скачать книгу бесплатно
Друг мой Пабло
Игорь Фарбаржевич
Книги Игоря Фарбаржевича – это всякий раз новые захватывающие истории о самых невероятных приключениях, чести и предательстве, человеческом бесстрашии и трусливой бесчеловечности. Обо всём том, о чём вы будете с замиранием сердца слушать и запоминать.«Друг мой Пабло» – как раз из разряда тех вещей, которые не забываются, поверьте. Никогда.
Игорь Фарбаржевич
Друг мой Пабло
Современная сказка для взрослых
1
…В один из мартовских дней, ближе к вечеру, карета «Скорой помощи» въехала в раскрытые ворота одной из московских больниц и остановилась на «заднем дворе», у здания морга.
Водитель и молодой врач, выпрыгнув из кабины и надев перчатки, открыли настежь задние двери «ГАЗели».
На полу микроавтобуса лежали два окровавленных мужских тела.
Рядом со «Скорой» появились две рослые санитарки – работницы морга – вызванные молодым врачом. Они везли к машине две каталки с гремящими колёсами.
– Привет, девчонки! – поприветствовал их водитель ГАЗели.
– Привет, Колян! – ответила первая санитарка, выше ростом и крупнее первой. – Кого привезли?
– Двух «дедушек», – сказал врач «Скорой». – С «Проспекта Мира».
«Дедушками» у работников морга назывались мужские трупы.
– «Красавцы»! – оценила их внешний вид вторая санитарка, заглянув внутрь машины… – После драки, что ли?
– А хрен их знает! – закурил водитель. – Нам приказали – мы приехали… Думали, к живым едем…
– А менты в курсе? – спросила первая.
– Все на ДТП уехали… – ответил врач «Скорой». – Десять машин всмятку.
– Ужас! Значит ещё ждать «клиенгов», – прокомментировала новость вторая санитарка. – Не день, а «батыево побоище».
– Сгружайте! – дала команду первая. Она была старшей по должности и по возрасту.
Мужчины вытащили тела из машины и положили их на каталки.
Водитель протянул старшей тетрадь с авторучкой:
– Распишись в получении, Зинаида!
– Со мною бы кто расписался! – «по-чёрному» пошутила вторая.
Расписавшись в тетради, энергичные женщины повезли мужские тела в морг, через служебный вход.
– Чао, девчонки! – крикнул Колян, закрывая задние дверцы машины.
Вторая санитарка обернулась и ответила с насмешкой:
– До новых встреч, «спасатели»!..
Не успела ГАЗель отъехать от морга, как из раскрытого настежь окна раздались два истошных женских крика. С веток стоящей рядом берёзы, с громким карканьем взмыла вверх стая перепуганных ворон…
…По коридору «хирургии», заставленному кроватями с больными, из-за нехватки мест в палатах, спешила Старшая медсестра Зоя, девица, лет двадцати пяти. Подойдя к одной из дверей, оббитой светлым дерматином, на которой висела табличка: «Заведующая хирургическим отделением ЕЛАГИНА Ольга Игоревна», Зоя, не постучавшись, распахнула её и ворвалась в кабинет:
– Ольга Игоревна, у нас ЧП!
Заведующая – яркая на вид женщина средних лет, что-то писала, сидя за столом.
– Что случилось?.. – она подняла голову:.
Старшая медсестра плотно закрыла за собой дверь:
– Повеситься и застрелиться!.. Там… труп мужчины… ожил…
– Что за бред? – не поняла Елагина. – Как ожил? Где?
– В морге. Только с каталки на стол переложили, а он – возьми да оживи! Представляете? Девчонок чуть карачун не схватил! Жуть какая!..
– Откуда привезли?
– С «Проспекта Мира». «Скорая» подобрала. Обоих.
– Выходит, там два трупа?
– Поначалу тоже думали, что два… Только потом один из них ожил. Страх какой!
– А раньше, что живой, не заметили?
– Так врач «скорой» осмотрел, наверное…
– Бомжи?
– Первый, кто помер – по документам художник театра. Всё лицо в смятку… Где нос, где глаза – не различить…
– А второй, который… ожил?..
– На вид, молодой. Лет тридцати пяти. Ни документов, ни мобильника… Три ножевых ранения в живот и большая потеря крови…
Елагина резко встала из-за стола:
– Что ж ты мне байки травишь?! В операционную его! Живо!..
Они обе выскочили из кабинета и помчались по коридору. Зоя едва успевала за начальницей.
– В полицию сообщили?.. – спросила та на ходу.
– Сказали, приедут, когда освободятся… – ответила Старшая медсестра. – У них там жуткое ДТП…
Спустя полчаса Елагина уже оперировала «воскревшего»…
Раненый не стонал от боли – ему виделась Испания конца 19 века…. Бой быков… Коррида…
…Большеголовый бык, с обезумевшими от боли глазами, нёсся по замкнутому кругу. В разные стороны торчали в его шее бандерильи – короткие копья, с острыми крючками на конце. Бычья кровь хлестала фонтаном и уходила в песок. Песчаная пыль поднималась от копыт до трибун.
– Давай, Армандо! Проткни его! – раздавались голоса зрителей.
Главный тореро – матадор Армандо, прикрываясь плащом и ловко увернувшись от смертельно раненого животного, сильным выпадом шпаги проткнул бычий загривок.
Бык, рухнул на песок и тут же превратился в графический рисунок Минотавра работы Пикассо…
…Прооперированного мужчину, в связи с той же нехваткой мест в реанимации, положили в коридоре, под капельницу, неподалёку от операционной. Был он лет тридцати пяти, ничем не примечательное бородатое лицо, рассеченная бровь.
Зоя сделала ему укол повыше локтя. Мужчина, ещё не пришедший в себя, никак не отреагировал. Зато в его голове вновь оживали странные картины – то ли воспоминания, то ли видения…
…Малага. Юг Испании. Конец 19 века. Мастерская художника. Утро жаркого лето.
На подоконнике и за раскрытым окном – ворковали дворовые голуби. Стены мастерской были завешаны натюрмортами, вперемешку с изображениями голубей.
Бородатый художник Руис Пикассо писал очередную пару белоснежных птиц.
Его сын – черноволосый, кареглазый мальчик семи лет, высунув язык, тщательно пририсовывал левой рукой голубям лапки. Пабло – левша.
– Que tal, cbico? (Как дела малыш?) – поинтересовался отец он по-испански.
– Bien papa! (Хорошо, папа!) – ответил мальчик.
Художник одобрительно кивнул:
– Tio, Pablo! (Молодец, Пабло!)…
…Прооперированный лежал на железной кровати у окна, в старом больничном халате. В окна коридора заглянуло великолепное весеннее утро. Больной не отрывал глаз от «мартовской лазури».
К нему подошла Старшая медсестра Зоя с лабораторным чемоданчиком.
– Слава Богу! Оклемаись! – воскликнула она, присев на табуретку и достав из чемоданчика шприц с лекарством. – Вас как зовут, больной?
– Виктор… Михайлович… – с запинкой ответил прооперированный.
– А фамилия какая? А то – никаких документов!..
– Леонов моя фамилия…
– А меня Зоей зовут, – сказала медсестра, делая укол в руку. – Пойду заведующую обрадую… А то три дня в беспамятстве лежали… После операции тоже… Небось, семья ничего не знает… Телефон говорите, я позвоню…
– Не помню… – нахмурившись, ответил Леонов.
– Что значит, не помните? – удивилась медсестра.
– Не помню – и всё тут…
– Надо же! – покачала она головой. – А где живёте, помните?
– И адрес забыл… – растеряно сказал он. – Странно даже…
– Действительно, странно… И сколько лет… тоже?..
– Это помню… Тридцать семь… – ответил прооперированный.
– Женаты?
– Кажется… – нетвёрдо произнёс Леонов. – Хотя могу ошибаться…
– Ничего себе!.. А Дети? Детей имеете?
– Может, имею, а. может, нет…
– А работаете где?..
– Это тоже… как огнём выжгло…
– Повеситься и застрелиться! – укладывая шприц с лекарством в чемоданчик, произнесла Зоя. – «Частичная амнезия» у вас, больной Леонов!
– Это как?.. – спросил он, не так с испугом, как с любопытством.
– Неполная потеря памяти, значит. Дай Бог, чтобы временной оказалась…
– А амнезия это опасно?.. – поинтересовался он.
– А вы как думаете?! Полжизни прожили и половину – коту под хвост! Что-то помните, что-то нет! У нас в деревне был случаи, когда мужчина сам себя не узнавал!
– Может, выпивший был?
– Тоже скажете! – Она достала из кармана халата пудреницу, раскрыла её и поднесла зеркальцем к лицу Леонова. – Ну-ка, взгляните!.. Кого мы там видим?
– Себя вижу!.. – ответил он. – Лучше б не видел… Заберите!.. А с чего у меня… эта… амнезия?
– Поздравляю! – Она захлопнула пудреницу и сунула её в карман халата. – Про драку, значит, тоже забыли…А Барсукова, случайно, не знаете?..
– Кто это?.. – поинтересовался Леонов.
– Вас вместе с ним привезли…
– Нет, не помню…
