скачать книгу бесплатно
«Чистый воздух Абиссинии…»
Николаю Гумилёву
(1886–1921)
Чистый воздух Абиссинии.
Небеса прозрачно синие
И белёсая вода.
Кто тебя воззвал сюда?
Берега чужого края
Гумилёва Николая
Захватили навсегда.
2000 г.
«На листочках капельки дождя…»
На листочках капельки дождя
Драгоценным бисером играют.
Льётся свет, сквозь стёкла уходя,
Мой сосед их жизнь не замечает.
Всё стучит, строгает на ветру,
Упиваясь дачной круговертью,
Словно есть приказ – успеть к утру,
И остался день лишь перед смертью.
21 мая 2011 г.
«Дети, шахматы и талая вода…»
Дети, шахматы и талая вода.
В сумерках запутавшийся вечер.
Я так счастлив не был никогда.
Положи мне голову на плечи.
28 февраля 2013 г.
«Метутся народы, гудят во все трубы…»
Метутся народы, гудят во все трубы,
Шуршит при дороге ковыль.
Умчаться за грани материи грубой,
Что ветром гонимая пыль.
9 июля 2012 г.
«Затуманился рыжий закат…»
Затуманился рыжий закат,
Унеслись окаянные дни.
Отравили сознанье они,
И теперь я сознаньем богат.
Это дни развращённых побед
И насилья над собственным «Я».
Что ж выдумывать велосипед,
Ошибаться чего же для.
Я иду, вешним солнцем палим,
Завтра праздник и нет затей,
Вход Господень в Иерусалим,
И «Осанна», и радость детей.
И мне нравится, что вокруг
Гомон птиц, на дворе весна,
И деревья, словно испуг,
Встрепенулись от зимнего сна.
19 апреля 2008 г.
Письмо рязанскому другу
Привет.
Судьба не благосклонна к нам,
Ты в дальней стороне
Который год хранишь молчанье,
Я ж здесь, на шумных площадях, пытаюсь жить,
Почти без воздуха,
в пыли страстей, в дурном изгнаньи.
Пишу Тебе в надежде, что поймёшь
Мои каракули,
А более стремленье – оставить всё
И птицей улететь
К родным краям, к отлогим берегам,
Что детством пахнут,
А не сновиденьем.
Пишу Тебе, надеясь на ответ,
Хотя давно мы потеряли нити,
Что связывали нас крепко много лет.
Так порваны они теперь чредой событий.
У Каина давно пустой, дрожащий вид:
Жить в городах, ютиться на квадратном метре.
Брать в жизни всё, забыв, что значит стыд,
Цивилизованно стенать при каждом ветре.
Как хорошо, что Ты остался на земле,
Пусть без дохода лишнего, но всё же.
Уж лучше быть в деревне на «нуле»,
Чем здесь в достатке – на зверьё похожим.
Как наш народ? Всё курит самосад?
Всё пьёт взасос, испытывая жизнь на прочность?
Как на пригорке дедом выращенный сад?
А ведь казалось – была жизни мощность.
Казалось – двигался сложнейший механизм,
Народ кормился приусадебным хозяйством.
И где-то там маячил коммунизм
С весьма умеренным на пару разгильдяйством.
Колхозы медленно и весело цвели,
Мужик хоть выпивал, но был при деле.
А бабы брали всё, что от земли,
И были с ней на «ты» в едином теле.
И все дела низались день за днём,
Когда пахать, когда косить росою,
Когда комбайну плыть густым жнивьём,
Когда уборка и когда застолье.
А что теперь? Ты помнишь мой приезд?
Кругом разруха с чёрными домами.
И как-то тяжело от этих мест,
И я подумал – что же будет с нами?
Когда земля пустыней зарастёт,
Прощая всем за всё, кто её бросил,
И что же будет делать наш народ,
Изъятый от полей, берёз и сосен?
Земля всё стерпит, даже всё простит.
И будет ждать свой час у переправы.
И будет рада, если навестит
Её приезжий житель для забавы.
Я заболтался, кончился листок,
Мне не с руки писать большие письма,
И как-то хочется теперь не думать впрок
О тайных замыслах и закулисье.
Прощай.
Судьба не благосклонна к нам.
Ты в дальней стороне
Который год хранишь молчанье.
Я ж здесь, на пыльных площадях, пытаюсь
Жить…
22 ноября 2015 г.
«Вот утро. Ярославль. Мороз скрипучий…»
