скачать книгу бесплатно
Мистические истории доктора Краузе. Сборник №1
Инесса Рафаиловна Давыдова
Мистические истории доктора Краузе #1
Серия включает в себя более пятнадцати рассказов о практике и драматических событиях из личной жизни московского гипнолога Эриха Краузе. Каждый рассказ – это отдельно взятая история пациента, обратившегося к доктору с загадкой, которую нельзя решить традиционным методом. В своей практике доктор использует уникальную методику погружения в предыдущие инкарнации, которая помогает пациентам понять и преодолеть свои страхи и фобии.
Инесса Давыдова
Мистические истории доктора Краузе. Сборник №1
История первая. «Смерть во спасение»
До тех пор, пока вы не осознали
непрерывный закон умирания и рождения вновь,
вы просто смутный гость на этой Земле.
Иоганн Гете
Глава первая
– Не надо бояться смерти, она лишь переход от одной инкарнации в другую, – заученной вступительной репликой доктор Краузе начал очередную лекцию в школе регрессивного гипноза. – Что переживает душа в момент перехода? Сколько времени длится переход? Где оказывается душа после перехода? На все эти вопросы вы сможете ответить после первого же сеанса регрессии.
В аудитории воцарилась тишина. Внимание учащихся было приковано к лектору, высокому статному мужчине с мягким хриплым голосом, стоявшему за кафедрой. Атлетически стройное телосложение Краузе ежедневно поддерживал многочасовыми физическими нагрузками. На его худощавом лице выделялись резко очерченные скулы. Густые черные брови нависали над выразительными и цепкими глазами. Длинная челка прикрывала высокий лоб. Лощеный внешний вид доктора особо привлекал женскую аудиторию своей аккуратностью и лаконичностью. Казалось, что именно у него, человека, заглянувшего по ту сторону смерти, достигшего финансового благополучия и всемирной славы, должна быть идеальная и безупречная жизнь.
– Мои пациенты во время гипноза часто описывают состояние смерти. Кто-то говорит, что это незабываемый и болезненный переход из одного состояния в другое. Кто-то утверждает, что это состояние Безусловной Истины, в котором нет иллюзий и сомнений, нет различных мнений и религий. Все в этот момент едино, – лектор сделал несколько глотков воды, привычным жестом поправил наручные часы и обвел аудиторию изучающим взглядом. – Но иногда пациенты заявляют, что это просто пустота. Темнота и пустота, в которой они пребывали неопределенное время. Остальные ощущали себя в безграничном счастье и покое. Из чего возникает вопрос: так уж ли страшна смерть?
– Смерть безжалостна, – иронично пробасил мужской голос с задних рядов.
Эта реплика разрядила напряженную атмосферу в аудитории, и по лицам слушателей пробежала улыбка. Но лицо доктора осталось непроницаемым. Рассказывая заученный текст лекции, Краузе то и дело мысленно возвращался к образу жены. Утром Елена сообщила, что решила взять паузу в их отношениях, и теперь он думал, успеет ли застать ее дома.
Когда лекция закончилась, на него обрушился шквал вопросов слушателей, но он сконфужено извинился, схватил новенький портфель и торопливо поспешил к выходу. Теплый осенний вечер тоже не поднял ему настроения, предстоял тяжелый разговор с женой.
– Доктор Краузе!
Обернувшись, он увидел молодую миловидную блондинку невысокого роста, спешащую к нему из аудитории. На бегу она складывала книги в пестрый дамский рюкзак.
– Я спешу! – доктор ускорил шаг.
– Я не задержу вас! Меня зовут Виктория Старикова, я хотела только узнать, когда вы сможете дать мне интервью?
Доктор приостановился:
– Вы журналистка? – спросил он и прожег ее пронзительным взглядом.
– Да, – с готовностью ответила она, но потом осеклась и добавила: – Скоро буду.
– Вот когда будете, тогда и поговорим! – отрезал он и подошел к черному «Ягуару».
Водитель открыл перед ним заднюю дверь. Но девушка не сдавалась:
– Вам когда-нибудь говорили, что вы похожи на Мадса Миккельсена? – крикнула вдогонку она и, нервно поправив прическу, добавила: – Не могла вам этого не сказать.
Доктор положил портфель на сиденье и повернулся к девушке. Он не знал актера и как реагировать на сравнение.
– Это известный датский актер, – пояснила будущая журналистка и обворожительно улыбнулась, от чего оголились ее белоснежные зубы, а на щеках проявились ямочки, придававшие ей особый шарм.
– Не знаю такого, – покачал он головой.
Ему хотелось поскорее от нее избавиться и скрыться в полутьме салона машины, где он смог бы спокойно обдумать предстоящий разговор с женой.
– Он играл во многих фильмах. В «Казино Рояль» коварного и умного Ле Шифра, а в сериале о Ганибале Лекторе – самого Лектора.
– Выходит, в ваших глазах я – архизлодей, – раздраженно усмехнулся доктор, сел в машину и кинул водителю: – Домой!
Виктория поняла, что испортила о себе первое впечатление, обиженно закусила губу и громко крикнула вслед отъезжающей машине:
– Я хотела сказать, что больше всего вы похожи на него в сериале «Первая группа». Там он не злодей, а герой. Черт! Обломилось интервью! Ну я как всегда…
Краузе состоял во втором браке пятнадцать лет. Детей у них с Еленой не было. Он не мог допустить, чтобы жена уехала без объяснений. Что-то мучило и терзало ее душу много лет. Каждый раз, когда он пытался завязать с ней разговор, она отводила взгляд и уклонялась от ответа.
По дороге домой он вспоминал о том, как они познакомились и прожили первые три года. Именно этот период был самым счастливым в его жизни. В это время они много путешествовали и встречались с интересными людьми. Только первые три года он чувствовал невероятное единение с женой, а потом она начала незаметно отдаляться и, в конце концов, полностью замкнулась в себе. Елена была очень красивой, стройной женщиной, с печальными глазами и улыбкой, которая нечасто посещала ее лицо, но предавала ее образу еще больше загадочности.
На подъезде к дому зазвонил мобильник. Говорить ни с кем не хотелось, но взглянув на дисплей телефона, он увидел определившийся номер студенческой подруги Светланы Анисимовой и решил ответить.
– Эрих, привет!
– И тебе привет, – отозвался он без привычной дружественности в голосе.
– Хочу отправить к тебе своего пациента – Степана Одинцова.
Между бывшими сокурсниками обмен пациентов был привычным делом, и доктор спросил:
– В чем его проблема?
– На протяжении многих лет он видит сны, в которых его преследует одна и та же женщина. Я провела несколько сеансов, но ничего, чтобы могло на него так подействовать, не нашла.
Обычно доктор уточнял детали, прежде чем соглашаться, но сейчас был настолько поглощен мыслями о жене, что предпочел быстрее закончить разговор:
– Хорошо, я приму его. Пусть позвонит ассистентке, она назначит сеанс на ближайшее «окно».
***
«Ягуар» подъехал к коттеджу, водитель нажал на пульт, металлические ворота медленно распахнулись. Дом был построен в калифорнийском стиле. В нем успешно соседствовали ультрасовременные материалы, дух романтики тридцатых годов прошлого века и простота архитектурных форм. Стеклянные стены плавно выходили из помещения на улицу, делая дом частью ландшафта. Из-за того, что в доме было минимум перегородок, создавалось ощущение безграничного пространства. Со стороны патио открывался превосходный вид на Воробьевы горы. Коттедж отвечал всем привычкам и потребностям хозяина, но Елене он никогда не нравился и она ему не раз об этом говорила.
Краузе стремительно преодолел ступеньки из желтого песчаника и вошел в коттедж. В просторном холле с мраморными полами он снял кашемировое пальто и прислушался. В гостиной звучала легкая джазовая композиция. Доктор подошел к музыкальному центру и увидел любимый диск жены с популярными треками Дюка Эллингтона. Значит, она еще не ушла! Ему сразу полегчало. Пытливый взгляд исследовал интерьер. В столовой горели напольные свечи. Обеденный стол из цельного куска дерева с неровными краями был накрыт на две персоны. Из кухни расползался ароматный запах пряностей и мяса.
Доктор быстро поднялся на второй этаж по деревянной лестнице без перил и оказался в спальне. Он снял пиджак и повесил его в гардеробной. Из ванной слышался шум воды, видимо, Елена принимала душ. Дверь в ванную комнату оказалась заперта, что было плохим знаком. Он осторожно постучал и позвал жену, но она не ответила.
Эрих решил подобрать вино к ужину и спустился на цокольный этаж в винохранилище. На столике стояла открытая бутылка вина. Он подумал, что впервые жена сделала выбор за него и откупорила бутылку заранее. Доктор плеснул вина в бокал для дегустации и остался доволен ароматом. Взгляд упал на этикетку: странно, но такой марки в его коллекции не было. Вино урожая 2010 года. Он подошел к электронному табло винохранилища и вывел на экран каталог вин. Как он и предполагал, такой марки у него не оказалось. Это было, по меньшей мере, необычно, потому что Елена никогда не покупала вино.
Он отнес бутылку наверх и поставил на обеденный стол. В духовке сработал электронный таймер. Эрих решил самостоятельно сервировать стол. Вынул мясо из духовки, порезал на куски и разложил по тарелкам. Достал листья рукколы из контейнера, добавил моцареллу, томаты черри, специи, оливковое масло и тщательно размешал в деревянной салатнице.
Когда заиграла «In a sentimental mood», любимая композиция жены, на лестнице послышался звук ее каблучков. Он поднял глаза и встретился с ней взглядом. Длинные светло-русые волнистые локоны обрамляли ее худощавое загорелое лицо. Ярко-синее элегантное платье облегало точеное тело. В руке она держала бокал вина. Неспешно спустилась по лестнице и холодно произнесла:
– Я решила, что прощальный разговор должен следовать за прощальным ужином.
Ее печальные глаза никак не вязались с романтической атмосферой гостиной. Только сейчас он заметил, что на ее пальце отсутствует обручальное кольцо. Его это страшно разозлило. Они еще не говорили о разводе, а она уже поставила крест на их пятнадцатилетнем браке.
– Ты не переусердствовала? – раздраженно спросил он и рванул воротник рубашки, казалось, что он стягивает его шею как удавка.
– Ничуть, – она сделала большой глоток вина и, качая бедрами, двинулась к столу.
Ужин прошел в полном молчании. Иногда Эрих шумно вздыхал, не зная, как начать разговор. Елена была напряжена, растерянно озиралась по сторонам, будто выискивала кого-то. Казалось, она играет заученную роль в пьесе плохого сценариста, в которой нет ясности сюжета.
Покончив с ужином, доктор промокнул салфеткой губы и отбросил ее в сторону.
– Я понимаю, ситуация неприятная и мучительная для нас обоих. Но инициатором разрыва являешься ты, так что придется поговорить со мной, нравится тебе это или нет.
Она горько усмехнулась и подняла на него печальные глаза. Как только он понял, что и на этот раз ясности не будет, мгновенно завелся:
– Не пойму, чего тебе не хватает? Скажи, что не так? Я все исправлю. Только скажи!
Он пристально смотрел на жену, стараясь прочитать ее настроение, но, кроме пустоты и безразличия, ничего не подмечал.
– Если ты меня разлюбила, я пойму.
Мучительная улыбка начала сползать с ее лица. Она смотрела на бассейн через стеклянную стену. Эриху показалось, что она сама не знает ответа на этот вопрос.
– Господи! Елена! Да скажи уже хоть что-нибудь! – выпалил он с обидой и горячностью, резко встал, и с силой оттолкнул от себя стул.
Широкими шагами он пересек столовую, открыл дверь на патио и глотнул живительной прохлады. Елена поежилась и прикрыла руками оголенные плечи.
– Прости меня, – тихо произнесла она.
– Что?
Он повернулся удостовериться, что ему не послышалось. Она действительно с ним заговорила? Елена сделала музыку тише и повторила:
– Прости меня, я была тебе плохой женой.
– Ты так сама решила или тебе кто-то сказал? А может, ты прочитала очередную бредовую статью в женском журнале? И что это за понятие такое – «хорошая жена»? Кто установил стандарты, в которые ты не вписываешься?
– Пожалуйста, не прерывай меня, я не в силах противостоять твоим психологическим штучкам. Я просто хочу сказать на прощание несколько слов и даже не жду от тебя понимания. Хотя знаю, что бы я ни сказала, ты меня все равно не поймешь.
– Я постараюсь! – выпалил Эрих с отчаянием в голосе.
Жена отрицательно покачала головой. Локоны ее волос заколыхались волной, доктор не сводил с нее глаз.
«Боже, какая же она красивая и желанная», – подумал он.
Он не в силах был ее отпустить. Хотелось сжать в объятиях, но он заранее знал ее реакцию: руки жены будут висеть вдоль тела, как плети, губы сомкнуться. Весь ее облик будет кричать о нежелании его прикосновений.
– Дорогая, я сделаю все, что ты скажешь, лишь бы спасти наш брак, лишь бы ты была счастлива.
– В том-то и дело, – ее голос окутывал ореол уныния и безнадеги, – я не знаю, что такое счастье. Я не знаю, что мне нужно для счастья. Мне кажется, я делаю жизнь своего окружения невыносимой. Меня не понимают родители, не понимают сестры, не понимаешь ты. Я не могу родить ребенка, но даже если бы он у меня был, он тоже бы меня не понимал. Тело мое существует, я дышу, мыслю, но не чувствую, что живу. Мне хочется свободы и уединения вдалеке от дома и близких. Может, так я смогу разобраться в себе.
Краузе посмотрел на нее с тоской. Сердце распадалось на тысячу сегментов, в каждом из которых было что-то привнесенное ей. Она говорит, что не знает, что такое счастье, но Эрих был с этим не согласен. Они были счастливы! Были! Нужно лишь постараться и вернуть эти дни.
– О чем ты говоришь?
– Я хочу уехать на время из страны. Ты же знаешь, я ненавижу Москву.
– Куда?
– На южное побережье Франции.
Доктор подумал, что жена дает ему еще один шанс для разговора после ее отпуска и решил не препятствовать отъезду.
– Хорошо. Франция, так Франция. Поезжай, отдохни, развейся. Пожалуйста, не ставь крест на наших отношениях. Я люблю тебя и готов преодолеть любые трудности.
Елена как-то странно посмотрела на него и хотела что-то сказать, но в этот момент зазвонил домофон.
– Это такси.
– Ты заказала такси? – от удивления брови Эриха поползли вверх.
– Я поеду к Кристи, нас пригласили на благотворительный прием. Оттуда сразу в отель.
Теперь Краузе понял, почему она так одета. Это было не для него, а для приема. Раньше она никуда без него не выходила.
– Ты пойдешь на прием с Кристиной? – переспросил доктор, зная, как к ее подруге относятся в их окружении.
– Она делает солидное пожертвование и попросила меня присоединиться, ее муж сейчас в Америке, – холодно отозвалась Елена.
Кристина была школьной подругой его жены. Год назад она выскочила замуж в четвертый раз. Очередной избранник был табачным магнатом, недавно основавшим свой бизнес в России. Кристи, так называли все ее близкие знакомые, была взбалмошна и ветрена. Встреча с ней означала только одно – кутеж до утра!
Не в силах больше сдерживаться, Эрих быстро поднялся по лестнице на второй этаж. Навалился приступ удушья, он стал задыхаться, глаза увлажнились. Он вдруг понял, что это конец и никакие разговоры им не помогут. Резкими движениями он скинул с себя одежду, встал под душ и, подставив лицо водяному потоку, стоял под прохладной водой, пока его не отпустило.
Доктор накинул байковый халат, спустился на первый этаж и увидел дюжину чемоданов у двери. Его водитель открыл дверь, но, увидев озадаченного шефа, поспешил объяснить:
– Хозяйка сказала отвезти чемоданы в «Президент-Отель».
Эрих кивнул, стараясь всем видом показать, что держит ситуацию под контролем, но, видимо, не убедил. С виноватым видом водитель поспешно скрылся с чемоданами за дверью.
Краузе стоял посреди огромного роскошного особняка в полном одиночестве и размышлял над своим будущим. Как ему жить, пока жена будет разбираться в себе? Сколько времени это займет? И вернется ли она? Кто он без Елены? Ополовинившая душа. Уже завтра он проснется в постели один. Не увидит ее бездонных глаз, от которых каждый раз трепетал как мальчишка. Елена сказала, что несчастна, но он-то был счастлив и не помышлял о большем.
Оставшийся вечер он провел на патио. Великолепный вид на этот раз не трогал и не завораживал. Все раздражало и казалось неуместным. Зачем он построил такой большой дом? Чтобы каждый раз напоминать себе и жене, как они одиноки? Никогда эти стены не услышат детского смеха. Зачем он сделал фасадную стену стеклянной? Они живут с женой как в аквариуме, напоказ перед соседями. Елена не раз на это жаловалась, но он только отмахивался и говорил: «Кому не нравятся, пусть не смотрят».
