скачать книгу бесплатно
Одиннадцатый принцип. Единственно правильными отступлениями являются отступления по параллельным и эксцентричным операционным линиям.
Дитрих фон Бюлов
ДУХ НОВЕЙШЕЙ ВОЕННОЙ СИСТЕМЫ
Глава 1
Что такое в сущности базис операционных линий. – Разница между базисом операционных линий и самими операционными линиями. – Древние в таковых не нуждались
1. Совершенно неоспоримо, что современные армии имеют огромную потребность в снабжении. Скольких лошадей требует одна перевозка боевых припасов, т. е. пороха и железных и свинцовых ядер и пуль? Каждый батальон имеет собственную патронную двуколку; самое легкое полевое орудие везется четырьмя лошадьми, тяжелые пушки двенадцатифунтовые и т. п. требуют по двенадцать и даже по двадцать четыре лошади. На каждую пушку, в свою очередь, везется один или несколько зарядных ящиков. Затем следуют еще предметы роскоши современных армий, к которым я отношу и хлеб. Если бы армии питались сухарями, то прежде всего каждый солдат мог бы иметь при себе провиант на значительно более долгое время; далее, отпадала бы необходимость в хлебопекарне, которая всегда следует за армией, а также вопрос о перевозке муки от магазина к хлебопекарне.
Затем остановим свое внимание на огромном обозе современной армии и на количестве лошадей, необходимых для его перевозки. Ведь каждый офицер, находящийся даже в самых младших чинах, везет с собой отдельную большую палатку, постель и т. д. Каждый пехотный офицер имеет столько же лошадей, обыкновенно от трех до пяти, как и кавалерийский. Все это обращает армию в современном стиле в до смешного беспомощную массу, которой тем не менее хотят разрешать крупные задачи.
2. Таким образом, необходимо располагать лошадьми и в очень большом количестве; эти лошади нуждаются для своего прокорма в сене, соломе и овсе; последние представляют громоздкие предметы, занимающие обширные пространства и портящиеся от сырости. Следовательно, их надо громоздить в большие постройки, способные предохранить их от мокроты. Мука, равным образом, должна быть защищена от сырой погоды, боевые припасы также; от дождя надо укрыть все снабжение армий. Я думаю, излишне напоминать, что вьючные и упряжные лошади нуждаются в людях при обозе для ухода и управления ими; таким образом, число рационов растет вместе с числом дач, и наличность обоза удваивает потребности армии в фураже и продовольствии.
3. Подобное сосредоточение предметов снабжения армии называется магазином. В узком смысле магазином называется склад сена, соломы и овса; в более широком сюда же причисляются и мучные запасы, тем более что фуражный магазин редко бывает без дополнительного запаса муки, так как потребность в снабжении фуражом и мукой неизбежна. Хлеб в магазинах никогда не хранится, так как он очень скоро портится; между магазином и армией располагается хлебопекарня, хотя бы армия стояла непосредственно около магазина. Наконец, полный магазин содержит также запасы боевых припасов, обмундирования, оружия, орудий и т. д., хотя эти предметы изготовляются и их главные склады помещаются гораздо дальше внутри страны, чем магазин действующей армии, который обычно бывает расположен около самой границы; тем не менее в ближайшем главном магазине армии должен быть сосредоточен промежуточный запас этих предметов для немедленного пополнения постоянной убыли таковых в армии. Ввиду этого я думаю, что не ошибусь, если скажу, что магазин в полном смысле является складом или сосредоточением предметов снабжения армии, как бы разнообразны они ни были.
4. Конечно, если бы князь Шварцбург-Зондерсхаузенский вовлек в войну князя Шварцбург-Рудольфштадтского[12 - В данном случае Бюлов приводит Шварцбург-Зондерсхаузен и Шварцбург-Рудольштадт как пример формально независимых карликовых имперских княжеств: первое имело площадь 860 км
, второе – 940 км
. – К.З.], то армии обоих этих государей могли бы обойтись и без магазинов. Однако в наше время войны ведут исключительно большие державы, а малые – только втягиваются в общий водоворот. К тому же вооруженные силы больших держав настолько возросли, что исчисляются в две-три сотни тысяч человек и более, которые, правда, не объединяются в одну армию, но тем не менее участвуют в одной войне и часто действуют на одной границе. Эти армии к тому же оборудованы так, как это было уже мной сказано, и совершенно ясно, что фуражировки на неприятельской территории не могут обеспечить снабжения армии хотя бы на короткий срок, необходимо прибегать к большим магазинам, располагающим снабжением всякого рода. Впрочем, как я в дальнейшем укажу, рост армий является неизбежным следствием новейшей системы войны и исключительного господства огнестрельного оружия.
5. Конечно, возможно было бы сократить потребности армий путем ограничения роскоши, например, заменить хлеб сухарями, заставить поручиков и прапорщиков выступать в поход без пуховых перин, какую кислую физиономию они по этому поводу ни делали бы, далее разрешить всем офицерам одной роты иметь лишь одного общего денщика и в крайности по одной лошади на каждого, благословить их наряду с солдатами отмеривать пешком переходы, что для них не может быть унизительным, так как римские полководцы всегда шагали перед своими легионами, наконец, значительно [30] ограничить обозы генералов и штаб-офицеров и предложить им удовлетворять свои потребности путем реквизиций в неприятельских странах, что так образцово умеют проводить в жизнь французы. Все это, думаю я, было бы выполнимо; армии стали бы гораздо подвижнее, их содержание обходилось бы гораздо дешевле. Но все-таки нельзя было бы обходиться без больших магазинов, вечно продолжала бы существовать зависимость от них, и притом в достаточной степени, чтобы сохранить в силе все то, что я утверждаю в этом трактате о новейшей военной системе.
6. Чтобы иметь возможность произвести здесь радикальное или хотя бы существенное изменение, прежде всего пришлось бы значительно сократить размеры армий, сильно уменьшить конницу, почти полностью отказаться от артиллерии и в пехоте ружье вновь заменить пикой, одним словом, вместо огнестрельной системы восстановить систему холодного оружия – рубки и колки. Понятно, что это привело бы к воскрешению к жизни системы древних; если при этом должны были бы отпасть развитые мной здесь основы, то это отнюдь не является опровергающим меня доказательством, так как я говорю о войне в том виде, в котором она существует в наше время.
7. Следовательно, мы останавливаемся на том, что надо иметь магазины и что этой необходимости невозможно избежать.
Так как эти магазины, как уже было сказано, требуют больших зданий, то они обыкновенно размещаются в довольно больших городах, где таковые постройки уже имеются или возводятся с этой целью еще в мирное время. Так как важнейшее значение затем имеет сохранение в наших руках таких магазинов, так как без них армия была бы вынуждена разделиться на несколько частей, то пункты их расположения необходимо укреплять – по меньшей мере так, чтобы обеспечить их от того, что по-французски называется coup de main[13 - Данное словосочетание с французского переводится как «смелое предприятие», «внезапная атака», «рейд», в данном случае, скорее всего, оно использовано в качестве военного термина, обозначающего «поиск». – К.З.] т. е. на тот случай, если неприятель, выделив особый отряд, попытается произвести внезапное нападение с целью сжечь или уничтожить запасы.
8. Однако и последнее мероприятие является недостаточным, и по меньшей мере главные магазины должны помещаться в пунктах, достаточно укрепленных, чтобы быть в состоянии противостоять настоящей осаде; эти пункты, следовательно, заслуживают наименования крепостей[14 - В XVIII в., таким образом, крепости строились преимущественно для защиты запасов, приготовленных для армии; те же запасы удовлетворяли нужды обороны крепостей в случае их осады. В XX в. железные дороги уже уничтожили потребность армии в нагромождении запасов в пограничной полосе; огромные запасы (у нас на 4–12 месяцев обложения) нагромождались в крепостях уже специально для их гарнизона, возросшего до 50–100 тысяч человек. Попытка оправдать существование сомкнутых крепостей необходимостью защищать железнодорожные узлы и важные переправы не оправдывается современной техникой – условиями обороны крепости и постройки обходных путей. Таким образом, отпадает необходимость в больших сомкнутых крепостях; за долговременными укреплениями остается лишь значение подготовленных позиций, важных лишь в связи с развертыванием наших армий и намеченными операциями. – Прим. ред.] в подлинном смысле слова.
Мы сейчас же можем открыть причины этого. Правда, иногда магазины закладываются в маленьких неукрепленных городах и даже в деревнях. Но это ошибка, так как они легко могут быть уничтожены высланными неприятелем партиями, и этой чувствительной утраты не пришлось бы нести, если бы было приложено достаточно заботливости и эти маленькие пункты были бы в достаточной мере обеспечены укреплениями, чтобы выдержать первый наскок противника и защищаться до тех пор, пока не подоспеет помощь. Но главные магазины всегда располагаются в крепостях. Необходимость защиты магазинов является одной из важнейших причин, объясняющих, почему в новейшее время надо иметь крепости; с другими причинами мы ознакомимся далее.
Если бы вблизи границы не находилось ни одной крепости для обеспечения наших магазинов, то это доказывало бы, что мы не подготовлены к войне, и это было бы ошибкой. Из ошибок, однако, правила не вытекают.
Крепость, в которой помещается один из главных магазинов, определяет движения армии, так как последняя питается из нее, а также удовлетворяет свои прочие потребности, и так как армия должна прикрывать данную крепость от противника.
9. Всякое движение армии, целью которого является противник, называется военная операция.
Я говорю цель[15 - Бюлов употребляет в данном случае слово Zweck, которое имеет характерное отличие от слова Ziel, хотя эти оба понятия по-русски объемлются словом «цель»; в данном случае под целью нужно понимать не конечную точку движения, я его смысл, назначение. – Прим. ред.], а не предмет[16 - Слово «предмет» здесь надо понимать как сюжет, объект. – Прим. ред.], что составляет разницу. Цель представляет нечто более отдаленное, в большинстве случаев невидимое и менее материальное, если можно так выразиться, чем предмет. В военных операциях не всегда приходится непосредственно метить в противника, как, например, при диверсиях на флангах и в тылу неприятеля; при этом противник часто не является «предметом», так как на него не всегда приходится наталкиваться; но противник всегда остается целью.
Вообще целью военных операций является нанесение ущерба противнику; тот или иной особенный вред, который при известной операции намечается причинить противнику, и является целью данной операции.
Целью всех военных операций, вместе взятых, является мир, выгодный для нас, невыгодный для неприятеля, которого стремятся достигнуть путем нанесения ущерба противнику. С точки зрения этой общей цели, цели отдельных операций, из которых слагается главная операция или война, надо рассматривать как ведущие к ней средства; марши же, из которых состоит операция, в свою очередь, являются средством для осуществления операции, а следовательно, и для достижения ее цели. Иногда операция может быть закончена одним маршем, и при таких условиях цель операции и цель марша сливаются.
10. Последний, заканчивающий операцию марш всегда имеет общую с ней цель; а последняя военная операция – общую цель с войной.
Большая или меньшая важность цели является отличительным признаком операции от марша, а не количество времени и пространства, так как иногда операция может быть закончена одним маршем; правда, в таких случаях их цели и совпадают. Однако короткий марш может привести к большим результатам, чем длинный; следовательно, время и пространство не играют решающей роли.
Целью различных маршей, из которых слагается операция, является осуществление этой операции; цель же операции представляет нечто более отдаленное и более высокое, так как она получает свой смысл в стремлении к решению всей войны. Цели маршей относятся к более низкой, подчиненной категории.
Операция или марш не всегда имеют своим «предметом» противника, так как в охватываемых ими пределах не всегда имеют место сражение или осада, хотя, как уже было сказано, их целью является противник или виды на такового. Однако операция и марш имеют всегда своим «предметом» географический пункт, находящийся там, где они заканчиваются. Должен иметься известный пункт, достижением которого осуществляется цель операции. Он и является предметом или объектом операции, у которого она останавливается и является завершенной.
11. Так как при всякой операции, как уже было доказано, армия удовлетворяет свои насущные потребности подвозом из главного магазина, помещающегося в крепости, то такой магазин должен рассматриваться как фундамент, субъект или базис операции, и к тому же с двух точек зрения: во-первых, потому, что без удовлетворения насущных потребностей жить невозможно, а следовательно, невозможно также и действовать, удовлетворять же свои насущные потребности армия в состоянии только из магазина; во-вторых, потому, что это необходимое снабжение должно быть защищаемо от противника, а следовательно, все движения большой армии определяются главным магазином и соответственно ориентируются. Само собой понятно и вытекает из предыдущего, что когда я говорю «магазин», то под этим также подразумевается и содержащая его крепость.
12. Хотя я сказал, что магазины представляют базис операции, однако я это сделал, лишь чтобы упомянуть понятие о базисе. Вообще же единичный магазин не представляет достаточного базиса; настоящее рассуждение как раз и посвящено доказательству этого положения. А так как различные предметы должны носить и различные наименования, то впредь я буду называть базисом или основанием операции лишь линию, которой можно мысленно соединить несколько расположенных друг подле друга магазинов; это наименование тем удобнее, что операция должна представлять известную фигуру, как, например, треугольник и т. д., в которой данная линия является базисом или основанием. Единичный магазин в отличие от настоящего базиса я буду называть субъектом или фундаментом операции.
Объект или конечный пункт операции, в свою очередь, может быть превращен в субъект новой, исходящей оттуда операции, но в общем, как это будет доказано, – это может случиться лишь после того, как будет заложен и установлен базис или основная линия из нескольких операционных субъектов; иначе мы подвергнемся опасности при дальнейшем глубоком вторжении.
13. Можно считать, что понятия субъекта и базиса, а также объекта военной операции точно оговорены нашим исследованием. Но так как между операционным субъектом и операционным объектом находится пространство, по которому должна передвигаться армия, чтобы достигнуть объекта, то отсюда само собой рождается понятие операционной линии.
Так как из одной точки попасть в другую невозможно иначе, как следуя по какой-то линии, то оперировать от субъекта к объекту можно не иначе как по линии, и к тому же по несомкнутой. Для того чтобы намеренно описывать между обоими пунктами замкнутую фигуру, нет достаточных оснований; вернее, это было бы вовсе нецелесообразно[17 - Увы, на практике мы видим удивительные стратегические «вензеля». – Прим. ред.], так как несомкнутая линия, во всяком случае, явится более коротким путем, в особенности при условии, что она приближается к прямой. Следовательно, армия двигается от субъекта к объекту операции по несомкнутой кривой, так как она стремится возможно скорее достигнуть последнего и в возможно кратчайший срок преодолеть возможно большее пространство.
Итак, можно считать за правило, что операционная линия по возможности должна приближаться к прямой, хотя, точно выражаясь, прямая линия является лишь абстрактным понятием; в природе таковые не существуют, т. е. собственно пути не могут представлять прямой линии.
14. Однако понятие операционной линии должно быть определено еще точнее. Операционная линия – это путь, по которому армия получает из магазина свое снабжение, подвозимое на вьючных животных или повозках. Но так как этот путь должен быть защищен от покушений противника так же, как и сам магазин, то он определяет направление движения войсковых колонн и расположение армии. Следовательно, так как пути маршей колонн армии относятся по своей важности ко второй категории, а путь подвоза – к первой, то операционной линией должен именоваться последний. Определяющее является главным характеризующим признаком, по которому и должно даваться наименование, а отнюдь не по определяемому[18 - Таким образом, Бюлов, а вслед за ним Виллизен и вся школа, усматривающая сущность стратегии в борьбе за сообщения, центр тяжести переносят на тылы и под операционной линией подразумевают то, что противоположная школа называет собственно коммуникационной линией. Г.А. Леер упорно отказывался выбросить из своего определения операционной линии коммуникационную ее часть (последнее разграничение сделано, например, Н.П. Михневичем), но центр тяжести его операционной линии лежал уже не позади, а впереди армии. – Прим. ред.].
Как далеко можно отойти от своего магазина по операционной линии, указывают начала, данные генералом фон Темпельхофом на основе вычисления потребного армии снабжения и времени, в течение которого она на известном удалении должна его получать. Так как это не относится к моей теме, то я не буду приводить выдержек из его примечаний к «Истории Семилетней войны» Ллойда, где их можно прочесть. Кроме того, вычисления приводят к весьма различным рассуждениям в зависимости от той армии, которую при этом имеют в виду.
15. Если от одного и того же субъекта к одному и тому же объекту проходит два или более операционных путей, что, однако, встречается очень редко, то ввиду идентичности их начала, конца и цели с абстрактной точки зрения их можно подвести под понятие одной операционной линии. В большинстве случаев их направления весьма близки друг к другу и образуют довольно удлиненные эллипсы, так как бы очень невыгодно, если бы отдельные пути сильно уклонялись в сторону.
Различными операционными линиями являются лишь те, которые исходят от различных субъектов, хотя бы в результате они и направлялись к одному объекту.
Если армия располагается непосредственно у главного магазина, как Фридрих II в Бунцельвицком лагере у Швейдница, то операционной линии вообще нет[19 - Это утверждение свидетельствует о недостаточно широком значении, придаваемом геометрическим толкованием Бюлова понятию операционной линии, что было отмечено еще Жомини. Понятие операционной линии плодотворно, лишь будучи поставлено в связь с замыслом операции. Армия, находящаяся у магазина, по отношению к двум концентрически подходящим к ней неприятельским армиям, окажется располагающей внутренними операционными линиями. – Прим. ред.].
16. Если армия принуждена противником отступить от крепости, в которой помещается главный магазин, то в большинстве случаев операционная линия, исходящая из данной крепости, прекращает свое существование. Если противник продвигается дальше и оставляет крепость у себя в тылу или ее осаждает, то это понятно само собой. Но если это и не имеет места, то все же остается сомнение и неуверенность в том, что это не произойдет; следовательно, подвоз подвергается опасности быть перехваченным; каждому будет представляться более предпочтительным организовать подвоз с тыла, а не с неприятельской стороны. Впрочем, в крепости, угрожаемой противником, нельзя истощать запасы продовольствия, а следовательно, из ее магазина ничего не должно вывозиться. Если к этому все-таки пришлось бы обратиться, то объектом операционной линии в этом случае являлась бы расположенная позади крепости армия.
Если армия уклоняется в сторону от крепости, содержащей главный магазин, и приближается к другой, расположенной на продолжении операционного базиса, то операционная линия и базис совпадают, и армия будет черпать свое довольствие из наиболее близко расположенной крепости, так как от более отдаленной противник может ее легче отрезать. Это единственный случай, когда базис операционной линии и операционная линия представляют тождество. Впрочем, замечу вскользь, подобные параллельные марши легче всего берут начало на флангах.
17. Собственно операционными линиями являются берущие начало в субъекте или в нескольких находящихся на базисе субъектах и направляющиеся прямо в неприятельскую страну; следовательно, они являются наступательными. Я говорю направляющиеся в неприятельскую страну, а не направляющиеся на противника, так как неприятельская армия может расположиться так, что граница окажется у нее на фланге, а не в тылу. Однако главный предмет войны – всегда неприятельская страна, а в неприятельской стране – тот главный пункт, из которого неприятельская армия хотя бы и не сразу и непосредственно удовлетворяет свои потребности в снабжении и где сосредоточены наибольшие запасы элементов военной мощи; там они могут быть уничтожены в корне, дотла.
Ввиду этого понятие «вперед» с оперативной точки зрения не всегда отвечает тому направлению, куда обернуты лица солдат, т. е. фронту боевого порядка, или лагеря, или головы походных колонн, а совпадает с направлением, по которому душа армии направляет свои духовные взоры. Душа армии – это ее главнокомандующий, или, чтобы точнее выразиться, ее командная власть.
18. Каждая военная операция опирается на три главные пункта: субъект или основание операции, операционную линию и объект. Что каждая операция должна опираться на несколько субъектов, расположенных один возле другого приблизительно по одной линии и, таким образом, образующих собственно операционный базис, это будет доказано в дальнейшем изложении данного трактата.
При таких условиях, как мы уже видели, базис и операционные линии представляют совершенно различные вещи, хотя весьма уважаемые писатели, по-видимому, недостаточно четко разбирались в этих понятиях, чтобы отчетливым образом их различать.
Эти исследования и определения были абсолютно необходимы, чтобы сделать понятным дальнейшее. Что военная система у древних, в особенности у римлян, которые, по-видимому, применяли лучший метод, так как покорили весь мир, имела совершенно иное начало, об этом я упомяну лишь вкратце[20 - Бюлов обращает внимание на меньшую зависимость римских армий от снабжения по сравнению с современными, вследствие гораздо меньшего числа лошадей в них, отсутствия артиллерии и необходимости везти с собой грузные огнестрельные припасы. Римляне бивакировали в четырехугольных укрепленных лагерях, где среди войск размещался и их магазин, и, таким образом, были гораздо более независимы от путей подвоза. – Прим. ред.].
19. Подполковник Мовильон, конечно, прав, когда он утверждает, что четырехугольная форма лагеря по образцу древних в наше время ввиду артиллерийского огня со стороны противника совершенно неприменима. Однако он подлежит порицанию, когда стремится вывести отсюда огромное превосходство новейших форм войны над классическими и утверждает, будто военное искусство настолько подвинулось вперед, что классики рядом с нами представляются невышедшими еще из детского возраста. Я же, наоборот, хочу доказать, правда, не сейчас, так как нельзя говорить обо всем сразу, а несколько дальше, что новейшая военная система не может сравниться с классической, если мы будем иметь в виду огромные результаты, которые достигались в древности со скромными средствами; при современных же условиях, за исключением французов с началом революционных войн, при невероятном расходе сил достигались лишь весьма отрицательные результаты. К тому же мы даже еще не научились действовать соответственно духу новейшей военной системы. Командующие армиями постоянно грешат против него, доказательство чего я поставил своей последующей целью. Следовательно, здесь у нас нечем похвалиться перед древними.
20. Я держусь того мнения, что в наше время положение лагеря должно сообразоваться не с тем, чтобы выжидать в нем противника; при надлежаще принятых мерах и вне лагеря нельзя подвергнуться внезапному нападению, а духу новейшей военной системы отвечает не позиция, а движение.
Глава 2
Начало исследования о наступательной операционной линии. – О единой операционной линии, обосновывающейся на одном субъекте и направляющейся в неприятельскую страну
1. Операционные линии армии можно сравнить с мускулами человеческого тела, от которых зависит движение членов. Если движение того или иного члена опирается исключительно на один мускул и если таковой перерезать, то член окажется искалеченным; тем важнее предохранить такой мускул от какого бы то ни было повреждения. Таким же образом единственная операционная линия армии, переходящей к наступательной работе, является крайне чувствительной частью, и следует не упускать из вида необходимость предохранить эту линию от всякого вредного соприкосновения с ней противника. Принципы должны не разваливать, а созидать и быть не отрицательными, а позитивными утверждениями. Я привел достаточно обоснований и данных, чтобы быть вправе завершить их следующим положительным стратегическим принципом:
«В оборонительной войне не следует располагаться непосредственно перед противником и пассивно претерпевать его наступательные предприятия, а следует избирать позиции в стороне; затем необходимо самим переходить к наступательной войне, начав предприятия против фланга и тыла противника, ориентируя их на следующий к нему подвоз и оставляя неприкосновенным его фронт. Непосредственно перед неприятелем нужно держать лишь заслон, который бы препятствовал ему сосредоточить свое внимание на флангах и тыле и задерживал бы его на одном месте, в то время как большая часть войск будет оперировать против неприятельского снабжения и по возможности на его территории; само собой понятно, что означенные операции будут происходить в неприятельском тылу».
2. Тем не менее на войне бывают случаи, когда результат, казалось бы, противоречит данному положению. Однако таковые случаи преимущественно берут свое начало в стремлении не применять правил войны и еще чаще – в незнании правил войны и в неспособности надлежащим образом их применить.
Бывают случаи, когда обстоятельства, в широком смысле этого слова, свойства местности и народа, с которым ведется война, не только заставляют умерять это правило, но даже рекомендуют применение совершенно обратного метода. Однако это не лишает силы правил войны, а также отнюдь не доказывает, что военное искусство никогда не может превратиться в науку; правда, в нем всегда столько будет предоставлено вашему суждению, что, будучи наукой, оно всегда также останется и искусством.
Искусство именно и является применением науки, которое всегда остается функцией разума.
Если какое-нибудь основное правило войны подлежит видоизменению, то это вовсе не доказывает, будто вообще не существует правил, а лишь означает, что над ним стоит более высокое правило и что оно поэтому должно применяться с рассуждением. Обратившись к разуму, легко установить те случаи, когда война требует уклонения от только что указанного правила войны, которое включено в вышеприведенный принцип наступления. Известный характер неприятельского полководца, его малограмотность в военном деле, его робость, характер его войск, их малодушие, недостаточная дисциплина, малая подвижность, которыми они страдают, все это дает полное право генералу оперировать на флангах и в тылу, хватать за горло противника, который и ничего не понимает, и ни на что не осмелится, не беспокоясь при этом о собственных флангах и тыле.
3. Я уже несколько раз упоминал, что при десанте в Англии, безусловно пришлось бы отказаться от основного положения о базе; дело заключалось бы лишь в том, чтобы достигнуть известного пункта, имеющего всерешающее значение, а именно Лондона. Причина заключается в том, что меркантильная, антивоинственная английская нация привыкла усматривать в столице, где главным образом сосредоточиваются ее богатства, центр своего политического существования. Всю эту операцию можно было бы назвать огромным мышиным дозором – выражение, которым гусары обозначают дерзко выдвинутый вперед разъезд, подвергающийся опасности быть отрезанным[21 - У Ллойда (см.: Стратегия в трудах военных классиков. Т. 1. М., 1924. С. 44) также приведен пример наступления на Лондон; исходя из необходимости неприятелю базироваться, Ллойд пришел к успокоительному для англичан заявлению. Бюлов, допуская возможность развития десантной операции в стиле кавалерийского налета, далеко уходит от всякого педантизма. – Прим. ред.].
Одним словом, весьма легко привести примеры, когда можно было наступать, не имея базиса, но также легко будет разыскать те причины, почему в том или ином случае не последовало должного возмездия за подобные наступления.
Глава 3
Об операционных линиях, заключенных в остроугольный треугольник или небольшой сектор в 60° и менее
1. Невыгоды такого оперативного положения почти столь же велики, как и только что рассмотренные. Если оба крайних пути, по которым может направляться к нам подвоз, сходятся у объекта операции, образуя угол не более 60 градусов и даже менее, то такую операцию ни в коем случае нельзя считать достаточно прочно базированной.
Армия D не может продвинуться в направлении к объекту С, если противник Е надвигается на операционную линию BC, образующую здесь сторону треугольника ABC, как и в предыдущем случае, D оказывается немедленно вынужденным отдать часть сил F для прикрытия операционной линии BC, так как она не в состоянии отрезать E от его магазинов, которые последний может и должен иметь в районе G. Следовательно, армия D таким движением неприятеля в ее тыл будет также обречена на переход к оборонительной войне, как и располагая одной операционной линией. Однако здесь имеется та выгода, что E не может также перерезать АС, так как если бы E захотело продвинуться до АС, то оно подвергалось бы опасности оказаться отрезанным D от своих магазинов в районе G. Предположим случай, когда прохождение от одной стороны треугольника ABC до другой возможно, тогда АС оказалось бы перерезанным, но BC, наоборот, по вышеприведенному основанию будет свободным. Но так как противник E находится на собственной территории, то у него также будут иметься магазины в районе H, и он с противоположной стороны перережет линию АС с помощью корпуса J. Следовательно, D должно оставить некоторые силы и против корпуса J.
2. Чем короче базис, тем ближе мы подходим к случаю, когда приходится наступать по одной операционной линии. Таким образом, угол у объекта С, который я впредь буду называть объективным углом, скорее характеризует добротность операции, чем длина линий подвоза; как бы коротки последние ни были, это помочь не может, если объективный угол мал.
Глава 4
О расходящихся операционных линиях
1. Распыление сил против нескольких объектов одновременно приводит к тому, что ни против одного не удается развить надлежащего натиска. Это ослабляет самих себя и предоставляет неприятелю случай разбить нас по частям. Удачных результатов можно ожидать лишь там, где удастся сосредоточить больше действующих сил, чем может противопоставить неприятель. Решение дают массы, сосредоточение создает силу, разделение – слабость.
Такой образ действия напоминает человека, который одновременно путается с сотней разнообразных дел. Он ни одного из них не доведет до конца.
2. Стратегический принцип гласит следующее: «Когда база протягивается настолько, что обе крайние операционные линии у объекта операции образуют угол больший чем 60°, то является возможность наступать, но не ранее».
Генерал Ллойд объясняет трудность оперирования в Америке необходимостью наступать по расходящимся линиям. Но, конечно, ясно, что от одного пункта на побережье в глубь страны можно наступать лишь по расходящимся линиям, если хотят хотя бы до известной степени обеспечить свои фланги и тыл.
При этом тыл и фланги противника всегда оказываются обеспеченными, тыл же и фланги высадившегося обеспечены тем менее, чем больше он продвинется вперед. Если он сильно углубится, то он настолько ослабит себя оставлением позади отдельных отрядов, что у него окажется недостаточно сил для атаки.
Существенные опасения будет возбуждать каждое движение противника по направлению к пункту высадки[22 - Одно из существенных преимуществ нашей огромной территории – это та возможность широкого базирования, которая ложится в основу учения Бюлова. Последний в конце своего стратегического исследования приходит к выводу, что уже по недостатку широкой базы малое государство существовать не может и должно будет уступить место большому (здесь Бюлов видел стратегическую предпосылку объединения Германии). Особенно резко проявились условия базирования в Восточную войну, когда союзники, высадившиеся в Крыму, боялись отойти на десяток верст от побережья, чтобы не потерять сообщений с Балаклавой, и должны были заняться долблением Севастополя, отказавшись от каких-либо полевых маневров. Точно так же в Гражданскую войну Врангель на Таврическом полуострове имел совершенно недостаточную по ширине базу для наступательных действий, был вынужден к северу от Перекопа действовать по расходящимся операционным линиям, и над белыми войсками сразу же нависла опасность катастрофы; операция конца октября – начала ноября 1920 г. являлась только реализацией создавшегося положения. Таковые же стратегические судьбы, по-видимому, ждут всякую десантную экспедицию на наш берег. – Прим. ред.]. Попятное движение высадившихся частей окажется немедленно необходимым. Следовательно, наступательную войну невозможно удачно вести по расходящимся операционным линиям, конечно, при условии, что противник будет действовать целесообразно.
Глава 5
О параллельных операционных линиях
1. В предыдущей главе было указано, что необходимо прежде, чем предпринимать что-либо наступательное, базировать себя достаточным образом. Если операция достаточно базирована, то можно двигаться вперед и по параллельным операционным линиям, – чтобы одновременно атаковать несколько объектов, расположенных на приблизительно параллельных с базой линиях, и которые, следовательно, досягаемы по операционным линиям, идущим также приблизительно параллельно друг другу.
Чертеж 2. AD – база, на которой расположены крепости А, В, С, D, являющиеся субъектами стольких же операционных линий, по которым к объектам E, F, G, H следуют корпуса 1, 2, 3 и 4. У каждого, конечно, возникнет замечание, что это называется одновременно предпринимать очень многое, и, следовательно, надо быть очень сильным, чтобы привести все намеченное в исполнение, а противник должен быть очень слабым, чтобы все это допустить.
Далее среди объектов E, F, G, H, по всей вероятности, должен быть один, достигнуть и овладеть которым является наиболее желательным, а следовательно, против него необходимо направить больше сил, чем против остальных.
Не все объекты вполне равноценны, один из пунктов E, F, G, H должен более представлять ключ к неприятельской стране, чем прочие; точно так же и в бою на неприятельской позиции заранее избирается пункт, который называют ключом позиции и против которого, главным образом, и направляют свои силы. Искусство обнаруживать этот пункт всегда очень ценилось у полководцев; его дает главным образом военный глазомер. Таким же образом и искусство открыть этот стратегический ключ, если можно так выразиться, главный объект, против которого надлежит действовать, по своей чрезвычайной важности поистине является отнюдь не маловажным достоинством полководца[23 - Учение о стратегических и тактических ключах держалось упорно свыше ста лет. Бюлов был совершенно прав в данном случае, образным выражением подчеркивая необходимость выделения главной цели от второстепенной. Впоследствии стали требовать розыска на каждой позиции ее тактического и стратегического ключа. Термин привел к таким злоупотреблениям, что надо приветствовать исчезновение его из военного обихода. – Прим. ред.].
2. Против главного объекта надо сосредоточивать больше сил, чем против остальных, и при этом нечего опасаться оказаться здесь чересчур сильным, разве что мы имеем исключительно большое превосходство над противником. В последнем случае, когда противник едва ли может рискнуть встретиться с нами в поле, было бы вполне целесообразно на широком стратегическом фронте вести наступление по параллельным операционным линиям в глубь неприятельской страны, чтобы захватить возможно большее пространство. Однако это положение нельзя выдвигать, как правило. Когда приходится иметь дело с врагом, который не может защищаться, тогда и искусство воевать совершенно излишне; оно изучается лишь для того, чтобы уметь выдержать борьбу с сильным противником. В настоящее время войны ведут между собой только крупные державы, и при этом не приходится встречать такого большого неравенства в силах.
3. Следовательно, против неприятеля, который может обороняться, наступление, распыленное по параллельным операционным линиям, во-первых, было бы безрезультатно и бесцельно, потому что нигде не оказалось бы ни достаточно сил, ни достаточно времени, чтобы произвести давление и достигнуть объектов, а во-вторых, опасно в случае, если противник поступит так, как надлежит, и перейдет от оборонительной войны к наступательной.
Он всегда имеет возможность сосредоточиться путем форсированных или скрытных маршей, схватить за горло один из корпусов 1, 2, 3, 4, потрепать его, заставить выйти из операции и затем начать оперировать против тыла или линий подвоза остальных. Так как внедриться между двумя корпусами столь же мало шансов, как и между двумя бастионами, то атака фланговых корпусов 1 или 4 представляет наибольшие выгоды. После того как они окажутся оттесненными, центральные корпуса будут вынуждены перейти к оборонительной войне, так как им придется немедленно обратить фронт к флангу, чтобы прикрыть свои операционные линии и не быть смятыми фланговым ударом. Они должны будут двинуть назад отряды и даже протянуться до самой базы, чтобы образовать завесу для путей подвоза. Наступательная война уйдет в область воспоминаний. Однако так как параллельно оперирующая армия достаточно базирована, то она имеет то преимущество, что противник из страха быть самому отрезанным не рискнет развить обход так далеко, как в предыдущих случаях. Даже больше шансов на то, что действия, направленные из нашей базы, из крепостей А и D, заставят его поспешить обратно к своей базе. Если между корпусами 1, 2, 3, 4 имеются значительные интервалы, то и один из средних, конечно, может быть оттесненным противником без опасности для последнего, и тогда прилегающие операционные линии окажутся подверженными его нападениям, прежде чем удастся подоспеть одному из фланговых корпусов – 1-му или 4-му.
4. Я уже указал случаи, когда является целесообразным продвигаться по трем и более операционным линиям. Когда главные силы обращаются на один объект, а против других выдвигаются лишь с целью отвлечь противника, то создается совершенно иное оперативное положение, чем то, о котором здесь шла речь. Параллельно оперировать приходится лишь в тех случаях, когда в наличии имеется несколько в равной степени серьезных объектов, расположенных рядом; только о таких операциях здесь и говорится.
Чем больше силы разбрасываются, чем больше объектов, против которых предполагается одновременно действовать, тем более скверной является планировка операции, тем меньше открывается возможность где-либо достигнуть значительного результата, и вы оказываетесь повсеместно слишком слабыми, чтобы оказать сопротивление соответственно сосредоточивающемуся противнику. Вы будете по частям разбиты и уничтожены, если только противник умеет воевать; создавать из войск стену – это самый неосмысленный способ ведения наступательной войны.
Если противник где-нибудь усиливается на линии объектов EH и вы сосредоточиваетесь соответственно против него, своевременно обнаружив неприятельские передвижения, то отсюда вытекают параллельные марши, в течение коих нельзя предпринять ничего наступательного. Подобное метание с фланга на фланг для того, кто хочет атаковать и завоевать, является крайне нецелесообразным; пройдет немного времени, и он окажется вынужденным перейти к оборонительной войне[24 - Русское наступление осенью 1914 г., имевшее объекты в Восточной Пруссии, Познани и Силезии, в Галиции и Карпатах, предпринятое без подавляющего превосходства сил, представляет тип операций, подходящий под приведенную классификацию Бюлова. Русские армии действительно образовали стену и для отражения неприятельских ударов были вынуждены перебрасывать резервы с одного фланга на другой. В этих перебросках наступательная энергия русских войск распылилась и захлестнулась, и уже в ноябре мы были вынуждены осознать, что мы не наступаем, а обороняемся. – Прим. ред.]. Таким образом, я полагаю возможным принять, что не следует обращаться к параллельным наступательным операциям, за исключением указанного случая, т. е. при наличии очень большого превосходства над противником.
Глава 6
Об операциях, заключенных в тупоугольный треугольник или в сектор в 90° и более
1. Количество градусов, которым должен измеряться объективный угол, в конце концов можно определить лишь для каждого данного случая в отдельности. Если кто-нибудь скажет, что я утверждаю, что необходимо визировать астролябией, чтобы определить, благоразумно ли начать осаду крепости или достаточно ли обеспечен подвоз с тыла к данной позиции, то я отвечу, что, прежде чем предпринять наступательную операцию, во всяком случае, необходимо по карте измерить величину объективного угла и принять ее во внимание; а впрочем, остроты не являются опровержением.
2. Величина объективного угла, являющегося единственным критерием добротности операции, представляется более решающей, чем направление базы, хотя последнее и не вовсе безразлично. Ввиду этого, из всех предыдущих исследований вытекает следующий принцип: «Прежде чем начать операцию против определенного объекта, необходимо организовать достаточно устойчивое базирование или быть базированным так, чтобы был достигнут объективный угол в 90 градусов и более, и, следовательно, оперировать в треугольнике и секторе в столько же градусов».
Глава 7
О выгоднейшем направлении и о форме базиса[25 - В основе всех выводов Бюлова лежит ясное предпочтение принципа базирования принципу массирования, вытекающее из скромной роли, отводимой им бою. Это было верно в отношении XVIII в., и во многом верно и для настоящего времени, но являлось ошибочным для Наполеоновской эпохи. Если стать на противоположную Бюлову точку зрения о сосредоточении всех сил в решительный момент на решительной точке, как это сделал Жомини, то все положения Бюлова о базировании получат совершенно обратный смысл: внутренние линии выгоднее наружных, одна операционная линия выгоднее нескольких, узкая база, позволяющая не разбрасывать войска для ее защиты, выгоднее широкой, отступать следует не эксцентрически, а концентрически и т. д. Решающее значение имеет размер масс, степень зависимости от подвозимого с тыла снабжения, более или менее затяжной характер боевых столкновений. Эволюция военного искусства как бы направляется в сторону, оправдывающую учение Бюлова. – Прим. ред.]
1. После того как было доказано, что базис должен быть достаточного протяжения, чтобы образовать объективный угол в 90 градусов и более, мы перейдем теперь к обсуждению направления этого базиса. Правда, для внимательного читателя это должно само собой вытекать из предыдущего; однако мы не затрагивали данного вопроса по существу; он же настолько важен, что заслуживает, чтобы его подробно рассмотрели; тем более что мы уже говорили о наступательных операциях, развиваемых впереди базиса; в дальнейшем мы хотим говорить об отступлении от базиса в глубь собственной страны; порядок изложения требует в промежутке между двумя этими вопросами рассмотреть и то, что находится между ними. Эта часть и есть базис.
2. Ясно, что охватывающая противника дуга представляет наиболее выгодную форму базиса, так как внутри дуги AB (чертеж 3) противник не может занять никакой устойчивой позиции. Он находится в мешке, который можно затянуть. Вся территория, заключенная в дугу AB, не поддается защите. Все крепости, расположенные в ее пределах, должны попасть в руки противника, базированного столь удачно, так как около С нет объективного угла, а оно лежит на диаметре, окружающем AB, и все крепости, находящиеся между диаметром и окружностью, как, например, D и E, уже окружены и при надлежащем образе действий не могут быть защищены. Единственное, что может предпринять противник, это захват крепостей А и В как конечных пунктов базы, чтобы этим путем сократить дугу охвата. Все операции, предпринимаемые обороняющимся в пределах дуги, не могут ему удасться, и окруженную территорию он должен рассматривать как уже завоеванную неприятелем[26 - Таково, например, было положение русских армий в польских губерниях, охваченных с одной стороны Восточной Пруссией, а с другой – Галицией. При серьезных наступательных операциях австро-германцев положение русских армий являлось здесь стратегически невыносимым. Отсюда стремления В.А. Сухомлинова в 1910 г. отнести назад наше сосредоточение на Неман и Буг, что вызвало такой переполох во Франции. Отсюда стремление русского командования первоначальными объектами избрать оконечности неприятельского базиса – Восточную Пруссию и Восточную Галицию, чтобы поставить первой задачей войны выпрямление нашего фронта на нижней Висле; требование французского генерального штаба начать немедленно наступление на Познань явно противоречило основным положениям стратегии. – Прим. ред.].
3. Как вытекает из сказанного, противоположная форма – выпуклая дуга – является наименее удачным очертанием границы, или базиса. Крепости С и D (чертеж 4) очень подставлены противнику, и в сущности их невозможно удержать, как только он их отрежет двумя колонами E и F. Единственный способ противодействия – это операции, предпринятые из А и В в стороны и несколько вперед, чтобы вызвать у E и F опасения за их собственные фланги и тыл и принудить их к отходу; можно постараться захватить какую-нибудь крепость, расположенную в районе G и H. Чем эксцентричнее дуга, чем больше она приближается к эллипсу, как, например, ACB (чертеж 5), тем меньше шансов удержать крепости, расположенные в районе С, и тем сильнее сказываются все вышеприведенные невыгодные стороны такого положения[27 - Такой невыгодный случай представляло в 1916 г. очертание Валахии, которая была охвачена с севера Трансильванией и с юга – Болгарией. Действительно, единственным возможным методом оперирования румын было наступление в стороны и вперед – из Добруджи в Болгарию и из Молдавии и Валахии – в Трансильванию. Неуспех этих наступательных попыток, в сущности, определил уже судьбу Валахии, и Э. Людендоф мастерски реализовал создавшиеся для немцев плюсы зимним походом, изумившим широкие массы своей кажущейся дерзостью. – Прим. ред.].
4. Смешанный базис, образующий выпуклые и вогнутые дуги или углы, можно сравнить с крепостью, укрепления коей состоят из бастионов и куртин. В вогнутую часть дуги противник имеет столь же мало шансов проникнуть, как и в куртину, между двумя выдвинутыми флангами бастионов. Выгнутые части или в них расположенные крепости С D (чертеж 6) находятся в угрожаемом положении, но не в такой мере, как крепость С (чертеж 5), расположенная на изолированной выпуклой дуге, так как при нападении на С (чертеж 6) легко может быть устроена диверсия на неприятельской территории между E и F.
Но кто же не обратит внимания, что базис AG (чертеж 6) состоит собственно из двух рядов крепостей, расположенных по прямой С и D в первой линии, А, В и G во второй. Следовательно, имеются налицо все следствия, которых надо ожидать при прямом базисе.
5. Если бы концы базиса выдвигались вперед (чертеж 7), то это было бы, конечно, выгодным. Если выдвинутая вперед крепость расположена там, где кончается база, и она обеспечена большой рекой или даже морем, так что ее невозможно обойти, тогда эти выдвинутые вперед крепости А и В образуют очень страшные фланги, которых невозможно безнаказанно миновать. При поддержке этих крепостей можно легко устроить весьма угрожающую диверсию в тыл армии, продвигающейся между А и В, при том по неприятельской территории, в особенности если войска будут предварительно оттянуты от центра, сосредоточены у А и В, а затем действовать против фланга наступающей армии[28 - Это была бы теория «Канн» Ф. Шлиффена, если бы Бюлов имел в виду действительное уничтожение, окружение, сокрушение неприятельской армии, а не устройство только очень угрожающей диверсии; но вместо уничтожения неприятеля Бюлов думает лишь о том, как вынудить его к отступлению. В отношении этой бескровности учение Бюлова является плодом XVIII в.; насилию оно не дает достаточного простора. – Прим. ред.].
Если же обе выдвинутые крепости не имеют опоры и витают в воздухе, то ясно, что они сами окажутся первой жертвой противника, который легко может их отрезать.
6. Остается еще рассмотреть лишь прямой базис, все крепости которого расположены приблизительно на одной прямой. Та база, которая протягивается за фланги неприятельской, и есть наилучшая. Ввиду этого база CD (чертеж 8) является более выгодной, чем база AB, так как против С и D [50] не расположено ни одной крепости. Следовательно, неприятельская страна совершенно откроется для операций С и D в направлении на E и F. Отсюда вытекает правило, что против каждой неприятельской крепости по возможности надо стремиться построить свою. Однако существенно важно иметь таковые лишь против конечных крепостей базы. Между двумя крепостями, если они не слишком далеко отстоят друг от друга, проникнуть не так легко. Таким образом, одной крепости G могло бы быть достаточно для прикрытия пространства между С и D против крепостей А, H и В.
Глава 8
Об отступлении от базиса. – Об отступлении по одной линии и об отступлениях, концентрирующихся в остром или тупом углу
1. После того как мы рассмотрели вопросы о базированных наступательных операциях и о самом базисе, на очередь выдвигается вопрос об отступлении от базиса.
