скачать книгу бесплатно
Голос минувшего
Игорь Степанович Назаров
Книга посвящена светлой памяти Земляков, Уральцев, участникам Великой отечественной Войны 1941-1945гг. Опубликованы документы об участниках войны – боевом пути, наградах и судьбах воинов – фронтовиков. Приведены подлинные фронтовые записи и воспоминания солдата стрелкового полка. В них он описывает продвижение полка с северо-запада СССР, где сформировался полк, до Германии, принимая участие в боевых операциях на территории Польши. В книге отражено послевоенное время жизни посёлка Заводоуспенское, участие фронтовиков в мирном труде, показана суровая реальность лихих 90-х лет прошлого века, когда в Россию пришёл дикий капитализм.
Глава 1
75-летию Великой Победы посвящается
Пьянков Михаил Иванович
21.11.1923 – 30.04.2005
Полный кавалер ордена Славы
Даты указов 1. 05.09.1944 2. 15.03.1945 3. 19.04.1996
Пьянков Михаил Иванович – командир отделения взвода пешей разведки 85-го стрелкового полка (325-я стрелковая дивизия, 43-я армия, Земландская группа войск) старший сержант – на момент последнего представления к награждению орденом Славы.
Родился 21 ноября 1923 года в селе Заводоуспенское, ныне Тугулымского района Свердловской области, в крестьянской семье. Русский. Образование неполное начальное, успел окончить только 1 класс сельской школы. Работал с отцом, с домашнем хозяйстве. В 1932 году семья вступила в колхоз. С 14 лет пошел работать на Заводоуспенскую бумажную фабрику. Работал сначала во вспомогательных цехах, затем учеником токаря и токарем в механическом цехе.
В апреле 1942 года был призван в Красную Армию Тугулымским райвоенкоматом Свердловской области. После подготовки в запасном полку 28 августа с маршевой ротой прибыл под Сталинград. В тот же день в первом же бою был тяжело ранен и отправлен в госпиталь. На фронт вернулся в составе 11-й гвардейской морской бригады, но через два месяца открылась старая рана и снова – госпиталь.
С марта 1943 года сражался в составе 54-й стрелковой бригады, преобразованной в мае 1944 года в 325-ю стрелковую дивизию (2-го формирования). В составе этой части прошел до конца войны, был разведчиком взвода пешей разведки 110-го, затем 85-го стрелковых полков. Воевал на Калининском, 1-м и 2-м Прибалтийском и 3-м Белорусском фронтах.
В январе 1944 года в наступательном бою в районе станции Насва (Новосокольнический район Псковской области) красноармеец Пьянков огнем из автомата уничтожил четырех гитлеровцев и шестерых взял в плен. Был представлен к награждению орденом Красной звезды, награжден медалью «За отвагу» (1 июня 1944 года). Вскоре был награжден еще медалью «За боевые заслуги». Особо отличился в боях за освобождение Латвии и в Восточной Пруссии.
10 августа 1944 года в Латвии, в бою у деревни Удру-Сала (ныне не существует), сержант Пьянков первым переправился через реку Айвиексте. В бою за расширение плацдарма лично уничтожил 5 гитлеровцев. 14 августа, участвую в поиске в тылу врага, бесшумно снял часового и гранатами забросал блиндаж, уничтожив 7 гитлеровцев. Своими действиями способствовал разгрому немецкого гарнизон численностью 30 человек.
За эти бои 25 августа командиром 85-го стрелкового полка был представлен к награждению орденом Красной Звезды. Командиром дивизии статус награды был повышен до ордена Отечественной войны 2-й степени. Пока по инстанциям ходили наградные документы, бои продолжались и разведчик Пьянков вновь отличился.
25 августа в ночном бою у деревни Колт (Мадонский район Латвии) разведчики отделения сержанта Пьянкова первыми ворвались в населенный пункт, подавили 2 пулеметные точки уничтожили до 50 гитлеровцев. Сержант Пьянков лично гранатой уничтожил третью пулеметный точку, а расчет четвертого пулемета взял в плен и доставил в штаб в месте с пулеметом. За умелое командование отделением в ночном бою и проявленные смелость и решительность 30 августа командиром полка был представлен к награждению орденом Отечественной войны 1-й степени. И на это раз командир дивизии принял другое решение.
Приказом командира 325-й стрелковой дивизии (№103/н) от 5 сентября 1944 года сержант Пьянков Михаил Иванович награжден орденом Славы 3-й степени.
По стечению обстоятельств в этот же день был подписан еще один приказ. По представлению за бои 10-14 августа командир 44-го стрелкового корпуса принял свое решение о награде.
Приказом по войскам 44-го стрелкового корпуса (№171/н) от 5 сентября 1944 года сержант Пьянков Михаил Иванович награжден орденом Славы 3-й степени.
В одном из следующих боев сержант Пьянков первым поднялся в атаку, был ранен (третий раз за войну), но не покинул поля боя. Был награжден орденом Красной Звезды. После госпиталя вернулся в свой полк. Вновь отличился в боях на территории восточной Пруссии.
22 января 1945 года старший сержант Пьянков находясь в разведке в районе населенного пункта Ной-Кирх выявил месторасположение огневых точек и взял двух пленных. 2 февраля в районе города Кранц (ныне – Зеленоградск Калининградской области) со своим отделением скрытно проник в тыл противника, захватил пленного, который дал ценные сведения о гарнизоне города. В период 19-21 февраля в районе города Нойкурен (ныне – Пионерск Калининградской области) неоднократно водил свое отделение в разведку, завязывая бой с противником всегда выходил победителем. Отделением было уничтожено свыше 10 гитлеровцев и огневая точка. 27 февраля, прикрывая выход разведгруппы с «языком», вызвал огонь противника на себя, чем обеспечил доставку пленного.
Приказом по войскам 43-й армии (№72/н) от 15 марта 1945 года старший сержант Пьянков Михаил Иванович награжден орденом Славы 2-й степени.
В 1946 году был демобилизован. Вернулся на родину. В разное время жил и работал в Казахстане, в енисейском порту Игарка (Красноярский край). Трудился в химлесхозе, на лесоучастках, а с 1957 года – на торфоразработках. Вернувшись в родное село, вновь пошел работать на бумажную фабрику, которой отдал 19 лет жизни.
Только через полвека после войны была исправлена фронтовая ошибка в награждении.
Приказом Министра обороны Российской Федерации от 19 апреля 1996 года (№232) Пьянков Михаил Иванович в порядке перенаграждения награжден орденом Славы 1-й. Стал полным кавалером ордена Славы.
Жил в селе Заводоуспенское. Скончался 30 апреля 2005 года. Похоронен на кладбище села Заводоуспенское.
Награжден двумя орденами Отечественной войны 2-й степени (20.10.1944, 11.03.1985), орденом Красной Звезды (20.10.1944), орденами Славы 3-х степеней (05.09.1944, 15.03.1945, 19.04.1996), медалями, в том числе «За отвагу» (01.06.1944) и «За боевые заслуги» (30.06.1944).
В 2006 году в память о герое войны открыта мемориальная доска на здании Заводоуспенской средней школы.
Биографию подготовил Сергей Каргапольцев
Источники: Документы из архива «Подвиг народа».
Глава 2
Учитель
Очерк
Деревенчук Прокопий Васильевич 21.07.1922 – 19.01.1987г.
Гвардии старшина, участник обороны Сталинграда
Деревенчук Прокопий Васильевич, посёлок Заводоуспенское . Сталинградской фронт с 27 августа 1942 по 1 октября 1943года. Механик-водитель 62 танковой бригады 7 танкового корпуса в составе 1-й Гвардейской армии. 4 сентября 1942 года он получил ранение. Родственники рассказывают, что в одном из боёв на подступах к Сталинграду он горел в танке, чудом остался жив.
Редакция газеты «Знамя Труда» даёт мне срочное задание, накануне дня учителя: дать в номер 6 октября материал о передовом учителе. Длинная дорога, осыпанная листопадом, рыжая прозелень осени – не один раз промеряешь прожитые годы в такой день. Наверное, не зря у учительский праздник попал на октябрь. Именно в эти багровые дни осени каждый из нас наиболее склонен перелистывать книгу памяти. Мы начинаем ее листать с конца, все ближе и ближе к титульному листу – дню, с которого начинается первая глава – детство. Это именно та глава, которую мы чаще других листаем, и чем дальше к концу жизни, тем с большим удовольствием возвращаемся к ней. Это одна из самых дорогих глав жизни, и она всегда бывает окрашена образом любимого учителя. Все дорогие нам картины школьного детства так или иначе освещены им.
Мы, так называемые, «иногородние», с ближних участков и деревень, явились в село Заводоуспенское, когда, закончив четвертый, перешли в пятый класс и, тотчас наш мальчишеский мир перестроили, перекрасили два предмета: светлый Шуваловский бор, Успенский пруд и молодой, стройный и, как пруд же, светлый и черноволосый учитель математики. Пятому «б» повезло:
– Ваш классный руководитель Прокопий Васильевич Деревенчук, – сказал директор.
И он, наш классный руководитель, на мгновение прикрыл веками глаза, чуть склонив голову вправо. Этот жест, как жест Немезиды, стал для нас за пять лет, до самого выпуска, символом и неотвратимости наказания, и справедливости, и чуткой совести.
После звонка он деловито входил в класс, пробегал к столу робкими шагами, секунду выжидал, прикрыв глаза и склонив чуть вправо голову. И для нас начиналась сердцевина жизни. Все, чем мы жили до урока и после него, как бы ни было важным, все же не было главным. Именно то серьезное и основное, что составляет суть «взрослой» жизни, наполняло наше сознание лишь на его уроках. Шутки и игры – это по праздникам, то есть после уроков, или на других уроках, но у Прокопия Васильевича – трудовые будни. На других уроках – самонадеянно считая себя взрослыми, мы оставались детьми, на его – сознавая свою детскую слабость, свое несовершенство, радовались от сознания того, как взрослеем. Ни скидок нам, ни компромиссов.
– Что ж, на первый случай – «единица», – говорил он, – дневничок, пожалуйста, – и на секунду прикрывал веками глаза.
И жалким становился самый наглый и отчаянный из нас. Не избег этого и я, перебивавшийся на «тройках». Получишь, бывало, «двойку», на ином уроке – и ничего. А тут – жжет стыд, перед всем миром, перед самим собой, но больше всего – перед Прокопием Васильевичем и даже, наверное, не перед ним, а перед чем-то большим, тем, что он олицетворял, что никогда не называлось, не высказывалось, но неизменно составляло стержень отношения к нему. Я помню свою «единицу» по теореме о равнобедренных треугольниках. Зато потом я усвоил ее так, что и поныне помню порядок доказательства, между тем как забыл многое из того, за что получал «четверки». Хотя «четверки» Прокопия Васильевича радовали нас куда больше, чем «пятерки» по какой-нибудь ботанике или географии. Нет, мы, конечно, любили и Нину Семеновну, нашу милую Семядолю, но за Проней, как называли мы его за глаза, стояли не только уроки, учеба, школа, учитель. Нет, за ним, теперь я это точно знаю, нами неосознанно, но, благодаря ему, устойчиво ощущался тот наш собственный социальный скелет, без которого человек не бывает человеком, но лишь грудой мяса, этаким общественным кишечнополостным. И мы неосознанно, но больше всего дорожили этим собственным «я», которое смутно видели в нашем Проне и за ним.
Череда дней, метельных, жарких, мокрых, морозных, тепло-золотых с изумрудными рассветами над Успенским прудом, речками Бердянкой, Балдой, с ее соловьиной свирелью по весне – вся эта череда нанизана на память, как на гвоздь. В каждом дне был урок. И светлый, с копной черных волос, с непокрытой до горячих морозов головой, учитель из бисеринок-уроков, по отдельности столь незначительных, по штриху воздвигал в нас бесконечный, как оказалось, удивительный мир количественных отношений. Он выращивал из нас, кристаллическую решетку, которую потом заполняло все многоцветье человеческих интересов. Не знаю, кто стал из нас математиком, но знаю – все стали людьми.
Его считали сухим, потому что он не пел. Но зато как пели мы, возвращаясь осенним вечером из какого-нибудь Галошево, где помогали убирать картофель!
Его считали сухим, потому, что он не танцевал. Но все мы после с лихвой научились дрыгать ногами. Зато сколько романтических надежд породил в нас, дав благодатную пищу чувству и воображению, прочитав нам однажды книгу о звездах. Это был толчок. Чувство множилось. Где был один тон, там появились оттенки. Мир разверзался, врываясь в воображение.
Его считали сухим, потому что он не играл на музыкальных инструментах, но зато сейчас он для меня – в содержании «Патетической сонаты» Бетховена.
Его считали сухим, потому что он не читал наизусть стихов. Но Пушкина впервые мы взяли с его полки, когда он поселился в 1951 году с нами в интернате. Я забыл все уроки, на которых мы долго мозолили «Евгения Онегина», но в подробностях помню вечер, когда, взяв с его этажерки один из голубых томиков, прочел короткую трагедию «Моцарт и Сальери».
Тогда мы не знали, что учителя – обыкновенные смертные, что и им свойственны человеческие слабости, иначе мы многое простили бы им, как извиняем сейчас. И только Проню нам не в чем было прощать, как извинять и сегодня. Я был этим летом в школе, хотя она уже не та, и тридцатилетний, испытал в школе, знакомую робость шестиклассника, когда стоял перед табличкой «Учительская»: мне казалось – там он. Должно быть, перед ним мы никогда не перестанем чувствовать себя учениками.
Позднее мне много раз приходилось бывать в разных школах на уроках и педсоветах, разного рода учительских совещаниях. И всегда было грустно, когда учителей, по своей творческой манере похожих на Прокопия Васильевича, осуждали. Не могу только понять – зачем? Разве можно механизировать кисть в руках художника? И потому мне тревожно в этот багряный день в трясущемся автобусе: как ему нынче живется, нашему любимому учителю?
И немудрящее село, куда я прибыл, и деревянная школа – все напоминало о детстве и Прокопии Васильевиче. В довершение и учитель оказался чем-то похож на него. Я сидел с шестиклассниками, когда он вошел, такой же деловой и спокойный, такой же молодой, черноволосый, красивый. Он позднее рассказывал мне:
– Входя первый раз к ребятам, я забыл все методики, все учебники. Я помнил только моего любимого учителя, и делал как он.
Вот и у него тоже был свой Прокопий Васильевич. Этот юноша – талантливый человек, и уроки его безупречны. Я сел писать о нем, а написал о Прокопии Васильевиче. Редактор, конечно, выговорит: не о том написал. Ничего, прорвёмся. А об этом юноше, пусть о нем напишут его ученики, если он станет для них тем, что Прокопий Васильевич для нас.
Он ушел от нас вместе с детством и ранней юностью, но его образ еще долго сопровождал нас. В будни мы забывали его, но едва отрывались от дел, чтобы оглянуться и оценить сделанное и пережитое, он оказывался с нами. Через все, что сделано и что достигнуто, через все это ведет узкая тропка к тем истокам, которые зовутся детством, и там он, наш любимый учитель.
П. МОЛОКОВ
Большая благодарность Молоковой Валентине Михайловне (в девичестве Щеплехиной), жене и вдове автора очерка о Прокопии Васильевиче Деревенчуке.
Очерк был опубликован в газете «Знамя труда». Дату предлагаю определить по своим вычислениям: автор родился в 1937 году, в статье указывает свой тридцатилетний возраст, следовательно, очерк написан в 1967 году.
Смотрю на желание людей оформить доску доброй памяти нашему учителю, наставнику, просто хорошему человеку и удивляюсь нашей узости мышления: но неужели нельзя было поштукатурить и покрасить участок стены для такой памятной доски, или уже так потеряли сами себя в наших мелочных проклятых заботах, растеряли элементарную культуру видения очевидного. А где вазочки для цветов, по обе стороны от доски? Кого просить доделать? Волею судьбы, нахожусь далеко от Родины, душой живу здесь.
Мы помним Вас, Прокопий Васильевич!
Очерк благодарной памяти
21.07.1922 – 19.01.1987г
Свой взгляд на этой фотографии остановят не только заводоуспенцы – односельчане, но и многие жители Тугулымского района, Свердловской области. Это всеми уважаемый Человек – Учитель – Прокопий Васильевич ДЕРЕВЕНЧУК – бывший директор Заводоуспенской средней школы №23. Он выучил и вырастил не одно поколение детей, отдав школе десятки лет.
Прокопия Васильевича нет среди нас уже 30 лет, но имя его на устах односельчан до сих пор. «Это был человек души! Самый человечный человек», – так говорят о нем жители поселка.
Прежде, чем начать писать эту статью, я пошла к людям, с целью узнать их мнение.
Сергей Леонидович САФОНОВ (ветеран войны и труда):
– Жили мы с Прокопием Васильевичем по соседству, дружили со школьной скамьи. После школы он поступил в Талицкий лесотехнический техникум, до войны окончил его. По призыву в 1942 году ушел на фронт, воевал до Победы, был механиком-водителем танка. Награжден многочисленными медалями.
– А правда ли говорят, что Прокопий Васильевич горел в танке?
– Да, это правда… После Победы вернулся домой в Заводоуспенку. Заочно закончил пединститут, начал работать в школе учителем физики, а с 1969 года – директором. Был общительный, инициативный, ученики его любили, а он иногда обращался к ним по имени-отчеству.
Разговор продолжает дочь Сергея Леонидовича – Любовь:
– В школе мы засиживались допоздна, по вечерам нам показывали кино, в то время было здесь и радио. И все это по инициативе Прокопия Васильевича. Он был прекрасным директором, учителем и все делал для учеников!
Звоню Нине Семеновне КОРОБЕЙНИКОВОЙ (бывшему завучу по воспитательной работе, учителю химии, биологии). И вот слышу в трубке до боли знакомый голос, и не поверите – чувствую себя школьницей, отвечающей у доски.
– Нина Семеновна, сколько лет Вы отдали школе?
– Работать начала с 1950 года, сначала учителем химии, биологии, а потом – завучем по воспитательной работе.
– А директором был?..
– …Прокопий Васильевич – требовательный, строгий руководитель, знал свой предмет. Был на хорошем счету не только в поселке, но и в районе. Его уважали все!
Маргарита Николаевна ПЕТЕЛЬСКАЯ (зав. библиотекой Заводоуспенского детского дома):
– При руководстве Прокопия Васильевича я в школе работала пионервожатой и было мне тогда 23 года. Помню как впервые зашла в его кабинет, по телу пробежала мелкая дрожь, не могла вымолвить и слова. Но как только Прокопий Васильевич заговорил, вся боязнь прошла, в нем было что-то отеческое и располагающее к себе. Общаться с ним было просто. Позже могла подойти с любым вопросом, и он всегда находил способ помочь, посоветовать, успокоить. Очень теплый был человек! ( И как-то восторженно) Самый человечный Человек!
Год 1973. По приглашению Прокопия Васильевича приехала в Заводоуспенскую среднюю школу молодая амбициозная учитель биологии – Надежда Борисовна Чикаш (сегодня всем известная – ПАНКРАТОВА):
– Первые впечатления от школы были противоречивые, по сравнению с Тугулымской, которую я закончила. Но отношение Прокопия Васильевича и ребят очень быстро изменили мое мнение. Главная черта его, как директора – принимал и понимал молодых, умел ругать, прощать и поощрять. Благодаря ему, считаю, что стала неплохим учителем. Вот почему через 15 лет работы в городской школе, я снова вернулась сюда. Он учил нас исполнительности, требовательности. Давал понять, что учитель на селе должен быть Учителем с большой буквы. В то время педколлектив жил на виду, принимая участие в художественной самодеятельности, спортивных соревнованиях, общественных делах.
Евгения Евстафьевна ГУНИНА (учитель географии, Отличник народного просвещения):
– Педагогическую деятельность начала в 1973 году. Прокопий Васильевич, как руководитель, конечно, был отличный. Требовательный. От нас, учителей, требовал четкого планирования на весь год; педсоветы строго по расписанию, каждый знал, когда выступает содокладчиком. А доклады готовили только по своей практической работе. При нем чувствовался порядок не только среди учеников, но и учителей.
Роза Максимовна КРИВОШЕИНА (ветеран труда):
– С 1953 по 1977 годы избиралась председателем фабкома. В поселке работал пионерский лагерь. Прекрасный отдых для детей! К нам приезжали детишки со всего района. Возглавлял Прокопий Васильевич. Какой он был хороший, добрый. Одним словом – человек-душа! Все жители поселка и дети его уважали. В лагере и школе всегда был порядок!
Из воспоминаний выпускников:
Нина Ивановна ЕЛИСЕЕВА (Ильина) (выпуск 1969г.):
– Был он строгим, но справедливым. Дай Бог, чтобы все учителя были такими.
Нина Семеновна БУШУЕВА (Буторина) (выпуск 1977 г.):
– Вообще отличный был человек: и как директор, и как учитель. Собираясь с одноклассниками, всегда его вспоминаем. Никогда не забуду «метод его опроса»: выйдет из лаборатории с мешочком, а в нем лото, чей номер выпадет – тот и отвечает. Пока перебирает бочонки, сидим и дрожим, думая: «Хоть бы не я…»
Любовь Григорьевна Палкина (Угриновская) (выпуск 1972 г.):
– Был он требовательным, строгим. Чувствовал, если у кого что-то не так, вызовет в кабинет, побеседует и обязательно даст совет. Безразличным не был ни к кому!
Любовь Геннадьевна РЫБАКОВА (геолог– краевед):
– Меня Прокопий Васильевич не учил, но директор он был отличный. А вот отец мой всегда говорил о нем только хорошее и был он для него каким– то особым … героем!
Из газеты «Знамя труда» за 24 января 1987 г.:
«Тугулымский райком КПСС, исполком районного Совета народных депутатов с глубоким прискорбием сообщают, что 19 января 1987 года на 65-м году жизни скончался участник Великой Отечественной войны, член КПСС, бывший директор Заводоуспенской средней школы Прокопий Васильевич Деревенчук. Ушел из жизни умелый руководитель, чуткий и отзывчивый товарищ. Он пользовался большим авторитетом среди населения поселка, коллектива педагогических работников, партийного актива района. П. В. Деревенчук вел большую общественную работу, являясь депутатом поселкового, районного Советов».
За ратные подвиги, мужество и отвагу, проявленные в боях за Родину, П. В. Деревенчук имеет ордена Красного Знамени, Отечественной войны первой степени, многочисленные медали. За трудовые успехи награжден медалью «За доблестный труд», Грамотой министерства Просвещения СССР.
Эту статью я пишу не случайно. В Заводоуспенской средней школе планируется открытие музея. Дети должны знать не только историю образования поселка, но и историю образования нашей школы. А имена лучших учителей мы обязаны помнить всегда. В музее для них отведем самое почетное место.
Деревенчук Прокопий Васильевич – Человек-История! Он отдал детям десятки лет! Построил школу, в которой учились мы, в которой учатся сейчас наши дети! Когда я вела опрос среди односельчан, кто-то очень верно заметил: «Это Его школа! Он ее выстрадал!»
Очерк написала Людмила Немтинова, газета «Знамя труда», п.г.т. Тугулым
P. S.
Я учился у Прокопия Васильевича с 6-го по 8-ой класс в Заводоуспенской средней школе. Учились мы еще в прежней, старенькой, двухэтажной каменной школе. Класс физики и при нем учебная лаборантская, был самый лучший – хорошо оборудован и удобен в пользовании. Учиться у такого педагога было всегда интересно и ответственно. Требования к ученику были такие – все понимать и воспринимать осознанно, но никак не заучивание наизусть бессмысленно. Я знал, что его выпускники блестяще поступают в ВУЗы, поэтому учился на совесть. И потом, когда я учился в Свердловском радиотехническом техникуме имени А. С. Попова, физика была моим любимым предметом, а после Армии поступал в технический ВУЗ, физику и математику сдал на отлично и, в дипломе по этим предметам стоят оценки отлично. Этим я увековечил для себя память о Прокопии Васильевиче. Его образ в моей благодарной памяти всегда, особенно в дни празднования нашей Победы в Великой Отечественной Войне 1941-1945г., он не зримо встаёт передо мной живой, с улыбкой приветствия, когда мы встречались с ним вне школы. Я пишу эти строки и представляю его, он как будь – то рядом, склонил голову и делает запись в классном журнале. Теплота его облика реально осязаема мной до сегодняшних дней, она живёт со мной, согревает меня в минуты нахлынувших воспоминаний о прожитом времени школьной поры. Только добрый человек зарождает в другом человеке подобные чувства.
