скачать книгу бесплатно
Песнь златовласой сирены. Сила Земли
Франциска Вудворт
Академия МагииПеснь златовласой сирены #1
Всегда считала, что меня ждет простая и безыскусная жизнь. Всегда думала, что знаю все о своей семье и прошлом. Но оказалось иначе… Мой благополучный мир рухнул, когда меня предал единственный родной человек, и теперь я скрываюсь, спасая свою жизнь от участи худшей, чем смерть. А еще во мне проснулась магия – сильная, необычная. Откуда у простой деревенской девчонки-сироты такие способности? Кем были мои родители? Что теперь делать и кому я могу доверять? Мне предстоит найти ответы на все эти вопросы. Потому что невозможно построить будущее, не разгадав тайн прошлого, особенно когда судьба раз за разом испытывает на прочность.
Франциска Вудворт
Песнь златовласой сирены. Сила Земли
© Вудворт Ф., 2016
© Оформление. ООО «Издательство «Э», 2016
Глава 1
– Проходи, – произнес маг. Я же замерла на пороге не в силах сделать последний шаг, который отделит мою старую жизнь от новой. Взгляд лихорадочно скользил по комнате в желании зацепиться за любые мелочи, лишь бы избежать этих зеленых пронзительных глаз.
Я заметила лохань и следы воды вокруг нее. Значит, наш гость уже принял ванну. Неудивительно, после боя с умертвиями, что напали на деревню, он наверняка испачкался. Мужчина переоделся в чистое и сейчас был в брюках, что плотно облегали сильные ноги, и рубашке, наполовину расстегнутой, что позволяло рассмотреть поросль кудрявых черных волос на груди. Я отметила все эти мелочи мимоходом. Смотреть напрямую на мага я не решалась.
Взгляд уперся в расстеленную кровать, и ладони тут же взмокли от волнения. Сердце забилось пойманной птицей, и мне стало страшно до одури. Казалось, что это происходит не со мной. Никогда еще я не поднималась на второй этаж, где останавливались постояльцы. Нет, иногда я помогала Салли с уборкой, но только в те моменты, когда никого из жильцов не было.
– Закрой дверь, сквозит! – раздраженно приказал мужчина. Я бы с радостью закрыла дверь с той стороны и оказалась бы от него как можно дальше, да кто мне разрешит. Через силу сделав шаг в комнату, я позволила двери захлопнуться, а вот звук задвигаемой щеколды резанул по моим натянутым нервам. Резко оглянувшись, я обнаружила, что щеколда задвинута в паз, отрезая мне пути отступления. В панике посмотрев на мага, я уловила на его тонких губах хищную улыбку и тут же почувствовала себя ланью, запертой наедине с волком.
– Подойди ко мне, – мягко произнес маг, но я и на секунду не поверила в эту мягкость, так как голодный взгляд зеленых глаз уже шарил по моему телу. Мне тут же захотелось забиться в какую-нибудь нору и сделаться маленькой и незаметной. Я понимала, что никто мне на помощь не придет. Даже Иланий. Кузнец, как рассказывали люди, зашедшие в таверну на радостях пропустить стаканчик, был серьезно ранен в драке с умертвиями, в которой участвовали все взрослые жители деревни.
Наше селение находится чуть в стороне от тракта, между Орданисом и Заречьем, небольшим городком на краю империи. В тихом месте. От нас почти день пути до Заречья. Каким образом сюда занесло этого боевого мага, было непонятно. Здесь чаще всего путешествуют торговцы и простые люди. Ну, вот почему он остановился у нас? Правда, деревня, что была расположена неподалеку на тракте, уничтожена умертвиями, что поднял некромант, недовольный обслуживанием в таверне.
Все знали, что папаша Лозан трясется над своей дочкой-красавицей. Особо настойчивых кавалеров вмиг отваживали его сыновья. В их таверне Милава привлекала постояльцев своей красотой, а в нашей я – своим пением. К нам даже из города ездили меня послушать! А сколько раз меня звали в Заречье петь в самых дорогих заведениях, сулили золотые горы, но дядя Корган посылал всех лесом, да и я сама не рвалась в город.
А тут этот некромант, чтоб его! Некроманты, как известно, те еще бабники, вот он и остановился у папаши Лозана. Явно полез к Милаве, за что и огреб. Тонкая душа не выдержала общения с братьями девушки, которые выкинули его из таверны, оставив ночевать в конюшне. Он в отместку поднял все старое кладбище и смылся по-тихому.
Говорят, папашу Лозана загрызла его же теща, что померла этой весной. Деревня была уничтожена, а вот Милава спаслась. Подоспели стражники из города, когда заметили пожарище. Едва успев проснуться, люди от своих мертвых родственников спасались огнем.
– Я не повторяю своих приказов дважды! – как удар плети раздались сухие слова, и я подпрыгнула на месте. Подойти к нему?! Да у меня ноги ватные от страха! Я понимаю, что должно произойти, и это знание заставляет сотрясаться мелкой дрожью все мое тело. Салли с Бозанией иногда проводили ночи с постояльцами, а потом громко обсуждали свои похождения. Невольно я узнавала подробности, заставлявшие гореть мои уши.
Дядя, как ты мог так со мной поступить?! Мною откупились, как куском мяса, что бросают волку, чтобы он не трогал остальных овец. В моем же случае, чтобы заставить мага спасти нашу деревню от умертвий. Как только он сегодня появился, я уже почувствовала угрозу, исходящую от фигуры, закутанной в плащ, с низко надвинутым капюшоном, скрывающим лицо. Тяжелый посох в его руках подтвердил, что перед нами боевой маг. Люди с подозрением косились на него.
Он сел в самый дальний угол, и, казалось, ему глубоко наплевать, что творится вокруг, но в течение вечера, пока пела, я чувствовала его тяжелый взгляд на себе. Для меня не стало неожиданностью, когда после ужина он подошел к дяде и что-то сказал, бросив взгляд на меня. Тот отрицательно покачал головой и ответил что-то резкое, его настроение не изменил и протянутый мешочек с монетами.
В этот момент я не могла заставить себя петь, напряженно следя за ними. Не то чтобы я боялась, что дядя соблазнится щедрой платой. Ему уже много раз предлагали серебро и даже золото, желая, чтобы я поднялась на второй этаж. Чаще проезжие. Те, кто бывал у нас постоянно, знали, что это бесполезно. Но всем известно, что ссориться с магом не стоит, это еще хуже, чем с некромантом. Люди в таверне тоже искоса следили за дядей и гостем, догадываясь, о чем те говорят, и ожидая, что последует за отказом.
Меня успокаивало, что сегодня среди посетителей находится Иланий. Мы дружим с детства. С самых малых лет он как старший брат оберегает меня. Он частенько приходит к нам выпить эля и послушать, как я пою. Вот и сейчас он послал мне ободряющую улыбку.
Неожиданно в таверну ворвался мальчишка Рон с криком, что умертвия напали и на нас. Значит, не всех уничтожили стражники, и нежить добралась до деревни. Все мужчины вскочили и выбежали на улицу. Исключение составил маг, который так и не сдвинулся с места, буравя дядю взглядом. Он даже и ухом не повел, когда с улицы раздались крики.
– Вы не поможете? – Я услышала, как голос дяди дрогнул. Понятно почему. Стража из города доберется до нас не скоро, и неизвестно, будет ли здесь хоть кто-то жив к тому времени. Например, от таверны папаши Лозана остался лишь сгоревший остов, а мужчины рассказывали, что земля в округе была усеяна ошметками тел как умертвий, так и людей, и даже домашних животных.
– А что мне за это будет? – прозвучал холодный вопрос. В бессильной ярости дядя смотрел на мага. Было ясно, что помогать он нам не собирается. Действительно, себя он защитить сможет, а что за дело ему до людей в деревне.
Я отказывалась поверить глазам, когда дядя бросил взгляд на меня, на мага, а потом взял мешочек с монетами из его рук. Маг обернулся, посмотрел на меня, а потом вышел. Я же как громом пораженная застыла на месте и, не веря, смотрела на дядю, который за один миг как будто постарел лет на десять.
«Меня продали!» – бились в голове слова, и хотелось кричать от разрывающей душу боли.
Избегая моего взгляда, дядя поспешил на улицу. Свидетельницами произошедшего были лишь Салли с Бозанией. Растерянные, они застыли с открытыми ртами. Первой отмерла Салли и подошла ко мне.
– Не бойся, я когда приносила ему еду, немного его рассмотрела. Он красив и молод. Первый раз всегда страшно и больно, ты не пугайся. Он маг, может, и сделает что-нибудь, чтобы облегчить боль, – с сочувствием произнесла она.
– Наконец-то наша певчая птичка станет женщиной, – съехидничала Бозания. Она так и не простила мне, что господин Витан, по которому она сохла не первый год, не обращал на нее внимания, а частенько приезжал из города только для того, чтобы послушать, как я пою, и дарил мне цветы.
Не дождавшись от меня и шага в его сторону, маг сам направился ко мне. Я сжалась, опустив глаза и рассматривая пол под ногами.
– Как тебя зовут? – услышала я совсем близко, и мои ладони сжали материю платья, чтобы унять дрожь.
– Лорианна, – ответила, с трудом разлепив губы.
– У тебя волшебный голос, Лорианна. Он проникает в душу.
Я молчала. А что на это сказать? Пела я всегда, сколько себя помню. Мне было легче выразить свои мысли и чувства в песне, чем словами. Многие поражались не только моему голосу, но и самим песням и зачастую спрашивали, где я слышала их. Слова песен рождались в моей голове, они были в крови, и казалось, что я вспоминаю давно забытое. В своих песнях я воевала, защищая родной край, любила и ненавидела, знала цену дружбе и страдала от предательства. Я пела о простых моряках и правителях, об эльфах и гномах. Когда я пела, то как будто видела их истории и их самих перед глазами.
– Посмотри на меня, – потребовал он.
Мне ничего не оставалось, как подчиниться. Медленно подняла глаза. Мой взгляд задержался на его груди, покрытой темными волосами. У Илания грудь была гладкой, отметила я разницу. Не то чтобы он когда-то раздевался передо мной, но я бывала в кузнице, и там он иногда работал без рубахи. Поймав себя на том, что слишком долго рассматриваю грудь мага, я быстро подняла глаза выше и встретила его взгляд.
«Он действительно красив», – отстраненно подумала я. Во вкусе Салли. Та больше всего любила жгучих брюнетов. Впечатление портили тонкие губы с тяжелым подбородком, что намекали на властный характер. Зеленые глаза мужчины из-под черных густых ресниц, казалось, хотели заглянуть мне в душу. Чуть влажные волосы едва доставали до плеч и слегка завивались. Несколько капель влаги упали с них, оставив влажные следы на рубашке.
– Можешь называть меня Корнелиусом, – позволил он. Можно подумать, я мечтала с ним познакомиться. – У тебя глаза, как озера. Так и хочется утонуть в них и узнать, что скрывается в глубине.
Комплимент не отличался оригинальностью. Практически каждый мужчина считал своим долгом сообщить мне нечто подобное. То, что и этот маг не стал исключением, вызвало у меня нервную усмешку. Маг заметил ее, и его глаза вмиг похолодели.
– Раздевайся! – последовал жесткий приказ, и мне дали понять, что игры закончились.
От этих слов я окаменела, и глазами, полными ужаса, уставилась на мага. Никто и никогда так со мной не обращался. Если кто-то из подвыпивших гостей лез ко мне, чтобы познакомиться, то его оттесняли наши местные, которые часто приходили к нам посидеть за стаканом настойки или кружкой эля, да и дядя вмешивался.
– Ты боишься меня? Или это у тебя в первый раз? – спросил он с исследовательским интересом, а потом с насмешкой сказал: – О чем я спрашиваю?! Да тут скорее всего только ленивый не пробовал твои прелести, и трактирщик просто набивал цену.
Произнеся это, он сам потянулся к пуговичкам на моем платье и начал их расстегивать. Это стало пределом для моих нервов, и с возмущенным «Да что вы себе позволяете?!» я залепила ему пощечину. Это потрясло нас обоих. Если бы не боль в руке и отпечаток моей ладони на его щеке, то я могла бы поклясться чем угодно, что это сделала не я. Да я в своей жизни никого и пальцем не тронула!
В стремительно темнеющих глазах мага я заметила красные всполохи и с криком «Спасите!» резко развернулась и постаралась выбежать, отчаянно дергая дверь на себя. Лишь через несколько секунд до меня дошло, что она закрыта на щеколду, и трясущимися пальцами я попыталась отодвинуть засов.
Меня как котенка схватили за шиворот. Раздался треск материи, и я почувствовала, что моя спина до пояса обнажена. Я всхлипнула. Мои руки оставили щеколду и устремились к груди, пытаясь удержать стремительно спадающий лиф платья. Хуже всего, что после этого наступила тишина, и я слышала лишь дыхание мага за своей спиной. Мне было безумно страшно так стоять и ждать, что последует дальше, но ни за что на свете я не смогла бы заставить себя обернуться.
Когда я ощутила, как он коснулся моих плеч и неспешно провел черту по позвоночнику вниз и обратно, то не закричала лишь потому, что уже минуту не дышала и голоса не было. Я стояла и хватала ртом воздух, силясь вдохнуть, но горло перехватило, и мне этого сделать не удавалось.
Каким-то чудом я выдавила из себя:
– Пожалуйста, отпустите меня. Это неправильно. – И сама не узнала своего голоса, настолько жалко он прозвучал.
– Я заплатил за тебя и спас никчемные жизни людишек. Разве я не достоин награды? – Ответа маг не ждал, подхватил меня на руки и, в несколько шагов преодолев комнату, положил на кровать. У него был такой голодный взгляд, что я заскулила. Только это его не остановило.
– Ты даже не представляешь, насколько прекрасна! – Его рука коснулась моей щеки, погладила волосы. – Настоящее золото.
Я испуганно дернулась, а он чуть нахмурился.
– Не бойся, я не обижу тебя, – произнес он, и на секунду я ему поверила, тем более что маг отодвинулся и встал с постели. Но плеснув в бокал из кувшина вина, он вернулся и, приподняв мою голову, приказал: – Выпей, тебе будет легче.
Осознание того, что от своих намерений Корнелиус не отказался, заставило меня издать глухой стон и отвернуться. Это мага не смутило. Намотав на руку мои длинные волосы, он заставил меня повернуть голову к нему и насильно влил вино сквозь сжатые губы. Я закашлялась, и часть вина потекла по подбородку, на шею и грудь.
– П-п-пожалуйста, не надо… – попросила я, отчаянно смаргивая слезы.
Маг не ответил, его глаза словно приклеились к моей груди, по которой кровавыми ручейками стекало вино.
– Так невинна… прекрасна… – наконец хрипло произнес он. – А какой сладкий голос… Даже сейчас твои слова проникают в душу, заставляя подчиниться, – задумчиво произнес он. Взгляд его потяжелел, и маг решительно закончил: – Не проси, малышка. Если не я, то другой. Ты слишком восхитительна, чтобы я от тебя отказался.
С его губ сорвалось заклинание. Я закричала от отчаяния, но крик получился беззвучный. Маг лишил меня голоса.
Его слова: «Не бойся», – прошли мимо моего сознания, так как я уже миновала грань обычного страха. Мне хотелось сжаться в комочек и тихонько выть. Ужас сковывал каждую клеточку тела от того, что я не слышала себя и из моего горла вырывались лишь беззвучные хрипы, от того, что сейчас должно было произойти. Какой-то частью своего существа я понимала, что происходящее мерзко, ужасно и неправильно. Такое не должно было со мною случиться, но почему-то случилось. Мое сознание беспомощно билось в оковах тела, желая покинуть его и вырваться на свободу. Я молила о беспамятстве или смерти, но моим мольбам не суждено было быть услышанными.
Мне было больно от начала и до конца. Казалось, что я сошла с ума и как муха беспомощно бьюсь в паутине кошмара. Я беззвучно кричала, заливая подушку слезами. Все мое тело горело. Я чувствовала себя оскверненной, растоптанной, а знание того, что это все произошло с молчаливого согласия моего дяди, рвало душу на части. Если бы я хоть на миг могла предположить, что меня ожидает, то лучше бы побежала навстречу умертвиям. Те хотя бы сразу сожрали меня, а не мучили.
Единственное, чего мне хотелось, так это умереть, но мне не дали. Маг произнес заклинание, и с его рук потекло тепло. «Боевик и целитель», – меланхолично отметила я, лежа безвольной куклой. Руки, до этого скованные магией, он освободил, но я была не в силах пошевелить и пальцем. Меня погладили по голове, а потом он взялся расплетать уже порядком растрепанную косу.
– Какие у тебя красивые и мягкие волосы. Настоящее богатство. Они блестят, как солнечные лучи.
Мне же было все равно, я никак не прореагировала на его слова. Реши он снять в этот момент с меня скальп, я бы и на это не отреагировала. После того что со мной случилось, меня можно было резать на части, и я бы не пикнула. Хотя о чем это я, хоть руки он мне и освободил, но голос так и не вернул.
После пережитого ужаса его прикосновения показались изощренной насмешкой, и я отдернула голову в сторону. Это ему не понравилось, и, поймав мой подбородок в железный захват своих пальцев, он повернул мое лицо к себе и подарил властный поцелуй. И я с ужасом поняла, что мои мучения еще не закончились.
К счастью, ничто не длится вечно, и мои пытки подошли к концу.
Я закрыла глаза, стараясь внутренне отгородиться от его руки, что касалась меня, а он решил, что я засыпаю.
– Спи, радость моя, – поцеловал он меня в висок. – Я теперь тебя никому не отдам. – Если бы перед этим Корнелиус не насиловал меня несколько раз подряд, то можно было бы поклясться, что в его голосе звучит нежность.
Я лежала тихо, как мышка, боясь пошевелиться и разбудить мага. После его слов вся апатия слетела с меня. Мысль о том, что утром он может продолжить надо мной измываться, прогнала усталость. Я обдумывала все, что сегодня со мной произошло. Прежняя жизнь разбита. Единственный родной человек предал. И это было намного хуже того, что вытворял со мною этой ночью маг. Что же мне делать? Как дальше быть?
Моим телом дядя заплатил за свою жизнь и жизни остальных. Это станет всем известно, и если даже Салли и промолчит, то уж Бозания молчать не станет и с удовольствием расскажет всем о моем позоре. Как после этого смотреть людям в глаза? Даже если маг меня и не заберет с собой, что маловероятно, то посетители в покое не оставят. Слишком многие смотрели на меня раздевающими взглядами, и лишь моя невинность спасала от посягательств.
Как сказал однажды настойчивый кавалер Салли, зажав ее на улице: «Ты уже не девочка. Чего ломаешься? От тебя не убудет!» После этого она проплакала весь вечер, и даже дядя ее не дергал, а я подменила. Представив, что теперь так же могут поступить и со мной, я сжалась.
За что?! Из глаз потекли злые слезы. Что и кому я сделала плохого в этой жизни? Мой защищенный мирок лопнул как мыльный пузырь, оставив меня растоптанной и вывалянной в грязи. Меня предал родной человек. Все друзья, которые у меня были, теперь отвернутся от меня. Женщины почувствуют себя вправе плевать в мою сторону или в лучшем случае пренебрежительно отворачиваться, а мужчины поступать ничем не лучше, чем сегодня этот приезжий маг. В ярости я до боли сжала кулаки. В душе словно все натянулось, и через мгновение я почувствовала, как что-то разорвалось. С таким звоном рвется струна. И неожиданно мне стало легче, я ощутила прилив сил.
«Мне больше нельзя здесь оставаться!» – отчетливо поняла я. Или утром меня заберет с собой маг, заставив мечтать о смерти, или люди здесь сделают мою жизнь невыносимой. Вся любовь и привязанность к дяде истаяла как дым. После его поступка он стал для меня чужим человеком. Надо бежать, пока еще есть время!
Тихонько отодвинувшись от мага, я встала с постели. Он беспокойно заворочался, как будто в поисках меня, я же настороженно замерла. Через мгновение он успокоился и размеренно задышал, обняв подушку, на которой остался мой запах. Моя одежда лежала возле кровати цветными лоскутами. Все вещи оказались безнадежно испорчены. Я стояла обнаженная в свете луны, и лишь волосы шелковым плащом закрывали тело до бедер. Делать нечего, мне прямо так придется идти по коридору. В душе поднялось негодование – в довершение всех моих злоключений я оказалась вынуждена красться голой как продажная девка от своего кавалера.
«А тебя и продали», – прорезался ехидный внутренний голос, и в душу стала заползать тьма. Никогда этого не забуду и не прощу!
Подойдя к двери, я с ненавистью посмотрела на щеколду и вспомнила, как вечером по ней бессильно скользили мои пальцы, пытаясь отодвинуть. Удайся мне это тогда, то может, у меня бы был шанс сбежать? Решительно я взялась за нее сейчас и с легкостью отодвинула. Насмешка судьбы: щеколда сдвинулась бесшумно. Открыв дверь, я покинула комнату, где остались мои мечты, вера в людей и наивность. Казалось, что прежняя я умерла на той постели, корчась от боли в беззвучном крике.
Мне удалось пробраться в свою комнатку на первом этаже незамеченной. В тазике я ополоснулась холодной водой и надела на себя рубашку и платье. Натянула чулки и сапоги. Пусть сейчас ранняя осень, но скоро похолодает, и они мне нужнее. Я растерянно смотрела, раздумывая, что взять с собой. Не так уж и много вещей я имела. Сунула в карман несколько листов бумаги и карандаш. Мне его подарил старый Дарион, что учил грамоте. Однажды зимовал у нас старик. Дядя оставил его с условием, чтобы тот научил меня, чему сможет. Все в деревне считали это блажью, но дядя спокойно перенес насмешки по этому поводу.
«Не хочу больше думать о нем!» – одернула я себя.
На плечи накинула шерстяной плащ. На кровати лежал ребек[1 - Ребек – старинный струнный смычковый музыкальный инструмент. Он состоит из деревянного корпуса грушевидной формы (без обечаек). Верхняя суживающаяся часть корпуса которого переходит непосредственно в шейку. В деке проделаны два резонаторных отверстия. Ребек имеет три струны, которые настраиваются по квинтам.]. Видно, Салли принесла его из зала. Я не притронулась к инструменту и пальцем. Это не то, что стоит брать с собой в дорогу, к тому же без голоса я больше не смогу выступать.
Сердце отозвалось болью при мысли об утерянном. Но я лучше буду молчать всю свою жизнь, чем вернусь в комнату наверху. Окинув напоследок взглядом место, где росла и взрослела, вышла, решив по пути заглянуть на кухню. Надо бы взять с собой поесть и наполнить флягу водой. Денег у меня не было, но это не пугало. Вообще, после сегодняшнего меня уже мало что могло испугать.
Незримой тенью проскользнула на кухню и уверенно прошла к месту, где хранился хлеб. В предусмотрительно захваченную котомку вместе с ним положила сыр и мясо. Свечу не зажигала. Да и зачем? Я и так ориентировалась здесь с закрытыми глазами.
– Лори?! – услышала я и подскочила на месте, когда с этим тихим возгласом кто-то начал возиться с лампой. Оглянувшись, я увидела дядю. Похоже, он с вечера так и сидел за столом и явно с кружкой чего-то забористого. Волосы были всклокочены. Лицо помятое, под глазами мешки.
Несмотря на внезапное пробуждение, он окинул мою фигуру в плаще внимательным взглядом и сразу все понял.
– Тебе удалось сбежать? – с надеждой спросил он. – Молодец! Беги в Заречье и обратись за помощью к господину Витану. Он много раз просил твоей руки, но я говорил, что ты еще молода. Он тебя спрячет и не выдаст. Глядишь, этот маг и уедет.
Затем дядя разглядел мои припухшие от слез глаза, и его плечи поникли.
– Прости меня, девочка, – глухо произнес он. – Но лучше ты будешь жива, чем тебя бы растерзали умертвия.
С этим утверждением я бы поспорила. Так много мне хотелось ему сказать, но оставалось лишь крепче сжать зубы.
– Подожди, – вскинулся он. Полез в карман и выложил на стол кошелек, что ему дал маг. – Возьми деньги в дорогу, они тебе пригодятся.
Прежняя я, наверное бы, швырнула кошелек дяде в лицо, но я сегодняшняя… молча взяла деньги. И пусть они жгли мне руки и казалось, что от них пахнет кровью. Я хотела уже развернуться и выйти, но дядя опять задержал меня. Поднявшись, он поспешил в угол кухни, опустился на колени и поднял половицу. Я и не знала, что там у нас тайник.
Когда дядя вернулся, в руках у него была грязная тряпица. Под моим недоуменным взглядом он ее развернул, и в свете лампы блеснуло женское золотое кольцо с большим кровавым камнем. Я ничего не могла понять. Зачем он мне его протягивает?! Даже покачала головой, сделав шаг назад.
– Возьми! Это кольцо твоей матери. Она просила отдать тебе его, если не вернется до твоего восемнадцатилетия или когда ты станешь женщиной. – При последних словах дядя смешался.
У меня в голове не укладывалось, что его сестра и моя мать могла быть обладательницей такого дорогого кольца. И что значит «если не вернется»?! Он же всегда говорил, что моя мать умерла, и не хотел обсуждать эту тему.
– «Пусть наденет кольцо на левую руку, на указательный палец. Для всех оно станет невидимым. Когда придет время заявить о себе, пусть переместит его на правую, и тогда кольцо станет зримым», – закрыв глаза, повторил он заученные слова.
Ничего не понимая, я все же взяла кольцо и выполнила требуемое. Оно легко наделось и чуть сжалось, подгоняя себя под размер моего пальца.
«А кольцо-то магическое!» – дошло до меня, когда после этого оно исчезло на моих глазах. И пусть оно было совершенно невидимым, но я чувствовала его на пальце.
На прощание дядя хотел меня обнять, но я отшатнулась, и его руки бессильно повисли.
– Надеюсь, ты сможешь меня простить, – прошептал он мне вслед, и я ушла не оглядываясь.
Пусть я и понимала, что надо как можно быстрее уходить, но не могла этого сделать, не повидавшись напоследок с еще одним человеком. Я шла привычной тропинкой, которой ходила тысячи раз. Была глубокая ночь, и все селение спало. От земли поднимался туман, а в воздухе стояла гарь от костров, где жгли останки умертвий, некоторые еще дымили. Проскользнув под окно знакомого дома, я тихонько постучала. Пришлось повторить, прежде чем внутри послышались шаги.
Иланий выглянул в окно, а потом через минуту вышел из дома. Мы молчали, пока не отошли немного в сторону.
– Лори, что ты здесь делаешь?! – приглушенно воскликнул он. – Этот маг положил на тебя глаз, и ты бежишь? – догадался он. Я утвердительно закивала, а он выругался. Пока мы шли, я заметила, что он ощутимо прихрамывает и правая рука на перевязи. Досталось ему в схватке! В ответ на мой обеспокоенный взгляд Иланий отмахнулся и сказал, что ничего страшного. Так я ему и поверила! Сквозь бинты проступила кровь.
– Куда тебя направил дядя? В Заречье? – Я опять закивала. Иланий окинул меня взглядом и вынес вердикт: – В таком виде тебе опасно путешествовать. Иди в кузницу, а я принесу тебе вещи брата переодеться, и подберем оружие.
