скачать книгу бесплатно
Я только легла на кровать и хотела не думать о Ромочкином прессе, как обладатель это самого пресса явился ко мне. Гормоны же так дали о себе знать, что я забыла дверь запереть.
– Вика!
Е-мое, даже имя вспомнил.
– Чего тебе?
– Ты действительно медик?
– Медсестра, – пробурчала я в темноте.
– Мне нужна твоя помощь…
Глава 3
Так, наверняка Ромочка опять задумал какую-то пакость, чтобы меня выселить. Не дождется!
– У тебя понос или геморрой? – спросила я недовольно. – Или я, по-твоему, вожу в чемодане аптеку?
– Идем, Вика.
Нет, ну если даже имя мое вспомнил, то, наверное, припекло Ромочку знатно. А мне уже и любопытно стало.
– Жди внизу, – сказала, вздохнув, и даже хамского слова в ответ не услышала.
Ромочка ждал у лестницы в полной темноте, и если бы я не подсвечивала путь телефоном, то наверняка бы в него врезалась и получила инфаркт от испуга.
– Не мог свет включить? – почему-то шепотом возмутилась я.
– Ты бурчишь только по ночам или это твое обычное состояние? – с интересом спросил Ромочка, направляясь через коридор к своей пристройке, вход в которую был как с улицы, так и из дома.
Здесь тоже верхний свет не горел, только небольшой тусклый ночник. Как Ромочка, однако, экономит тете Любе электричество. Золотой жилец, только хам.
И тут я из угла услышала:
– А это кто?
Даже подпрыгнула от неожиданности. Ромочка меня определенно решил меня довести до инфаркта. И, кстати, надо медленно отступать обратно к двери в дом.
Позвал дружка, чтобы меня выселить? Но дружок явно меня пугать не хотел, да и вряд ли был способен в таком состоянии.
– Это Вика, – представил меня Ромочка и кивнул на парня в углу: – А это Федя. Надо осмотреть его голову.
С головой у Феди точно было не все в порядке. И это не психиатрический диагноз. Светлое полотенце, которое Ромочкин дружок или парень прижимал к голове, пропиталось кровью. А сам Федя в тусклом свете бледнел на глазах.
– А она что, доктор? – с сомнением спросил пострадавший.
– Медсестра, – ответил за меня Ромочка.
– Где вы так? – вступила и я в разговор.
– Упал.
– Ага, – кивнула недоверчиво. – Упал, очнулся, рана. Свет включай.
– Не надо свет, – едва ли не заорал Федя.
– А как я в темноте осматривать буду? А если шить придется? И вообще, обработать в любом случае придется. Не могу же я это делать с ночником и телефоном.
Видимо, мои аргументы сработали. Ромочка щелкнул выключателем, и Федя, поморщившись, прищурился. Я сунула телефон в карман шорт и подошла к парню с пробитой головой.
Стоило только убрать полотенце, как я поняла, что Федя так упасть не мог. Его явно кто-то чем-то приложил. Причем довольно-таки от души.
– У тети Любы аптечка есть? – повернулась я к Ромочке.
– Кажется, на кухне была.
– Неси, – скомандовала и спросила уже у Феди: – Глаза болят, тошнит, голова кружится?
– Немного, – подумав, ответил он, не уточняя, к какому пункту это относится.
Может, он вообще дурачок, а тут еще и приложили сильно.
– Скорее всего, легкое сотрясение есть. Так что к врачу зайти бы не помешало.
– Отлежусь, – отмахнулся Федя, который, судя по всему, очень безответственно относится к своему здоровью.
Тут вернулся Ромочка, и я порадовалась, что тетя Люба такая запасливая. Хотя радоваться должен Федя, что не получит инфекцию в рану.
Пока я колдовала над пробитой головой, Ромочка был подозрительно молчалив. Может, он не переносит вида крови? Или так переживает за Федю?
– Все, – сказала я.
– Слушай, Вика, – ожил наконец-то мой несносный сосед, – ты только никому, что тут, – демонстративно взмахнул рукой, – было, окей?
– Это не мое дело, – покачала я головой, и Федя даже улыбнулся.
– Спасибо, – кивнул он. – И я это, пойду, наверное, – поднялся и пошатнулся, схватившись за подоконник.
– Оставайся, – вздохнул Ромочка, – утром пойдешь, – и кивнул на кровать.
Федя снова посмотрел на меня:
– А ты зачетная. Может, на свидание сходим?
Ромочка закатил глаза и даже не дал мне ответить:
– Спать ложись, герой-любовник. Видимо, голова твоя пострадал серьезнее, чем я думал.
Вот хам!
– Может быть, – вырвалось у меня из чувства противоречия.
Неужели он думает, что я могу кому-то понравиться только после хорошего удара по голове? И Федя уж точно получше Ромочки будет. Хоть не хамит. Да и симпатичный. Кубики на животе, может, тоже есть, еще и более выдающиеся, чем у моего соседа.
Сон уже как рукой сняло, и я пошла на кухню, чтобы сделать чай. Надеюсь, тетя Люба против не будет. Но если что, я, конечно, компенсирую.
Только закипел чайник, как бесшумно появился Ромочка и сказал:
– И мне сделай.
– Сам делай, – ответила я и устроилась с дымящейся чашкой у окна.
Размечтался! И голову заштопай, и чай сделай. Не много ли для одного вечера? Вернее, уже ночи.
– Злая ты.
А Ромочка у нас просто образец человеколюбия и добродушия. Я тут его дружку боевые раны латаю, а он… Пф! Злая я, оказывается.
Мой «милый» сосед, судя по всему, к Феде возвращаться не собирался. Сделал себе чай и устроился рядом со мной. При этом еще и разглядывал меня, как лот на аукционе, будто приценивался.
– А ты серьезно с Федей на свидание собралась? – вдруг поинтересовался Ромочка, и я обожгла чаем нижнюю губу.
Поморщившись, бросила в сторону этого… бесцеремонного парня убийственный взгляд и ответила вопросом на вопрос:
– А твое какое дело? Сам хотел пригласить? – не удержалась от сарказма.
– Увы, мне пока не до свиданий, но ты можешь меня верно ждать и откормить Жозефину Павловну, а то даже схватиться не за что.
И свою ироничную речь Ромочка дополнил подмигиванием и обворожительной улыбкой.
Вылить бы на него сейчас чай, но спасать от ожогов еще одну голову все равно придется мне. Только я для этого хама обязательно что-нибудь придумаю. А пока пусть удовлетворит мое любопытство.
– Слушай, а кто такой вообще твой Федя?
Ромочка прищурился на секунду, а потом отсалютовал мне чашкой, поднявшись, и сказал:
– Спокойной ночи.
Вот так, значит? Как спасать неразумные головы, так Вика, а как на вопрос вроде бы очень простой ответить, так спокойной ночи мне желает.
Пусть только еще о чем-нибудь попросит!
С утра Феди и след простыл, даже бинты из мусорного ведра исчезли – тут явно Ромочка постарался.
Не то чтобы я пыталась сунуть нос в пристройку, но ни звука оттуда не доносилось, зато уже пришла тетя Люба и громко спросила:
– Вика, яичницу хоть пожарить можешь, а то я сегодня что-то вообще без сил?
Я как раз вернулась из бани, где училась управляться с ведрами и тазиками. Оказалось, ничего в принципе сложного, и отпуск снова заиграл яркими красками.
– Могу и блинчики, – кивнула я, когда тетя Люба снова начала крутить свою самокрутку.
– Ничего не имею против блинчиков, – пришел Ромочка и, пока я не успела возразить, добавил: – Зато я могу заварить лучший кофе в твоей жизни.
И сказано же было таким тоном, будто предложение вечного блаженства. Но перед тетей Любой острить в сторону Ромочки не хотелось – хозяйка все-таки его знает дольше, да и прониклась его обворожительностью.
– Буду благодарна, – улыбнулась я старательно искренне.
Толкаться пятыми точками с Ромочкой возле плиты не было желания, поэтому я заняла место у столешницы, пока тетя Люба мне показывала, где мука, масло, посуда. Молоко-то с яйцами наверняка в холодильнике. Я кивала, старательно не замечая, как Ромочка, видимо, не только место у плиты решил занять. То локтем меня заденет, потянувшись за туркой, то грудью к моему плечу прижмется, потянувшись за пачкой кофе.
Ни черта! На скандал он не нарвется, пусть даже не пробует.
Тетя Люба ушла, оставив нас с удивительно нехамоватым утром соседом наедине. Но это он, скорее всего, только в присутствии хозяйки такой лапочка.
Тьфу, да какой из него лапочка?
Я замешивала тесто, сунув в уши наушники, и, судя по всему, начала неосознанно пританцовывать. И тут чья-то рука – нет, так-то понятно чья – опустилась на мой зад. Я вооружилась ложкой, которой мешала тесто, и по инерции, развернувшись, заехала Ромочке в лоб, оставив след от теста.
– Офигела? – прошипел мой сосед, но это я только по губам прочитала.
Достав наушники, я с сожалением прикинула, что мы потеряли один блин, и спросила:
– Ты меня лапал, что ли?
– Я хотел тебя позвать кофе пить, – взял Ромочка полотенце, вроде даже обидевшись.
– И поэтому надо было тронуть меня за… Жозефину Павловну?
– Я хотел за поясницу, но ты так вертела Жозефиной Павловной, что у меня рука соскользнула.
Так я и поверила!
Но Ромочку пришлось простить, потому что кофе у него действительно получился отменный. Я даже зажмурилась, когда сделала первый глоток. Крепкий, кажется, с перцем и еще какой-то специей. Возможно, кардамоном.
Ладно, согласна, что у Ромочки есть достоинства. Я даже спросила:
– Ты где научился такой кофе делать?
– Я много путешествовал, – ответил он. – Кажется, этот где-то на Востоке.
Наверное, вопрос, где Ромочка прогулял все наследство или состояние, будет неуместным. Но не просто же так в этом году после восточных стран сидит на просторах родины, да еще и в пристройке.
В принципе меня это и волновать не должно, так что буду наслаждаться кофе и жарить блинчики.
Утро у нас получилось почти идиллическим, не считая небольшого инцидента с Жозефиной Павловной и тестом. Я похвалила Ромочкин кофе, сосед – мои блинчики. И можно было расходиться, чтобы не попадаться друг другу на глаза то ли до ужина, то ли очередной разбитой головы.
Я уже собиралась подняться в мансарду, когда Ромочка меня остановил:
