скачать книгу бесплатно
В свете звезд. Omnia vincit amor
Галина Огневская
70-ые годы 18 века. В стране полыхает восстание под предводительством Пугачева. На фоне этих событий переплетаются судьбы Анны Озерской и Михаила Семенова. Дочь нищих дворян и богатейший наследник графского рода волею отцов вынуждены обвенчаться. Молодой граф Семенов, наделенный Екатериной Второй особыми полномочиями, отправляется спасать Отечество. А его юная жена скрывается бегством, чтобы спасти детей графа…
В свете звезд
Omnia vincit amor
Галина Ивановна Огневская
© Галина Ивановна Огневская, 2017
ISBN 978-5-4474-9616-6
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Глава 1
За окнами дул резкий ледяной ветер. Анна подавила вздох: « Неужели весна в этом году так и не наступит?» Как ей хотелось увидеть цветущий сад, вдохнуть в себя пьянящий аромат яблонь. Дверь отворилась, и в небольшой, хотя и барский, очень аккуратный, уютный деревянный дом вошел Николай:
– Где Дмитрий? – тихо спросил он, сняв плащ и бросив его на стул. – Отправила с поручением, чтобы не видел всего происходящего, – ответила Анна. Она как будто впервые увидела своего брата. Николай стал совсем взрослым мужчиной. Он был красив. В его лице преобладали черты их матери, а вот манеры все были отцовские: так же говорил, так же сердился, такой же эмоциональный. Как бы маменька им гордилась! Как и сын, она, наверное, тоже верила бы в положительный исход этой войны, которую все называют бунтом, а его предводителя – Злодеем.
Николай, нахмурившись, долго смотрел на сестру. Анна выдержала взгляд, и он наконец опустил глаза.
– Скоро все изменится, я что-нибудь придумаю, – произнес он.
– Что? – спросила Анна, плохо скрывая слезы. Безумие происходящего заставляло ее без конца плакать от безысходности.
– Когда сюда придет войско Государыни и Заокщина станет свободной, мы уже не будем скрываться, а открыто объявим о себе и станем частью войска Великой Екатерины. Я буду получать денежное довольствие и отдам его тебе. Вы с Дмитрием сможете жить на него.
– А если тебе не поверят? Посчитают, что ты предатель, что ты отступник, а твои товарищи – очередная шайка Злодея! Ради Бога, перестаньте играть в благородных разбойников! Пусть о несчастных женщинах и детях заботятся мужья и отцы! Это им надо быть отрядом Спасения, а не тебе и братьям Онинским, вы еще совсем дети!
– Я уже сказал, тебе не придется этого делать.
– Ну, хорошо. А когда это проклятая война прекратится и со Злодеем будет покончено, на что ты будешь жить, даже оставаясь на службе у Императрицы? Девушка отвернулась от брата. Все месяцы злодейского бунта она верила отцу.
– Не волнуйся, Анненька, – повторял он. А она, словно глупая гусыня, верила ему, брала последние деньги, платила учителю Мити, покупала продукты, передавала деньги Николаю.
Маменька говорила: «Надо заботиться о наших мужчинах». Вот Анна и заботилась о своих мужчинах, тех двоих, что у нее остались: о старшем брате-романтике, благородном разбойнике Николае, и о младшем Митеньке, маменькином любимце, который тоже уже стал почти взрослым и именовал себя не иначе как Дмитрий. Она-то о них заботилась! Но в этот момент ей так хотелось крикнуть Николаю: «Позаботься обо мне!»
Николай проследовал за сестрой в столовую, она взяла из берестяной коробки пригоршню цветочного чая и высыпала в кипящую воду, аромат немедленно распространился по всей комнате. Маменькин чай… На глаза опять навернулись слезы. Опустив голову Анна спросила:
– Как ты думаешь, Дмитрий уже знает о происходящем? Я ему не говорила.
– Он не придет, – ответил брат. Девушка вздрогнула и подняла голову.
– Не волнуйся, Анненька, он согласится с любым твоим решением. Анна смешалась и не нашлась, что ответить. Руки брата ободряюще легли ей на плечи.
– Мы продадим дом. Вы сможете жить у дядюшки Григория.
Анна была потрясена. Неужели Николай не знал, что пока он благородно спасал женщин и детей, чьи мужья и отцы не могли это сделать, дом был заложен? – Дом заложили, а еще приходилось оплачивать учителей, врачей, похороны..
– Дядя…
– Дядя на днях угодил к бандитам Злодея, когда переправлял вам лошадей, оружие и продукты.
– И?
– И неизвестно, жив ли он. Так что жить нам скоро будет негде, а тетушка вряд ли нас с Митенькой пустит, ты же знаешь, как она к нам относится.
– О Господи!
На скулах Николая проступили багровые пятна. В душе Анны мелькнула надежда, может быть, ее брат почувствовал себя виноватым за все те месяцы, что он играл в спасителя обиженных в то время, как отец умирал, а она занимала деньги, чтобы прокормить семью. Однако Николай покраснел не от сознания своей вины, а от бессильного гнева:
– О чем он думал? Не могу поверить, что отец мог так поступить с тобой!
Анна тоже не верила, но папеньки уже нет, и обсуждать его решение не имело смысла. В дверь постучали. Сердце девушки замерло, ей показалось, что она слышит не стук в дверь, а как будто дверь выламывали. Анна посмотрела на брата, интересно, знал ли он, какой страх и унижение она испытывала? А если знал, то волновало ли его это? В последнее время, казалось, его не волновало ничто, кроме победы над Злодеем. Даже медленная и мучительная смерть отца. Ни разу Николай его не навестил.
Брат подошел к Анне, схватил ее за руки, скрытые длинными рукавами черного платья, и больно сжал их.
– Я не позволю тебе это сделать, Аннушка!
– Ты не можешь остановить меня.
Николай отпустил руки сестры, взгляд его стал жестким.
– Открой дверь, прошу тебя. Мне надо немного побыть одной, – спокойно произнесла девушка.
Николай потер лицо руками. Это был детский жест безысходности, которого Анна не видела уже несколько лет. Она с трудом сдержала улыбку. Возможно, он все же задумывался о происходящем. Брат вышел из столовой, звук его шагов донесся из передней. Анна услышала скрип открываемой двери и мужские голоса. «Я пойду на это», – подумала она, стараясь унять сердцебиение. Девушка пригладила непокорные волосы, перелила заваренный чай в любимый мамой фамильный серебряный чайник. «Что я делаю?» – спросила она себя, пытаясь не дать волю непрошеным слезам, потерла ладонями щеки для придания им румянца, взяла поднос и направилась в гостиную. Когда она подошла к двери гостиной, ее сердце билось ровно, на щеках играл румянец.
Глава 2
Услышав шаги Анны, Михаил посмотрел в сторону двери. Девушка прошла к столу, поставила поднос. Какое-то время она выглядела растерянной, однако быстро взяла себя в руки. Граф Афанасий Семенов и стряпчий поднялись со своих мест, поклонились. Михаил же остался сидеть в несколько развязной позе, он не хотел, чтобы отец думал, что его сын одобряет эту договоренность, и совершенно не хотел, чтобы у Анны создалось неверное впечатление о происходящем. Поэтому он медленно и надменно оглядел девушку с головы до ног, как лошадь на ярмарке.
Сердце Анны опять бешено заколотилось, но фамильная гордость была ее лучшей защитой. Если бы у нее хватило мужества отказаться от этой сделки… Но она как будто услышала голос матери: «Мы должны заботиться о наших мужчинах». Это не позволило ей отказаться от договоренности.
Михаил пытался вспомнить, когда он видел Анну последний раз, прежде чем уехать на службу к Императрице. Тогда ей было лет двенадцать. Маленькая, загорелая, как арапчонок, она бегала босиком, словно не барское дитя, а крепостная девчонка. Она носилась по лугу в поисках Николая или Михаила с подобранным подолом сарафана, из-под которого мелькали худенькие, вернее, тощие ноги. А теперь она изменилась. Стала намного выше ростом, очень женственная, красивая. «И соблазнительная», – не отдавая себе отчета, подумал Михаил.
Не обращая внимания на дерзкий взгляд Михаила, Анна подошла к графу, чтобы поприветствовать его. К удивлению Михаила, его отец склонил свою величественную седую голову и отечески поцеловал девушку.
– Я помню другое время, Аннушка, ночь в Никольском, когда юная барышня Озерская танцевала свой первый танец со старым графом. Ты не забыла?
Граф Афанасий улыбнулся, ожидая ответной улыбки. Но Анна закрыла глаза, внутренне сжалась. Воспоминания причиняли ей нестерпимую боль. Михаилом опять овладело презрение к происходящему. Он понимал намерения отца, слишком хороша была Анна даже в уродливом траурном платье. Но Михаил сомневался, что Анна понимала все это. Девушка постепенно пришла в себя.
– Я никогда этого не забуду, граф. В тот день я впервые попробовала малинового вина, – ответила она печально. Ее голос звучал очень мелодично. «Ах ты, пташка», – невольно подумал Михаил.
Стряпчий откашлялся, и Анна повернулась к нему. Губы Михаила растянулись в улыбке:
– Будет ли ваш стряпчий присутствовать на этой… э-э… встрече? – спросил он Николая, смотря между тем на Анну. До сих пор Анне удавалось полностью игнорировать Михаила, как будто он не присутствовал в этой гостиной. Николай переминался с ноги на ногу.
– Нет, – ответил он, старательно избегая предостерегающего взгляда сестры и делая вид, что изучает узоры на потертом ковре.
– Когда барышня принесла мне список своих требований, я сказал ей, что необходимо присутствие поверенного от вашей семьи. Разве она не говорила вам об этом?
– Сударь, интересы нашей семьи представляет Николай, мой брат, – произнесла Анна.
Внезапно Михаила охватил гнев при виде застывшей посреди гостиной девушки и ее никчемного брата. Все собравшиеся здесь знали, что Анне нечем заплатить стряпчему.
– Ваше сиятельство, давайте начнем, – сказала девушка, – мне бы хотелось покончить со всем этим до прихода Митеньки.
На столе не было тяжелой расписной скатерти, вошедшей недавно в моду. В центре красивого стола с резными ножками стояла лишь керосиновая лампа с прозрачным совсем не закопченным стеклом. Михаил догадался, что этот стол – фамильная реликвия, оставшаяся с тех пор, как семья родителей Анны процветала. Гордость девушки была почти осязаемой, она присутствовала везде: в окружавших Анну предметах, в ее манере держаться. Безразличие Михаила исчезло, появилось неистовое желание защитить эту гордость.
– Подождите, сударь, – произнес он, поднимаясь со своего места.
Анна поглядела на него испуганно. Михаил не обратил внимания ни на своего нахмурившегося отца, игравшего роль добродетеля, ни на сердитого Николая. Он быстро подошел к Анне, взял ее за локоть:
– Сударыня, не могли бы мы побеседовать наедине, прежде чем начать эту… э-э церемонию?
Девушка бросила взгляд на Николая. Поняв, что помощи от него не дождешься, нехотя кивнула.
– В папенькином кабинете, – ответила она.
– Я уверен, что присутствующие здесь найдут, о чем поговорить, пока мы с вами решим некоторые вопросы.
Николай преградил дорогу.
– Например, о погоде нынешней весной, или о великой и славной войне с неуловимым Злодеем, – продолжал Михаил, не отрывая взгляда от пылающего лица Николая. Молодой человек заморгал и отошел в сторону. Когда они вышли из гостиной, Михаил отпустил локоть девушки.
– Сюда, – указала она дорогу. Он шел за ней по коридору, невольно улыбаясь, когда Анна дерзко вскидывала подбородок и говорила тоном воспитанной барышни. В кабинете ее отца была большая библиотека. Михаил неторопливо закрыл дверь, Анна встретилась с ним взглядом, а затем принялась внимательно рассматривать книги, как будто видела их впервые. Михаил намеренно не начинал разговор первым, испытывая стойкость девушки. Ее хватило ненадолго.
– Что вы хотели мне сказать, сударь? – она посмотрела ему прямо в глаза, в ее взгляде не было ни робости, ни застенчивости. Она держалась по-деловому, как человек, который знает, что делает.
– Вы не обязаны соглашаться.
– Почему? – Анна мило улыбнулась. – Вашему отцу принадлежит закладная на наш дом и еще пять тысяч рублей, которые он одолжил моему папеньке, если судить по соглашению. Что будет с Митенькой, если я откажусь?
– Возможно, мой отец просто притворяется.
Анна не научилась скрывать свои чувства, и в ее глазах мелькнула надежда, тут же сменившаяся смирением.
– Где находится Севербург? – неожиданно спросила она.
– На реке Двине, – ответил Михаил, удивленный ее вопросом. Девушка устремила взгляд на карту, висевшую на стене.
– Это наша северная крепость, которую мне Императрица доверила укреплять, – добавил Михаил.
Анна едва заметно кивнула.
– Как долго вы здесь?
– Я подал прошение об отпуске сразу, как понял, что нужен здесь, – Михаил никак не мог понять, куда клонит Анна.
– Это из-за нашего дела или из-за войны?
– Я что-то пропустил? О какой войне вы говорите?
Анна бросила на него испепеляющий взгляд, и насмешливая улыбка мгновенно исчезла с его лица.
– Я ничего не знал об этом соглашении, пока не вернулся домой. Думаю, что это ваш отец, не мой, положил начало этой… э-э сделки, – объяснил Михаил, наблюдая за реакцией девушки. Анна быстро возразила:
– Неправда, папенька был очень болен и не мог приехать в Никольское. Да и вас там не было.
От обиды у нее потемнели глаза, Михаил понял, что она ему не верит. Девушка и помыслить не могла, что ее отец, которого она обожала и боготворила, уделял внимание только сыновьям, а ее, единственную дочь, использовал в качестве матери для них и хозяйки дома. Значит, разговор предстоит нелегкий. Пусть Анна пребывает в мире иллюзий, но он не собирается осложнять создавшуюся ситуацию ложью.
– Ваш отец прислал мне письмо. В нем он попытался все объяснить, – сказал Михаил, охваченный яростью. Он испытывал ярость каждый раз, споря с отцом. Граф Семенов манипулировал людьми, когда ему это требовалось А требовалось ему это всякий раз, когда впереди маячила заманчивая цель в виде большой суммы денег или собственного удовольствия. Тех же, кто ему не подчинялся, он старался подчинить, сломить. И это ему почти всегда удавалось. Михаил не желал подчиняться. А сейчас подчинился! И он пройдет через этот фарс, если Анне так угодно. Но не ради нее, а ради Дмитрия. А Анна… Только от нее самой зависит, утонет она или останется на плаву в этой ситуации.
– Вы здесь не потому, что очень хотите на мне жениться, сударь, – она посмотрела на Михаила, – есть причина, не позволяющая вам ослушаться отца. Михаил кивнул головой, соглашаясь.
– Я не стану спрашивать вас о том, почему вы приняли это решение, но мне хотелось бы знать, что написал вам мой папенька, – сказала она, и Михаил подумал о ее удивительной проницательности. Отца Анны он уважал, пока не получил от него письмо. После этого он стал думать о том, что странная дружба между его отцом и Владимиром Озерским, бедным помещиком, отцом Анны, не была такой уж и странной.
Втянув Анну в это соглашение, ее отец прежде всего заботился о Дмитрии и Николае, а Анна заплатила за это двойную цену. Граф Семенов получал удовлетворение от того, что подчинил сына своей воле. Михаил считал себя ничем не лучше двух бесчестных стариков, потому что позволил девушке заплатить высокую цену ради благополучия Дмитрия и Николая. «Она еще не знает всей чудовищной правды и пусть никогда не узнает ее», – подумал вдруг Михаил.
– Ваш отец предвидел кровопролитную войну и нашел способ защитить своих детей, проговорил он и сообщил лишь самую безобидную часть письма Владимира Озерского, изложив только те его условия, которые касались непосредственно Анны. Анна улыбнулась, и сердце Михаила болезненно сжалось.
– Он был безнадежно болен и совсем потерял рассудок, но иногда разум его прояснялся, – тихо сказала Анна, неожиданно для себя процитировав Кантемира. Михаил был изумлен и неожиданно для себя ощутил сочувствие, он подумал, что шутка может разрядить обстановку. Он подмигнул Анне:
– Единственным утешением в горе является то, что мы товарищи по несчастью.
– Папенька был слишком далек от реальности, правда?
В глубине ее темно-зеленых глаз вспыхнули золотые огоньки. Улыбка буквально преобразила Анну, сделав ее настоящей красавицей. Сердце Михаила мгновенно откликнулось. Стараясь унять бешеное сердцебиение, Михаил решил закончить разговор, пока все не зашло слишком далеко…
– Вы с такой легкостью цитируете Кантемира, Анна, что я уверен, нам будет, о чем говорить за обедом, – Михаил улыбнулся, взял девушку за руку, – я хочу задать вам еще один вопрос. Если вы не верите, что мой отец поступает некрасиво, то почему добавили свои условия к соглашению?
Анна опустила голову, но не отняла руки. Михаил был благодарен ей за это, он не любил жеманных девиц.
– Надеюсь, Волынского вы тоже читали? – спросила девушка, поставив Михаила в тупик.
– Вы знаете, какой сегодня день? – продолжала Анна.
Михаилу казалось, что ее вопросы лишены всякого смысла, но затем он почувствовал какую-то систему. Вспомнил! Засмеявшись, он воскликнул:
– Весенние испытания! Вы экзаменуете меня, сударыня… А помните ли вы, что произошло со стариной Юлием?
Зеленые глаза вспыхнули золотом. У Михаила перехватило дыхание.
– Конечно, я всегда хотела жить на пределе, как Цезарь, – ответила девушка…
– Сударыня, я уверен, ваше желание сбудется. Если бы вы знали, какая у вас улыбка, вы бы улыбались почаще! – проговорил Михаил, удивляясь своей дерзости. Они подошли к дверям гостиной рука об руку.
