скачать книгу бесплатно
Верона. Часть II
Инесса Рафаиловна Давыдова
Верона #2
Не думая о последствиях, Вера вмешивается в поединок старшего брата. Ставки высоки, толпа негодует. На выручку приходит организатор боев Аристарх. Соприкосновение двух тел схоже с ударом молнии, зарядившим обоих электричеством. Их непреодолимо влечет друг к другу, но несовместимые жизненные ценности выстраивают между ними стену. Влюбленных одолевает изматывающая внутренняя борьба. Оба понимают, что нужно переболеть и жить дальше. Кажется, что все уже решено, но череда событий заставляет их бороться за собственное счастье.Содержит нецензурную брань.
Глава первая
Вера
Первый робкий солнечный луч щекочет ресницы, будто заигрывает, манит и сулит новый замечательный день. Он не знает, как я опустошена и раздавлена, иначе оставил бы меня в покое. Да и откуда ему знать, он только что родился и по-детски исследует мир. Ему невдомек, что уже вечером он уйдет в забвение, туда же, где я нахожусь последние дни. Я потеряла счет времени. Наверное, уже октябрь и все улицы окрасились кроваво-желтым багрянцем.
Представляю, как отталкиваюсь от кровати и возношусь к небу. Там нет боли, нет страданий, нет ничего, что расстроит меня или разочарует. Там только я и мое одиночество. Я – парящая душа среди облаков. Приятный порывистый ветерок треплет мои длинные белокурые волосы. Я словно хрупкая птица нежусь и греюсь в восходящих лучах…
– Просыпайся, чучундра!
Моя подруга София распахивает занавески и открывает окно. В комнату врывается поток свежего воздуха. Делаю глубокий жадный вдох, словно только что вынырнула на поверхность. Я еще не открыла глаза, а уже чувствую, что сегодня солнечный и безветренный день. За окном громко щебечут птицы, вероятно, готовятся к скорому перелету в теплые края. Хочу с ними! В вечное лето! Боже, сколько же я не выходила на улицу?
– Верни мою кровать! Верни мою комнату!
Чувствую, что на этот раз Софа взялась за меня всерьез.
– Все! Хватит! Больше никаких слез! Никаких воздыханий! Поднимайся и возвращай свою жизнь!
– Жизнь послала меня на три буквы, и не подумай, что это «рай», «дом» или «лес»… – я тяжело вздохнула. – У меня много в запасе вариантов.
– Я знаю эти три буквы! Душ! Он по тебе стонет и плачет!
Я так и не пошевелилась, но Софа не собиралась сдаваться.
– Только не думай, что ты воспользуешься моим! Неа! Марш наверх в свою комнату!
Я надуваю губы и хнычу, не хочу вставать. Не хочу подниматься по лестнице, на которой мы разругались с Руссо. Не хочу входить в спальню, и тем более мне невыносимо видеть кровать.
– Он меня бросил, Софа! Он! Меня! Бросил!
– Вы просто поругались! С кем не бывает? Оторви зад от кровати и верни своего парня!
– Как?! Руссо невозможно в чем-то переубедить! Это все, Софа! Все!
Меня накрывает новая волна отчаяния. Реальность настолько невыносима, что мне хочется снова впасть в забытье и утонуть в воспоминаниях.
Подруга стягивает с меня одеяло и стаскивает с постели за ноги.
– Ай, пусти! – я брыкаюсь и пытаюсь вернуться в кровать.
Она никак не ожидала такого отпора. Со второй попытки у меня получается вывернуться и снова забраться под одеяло.
– Предлагаю сделку! – Софа встает передо мной, упирая руки в бока. – Я помогаю тебе вернуть Руссо, ты помогаешь мне закадрить своего брата.
– Ты еще не уложила его в постель? Он же здесь бывает каждый день.
– Как? Ты же заняла мою кровать своим толстым задом!
Мой зад вполне миниатюрный, это она зря, меньше ее точно.
– В коттедже мало свободных комнат? – ехидничаю я. – Софа Маркес теряет сноровку! И ей нужна помощь неопытной чучундры.
– Хорош выделываться! Так по рукам? А то, получается, я зря все три дня, пока ты тут предавалась безудержному горю, собирала информацию о Руссо.
Я вскочила как ошпаренная.
– Что ты на него нарыла?! Показывай!
– По рукам? – Софа подставляет ладонь.
– Авантюристка! Ладно, – бью ее по ладони, – будто у меня есть выбор!
– Но сначала примешь душ, а то от тебя за версту несет!
Выхожу из спальни Софы и иду к лестнице. Я взяла слишком быстрый старт. Ноги заплетаются, голова кружится. Еще один шаг – и я упаду на плиточный пол. Держусь за стеллаж, что отделяет гостиную от коридора, и минуту прихожу в себя. С трудом, но все же преодолеваю все ступеньки.
В моей комнате все так же, как было три дня назад, когда Руссо собрал свои вещи и, громыхая демонстративно чемоданом, ушел. Звук дребезжащих колесиков по лестничным ступеням до сих пор эхом отстукивает стаккато в моих ушах. На кровати в складках одеяла вижу забытые им боксеры. В ванной комнате его зубная щетка, использованный бритвенный станок, ну и, конечно же, валяющиеся на полу полотенца.
Сердце бухает как после десятикилометровой пробежки, на глаза наворачиваются слезы. Хватаю ртом воздух. Не могу дышать! Как же больно! Не знаю, как мне все это пережить.
У Руссо мало недостатков, но те, что есть, сильно влияют на наши отношения. Он скрытен и считает, что это круто. Вспыльчив и в этот момент может наговорить такого, что волосы дыбом встают. Злой. Поэтому частенько решает вопросы на кулаках, слава богу, не со мной. А еще он сам наделил себя полномочиями принимать за меня решения. Справедливости ради нужно сказать, что большинство из них правильные.
Первым делом подскакиваю к своему телефону, конечно же, он сдулся. Ставлю его на зарядку, беру чистые полотенца и иду в ванную. Встаю под душ и с облегчением выдыхаю. Мама мия, как же хорошо! Я попадаю в акварай, где притупляется боль, уходят все сомнения и страхи.
– Верона! – стучит в дверь Софа. – Живо на кухню!
Аристарх
– Руссо! Едрит Мадрид! Кончай это дерьмо! – рычит Годзилла и вырывает из моих рук пузырь вискаря.
Черт! Нянька хренова!
После моего очередного похождения братья по клубу выставили караул. Сегодня очередь Годзиллы. Его это не радует. Ему бы сейчас домой, к троим спиногрызам и жене, а приходится со мной возиться. Проклятье! Как же меня все достали! Напиться и то не дадут! Мне нужно напиться! Иначе…
– Уже рассвело, нужно принимать решение, – Годзилла давит и давит.
Я смотрю на друга и ржу.
– Чего скалишься?
– Впервые за три года мне на все насрать!
Выхватываю бутылку и делаю большой глоток. Он сильный, а я шустрый. Порция алкоголя сдабривает мозги и разливается по всему телу.
Бр-р-р. Теперь намного лучше!
– Эта чикса тебе мозги взорвала, – бурчит Годзилла.
– Эй! Она не чикса! – накидываюсь я на друга и толкаю его в грудь.
Годзилла заламывает мне руку и отбирает бутылку, выливает вискарь в раковину, давая понять, что на этом мой двухдневный отрыв окончен. Вырываюсь и морщусь от запаха спиртного. Кореш прав, пора завязывать. Смотрю на свои окровавленные руки. В полночь подрался с тремя блатными в баре. Уроды! Изгалялись над моими татуировками. Я их уже одолел, но подтянулись еще двое. Если бы не подоспевший вовремя Годзилла, меня бы точно грохнули.
– Кувалда давно нарывается! Нужно с ним разобраться!
Вот уже битый час кореш талдычит мне о нашем третьем партнере, который решил на свой лад перекроить бизнес, игнорируя наши протесты. Я сейчас такой злой, что выступать миротворцем между двумя бро мне не под силу, но, если не вмешаться, они поубивают друг друга к чертям собачьим. К тому же бои – самый прибыльный бизнес, и я не могу допустить, чтобы он накрылся из-за грызни партнеров.
– Лады, назначай сходку. Я в душ… – бурчу я со злостью и поднимаюсь на ноги. – Бля, как все достало!
– Не сдери с себя скальп, – ехидничает дружбан.
Кривлюсь от усмешки. Годзилла знает о моей брезгливости и думает, что я трахнул чиксу в клубе. Но он не знает, что сегодня Сэм впервые послал меня куда подальше и я его в этом не винил. Выйдя из подсобки, я разглядел телку при свете и чуть не блеванул. Напел ей, что перебрал, даже для проформы пару раз изобразил позывные оперы «Блевантино», но, кажется, не убедил, а мне, собственно, ее мнение до лампочки! После этого мне стало так хреново, что я решил вволю оторваться и напился до чертиков в глазах. Я знал, что это ни к чему хорошему не приведет, начну куролесить, но это был единственный способ заглушить боль, которая поселилась во мне после скандала с Вероной.
Как же я сразу не догадалась? Ты ждал ее! Поэтому ни с кем не встречался! И вот она вернулась! Счастливый конец!
Слова Вероны о Лили буквально выжгли все внутренности. Отчасти она была права. Я не выстраивал серьезных отношений из-за Лили, но не потому, что хотел ее вернуть, это был бы мартышкин труд, а потому, что больше не мог никому доверять. Это сука перевернула мой мир. Из-за нее я озлобился. После ее ухода прошло три года, а она до сих пор отравляет мне жизнь.
В первый день после разрыва с Вероной от мрачных мыслей меня отвлекла госпитализация матери. Пришлось напрячься и полдня вдалбливать в ее занятую деканскую голову, что игра со смертью не шуточки и пока я не готов отпустить ее на тот свет. Она вроде поняла мой настрой и сказала, что делает это только ради моего спокойствия.
Выйдя ночью из больнички, я долго стоял на стоянке и пялился на луну, будто хренов оборотень перед преображением. Потом поехал домой и завалился спать, только не тут-то было. На меня навалилась такая тоска, что душу рвала на куски. Мне не хватало Вероны: ее тела, запаха, голоса. Проклятье! Не могу больше спать без нее. Как только понял это, меня накрыло по полной.
Ладно! Хватит стенать! Надо принять рабочий вид. Встаю под душ. Я все еще пьяный. Последняя порция вискаря смешалась с ночной порцией коньяка. Прохладная вода приятно бодрит, но меня все еще пошатывает. Воспоминания уносят в тот день, когда мы с Вероной соединили свои тела. Нет, это не секс в обычном понимании. С ней я действую терпеливо и осторожно. В тот день мы впервые доставили друг другу удовольствие. Помню ее полные любопытства глаза, когда она впервые сжимала Сэма, как неотрывно смотрела на мое перекошенное от оргазма лицо.
«Боль и услада», – так она тогда выразилась.
Я знаю, что ей тоже хреново, поэтому куролесил не так рьяно. Курт сказал, что она не выходит из комнаты подруги. Подсаженный на ее мобильник «жучок» подтверждал его слова. От того, что ей так скверно, мне стало легче. Значит, она тоже не в силах забыть меня. Сейчас я хотел ее еще сильнее, чем раньше. Два дня назад мы должны были улететь в Италию и впервые заняться сексом. Это была ее дурацкая мечта, на которую я по нахлынувшей вдруг на меня слабости поддался. Сейчас я уже жалею об этом. Надо было сделать это в тот день, когда она появилась на пороге моей спальни.
Как-то она написала мне:
«Ты в моей голове, в моем теле, в моей крови, в моей ДНК».
Вот теперь я понял, что это такое! Не могу не думать о ней, она будто поселилась в моей башке, залезла в печенку, а потом перебралась под сердце! Проклятье! Нужно все исправить. Только как?
Выхожу из душа и смотрю на себя в зеркало. Видела бы меня сейчас Верона, а впрочем, она, говорят, выглядит не лучше. Надо что-то с этим делать. Сегодня Курт справляет днюху. Он решил, что караоке-бар – самое подходящее для этого место. Увалень тупоголовый. Ну, кто из бро приедет в караоке? Хоть он мой кореш и брат Вероны, иногда мне хочется размозжить ему башку. Именно из-за Вероны в последнее время мы не ладим. Может, мне удастся сегодня с ним перетереть ситуацию и понять, что делать дальше. Навряд ли Верона приедет в это заведение, и, слава богу, там я частенько снимал чикс. Не хочу, чтобы она на них случайно натолкнулась. Одно дело – знать, другое – видеть.
– Кувалда приедет к восьми! – Годзилла маячит в коридоре.
– Угу, – бурчу я, плетусь на кухню, хватаю со стола мобильник и в очередной раз пялюсь на экран.
Верона, черт возьми, почему ты мне не звонишь?! Почему не молишь о прощении?! Зеленый пульсирующий маячок говорит о том, что она все еще дома.
– За что она тебя турнула?
Годзилла решил поиграть в «Почемучку». Не может понять, с чего это мне крышу сорвало. Ненавижу такие разговоры!
– За то, что не рассказал о Лили, а эта сука заявилась в бутик и закатила скандал при Вероне. Больше всего Верона зацепилась за то, что я скрыл от нее, что делал Лили предложение. Типа такой факт нужно вывешивать на лоб крупным шрифтом, чтоб новая пассия это первым делом увидела. Бред! – я тряхнул башкой и чуть на бок не завалился. – Бр-р-р…
Открываю холодильник, нужно что-нибудь съесть, чтобы утихомирить желудок. Шаром покати! Черт! Я же сам сказал Марии – своей домработнице – ничего не покупать. Хватаю пачку кукурузных хлопьев и засыпаю в рот.
– Странно, – пыхтит Годзилла и скоблит небритую щеку.
– Чего? – жую и таращусь на партнера.
– Да я про твою бывшую. Сидела три года на жопе, не булькала, а когда у тебя с сеструхой Курта все срослось, подрывается и закатывает скандал.
Я застыл. От прозрения открыл хавальник, половина хлопьев вывалилась на пол. Отменная мысля! Почему я сам до этого не допетрил?
Вера
Голова еще кружится, ноги заплетаются. Бреду на кухню и вижу подруг. Увидев меня, Анна вспорхнула со стула и приобняла.
– Как ты, Верона?
– Прекрати с ней сюсюкаться! – ворчит Софа. – Ей это не на пользу! Три дня ты с ней носилась как наседка с цыпленком – и никакого результата. Я взялась за дело, и, видишь, она теперь здесь, приняла душ и поест не в моей постели, – она поворачивается ко мне. – Верона, ты устроила в моей спальне жуткий поросятник!
Через панорамное окно вижу, что матрас и подушки сушатся на двух шезлонгах. Еще бы, я выплакала ведро слез. Никогда не думала, что в человеческом организме столько жидкости!
– Ешь сэндвичи! – бурчит Софа и придвигает тарелку.
Смотрю на идеальную ровную нарезку хлеба, ветчины и сыра и понимаю, что Софа сэндвичи делала не сама, а заказала по интернету.
– Нет, – мотаю головой, – я пас.
Анна идет к кофеварке и возвращается с огромной кружкой, на которой написано «I love Verona». Смотрю на кружку выпученными глазами, в сердце поселяется маленький лучик надежды.
– Откуда это здесь? – мой голос дрожит.
– Софа купила нам на новоселье, – объясняет Анна и показывает свою кружку с надписью «I love Undina».
Я и забыла, что это ее прозвище в готическом сообществе, которое она, слава богу, не приглашает в коттедж. Наверное, я единственная из ее друзей, кто проигнорировала это прозвище. Мне нравится имя Анна, оно ей очень идет, и я не буду в угоду кому-то, даже ей, называть ее Ундиной.
– Верона, прежде чем мы начнем, скажу, что в вашей ссоре с Руссо я не на твоей стороне.
– Знаю, – за последние три дня до меня не раз доносились шушуканья подруг. – Ты тоже так считаешь? – с вызовом спрашиваю у Анны.
– Я бы выслушала твою версию событий, – отвечает Анна и кидает на Софу красноречивый взгляд.
– Ладно, давай выслушаем ее версию.
Вообще-то я пришла посмотреть, что накопала Софа про Руссо, а попала на суд присяжных. Душещипательные откровения сейчас в мой план не входили. Да, собственно, я не любитель делиться подробностями из личной жизни. Это только мое и Руссо, но раз уж все слышали нашу ссору, да еще и заняли его позицию, начинаю разъяснять:
– Он скрыл от меня факт существования Лилианны.
– Кто это? – хмурится Анна.
