. Но они не могли ее задержать. Она пригрозила им, что пусть только пройдутся по только что помытому полу, их постигнет та же участь.

– И наконец наш маркетолог Генрих Давидович. Шустрый малый. Его талант убеждать так, что каждый уверен, что выбор сделал сам. Как ты уже поняла отвечает за продвижение и продажи. Взаимодействует с клиентами, если надо, то и со спонсорами. Наши помощники смотрителя все молодые, но наша политика не зависимо от возраста по имени отчеству, даже когда мы одни. Самый старший среди смотрителей Эмиль Евгеньевич, далее Ювеналий Савельевич, он сын нашего водителя. Савелия Христофоровича.

– У меня такая каша в голове. Как же я их запомню?

Алекс улыбнулся.

– Не волнуйся, на форме указаны имя отчество и должность. Теперь выделим твои обязанности. Ты как руководитель сама отвечаешь за планирование выставок и мероприятий. Как раз на носу предновогодние мероприятия. Мы вместе все распланируем, и ты увидишь, как это увлекательно. Так же в твои обязанности с менеджером входит поиск и отбор художников, заключение договоров. Ты планируешь бюджет на каждое мероприятие, ведешь схему расходов. У тебя есть помощники, но ты должна знать и разбираться во всем этом. Потому как твое слово решает все.

Ия почувствовала, как у нее противно вспотели руки.

– Алекс, а если ты ошибаешься на мой счет?

Он закрыл альбом поглаживая ладонью выступающие части рисунка на обложке. Бархат становился темнее там, где ранее касалась его рука.

– Ия не бойся совершать ошибки. – Сказал он, поднимаясь с дивана. – Тебя создают не мнения и взгляды посторонних людей, а твои собственные. Не волнуйся, что они о тебе подумают. Если бы я слушал каждого, вряд ли я сегодня был бы здесь.

Ия поднялась с дивана и прошла к окну. Коснувшись гладкой поверхности широкого листа, она смотрела как белые хлопья кружатся и осыпают все вокруг. Конец этого года не похож ни на один из предыдущих.

Перемены всегда пугают. Я следую к своим мечтам и истинным целям. Принимаю свое несовершенство. Осознание, что быть собой – разочарование других. Только я живу не для других. Я научусь смотреть в глаза страху осуждения и приложу усилия оставаться верным себе, ни смотря на мнение окружающих, даже если меня обесценивают.

– Уж если ты, истинный знаток ценных экспонатов, увидел во мне художника и уверен, что я справлюсь. Я тебе доверяю. Обучай.

Алекс улыбнулся, поворачиваясь к ней спиной. Когда семейный альбом галереи оказался на своем месте он извлек из шкафа с глухими створками довольно толстую папку имя которой сообщало о финансовых движениях.

– Посвятим начало обучение финансовой грамотности.

Николас погруженный в свои мысли не обращал внимание на окружающее. Было все равно сколько времени прошло с момента возвращения. Ни радости, ни вдохновения от того, что удалось спасти лучшего друга и не сгинуть вместе с ним.

Не трогали насмешки Мартирия, что он влюблен в человека. Не спорил о низких пороках человечества и о том, что они не достойны даже взгляда, а тем более любви. Он прилагал столько изощренных усилий для очередной провокации. Но тщетно. Все вокруг качали головами и многозначительно вздыхали.

– Ник, что с тобой происходит? – Дионисий остановился рядом с другом сочувственно глядя на него. Волны тоски исходили от него во всех направлениях.

– Дион, можно я встречусь с ней еще раз? – Он с надеждой взглянул на него. – Хотя бы во сне. Мы так нелепо расстались. Я обидел ее.

Он опустил голову закрывая ладонью глаза.

– Покажу будущие ее работы. Я мечтаю увидеть ее глаза еще раз.

– До чего перевернулась мир! Ангел мечтает о смертном человеке. – Смех Мартирия нисколько не трогал его. – Она наверняка уже забыла о тебе.

Он не слушал его. Ник вообще не слушал здравый смысл. Если раньше хоть кто-то сказал бы, что он полюбит земного человека, он спорил бы и смеялся как сейчас Мартирий.

Видимо все познается в сравнении.

– Если Дионисий тебе позволит, вновь нарушит заповедь. Поверь об этом узнают выше. Выше Абрама. Тогда вас всех изгонят – Смех Гермогена и Мартирия разносился по всюду.

Ник не опустил смиренно голову. Не глядя на смеющихся удалился, окружая себя красотой морского берега, заката и обилием растительности. Мог видеть, но не чувствовать. Огромный минус в жизни ангела.

Глава 22

Глава 22

Знакомый аромат наполнил воздух вокруг. Сердце бешено пустилось в пляс. Все как тогда. Первая встреча, первый взгляд. Голос. Он напомнил салон дорогого автомобиля, глаза, окруженные веером морщинок, крепкие объятия.

Николас!

Ия гуляла по просторной комнате. Она знала ее как галерею, но не ту в которой Алекс ее обучал. Она была другой.

– Здравствуй Ия, – Она оглянулась на голос. Сердце затрепетало от знакомой интонации.

– Здравствуй. – Она смотрела в любимые синие глаза. Его лицо казалось другим.

Он протянул руку, Ия послушно вложила в свою, ощущая тепло его кожи и знакомые изгибы ладони.

– Пойдем я кое – что покажу тебе.

Пейзаж вокруг изменился. Холсты на стенах казались нереальными.

– Это твои работы. Взгляни как ты смогла прорваться вперед.

В его голосе слышалось восхищение. Люди вокруг открыто восторгаются. Она переместила взгляд от любимого лица на холст. Она ощущала тепло его тела от объятий, аромат, когда они останавливались у очередного холста.

– Это все ты любимая. Смотри!

Ия обернулась, глядя в его глаза, которые казались не четкими, словно смотришь на него сквозь воду, которая рассеивается волнами.

– Николас я так люблю тебя!

Его взгляд странно изменился. То ли он злится, то ли это боль. Он коснулся ее лица теплой ладонью.

– Любимый обними меня и не отпускай. Все мои предрассудки такая глупость. Я люблю тебя.

Боль в его глазах стала отчетливее.

– Я тоже, очень тебя люблю. Моя Ия.

Он обнял ее, крепко прижимая к себе. В этот момент Ия ощутила преграду между ними. Серьезную, не преодолимую. Острая боль пронзила ее сердце.

– Не уходи Николас. Только не уходи. – Слезы бесконтрольным потоком вырвались на свободу. Они не приносили облегчение, а усиливали тоску.

Ия открыла глаза все еще всхлипывая от рыданий. Сожаление от сделанного выбора острым лезвием разрезало сердце на части. Она вновь и вновь перебирала в памяти сон.

Картины!

Ия выскочила с пастели. Накинула халат на ходу завязывая пояс. В гостиной темно от закрытых штор. Нажимая на включатель, она прошла к камину. Разложив поленья и щепки, поднесла спичку. В комнате становилось уютнее. Рядом стоял мольберт. Изображенный на холсте Николас ласково смотрел на нее. Может это игра света?

Ее палец замер на портрете. Она помнила с каким трудом удалось передать искорку, сверкавшую в его глазах. Убирая готовый холст, она достала чистые листы. По памяти из своего сна, она начала делать наброски тех картин, которые показал во сне Ник.

– Бригада скорой помощи нашли его лежащим на улице. – Врач внимательно взглянул на женщину сообщающую, что это ее сын. По документам удалось установить личность. – Он был накачан алкоголем сверх нормы. Часто употребляет?

От изумления женщины глаза расширились.

– Он вообще не пьет!

Рядом стояла точная копия женщины. Видимо дочь. Она хмурилась размышляя, о чем –то.

– Вот, что странно. В его квартире мы нашли на столе вскрытую бутылку коньяка. Судя по всему, он ее начал и не допил. – Она взглянула на врача. – Расследование случившегося начали его коллеги. Будем надеяться ситуация проясниться.

Николас обхватил свои колени руками и качался как маятник. Безысходность. Может быть стереть память? Забыть? От этой мысли стало еще хуже. Нет!

– Почему прозрение приходит там, где грань? Конец и это все? – Ник закрыл глаза, хоть на миг ослабить эту боль, которая так нещадно терзает душу. – Почему люди слепы? Прожигают жизнь так нелепо! Все теряет смысл, бесполезная суета когда ты уходишь становится очевидным, что время уделенное тебе потрачено бессмысленно!

Может быть вымолить время человеческой жизни в обмен на эту? Толку в вечности, если счастье на короткий миг!

Теряя счет времени Ия успевала менять листы. Стараясь извлечь из увиденного на бумагу.

Николь и Алекс вошли в гостиную наблюдая за ней. Сосредоточенная на своем деле она не обратила внимание на вошедших.

– Знаешь Алекс я к этому уже привыкла. – Шепотом сказала Николь. – Несколько раз я заставала ее в таком же состоянии. Словно в трансе. Когда она заканчивала, то сразу становилась такой же, какая есть.

– Тогда пойдем на кухню. Приготовим поесть. Наверняка она не завтракала.

Заканчивая очередной холст, Ия почувствовала опустошение. Будто освободила голову от чего – то что тяготило ее. Возвращаясь в реальный мир, она ощутила запахи, доносившиеся с кухни. Побежали слюнки и желудок напомнил, что она не завтракала. Кинув взгляд на циферблат часов, она ахнула.

– Галерея! Время!

Из кухни вышел Алекс.

– Привет.

Ия почувствовала себя растерянной. Она даже не умылась утром.

– Привет. Ты давно у меня?

Следом вышла Николь.

– Нет дорогая. Но за это время успели приготовить твои любимые блюда. Беги умывайся и за стол.

Воспользовавшись предложением подруги, она скрылась в дверях спальни. Алекс остановился у мольберта. Разглядывая лежащие на полу, не законченные работы, он изумленно взглянул на Николь.

– Это потрясающе!

-Ты важен Николас. – Абрам поднялся, расправляя подол одеяния скрывавшего ступни. – Тебя не осуждают, а обучают. Сейчас ты не все понимаешь. Доверяй. Тебе нужно познакомиться с разными аспектами человеческой жизни.

Спускаясь по лестнице, он тепло улыбнулся Николасу. Обнимая за плечи Абрам окружил их обоих ярким светом, переливающимся от белого до изумрудного.

– Ты многогранен. Оставлять потенциал не раскрытым при твоих колоссальных возможностях – это преступление против тебя же.

Ник восхищенно озирался вокруг.

– Нет возможности раскрыться внутри зоны комфорта. Многое раскрывается, если, подвергнув сильному духовному и психологическому давлению. Алмаз формируется из угля под давлением и высокой температуре. Во тьме.

– Это все метафоры Абрам. Мои взгляды, мои чувства изменились. И это не каприз! Я люблю эту женщину больше себя. Я чувствуя себя наполненным и счастливым с ней. Видел бы ты ее глаза, когда она счастлива! – Тело Ника задрожало. Не было сил сдерживать боль. – Смилуйся. Верни меня. Забери мое время. Без нее мне не нужно ни чего.

Сжимая в ладонях плечи Николаса, Абрам улыбнулся.

– Любовь между мужчиной и женщиной – это не просто земное влечение. Это небесный союз, чтобы через друг друга вы познали Единого.

Когда смысл слов стал доходить до Николаса он взглянул в глаза Абрама.

– Так значит…

Улыбаясь Абрам кивнул и продолжил:

– Создается священная гармония. Он – несет ей ясность. Она – ему вдохновение. Это животворящая сила, что зовет тебя. Растворяет все ложное и возвращает к Истине. Любовь не знает расстояний, даже если вы разделены морями. Вы не теряете единства. Служите друг другу. Любите друг друга, Дети мои. Ибо через служение вы познаете как люблю Вас я.