скачать книгу бесплатно
– Тогда помоги распределяющей шляпе. На какой из четырех факультетов ты действительно хочешь?
Вокруг нас стояло еще человек пять, рядом с другими вожатыми народу было куда больше. Только тут я заметила, что за мной стоит кудрявая Маша, девочка из автобуса. Я взглянула в сторону своего краша, вспомнила наш разговор в самолете: что мы познакомимся, если окажемся в одном отряде, – меня разрывало на части. Это выбор, который определит всю мою смену в Артеке.
Я осталась.
Так я оказалась в театральном отряде Яны и Сережи.
Глава 5
Вторая дача
Наш отряд поселили на Вторую дачу.
Вожатый Сережа по пути туда показывал нам достопримечательности Кипарисного:
– Вон там бачите густые заросли олеандра? Кстати, вин ядовит и дуже опасен. Советские садовники таки славились своим креативом: посадить олеандр в детском лагере – чудна идея.
Он бодро шагал дальше.
– Лестница из отличной породы камня, называется габбро-диабаз. Камень красивый, серый. Название тоже замечательное. Море, – он широко повел рукой в сторону сине-бирюзовой дали, которая виднелась из-за деревьев, – Черное. Кто придумывал названия морям – интересные были люди. Заметьте, есть такие моря как Черное, Красное, Белое и Желтое. Ни одного синего или голубого. Це гарно!
Потом Сережа подмигнул:
– Весь лагерь стоит на высоком берегу, подниматься и спускаться придется много. К концу смены будете в форме, как раз для фоток в соцсетях.
Мы вышли к стройному зданию светлого бежевого цвета.
– Когда-то, до революции, тут стояв летний дом известного дохтора, – торжественно объявил Сережа, когда мы с чемоданами подкатились ко входу. – Это новое здание, его по традиции зовут «Второй дачей», в честь той самой дачи. Смотрите мне, не болейте, а то дух того дохтора придет и вылечит…
Как мы потом поняли, в таком стиле Сережа разговаривал всегда. Он будто немного искрился: загорелый, с широкой улыбкой, в большой артековской панаме. Наш вожатый являлся перед нами, словно стендапер выходил на сцену. Это была мгновенная симпатия. Я люблю таких веселых и открытых людей, потому что сама не такая. Я начинаю шутить и раскрываюсь только в компании друзей.
После ужина нас развели по комнатам. Мы с Машей, конечно, заселились в одну. В отряде был недобор, заезд продолжался, поэтому спальни пока были заполнены только наполовину.
Мы сидели на кровати и болтали. Я спросила у Маши, почему она выбрала театральный отряд, ведь она хорошо фотографирует и ей подошел бы отряд медиа.
– Во-первых, – сказала она, – у меня ужасный страх сцены, а когда чего-то боишься, то нужно окунуться в это с головой. Во-вторых, мне понравились люди в этом отряде, и я кое с кем уже успела познакомиться в дороге. А разве хорошая компания – не самое классное в любом деле?
Маша – такой человек, о котором сразу понятно, что она своя. Поэтому я рассказала ей о своих сомнениях:
– Я тоже кое с кем познакомилась в самолете. Но он выбрал моротряд, а я выбрала театр. Что, если я ошиблась? Вдруг я буду жалеть об этом всю смену… Как думаешь?
После коротких раздумий она ответила:
– Из меня такой себе советчик во всем, что касается парней. Но знаешь, вы все-таки попали в один лагерь. Если он захочет, у него будет тысяча возможностей пообщаться с тобой. Как и у тебя.
В коридоре раздался громкий смех и голоса. Дверь открылась, и вошла девочка из самолета, Dance queen.
– Привет, – безапелляционным тоном заявила она. – Я Лера. Перешла в ваш отряд.
Я выразительно посмотрела на Машу: та безмятежно улыбалась, глядя на новенькую. В дверях стоял Сережа: видимо, это он ее привел. Лера прошлась по нашей комнате, в которой было шесть кроватей, и обернулась к Сереже:
– Извини, ты вроде бы говорил, что есть еще одна комната для девочек? – После чего они оба вышли.
Мы с Машей многозначительно переглянулись.
Несмотря на усталость, я долго не могла заснуть. У меня так бывает: голова крутит мысли, как стиральная машинка. Маша уже давно сопела, а я таращилась на полоски света из окна, прокручивая в голове моменты сегодняшнего невероятного дня и вспоминая детали нашего разговора в самолете. Найдет ли он меня? Когда я узнаю его имя?
Наконец, я достала наушники: обычно помогает, когда я волнуюсь. Включила любимый альбом и не заметила, как заснула.
Глава 6
Знакомство с отрядом
На следующий день людей в отряде прибавилось, теперь нас было больше двадцати.
После обеда вожатые повели нас к Пушкинской террасе. Оказалось, что это – смотровая площадка, на краю которой стоит слегка разрушенная белая колоннада. Сережа рассказал, что Пушкин, когда жил в Гурзуфе, любил ездить верхом вдоль этого берега.
Лера делала селфи, поправляя длинные волосы; один худой парень из новеньких, который носил на руках яркие браслеты, стал ее передразнивать. Я не могла скрыть улыбку. Потом Яна позвала всех и предложила сесть поблизости, прямо на газон.
– Ну что, господа театралы, – сказала она, – давайте знакомиться. Меня зовут Яна Олейник, я учусь на режиссера, а летом приезжаю сюда вожатой. Кстати, эти два занятия отлично сочетаются: в Артеке, как и в моей профессии, я руковожу людьми так, чтобы из нашего взаимодействия рождалось творчество. Вы – мой пластилин, и я буду из вас лепить. А чтобы вы в процессе ничего не заподозрили, у меня есть секретное оружие по имени Сережа: он будет вас развлекать и отвлекать.
Сережа промямлил:
– Дякую.
– А теперь начнем знакомиться по-актерски, – продолжила Яна. – Вы будете по очереди выходить на «сцену» и показывать, без слов, как вас зовут. Как в игре Крокодил. Можно без фамилии. Или, если у вас «говорящая» фамилия, то можно с ней.
Заметив наши округлившиеся глаза, она добавила:
– Знаю, знаю… Но смена слишком короткая для того, чтобы создать шедевр, так что пора разминаться. Сережа начнет.
Сережа с готовностью вышел перед нами и изобразил, как он надевает сережки. Конечно, он не ограничился только серьгами, а перевоплотился в кокетливую особу перед зеркалом, потряхивая воображаемыми кудрями и стреляя глазами. Все смеялись. За ним был тот парень с браслетами, который передразнивал Леру. Он показал, как выходит на сцену, поправляет галстук, жмурится от софитов и пожимает воображаемую руку. Мы быстро угадали, что он показывал Урганта, – значит, его звали Ваня. Он был страшно доволен: ему явно нравилось быть в центре внимания.
Потом с газона встал высокий парень с немного нерусской внешностью: коричневые волосы, темные глаза и выразительные брови. Маша рядом со мной заерзала и привстала, чтобы лучше видеть. Он поднял кожу у висков пальцами, чтобы сделать узкие глаза, потом скакал на воображаемом коне, махал мечом и, наконец, показал что-то на голове: скорее всего, корону. Мы перебрали всех царей, которых знали. Наконец, я подумала про азиатские глаза и предложила Атиллу, короля гуннов, хана Батыя и Тамерлана. Конечно, его звали Тимур – это ведь то же самое, что Тамерлан. После нескольких длинных минут, во время которых он пытался показать своё имя на все лады, моя догадка оказалась правильной.
Он с облегчением поклонился «залу» и кивнул в мою сторону: «Слава богу, у нас есть хорошая девочка, которая слушает на уроках. Садись, пять тебе по истории».
Все засмеялись, Маша похлопала меня по плечу, а мне захотелось ответить на этот подкол: я угадала имя, которое мы мучили минут пятнадцать, помогла ему, а он смотрит на меня с высоты своего роста и называет отличницей. У меня горели щеки, а ведь я даже не выступала.
Потом представился парень в очках, со следами акне на лице: он показал большой круг и начал изображать, что собирает лего: Олег. Казалось, что он смущался и был немного закомплексованным.
Лера показала что-то непонятное, но ее имя многие уже знали, и ей не пришлось ничего придумывать. Она все время улыбалась и поправляла волосы. Видно было, что ей очень важно, что о ней подумают. Когда в конце ей начали аплодировать, как всем остальным, она посылала воздушные поцелуи и пошла на свое место с пафосом, словно победительница конкурса «Мисс Вселенная».
За ней вышла Маша. Обычно спокойная и открытая, она как-то зажалась и кое-как изобразила медведя и маленькую девочку в косынке, которая зовет его играть. Мы вспомнили мультик про Машу и Медведя. Я не стала называть ее имя, просто аплодировала от души вместе со всеми. Маша быстро прибежала и плюхнулась на свое место.
Наконец, очередь дошла до меня. Стараясь выглядеть как можно уверенней, я вышла вперед и «включила» рубильник на стене – и открыла глаза. Потом «выключила» рубильник и закрыла глаза руками.
– Це лампочка Ильича, – крикнул Сережа. – Значит, тебя зовут Ильич.
Все загоготали, а Яна добавила:
– Или Ильич, или Света – одно из двух. Ты как предпочитаешь?
Я пошутила, что меня зовут Светлана Ильинична.
Знакомство прошло отлично: мы много смеялись, имена хорошо запоминались благодаря ассоциациям.
– Знаешь, – сказала Маша, – интересно посмотреть на это через психологию: какие образы мы все выбрали, чтобы показать свое имя. Самопрезентация – крутая штука.
– Ага, – ответила я, – в наше время без самопрезентации – никуда.
Яна попросила нас подойти к колоннаде. Когда мы выстроились рядом, лицом к морю, она предложила поиграть в «Испорченный телефон»: передавать друг другу шепотом какую-нибудь фразу. Я оказалась между Машей и Наташей – девочкой с круглым лицом и двумя длинными косами.
Первую фразу запустила сама Яна, она сказала: «Заряжаю вас на легендарную смену».
Напутствие от Сережи звучало так: «Любая фотка лучше, если на ней Сережа».
Потом ребята предложили «открытое ухо»: говорить мог любой желающий. Из-за того, что море шумело и мешало, до последнего в цепочке доходило что-то вроде: «Будь готов к волосам котов».
Глава 7
Дети Шекспира
В столовой на ужине я увидела моротряд: они шикарно выглядели в своей красивой форме, а их вожатые были самыми спортивными и крутыми в лагере.
Ему форма очень шла. Как у остальных ребят из моротряда, на груди у него висел кусок бечевки, завязанный хитрым узлом. Он заметил меня и помахал, но не подошел, потому что между нами собралась толпа: очередь к столику с десертами. Такие столики в столовой называются «анимация», и там, изобразив стишок или песенку, можно получить вкусняшку. Активнее всех в очереди старались Ваня и Тимур, которые как раз танцевали лезгинку под восторженные аплодисменты остальной части моего отряда. Когда очередь наконец исчезла, моряков за столом уже не было: они ушли.
Вечером намечалось отрядное дело: готовились к защите проекта. Проект подразумевал придумать название отряда, девиз и нарисовать плакат. Первое мероприятие, которое оценивалось баллами. Вообще, за каждое событие в лагере отрядам дают очки, и победители в конце смены получают награду: поездку на артековскую турбазу в горах.
«Чтобы поместить нас в контекст», по выражению Яны, вожатые рассказали про нашу смену под названием «Слова, изменившие мир». Она посвящена книгам.
Но самым волнующим оказалось другое: нас ждал большой конкурс – «Звезда Артека». Соревнование должно начаться в отряде, – кастинг среди желающих, потом этап лагеря Кипарисного, куда от каждого отряда пойдет один человек, а в конце победители выходят на большую артековскую сцену. Почет, призы и свет софитов – всё как в моих самых тайных мечтах.
– Малые, я надеюсь, шо мы с вами выберем сильного кандидата, потому что у нас с Яной еще никто даже на Кипарисном не побеждал, – напутствовал Сережа.
Яна поправила темные очки, с которыми она никогда не расставалась, и добавила:
– Звезды мои, это – ваша личная задача. И учтите, что вам придется заниматься саморежессурой. Я полностью погружена в идею мюзикла, и времени на работу с вами индивидуально у меня не будет. Так что – сам себе продюсер, сам себе режиссер. Пусть победит храбрость и талант.
Вожатая обвела нас цепким взглядом и продолжила:
– Теперь про коллективное: в конце смены будет наш общий звездный час. Поскольку мы с вами старшие, да еще театральный отряд, я договорилась, что мы будем организовывать концерт талантов на закрытие смены. Там будет весь Кипарисный. Нам нужно зарядить небольшую постановку на вступление, потом продолжить эту историю на конферанс и закрыть концерт. У меня есть идея мюзикла, которую я давно хочу воплотить. Это должно быть незабываемое шоу. Мне потребуется ваша максимальная отдача, фирштейн?
Ваня вскочил и взял под козырек. Сережа напялил ему на глаза свою панаму со словами «К пустой голове руку не прикладывают».
После слов про «Звезду Артека» я представила себя на большой сцене. На меня надевают ленту, громыхают аплодисменты… Из первых рядов смотрит он… Это будет феерично! В Артеке сейчас три тысячи детей, стать звездой значило бы победить мои комплексы раз и навсегда, доказать всем и самой себе, что я это могу. Только вот… что я могу там показать, как убедить других за меня голосовать? Мне тут же стало не по себе.
Из мыслей меня вытащила Маша:
– Свет, очнись! У тебя идеи по проекту есть?
Перед нами лежал чистый лист ватмана. Отряду нужно было название. Яна с Сережей обсуждали свои вожатские дела, девочки во главе с Лерой собрались в кучку и хихикали, поглядывая в сторону парней. Те пытались подкинуть Сережину панаму так, чтобы она при падении наделась кому-нибудь на голову. Пара человек рядом с нами лазили в телефоне. Это была круглолицая Наташа из Башкирии и Вадик – мальчик из Волгограда, который запомнился манерой кокетливо растягивать слова и застенчивой улыбкой с ямочками.
С помощью мозгового штурма мы вчетвером придумали варианты названия на тему театра: «Шекспир и компания», «Балаган» и «Театр абсурда». Глядя на отряд, в котором происходил разброд и шатания, эти метафоры прямо-таки лезли на ум.
– Товарищи артисты, прекратите эту самодеятельность! Скоро стемнеет. Давайте определимся с названием и прочим: нам эту мишуру еще завтра защищать, – к нам подошли вожатые.
Им названия понравились, осталось только проголосовать. Тут Лера решила проявить инициативу:
– Ребят, а что, если взять «Тимур и его команда»? Как название книжки. Прикольно, и к теме смены подходит. – Она улыбнулась Тимуру.
Я закатила глаза. Мальчикам эта идея явно понравилась, они быстро приняли Тимура как лидера; большинство девочек, видимо, тоже были в восторге. Я не выдержала:
– Народ, у нас все-таки театральный профиль, и потом, короткое название лучше звучит.
Тимур, который в это время смотрел что-то в телефоне, поднял на меня глаза и возразил:
– Если название крутое, то неважно, сколько в нем букв. Знаешь такой фильм, «Как потерять друзей и заставить всех тебя ненавидеть»?
Кажется, камень прилетел в мой огород. Зачем он это делал? Из вредности или правда хотел, чтобы в названии отряда было его имя?
После этого мы спорили еще полчаса, предлагали тысячу разных названий: дело дошло даже до слишком оригинальных, вроде «Пушистые пельмешки» (Ванина идея). В конце концов, так и не договорившись, мы отправились в столовую, на второй ужин.
– Мда, смена будет… интересная, – шепнула мне на ухо Маша.
Выйдя из столовой, поевшие и подобревшие, мы встали в «Вечерний отрядный круг». Это когда все стоят кругом, положив правую руку на плечо соседа справа, а левую руку – на талию соседа слева, и обсуждают события дня. «Психологическая разгрузка и сплочение», – объяснил Сережа.
Тимур стоял напротив меня, между Лерой и её новой подругой Ксюшей. Когда до него дошла очередь, он неожиданно выдал:
– Коллеги по театральному цеху, я польщен, что вы предложили назвать отряд в мою честь. Но, будучи по натуре человеком скромным, я предлагаю другое название – «Дети Шекспира». А кто из нас Шекспир, покажет время.
Все согласились. Он умел быть убедительным и говорить именно тогда, когда это было нужно. «Хитрый манипулятор», – решила я. Тимур определенно тянул одеяло на себя. Хотел быть лидером мнений.
Мы стояли в полумраке, над нами покачивались ветви пальм, а море шуршало неподалеку, перекатывая гальку. Лица ребят были красивые и немного уставшие. Второй день в Артеке подходил к концу. В голове крутились слова и рифмы: мое подсознание пыталось описать этот момент, нашу историю, которую мы проживали здесь и сейчас. Я закрыла глаза и почувствовала эти звуки, запах моря, тепло Машиной руки на моем плече. Это было прекрасно, как сон в летнюю ночь.
Глава 8
Не верю!
Уже на даче мы вспомнили, что так и не нарисовали плакат. А ведь его нужно защищать завтра утром! Яна с Сережей сказали, что договорятся с ночным дежурным, чтобы пустил нас с плакатом в общую комнату на втором этаже, и спросили, есть ли добровольцы. Вызвались я, Маша и Наташа. Я всегда неплохо рисовала, у Маши было видение композиции, а Наташа просто хотела найти себе подруг.
Мы решили, что напишем на плакате Shakespeare’s Kids на английском: нам показалось, что так будет лучше. Мы с Машей набрасывали карандашом название, череп (отсылка к Гамлету), свечи и театральные кулисы на фоне, а Наташа сидела рядом и жаловалась нам на своего парня. Они оба из Башкирии, он ее старше, и у них, из того, что мы поняли, очень нездоровые отношения. Он манипулирует ей, используя ее комплексы, потом они расстаются, Наташа рыдает, он возвращается, и она его прощает. Классический абьюзер. Так они встречаются уже три месяца, и самооценка у нее опустилась на дно Марианской впадины. Недавно они помирились, и внезапно он снова стал любовью всей жизни.
На рассуждения Наташи о том, какой он замечательный, несмотря на все сложности в их отношениях, я не выдержала:
– Наташ, тебе не кажется, что нельзя позволять так с собой обращаться?
Она ответила, что я, наверное, права, но в отношениях надо идти на уступки, если любишь. Я хотела сказать, что, когда любят, не ведут себя так, как ее Артем, но решила, что не буду вмешиваться, ведь в этой фазе их отношений все обвинения отскакивали от него, как от бетонной стены.
