скачать книгу бесплатно
Я с сожалением обернулась к попутчику:
– Да… как-то не очень.
Ник постоял рядом со мной, затем облюбовал ближайший стог и принялся выкапывать в нем довольно широкую нору. Когда тоннель был готов, он уселся возле стога в траву и посмотрел на меня.
– Может, поделишься? Что тебя мучает?
Я усмехнулась. Мозгоправ нашелся.
– Ты не поверишь.
Он приглашающе похлопал рядом с собой:
– А ты попробуй. Поведай.
Не в силах больше таить в себе неуверенность, страх и какую-то невнятную тоску, я подошла, уселась рядом и, помолчав, принялась рассказывать. Ведь самый лучший слушатель – случайный попутчик. Он разделит с тобой твое бремя и… уйдет!
И я рассказала ему все, что произошло со мной за эти два дня, а когда закончила рассказ, звезды начали тускнеть. Значит, скоро рассвет, и у нас совсем мало времени на отдых.
Ник помолчал.
– Значит, тебя угораздило выйти замуж за какого-то монстра, колдуна, которого все боятся, а в заключение ты от него сбежала!
Я вздохнула.
– Угу. Может, я от него и не сбежала бы, если бы он со мной поговорил, все объяснил. Но… знаешь, Ник… – Я взглянула на него, и блестящие, с сумасшедшей искоркой глаза парня оказались совсем близко. Я смутилась, но договорила: – Мне кажется, он женился на мне для каких-то только ему ведомых целей. Я предложила найти кольцо в обмен на мою свободу, но он даже слушать не стал!
– Угу… – Ник отвел взгляд и уставился на светлеющую полоску рассвета. Снова помолчал и вдруг выдал: – Остается только одно. Шантаж!
– Это как? – опешила я.
– Это такая методика воздействия, чтобы добиться желаемого, – пояснил он и принялся растолковывать: – Я думаю, что тебе нужно найти это кольцо первой. Спрятать. А затем сообщить мужу свои требования в обмен на то, что его интересует.
– Хм… – Я уставилась на его симпатичную открытую мордаху. Красив, да еще и умен – адская смесь! – А ведь действительно! Фениксу зачем-то очень нужен этот артефакт, и значит, он согласится обменять мою свободу на кольцо!
– Вот видишь! Умная голова – хорошо, а две других четырем ногам покоя не дают. – Он улыбнулся. Поднялся и, стянув со стога уже подсохшую рубаху и плащ, оделся. – Ну что? Спать?
– Было бы неплохо. – Я отвела взгляд. – Только где?
– Закапывайся! – Ник таким широким жестом указал на нору в сене, словно это был пятизвездочный трактир со всеми удобствами!
Раздумывала я недолго и, представив себя гусеницей, заползла в сено. Почти сразу же где-то слева послышалось шуршание, и голос Ника совсем рядом произнес:
– Спокойной ночи.
Я уже начала засыпать, когда сквозь сон послышалось цоканье и в сене снова что-то зашуршало.
– Эй, народ! Спим? – Громкий шепот Борьки раздался справа от меня. Не дождавшись ответа, он шумно выдохнул и почмокал губами. – Спим. Ну и правильно!
Я промолчала, пытаясь справиться с разыгравшимся воображением. Мне вдруг представились торчавшие из сена копыта. Скорее всего, Борька, как и Ник, вырыл себе гнездышко рядом со мной.
Эта картинка оказалась настолько абсурдной, что я тихо похихикала и уже в отличном настроении незаметно для себя заснула.
Утро наступило внезапно…
– Глянь, Клавдия, шо творится!
– Шо, Макар?
– Черти в твоем стогу ночують.
– Да не бреши!
– Собаки брешут! Гля – копыта!
– Дык а вдруг это конь?
– Где ты видела ночующего в стоге сена коня?
– Дык тогда, мож, попа привести?
– Не. Он вчерась так самогонкой причастился, сегодня раньше вечера не очнется. А разбудишь – чертей ловить начнет.
– Так вот и хорошо! Пущай этого копытного поймает!
Слушая незнакомые голоса – один громкий, визгливый, другой неторопливый, басовитый, – я медленно всплывала из омута сна. Снилось что-то непонятное, тревожащее, но едва я приоткрыла глаза, как все, что волновало ночью, забылось. Словно ветерок выдул из головы.
Я сосредоточилась на голосах.
– А может, все-таки самим посмотреть? Вдруг вправду лошадь приблудная – поделим!
– Хм… – Видимо, последний довод все-таки решил спор в пользу женщины, и ее собеседник после короткой паузы лениво пробасил: – Ну ладно, давай посмотрим. Бери вилы, а я за ноги потяну.
– Взяла…
– Тогда поехали!
Но поехать так никто никуда и не смог. Рядом завозились, раздался стук, и дикий визг заставил меня похолодеть.
– Дьявол! Дьявол!!!
Дружный удаляющийся топот подсказал мне, что любопытство сгубило не только кошку.
– Что за люди? – послышался недовольный Борькин голос. – Мало того что любопытные, так еще и психически неустойчивые! Стоило только пару раз их хорошенечко лягнуть, и спящего в стогу коня сразу записали в дьяволы.
– Выбирайтесь! – послышался неподалеку голос Ника, шорох сена, и вскоре в образовавшуюся дыру заглянула серьезная физиономия нашего попутчика. – Надо уходить. Крестьяне в пригороде всего боятся, и если поднимаются, то всем скопом. Нам сильно не повезет, если с красноногим дьяволом придет разбираться все село. Сожгут вместе с сеном.
Аргумент прозвучал весомо. В следующую секунду я была на ногах и вовсю помогала Нику вытягивать застрявшего в сене (не иначе, для сытного завтрака) жеребца. В результате наших стараний от стога почти ничего не осталось. Дожидаться возмездия в лице трусливых селян мы не стали, и едва сели на Борьку, как тот стартовал с такой скоростью, что мы не заметили, как миновали неблизкий путь до Средних Колодцев.
– Может, поищем чего перекусить? – наконец после затяжного молчания буркнул у меня над ухом Ник.
– Отличная идея! – Я подняла вверх большой палец, не сводя взгляда с разноцветных крыш довольно большого поселения, приближавшегося к нам с каждым вздохом. – Но у меня нет ни копейки.
– Это не проблема. Средние Колодцы – деревня большая, попробуем заработать. – В его голосе мне послышалась улыбка. Он легонько тронул поводья, направляя Борьку к колодцам, окружавшим селение не хуже стены.
Тот послушно свернул на широкую, посыпанную красноватой галькой каменистую дорогу, ведущую прямо к домам.
На первой же улице наше внимание привлек женский плач и оживленная толпа, окружившая небольшой, крашенный желтой краской дом с корявой вишенкой у плетеной ограды и крошечным огородом.
– А вот и работа… – Ник подождал, когда мы приблизимся, дернул поводья, заставляя Борьку остановиться, и спешился.
Я скатилась по Борькиному боку и направилась за ним.
Меж тем Ник подошел к ближайшей группке мужчин, тронул стоявшего к нему спиной здоровяка и поинтересовался:
– Что случилось?
Мужчины тут же как один развернулись к нам, и такие у них были мрачные лица, что я поспешно ретировалась за спину Никиты и уже оттуда мельком их оглядела. Все широкоплечи, невысоки, одеты по-простому. У каждого на поясе широкий нож, а у кого и топор, и почти все светло-русые бородачи.
– Кто такие? – шагнул к нам один и, пытливо разглядывая, выразительно сжал рукоять висевшего на поясе ножа.
– Я – Никита Заречный, – Ник смело встретился с ним взглядом, – а это сестра моя – Васька. Мимо проезжали. Услышали крики.
– Услышали крики и лезете в самое пекло? Ехали бы подобру-поздорову… – все так же неприветливо пробурчал мужчина, но руку убрал.
Ник вежливо улыбнулся:
– Да мы бы и ехали, да закрома пустые, и во фляжке вода закончилась. А тут ваше село. Кто же не знает чистой, сладкой воды Колодцев?
– Да-а-а уж… – тоскливо протянул другой.
– Нет больше той воды! – вздохнул третий.
– А что за беда у вас приключилась? – Ник нахмурился.
Мужчины переглянулись.
– Никто не знает. Да только полсела будто вымерло за пару дней! Люди стали впадать в странный сон. Будто и не сон, а смерть. Да только как хоронить, живых-то?
Ник задумчиво поскреб щеку:
– Живых?
– Да. Говорю же. Хоронить уже собрались, да услышали едва заметный стук сердца. Никто не знает, что за напасть. Люди боятся. Воду не пьют, думают – отравили. А все равно болезнь не отступает.
– А здесь, – мой названый «братец» мотнул головой в сторону дома, – я так понимаю, тоже сегодня кто-то не проснулся?
– Да. У Марьяны. Сынок, – охотно встрял колченогий старик. Притиснувшись поближе, он уже несколько мгновений прислушивался к нашему разговору. – Десятый год от роду пошел.
– А посмотреть? Можно? – Ник сунул мне в руки поводья стоявшего рядом Борьки.
– Это тебе что, балаган? – вдруг вызверились мужчины.
Ник примирительно поднял ладони.
– Ни в коем случае не хотел вас обидеть, но… Я пять лет служил у шамаханских шаманов, а они известные на весь мир целители. Подумал, вдруг смогу помочь?
Мужчины в какой уж раз переглянулись. Боясь показать блеснувшую в глазах надежду, говоривший с нами развернулся и пошел к дому. Не знаю уж, что за шишка он в этой деревне, да только толпа в два счета расступилась, открывая нам дорогу к калитке.
– Борь, подождешь здесь? – шепнула я на ухо коняге.
Тот скосил на меня глаза и только заговорщицки прянул ушами.
Шпион.
В засаде!
Накинув уздечку на колышек забора (на всякий случай), я тоже бросилась в дом. Конечно, похвастаться годами обучения у шаманов я не могла, но любопытство грозило укатать меня не хуже загадочной болезни.
Посыпанная гравием дорожка привела нас к крыльцу. Перемахнув две вышарканные ступеньки, я шмыгнула в приоткрытую дверь и замерла, ослепленная густым сумраком и оглушенная тишиной, царившей в доме. И даже как-то зябко!
Я поежилась. Проморгалась, привыкая к полумраку, покосилась на Ника, замершего посередине единственной комнаты, и с опаской огляделась. Какая-то траурная обстановка… Два окна в единственной комнате занавешены темными шторами. Покрытый половиками пол. В центре квадратный стол. Два стула. За столом сидит женщина. Вся в черном, словно нахохлившаяся галка. У стены две кровати, на одной из них, свернувшись калачиком, лежит ребенок. На мгновение мне показалось, будто он и вправду спит.
Ник отмер, подошел и, сев на краешек, взял мальчонку за руку. Позади меня хлопнула дверь. Я обернулась, разглядывая нашего проводника. В ответ он зыркнул на меня так, что я поспешно отвела глаза, прошагала вперед и остановилась у стола. Женщина даже не посмотрела на меня. Тяготясь молчанием, я едва слышно у нее поинтересовалась:
– А что-нибудь особенное произошло перед тем, как в селе началась эта болезнь?
Та, будто не услышав меня, продолжала сидеть, буравя невидящим взглядом изрезанный стол, зато заговорил мужчина:
– Позавчера к нам в село забрел путник. Высокий, худой. Одетый в черный не то плащ, не то балахон с капюшоном. Попросился на ночлег. Да только хозяева дома, когда его лицо увидели, даже на порог не пустили.
– И у них первых не проснулся ребенок? – Ник поднялся и, не отводя взгляда от говорившего, подошел ко мне.
– Ну почему же ребенок? Хозяин, что не дал ночлега путнику. А потом, как цепная реакция, эта напасть распространилась на все село! – Мужчина скупо вздохнул.
– Что ж… – Ник коротко взглянул на меня и снова посмотрел на него. – Не знаю, кто так решил отомстить вам за негостеприимство, но месть поистине жестокая… Такой эффект дают цветки серебряной лилии, и через несколько недель вы все были бы обречены на медленную смерть, а ваши дома на разграбление. Почистите колодцы и бросьте туда по змееголовнику.
В его руке появился красновато-серый камешек. Совсем такой же, какими была усыпана подъездная дорога.
Мужчина недоверчиво нахмурился и даже шагнул ближе, не отводя от камня взгляд.
– И ты, путник, уверен, что это поможет?
– Уверен. А чтобы кто-нибудь снова не причинил вам зла, советую сделать на колодцы крышки и закрывать их на ночь. – Ник сунул ему в руку камень.
– Но ведь и днем можно подсыпать какой-нибудь гадости, – оживилась сидевшая за столом женщина, услышав, что ее сын может поправиться.
– Можно. Но серебристая лилия боится лучей солнца, поэтому ее называют Дитя ночи, или Серебряная смерть. Поэтому днем ее уж точно не подбросят, а даже если подбросят, этот цветок не причинит вреда. Солнечные лучи убивают яд. – Ник развернулся и направился к двери.
