скачать книгу бесплатно
Арчи Грин и Дом летающих книг
Д. Д. Эверест
Арчи Грин #1
Магия – очень, очень странная штука. Арчи Грин в этом совершенно уверен. Трудно не чувствовать себя безумцем, закапывая старинную книгу в компост, чтобы её отремонтировать. Или уворачиваясь от пролетевшей мимо книги – нет, её никто не бросал, она летает, потому что ей так хочется.
Поэтому, когда книги с Арчи заговорили, он не сильно удивился. Но встревожился. Книги пожаловались ему, что кто-то ворует их магию. Но почему об этом не знает никто из взрослых? Неужели только Арчи слышит голоса книг? Значит, это именно Арчи предстоит разобраться с этим делом?
Д. Эверест
Арчи Грин и Дом летающих книг
D. D. Everest
Archie Greene and the Magician's Secret
Text © D. D. Everest, 2014
Cover illustration © Loewe Verlag GmbH, Bindlach, 2015
© Максимова В., перевод на русский язык, 2020
© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2020
* * *
Моей матери, которая научила меня тому, что всё возможно.
И членам «Кэт Сьют Клаб», которые первыми это выслушали.
Три вида магии
Естественная магия
Самая чистая разновидность магии, исходящая от магических существ, растений, а также природных элементов, таких как солнце, моря и звёзды.
Магия смертных
Магия, творимая людьми. Включает использование магических инструментов и прочих предметов, созданных волшебниками для передачи магической силы.
Сверхъестественная магия
Последний, самый тёмный вид магии, в которой используется сила духов и прочих сверхъестественных существ.
Три специальности ученика
Искание
Переплетение
Попечение
Пять положений магического сдерживания
В 1666 году ничтожная магическая оплошность стала причиной Великого лондонского пожара. Для предотвращения новых бедствий были приняты Положения магического сдерживания. (Положениями волшебники называют законы.)
ПЕРВОЕ ПОЛОЖЕНИЕ. Все магические книги и предметы должны быть возвращены в музей Магических Кодексов для тщательного осмотра и классификации. (В музее они классифицируются по уровням от первого до третьего, в зависимости от величины магической силы.)
ВТОРОЕ ПОЛОЖЕНИЕ. Никакие магические книги и артефакты не могут использоваться, покупаться и продаваться до проведения тщательного осмотра и классификации.
ТРЕТЬЕ ПОЛОЖЕНИЕ. Строго запрещается неправомочное использование магии вне магических помещений.
ЧЕТВЁРТОЕ ПОЛОЖЕНИЕ. В соответствии с запретом опасных практик не допускается коллекционирование и накопление магических книг и артефактов с целью наращивания личной магической силы.
ПЯТОЕ ПОЛОЖЕНИЕ. Дурное обращение с магическими существами строжайше запрещено.
В студёной мгле подземной темницы,
Грозная тайна веками хранится.
Секрет стерегут стражи старинные —
Львиные гривы, взоры орлиные.
Проходят столетья, уходят дни,
Ночью и днём не дремлют они.
В тиши гробовой награда покоится,
Но только достойному путь к ней откроется.
Лишь тот пройдёт испытанье победно,
Кто скажет, кому я служил беззаветно.
Глава 1. Деньрожденный пирог для никого
Сардины. В них, и только в них, заключался секрет знаменитого шоколадного торта Лоретты Фокс, и её дети прекрасно об этом знали. Но сегодня этот пирог был покрыт черничной глазурью и украшен двенадцатью свечками. Он стоял на кухонном столе в оксфордском доме семьи Фоксов. Помимо пирога там красовались горы сэндвичей, блюда с разноцветными чипсами и несколько небольших и неподписанных стеклянных баночек, содержимое которых осталось неизвестным по причине давнего отсутствия этикеток. В центре стола стоял большой кувшин с пузырящейся жидкостью розового цвета.
Вика и Пол Фокс сидели за столом и пожирали голодными глазами всё это изобилие.
– Можно уже приступать, мам? – спросила Вика.
Ей уже исполнилось четырнадцать лет, у неё были зелёные глаза и тёмные волосы, тяжёлыми локонами падающие ей на спину, а на голове, несмотря на жару, красовалась узорчатая шерстяная шляпа с помпоном, болтавшимся над самым её плечом.
– Ещё нет, Ежевика, – крикнула Лоретта Фокс из кладовой. Её голос звучно вибрировал от прилива энергии.
– Но мы е-е-есть хотим, – простонал Пол Фокс: одиннадцать лет, взъерошенные каштановые волосы и россыпь тёмных веснушек на носу.
– Чертополох, я же сказала – подождите! – воскликнула Лоретта.
Тишина.
– А попить-то хотя бы можно? – проныл Пол.
– Попить? – громко вскричала его мать. – Конечно, милые, вы можете попить! Бузинный сквош получился очень вкусный, только не увлекайтесь! Мы с вами, сами понимаете, состоим не только из бузинного сквоша!
Пол Фокс закатил глаза – универсальная гримаса в адрес бесящих родителей.
Вика налила из большого кувшина два стакана бузинного сквоша, и дети мигом опустошили их до дна. Вика потянулась к кувшину, чтобы налить ещё, и в этот момент из кладовой вышла Лоретта. Это была невысокая женщина с пронзительными бирюзовыми глазами и густой гривой тёмных волос, в лиловом платье и с тарелкой сэндвичей в руках.
Её взгляд остановился на дочери, держащей в руке кувшин:
– Что я сказала насчёт бузинного сквоша, Ежевика? Или ты думаешь, что бузина растет на деревьях?
– Нет, мам, – вздохнула дочь и закатила глаза точно так же, как это только что сделал Пол.
Вика понюхала пирог и приподняла брови.
– Это твой обычный рецепт, мам? – спросил Пол.
– Да! – кивнула Лоретта. – Шоколад, зефир и начинка из сардин.
Дети не ошиблись. Они прекрасно знали, что их мать специализируется на необычных сочетаниях продуктов. Откровенно говоря, Лоретта Фокс, как и остальные члены её семьи, специализировалась на необычных сочетаниях всего на свете. К великому смятению её лишённых воображения соседей, эта особенность распространялась и на цветовые предпочтения Лоретты во внешнем декоре. Лоретта Фокс обожала все оттенки пурпура – поэтому входная дверь в доме семейства Фоксов была цвета сочной фуксии, а оконные рамы сияли ярко-малиновым. Но что по-настоящему нервировало и заставляло колыхаться занавески вдоль всей улицы Собачий клык в Оксфорде, так это стены дома номер тридцать два, выкрашенные в истошный оттенок сочной сливы.
– Мы празднуем день рождения, – объявила Лоретта, торжественно водружая на стол блюдо с сэндвичами.
– Это мы уже поняли, – сказал Пол. – Но чей?
– Не важно чей, – отрезала Лоретта. – Просто радуйтесь, что мы его празднуем!
– Значит, этот деньрожденный пирог ни для кого? – уточнила Вика.
– Я не говорила, что он ни для кого! – фыркнула Лоретта, и на её глаза вдруг навернулись слёзы.
Вика и Пол обеспокоенно переглянулись.
– А сейчас, – продолжала Лоретта, – мы должны дождаться вашего отца. Тогда мы зажжём свечи и произнесём тост.
– Тост про кого? – с любопытством спросил Пол.
– Ты хочешь сказать: за кого, – поправила его мать.
– Про кого. За кого. Для кого, – пожал плечами Пол. – Какая разница?
Лоретта смерила его грозным взором, отработанным до совершенства за годы родительства. В следующую секунду её лицо просияло улыбкой, внезапной, как налёт грабителей в ювелирный магазин:
– За отсутствующих родственников, вот за кого! И за особенные дни рождения!
Глава 2. Нежданная посылка
В сотне миль от этого дома, в небольшом приморском городке под названием Западный Треплинг, Горацио Кэтчпоул открыл калитку дома номер три по улице Крабовый затон. Горацио был мужчиной за сорок, с лицом, делающим его незаметным в любой толпе. Он работал в «Фолли и Кэтчпоул», старейшей и секретнейшей юридической фирме в Англии, и сегодня ему предстояло выполнить очень важное дело.
В правой руке Горацио была посылка, завёрнутая в простую коричневую бумагу и несколько раз обвязанная кожаными шнурками. Прилагавшийся к посылке свиток, перевитый алой лентой, был надёжно спрятан во внутреннем кармане Горацио.
Горацио не знал, что находится в посылке, но в его работе это не было чем-то необычным. Лондонские конторы «Фолли и Кэтчпоул», расположенные неподалёку от Флит-стрит, хранили всевозможные тайны, большая часть которых оставалась неизвестной даже ветеранам фирмы. Репутация «Фолли и Кэтчпоул» зиждилась на умении не совать нос в чужие дела.
Однако мы погрешили бы против истины, сказав, что содержимое посылки совсем не интересовало Горацио. Дело в том, что этот свёрток хранился в подвалах фирмы на протяжении четырёхсот лет, ожидая срока доставки. Наконец этот день настал, и, к великой гордости Горацио, именно ему было доверено исполнить эту почётную обязанность.
Запись в журнале поступлений Горацио знал наизусть: «Принято 10 мая 1603 года: сверток среднего размера с сопроводительным свитком. Доставить мистеру Арчи Грину». Однако личность отправителя посылки оставалась неизвестной. Горацио не раз тщательно изучал страницу журнала, но чернила, которыми было записано имя, так размазались и выцвели от времени, что ничего нельзя было разобрать.
Горацио поправил накрахмаленные манжеты своей идеально выглаженной, но довольно заношенной рубашки и застегнул пиджак своего потрёпанного костюма-тройки. Затем он потуже затянул узел своего выцветшего тёмно-синего галстука и засунул в верхний карман свежевыстиранный носовой платок. Только после этого он трижды отчётливо постучал в дверь дома номер три по улице Крабовый затон.
Дверь открыл мальчик. Тощий, невысокий, с жёсткими пепельно-русыми волосами. Но Горацио заметил только цвет его глаз. Один глаз был изумрудно-зелёный, цвета глубокого озёрного омута, а второй – серебристо-серый, цвета выбеленного временем дуба.
Горацио благосклонно улыбнулся мальчику. Он так долго ждал этого момента! Он уже собрался заговорить, но тут мальчик вскинул на него глаза и сказал:
– Нет, спасибо, нам ничего не надо.
– Молодой человек, – произнёс Горацио самым многозначительным голосом. – Я представляю «Фолли и Кэтчпоул», старейшую юридическую фирму в Англии, и меня привело сюда чрезвычайно важное дело.
Но его слова заглушил грохот двери, захлопнувшейся прямо перед его носом. Чувствуя себя жестоко обманутым в судьбоносный миг, который должен был стать венцом его карьеры, Горацио снова забарабанил в дверь. К его удивлению, она распахнулась с такой силой, что он чуть не влетел внутрь.
– Послушайте, – сказал тот же самый мальчик, которого Горацио имел неудовольствие увидеть минуту назад, – я не хотел грубить или что-то такое, но у нас уже есть всё, что вы продаёте!
Горацио почувствовал, как его желудок скручивается в узел. Сколько раз он представлял себе этот момент! Он воображал, как таинственный получатель посылки, растроганный и потрясённый до глубины души, поклянётся, что название фирмы «Фолли и Кэтчпоул» навсегда останется в легендах. Но этот мальчишка был совершенно равнодушен! Что ж, его родители, разумеется, лучше разберутся. Горацио откашлялся.
– Вот что, молодой человек, – сказал он, заставив себя улыбнуться, – твой отец дома?
Мальчик помотал головой.
– А… кхм-м, твоя мать?
– Нет, – ответил мальчик. – У меня нет ни отца, ни матери, только бабуля. И она не разрешает мне разговаривать с посторонними.
Дверь снова захлопнулась.
Горацио вытер лоб носовым платком. И сразу заметил, что платок промок и обвис. Он сделал глубокий вдох и сосчитал до десяти, прежде чем постучать снова. На этот раз дверь приоткрылась только на узкую щёлочку.
– Опять вы?!
– Повторяю, – сказал Горацио. – Я прибыл сюда по важному делу – серьёзному, официальному делу, – добавил он для усиления эффекта. – При мне находится посылка, которая должна быть доставлена по этому адресу.
Лицо мальчика мгновенно изменилось.
– Что же вы сразу не сказали?! – просиял он. – У меня же день рождения! Мне сегодня исполнилось двенадцать, наверное, это посылка для меня!
Горацио нерешительно поморгал:
– Боюсь, это маловероятно. Это посылка очень серьёзного свойства, и она определённо не предназначена для ребенка…
Но было уже поздно. Мальчик схватил посылку обеими руками и резко дернул на себя, чтобы втащить в дом, отчего потерявший равновесие Горацио свалился в заросли исключительно кусачей крапивы, росшей в садике перед крыльцом.
К тому времени, когда свирепо изжаленный Горацио выбрался из крапивы, дверь была уже крепко заперта. Он поправил галстук и пригладил свои редеющие седые волосы. Затем, не видя никакой альтернативы, он согнулся пополам и закричал в отверстие почтового ящика:
– Это очень старинная посылка, будь с ней осторожен! Она не для тебя! Эта посылка предназначена для получателя по имени Арчи Грин.
Почтовый ящик открылся.
