скачать книгу бесплатно
Вся эта эстрада
Елена Назарова
Настолько ли безоблачна закулисная жизнь артистов? Безупречен ли мир шоу-бизнеса?…
СССР конца 70-х, ВИА, гастроли, запреты, интриги. А на фоне этого – тот самый пресловутый любовный треугольник…
Роман Елены Назаровой «Вся эта эстрада» не только вернет читателя во времена светлой дружбы России и Украины, но и с первых строк заставит сопереживать главным героям: начинающей популярной певице с болгарскими корнями Лили? Загорской, своенравному руководителю ансамбля Сергею Влади?мирову и концертному администратору Жану Бо?лотову, вернувшемуся в Одессу из заграницы, чтобы «жить не по правилам».
Содержит нецензурную брань.
Елена Назарова
Вся эта эстрада
ЧАСТЬ 1
-1-
***
– Внимание всем! Приготовились! Она выходит.
– Ох, не люблю я дежурить на таких мероприятиях! Того и гляди, эти сумасшедшие фанаты тебя растопчут! Раньше было намного проще. Народ был другой. И артисты другие были. А сейчас как с ума все посходили. Когда там конец света обещают?… Эх, дожить бы до пенсии!…
А на улице творилось что-то страшное: толпа напирала, способная в любой момент снести ограждения, тянула руки, скандируя: «Загорская!… Загорская!» Цветы, плакаты, календари, открытки – все это шумело словно море, готовое вот-вот выйти из берегов. Долгожданные концерты Лили Загорской проходили в Москве с аншлагами.
– Я ее люблю!… – истерично вопил чей-то голос.
– Ее все любят, – прокомментировал довольно высокого роста худой мужчина, запихивая артистку в машину. – Поехали, самолет ждать не будет! Хорошего понемножку! Помаши им ручкой. Поехали!…
– Сумасшедший дом! – выдохнул водитель, вытирая пот со лба. – Кажется, вырвались.
– Слава Богу! – высокий мужчина оглянулся назад. – Лили, ты жива? Как тебе? Такого успеха здесь даже у Пугачевой не было!
Лили, еще до конца не пришедшая в себя, бросила в сердцах:
– У нее – своя публика, у меня – своя.
– Да кто спорит, – мужчина закурил. – А ты зря переживала. Я же тебе обещал. Игорь сказал – Игорь сделал! Но ты, кажется, недовольна чем-то?
– Я устала! Хочу домой.
– А!… Как твой директор, не первый год с тобой работающий, могу порекомендовать тебе перебраться в Москву, а не лететь, сломя голову, в Одессу всякий раз, когда появляется окно в твоих выступлениях. Когда ты, наконец, меня услышишь?
– Как мой директор, не первый год со мной работающий, ты прекрасно знаешь ответ на свой вопрос. И перестань курить!
В аэропорту их тоже ждали поклонники.
– Господи! – Лили вцепилась в директора. – Только не это! Дайте же мне спокойно улететь!
– Прекрати истерику! Елки-палки, их так много!… Ничего, сейчас прилетишь, окажешься в объятиях своего драгоценного Сережи и быстро придешь в себя.
– Я так по дочке соскучилась!… – с тоской в голосе произнесла певица.
А к ней уже неслись неутомимые и вездесущие почитатели ее таланта.
…Дозвониться мужу перед вылетом Лили не смогла. Трубку никто не брал. По идее, лететь домой певица должна была утром. Но ей так хотелось поскорее обнять дочь, что она вымолила у директора билет на ночной рейс. Попытки дозвониться домой из аэропорта в Одессе тоже не увенчались успехом. Лили даже растерялась: уже так поздно, а к телефону никто не подходит, словно все вымерли. Звонить пожилым родителям мужа она не рискнула. В конце концов, ключи от квартиры у нее есть.
Надев огромные в пол-лица очки – хоть какой-то шанс остаться неузнаваемой, – она, подхватив багаж, отправилась на поиски такси. Искать долго не пришлось: желающих заработать частным извозом в столь поздний час было хоть отбавляй. Вот только ночью в черных солнечных очках выглядела она более чем странно. И таксист всю дорогу на нее подозрительно косился. Но «открыть свое истинное лицо» Лили не решилась. Доехали быстро и без приключений. Водитель любезно помог с багажом. Она протянула ему деньги. А он вдруг улыбнулся.
– Денег я с вас не возьму. А автограф лишним не будет, – и достал откуда-то листок с ручкой. – Не откажите в любезности, напишите: «Андрюхе от Лили Загорской».
Лили опешила.
– Как вы меня узнали?! И что же всю дорогу молчали?
– Очки вас выдали. Да я вас и раньше подвозил. У нас все знают, что в этом районе живет наша знаменитость, наша гордость! А молчал – не хотел лишний раз беспокоить. Вы же такая уставшая в машину сели… Так что, подпишете? Вот ребята обзавидуются!
Сняв очки, Лили рассмеялась. Достала из сумки календарик со своей фотографией, взяла у парня ручку и написала на обратной стороне: «Андрюха! Ты замечательный!» И расписалась знаменитой подписью.
Счастливый водитель расцеловал календарик.
– Спасибо вам, большое спасибо! Я вас обожаю!…
Сергей Владимиров потягивал пиво, тупо уставившись в экран телевизора. Скорее всего, он и не видел, что, собственно, там показывают, думая о своем. И даже не услышал, как открылась входная дверь.
– Сережа, ты дома?…
Лили остановилась на пороге, ожидая реакции мужа. Реакция последовала: Сергей выронил из рук бокал с остатками пива и выругался.
– Черт! Что ты здесь делаешь? Ты ж должна быть в Москве.
– Я только что прилетела. Звонила, хотела предупредить тебя, но никто не брал трубку. И из аэропорта звонила… Почему ты не отвечал? – Она прошла в комнату, подняла бокал, и присела на краешек дивана, на котором, подобно падишаху, возлежал Сергей. – Я так соскучилась, Сережа!… А Жанна спит?
Она потянулась к мужчине, но он резко оттолкнул ее и так же резко сел на диване, опустив ноги как раз в растекшееся по полу пиво. Выругался снова.
– О, черт! Делать тебе больше нечего, как по ночам летать. Жанны все равно дома нет. Я ее к родителям отвез. Ты ж только завтра должна была вернуться. Предупреждать надо!
– Но я же звонила, Сережа! Перед концертом звонила. И после. Никто не брал трубку. И сейчас, из аэропорта…
– Если бы звонила, я бы слышал! – Сергей встал, не глядя на жену, подошел к окну, затянулся сигаретой.
Лили сидела на краю дивана как бедная родственница, от безысходности сложив руки на коленях.
– Ты куришь в комнате…
Обернувшись, Сергей усмехнулся.
– А Жанны-то нет. Могу себе позволить.
– Зачем ты отправил ее к родителям? Они уже старенькие, им с ней тяжело.
– Чего тяжелого? Она ж не маленькая. Почти двенадцать. Пусть поразвлекает стариков. Мне необходимо было побыть одному.
Лили скользнула взглядом по пустым пивным бутылкам – спутникам Серегиного одиночества – и горько вздохнула.
– Зачем ты пьешь, Сережа?
– Ну, кто-то поет, а кто-то пьет, – с вызовом бросил он в ответ. – Я же должен как-то расслабиться!
– Сережа, – Лили подбежала к мужу, прижалась к его спине, – что происходит, Сережа?
Он развернулся, докурив сигарету.
– Ничего, абсолютно ничего.
– Ты даже не спросил, как прошли концерты.
– А как они могут пройти? Как обычно – с аншлагами! Ты ж у нас – звезда! Великая народная. Твой голос разве что из утюга не звучит. Твое имя – во всех газетах. На тебя вон уже молятся эти твои обожатели. А я – кто? Я так – состоявшийся неудачник. Принеси-подай…
– Что ты такое говоришь! – испугалась Лили. – Ты – режиссер моих программ, мой продюсер, мой советчик и строгий критик. Без тебя и меня сейчас не было бы. В конце концов, ты – прекрасный музыкант!…
– Да, но только музыка моя никому не нужна! – оборвал ее Сергей. – А имя мое, как режиссера-постановщика твоих программ, в гастрольных афишах в лучшем случае пишут где-нибудь в нижнем углу, мелкими буквами. Без меня бы тебя не было… Да ты прекрасно обходишься без меня. Кастрюльки с кипятильниками на гастролях за тобой и твой директор носить может. На рынок сбегать, творожок купить. Невелика честь. А занимаюсь этим я – «прекрасный музыкант». Музыкант, от которого коллектив ушел… Это раньше я был музыкантом, а теперь выхожу на сцену раз в полгода, подыграть тебе в какой-нибудь песне. А ты – звезда. Ты – Лили Загорская!…
– Сереженька!… Сережа, ты же не виноват, что ребята ушли. Ну захотелось им славы, решили, что могут обойтись без нас. Что теперь поделаешь. Кем они стали? Где сейчас? Кто их знает? А нас знают, любят; мы не пропали.
Слабая попытка Лили успокоить мужа и в этот раз потерпела неудачу. Слова жены взбесили его еще больше.
– Это тебя знают и любят! А обо мне уже и не помнят!
– Господи, ну что ты говоришь! Ты же мое все!…
В отчаянии Лили готова была разрыдаться.
Сергей развернул ее, грубо схватив за плечи, дыхнул в лицо перегаром.
– Я твое все? Оставь эти сказки журналистам! Что же ты соглашаешься на запись песен к фильму этого… как его там, если я твое все? Ты ж знаешь, как мне это неприятно. Осточертело, ей Богу!
Не то от встряски, не то от резкого запаха у Лили закружилась голова. И лишь стальная хватка мужа позволила ей удержаться на ногах.
– Не может же героиня три песни петь одним голосом, а четвертую – другим, – прошептала она, справляясь со слабостью. – Отпусти меня, ты делаешь мне больно. Я все поняла: у тебя очередной приступ ревности. Зря ты так себя и меня изводишь, зря. Не к кому ревновать.
– Ревность – удел неуверенных в себе. А я в себе уверен, – возразил Сергей.
– Так в чем же дело?
– А ни в чем! Просто я хочу, чтоб моя жена была моей женой, а ненародным достоянием. И не мчалась в Москву по первому зову всяких там новоявленных Михалковых, потому что они – друзья Жана Болотова, а Жан Болотов – это святое! Он даже из-за границы умудряется лезть в нашу жизнь. Парадоксально, но факт.
– Ну причем здесь Жан! Я его тысячу лет не видела. Что за глупости, Сережа? А картина действительно хорошая. И я с удовольствием в ней поучаствую. Песни такие душевные. Я рада, что именно меня пригласили на запись. Мне это интересно, понимаешь!
Хоть что-то в моей жизни может быть так, как я хочу?
– Брови Сергея поползли вверх.
– Это что ж получается: материал, который я для тебя подбираю, тебе неинтересен? Над моими песнями ты работать не хочешь. Ты готова часами спорить, если тебе что-то не нравится. А не нравится тебе каждая вторая песня: это я петь не стану, это не мой формат, это слишком просто, это слишком сложно, это не будет хитом!… Да ты сама себе – и продюсер, и режиссер. И после этого ты заявляешь, что я – твое все!
Хлопнув дверью, Сергей вышел из комнаты.
Медленно опустившись в кресло, Лили закрыла лицо ладонями. Спорить с мужем, когда он в таком состоянии, бессмысленно. Себе дороже. Это там, на сцене, она – народная артистка, любимица миллионов, пример для подражания. А в жизни… Обратная сторона медали, как правило, редко бывает ровной и идеальной.
– У вас там что, аномальная зона, бермудский треугольник? – телефонная трубка разрывалась от криков. – Третий день не могу никому дозвониться! Что происходит в конце концов? Меня рвут на части: привези на майские праздники Загорскую, а Загорская, похоже, плевать на всех хотела. У нее затянувшиеся весенние каникулы. У нее и у ее муженька. Они, видите ли, отдыхают!
Лили терпеливо ждала, когда словарный запас директора иссякнет, ибо остановить Игоря в такие моменты все равно, что пытаться затормозить локомотив, несущийся с огромной скоростью.
– Ну что ты молчишь, что молчишь?!
– Слушаю, – спокойно ответила певица, не скрывая улыбки.
– Кого слушаешь? Кого ты там слушаешь?!
– Тебя, милый мой, тебя! Ты же слова вставить не даешь.
Немая пауза в трубке.
– Ну вот, я же еще и виноват: слова ей сказать не даю.
– Так что там случилось? Кто тебя на части рвет? – рассмеялась Лили. – Кому я понадобилась?
– О, ты всем нужна! – голос директора звучал более миролюбиво. – Ты когда в Москву собираешься?
– В понедельник. Во вторник с утра у меня съемки на телевидении. Выходные хочется провести дома с семьей. Жанну столько не видела! Ты ж знаешь.
– Еще бы! Но придется планы менять. Вадим тебя разыскивает, с ног сбился. Нашли, наконец, финальную песню, которая всю картину перевернет. Услышишь – будешь в восторге! Оркестровая фонограмма готова. А тебя вызвонить не могут. Мне всю плешь проели. Хотели уже гонцов в Одессу послать.
Он засмеялся. Лили наоборот стала серьезной. Сергей будет не в восторге, а значит, очередного скандала не избежать. А ведь только-только все наладилось. Жанна такая счастливая бегала: родители рядом, и не ругаются, не спорят. Мама у плиты, родная, домашняя, и на кухне пирогами пахнет, и в школу разрешают не ходить… Прям семейная идиллия. Сегодня с утра Сергей с ней к филармонии гулять отправился, а Лили уборкой занялась. Похоже, закончить ее уже не судьба.
Положив трубку, Лили прошла на кухню, налила в стакан воды, достала с полки пузырек с валерианкой, плеснула почти половину и залпом выпила. Видели бы сейчас ее поклонники…
– Мама, мамочка, зря ты с нами не пошла! – со звонкими криками влетела в комнату Жанна. – Там так тепло! Уже настоящая весна. И птички поют, и цветочки!
– Кнопка, – Сергей провел рукой по волосам девочки и улыбнулся, – наша знаменитая мама может гулять только в парандже. Ты ведь прекрасно знаешь. А от раздачи автографов и вспышек фотокамер она на работе устает. Пускай мамочка отдыхает, не выходя из квартиры. Особенно плодотворно у нее это на кухне получается. О, телефон!… Я подойду.
Он поспешил в зал, а Жанна, подбежав к Лили, прижалась к ней, и с тоской в голосе произнесла:
– Эх, мамочка, я так тобой горжусь, но лучше б ты у меня была простой учительницей, а не певицей. Мы бы тогда вместе гуляли. И не расставались надолго.
У Лили защемило сердце. Разлуки с дочерью она всегда переносила очень болезненно. Вспомнились первые гастроли после ее рождения. Лили оставила восьмимесячную кроху родителям мужа и вместе с «Прибоем» отправилась на Урал… Тогда еще был «Прибой». И Сергей выступал на сцене. И считал, что рождение ребенка и творчество – вещи несовместимые. Впрочем, он и сейчас того же мнения.
– Кнопка, бегом в свою комнату! Нам с мамой необходимо серьезно поговорить.
