скачать книгу бесплатно
– Подумаешь! Эдмунд сам тебя предложил, а для остальных у меня мама одаренная. Слабая совсем, ну и пусть!
– Я не знаю, что люди о ребенке могут подумать.
– Не обращай внимания. Люди всегда что-то не то думают! Лучше скажи, ты для меня «Дамский каприз» придумал? Для меня, да?
– Э-э-э…
– Я так и знала, что для меня! Красный цвет – это ясно, наше знакомство, твоя рана. Дальше тоже понятно, а вот последний, фиолетовый – ревность, да? Скажи правду! Ревность? Не ревнуй, глупый! Муж меня даже голенькой не видел, а ты делаешь все что хочешь! Я ведь знаю, чего ты сейчас хочешь! Фу! Ты такой развратник! Пользуешься тем, что я тебе ни в чем отказать не могу. Ладно, сейчас тоже не откажу, но такое делать очень неприлично. Вы, мужчины, совсем бесстыдные!
После этого заявления ласки продолжилась. Честное слово, я не думал о таком! Когда мы закончили, шепнул:
– Лаура, хочу подарить тебе на память о нашей ночи, – и надел на шею принцессы золотую цепочку с кулоном из большого необработанного алмаза.
Девчонка прямо так, голышом, подбежала к зеркалу и, забыв всякую стыдливость, зажгла яркую лампу.
– Ты с ума сошел! Вдруг муж увидит! Такого алмаза в росписи приданого не указано.
Честно говоря, кулон подарила королева Диваза, когда инкогнито приезжала ко мне в башню на лечение. Однако что прикажете делать? Необходимость дарить дорогие подарки – одна из граней жизни придворного. Каждый раз покупать что-то новое безумно дорого, вот я и передариваю дареное. Официальные подарки государей и их жен, конечно, оставляю себе. А отданное в руки без посторонних глаз, или от людей попроще передавать можно. Вот ювелир, знакомый Кидора, чуток изделия и подшаманивает, а потом вещи не отличить от новых.
– Главное, чтобы тебе понравилось, а муж… Ты говорила, он знает?
– Да. Сам тебя выбрал.
– Скажи правду, что я кулон подарил. И от себя ему подари что-нибудь.
– Думаешь? А что?
– Вот смотри – кошелечек. Немного женский, так ты же ему даришь. Пустой кошель не дарят, и там для проформы лежит одна монетка.
– Тяжелая!
– Пятьдесят гиней.
– Сто дукатов… Он не обидится?
– На что? Ты же ему не деньги, а кошелечек даришь. Монетка просто лежит, так положено.
Кошелек с монетой тоже мне подарили. Великая герцогиня Силестрия.
– Ты такой заботливый! И хороший. Эдмунд уже спрашивал, когда придут деньги из моего герцогства. Ведь меня нужно короновать, устраивать в его герцогстве праздник для народа, а это расходы. Потому и прошу: не передавай мне собранные налоги целиком, муж может все деньги вытянуть.
– Не буду.
– Понимаешь, ему надо показать людям, что подданные сразу станут жить лучше. Праздник – это только первый шаг. Папа обещал прислать много дешевых продуктов, но только на одну зиму. Говорит, дальше пусть зарабатывают сами. Эдмунд предложил деньги из моего приданого вложить в промышленность, через пять лет они вернутся и будут давать чистый доход в виде налогов.
– Звучит вроде неплохо.
– Ничего, что мои деньги будут приносить ему налоги? А ведь придется согласиться, чтобы меня народ хорошо принял.
– Если примут плохо, только дай знать. Я сразу приду и заберу тебя. Возможно, ты не сможешь написать правду. Тогда или пришли моей конкубине в подарок платок с драконом, который я тебе подарил, или просто напиши о нем.
– Ты такой предусмотрительный! Теперь успокой меня. Сделай это ласково и нежно-нежно.
Гарнизон
Вновь ушел до рассвета, даже успел пару часов поспать, а больше мне и не надо.
Совсем скоро новый год, сюзерен вышла замуж, герцогство ушло приданым в другое государство, а потому утром пришел указ по Зеленоземью, освобождающий с начала года меня от всех платежей, налогов и сборов, передаваемых герцогству. Хорошо? Особенно с учетом того, что королевству после замужества герцогини ничего не платится. Вроде неплохо, но крепость ушла в другое государство, вместе с землями. А значит, отныне содержать гарнизон вместо Хаора придется Зеленоземью. Так вот, взамен отмененных выплат на меня возложено командование гарнизоном моей крепости и оплата его потребностей. Причем тот выделяется из Зеленоземского горно-стрелкового полка в Отдельный Крепости Четырех Стихий баронства Тихого гарнизон. То есть гарнизон покидает полк герцогства и уходит полностью под мою руку.
Первое, что надо понимать, теперь я не шеф-комендант, а командующий гарнизоном, рангом выше коменданта крепости и независимый от приказов любых других воинских начальников. Отныне те могут только рекомендовать, а вот мои приказы по гарнизону обязательны для исполнения. Второе – гарнизон, по сути, стал баронской дружиной. В моей власти ее сократить или увеличить. Третье – кадры. Солдаты и офицеры гарнизона не обязаны служить подо мною. Кто-то может остаться в Зеленоземском полку, хотя не знаю, что у тех со штатами. Другие, кого не возьмут обратно в полк, смогут свободно выйти в отставку. Оставшиеся обязаны принести присягу мне. Последнее по списку, но не по важности – снабжение. По счастью, лишь меньше месяца назад обновлены запасы крепости. Это прекрасно, но их лучше оставить как запас, а на текущее снабжение составить смету.
Жалованье, еда, фураж – это относительно понятно. Однако есть принципиальный вопрос: как поступить с мундиром гарнизона? Самый дешевый вариант – оставить мундиры и амуницию Зеленоземского горно-стрелкового полка с добавлением моего вензеля. Сменить мундиры всему гарнизону лучше по многим причинам, однако это дорого. Дорого, зато у солдат появится чувство братства с носящими такой же мундир, продемонстрируется единение с баронством… Кому и что я объясняю? Все сами знают, что значит мундир! Но дорого… Что выбрать? Дорого, но мило или дешево, да гнило? И где взять столько ткани сразу? Хотя… есть же брат Адриан, член клуба «Изумрудное братство», статский советник Людне, директор Департамента казенных припасов. Я же на неделе видел его в обновленном заведении мадам Розы. Дом другой, но все остальное осталось без изменений – члены клуба, разговоры, даже девочки.
Людне очень вежливо и доступно пояснил, что съестные припасы, предложенные моим экономом для военных, великолепны. Однако… их некуда девать. Рынок закупок полностью поделен. Новый продавец на нем точно не нужен, а скорее вреден. Если возникнут чрезвычайные потребности, как в текущей кампании, про меня непременно вспомнят, а так – увы! Я сразу все понял, принял и пообещал разъяснить ситуацию эконому. Сейчас припомнил, что брат Адриан в разговоре рассказывал о переполненных складах и обещал большую скидку с закупочной цены, если я вдруг захочу приобрести комплект амуниции на батальон, а лучше на полк. Там будет все – от подметок для сапог рядовых до офицерского золотого канта, от ложек и котелков до обозных пароконных повозок, от исподних пар до раскроенных, но не сшитых мундиров. Может, прицениться, а потом решить, стоит ли брать?
Причем решать не самому; что знаю про интендантство, я четко осознал, когда крепость передавала припасы в полки. Конечно, коменданта надо предупредить о полученном указании, затребовать приблизительный штат и численность остающегося при крепости гарнизона, но спрашивать о потребностях глупо. Сам знаю, что любой командир ответит: «Всего! И побольше, побольше!» Стоит посоветоваться со знающими людьми, но лично никак в нем не заинтересованными. И такие люди есть – «тихие мамочки».
Я вылечил двух женщин из рода аус Хансалов, боевых волшебниц с обожженными лицами, которые прибыли служить при дворе. Денег, понятно, не взял – ожоги получены в бою, женщины мои подчиненные, да и родственницы. Так эти благодарные тетки начали меня опекать с пылом, достойным лучшего применения. Остальные аус Хансалы стали тихонько похихикивать и прозвали их «мамочки Тихого» или «тихими мамочками».
Кстати, моя мама с ними спелась и хвалила женщин за заботу. Так вот, «мамочки» – армейские волшебницы. Ланина даже по званию гарнизонная волшебница, а Фина премьер-магистр, по старшинству второе лицо в полку. Не надо думать, что волшебники в бою огнем жгут сердца людей, а в мирное время бездельничают. Командуют рядовыми обычные офицеры, но по сложившейся практике, в отсутствие боевых действий волшебники помогают командиру с внутренней канцелярщиной – с расписаниями, отчетами, реестрами. Думаю, долго прослужившие «мамочки» смогут дать мне дельный совет.
Теперь последний вопрос – по званию. Когда Зеленоземье принадлежало Хаору, я числился шеф-комендантом и секунд-майором, а как сейчас? Как военное ведомство поступит со мной? Отправит в запас? Шеф-комендантство, конечно, снимут. Записал для памяти: «На заседании Госсовета выяснить у генерал-аншефа мой статус по армейской части».
– Ваше высокоблагородие, – служитель прерывает мои размышления, – от ее светлости великой герцогини Силестрии приглашение завтра посетить Клубничный павильон.
– Обязательно буду. Зачем зовут, не ясно?
– Ее светлость «Дамским капризом» хочет подругу угостить. И… виноват, сплетня ходит, что у той дочь на лицо нехороша. Весьма. Родимое пятно от лба на всю щеку.
– Понял. Благодарю.
– Ваше высокоблагородие, – замялся человек, – к балу служителей из всех дворцов собирают. Из Охотничьего человек приедет.
– Дочь?
– Молодая жена. Паром сильно обварилась. Вместо магического паровой двигатель на водяной насос поставили, а он возьми и взорвись. Двое насмерть. Женщина мимо шла, ее струя краем задела, лекари выходили. Но…
– Понятно. Сделаю, что смогу, но ничего не обещаю.
– Э-э-э…
– Молчи, дипломат! Сказал уже, со служителей ничего не беру. Каждый раз повторять должен?
– Премного благодарны, ваше высокоблагородие. Очень обязаны.
Немного поработал, переоделся и пошел на урок танцев. К балу молодых придворных натаскивали каждый день, дабы добавить лоску. Балу добавить, а нам как получится. Мне даже временно отменили уроки целительства и боевку. После танцев настало время обеда, а затем пришел вызов к его величеству.
На столе расстелены карты Зеленоземья и Сланто, соседнего герцогства, где за рекой расположены мои земли.
– Стах, получил гарнизон под командование?
– Так точно, ваша милость.
– Земли у тебя богатые, прокормишь. Смотри сюда: река, за ней пашня, которую тебе тесть прикупил. Вот здесь поместье Ровенка, которое я тебе на свою коронацию подарил. На большом приеме герцог Сланто подарит тебе два имения между ними и городок. Выделит из своего герцогства эти земли, заодно разрешит присоединить их к баронству.
– Премного благодарен, ваша милость! Но как?!
– Как? Рыльце у него в пушку. Разговоры пошли, что он толику денег заговорщикам пожертвовал. Просто на всякий случай, вдруг у них получится. Вот поместьями да согласием на отделение он мои уши и затыкает, чтобы я эту сплетню не услышал. С раскрытыми заговорами под королевскую руку много земель вернулось. Но не о том сейчас речь ведем. В двух городках у тебя уже есть порталы, третий начнут строить с первого хмуреня в твоей крепости. В каждый городок, помимо обычной стражи, поставь по десятку гарнизонных с переговорными амулетами для охраны. Случись что, они долго не продержатся, но хоть сигнал дадут.
– Война, ваша милость?
– Не думаю. Но горячие головы из окружения зятя могут попытаться Лауркино герцогство под свой контроль взять. Тут-то ты и сможешь сразу дать им в подбрюшье.
– Понял, ваша милость.
– Ничего ты не понял. Мал еще. Наши заклятые друзья считают, что Хаор больно большим и сильным стал. У нас два заговора провалилось, желающих крамолу чинить не осталось, так теперь Эдмунда они на прочность захотят проверить. Ты не думай, есть желающие и Лаурке голову задурить. Я ей подсказал, а она приняла, чтобы герцогская казна в твоей башне хранилась. Через тебя доходы ей теперь отсылаться начнут. Как про то указ получишь, сразу печать ставь. Велю!
– Так точно, ваша милость.
– Ты две ночи с ней миловался. Зять вам этого никогда не простит. Как узнает, что Лаурка беременна, начнет думать, как тебя убрать. Есть у него пара людишек для таких дел.
– Ваша милость, он же сам…
– И что? Думаешь, ему не обидно? Заодно и тайну скроет.
– Ясно, ваша милость.
– На защиту дочки особо не надейся. Жених попросил – она сразу тебя от своей особы удалила, о последствиях не подумала. О чем ее муж попросит, ты знаешь? То-то! Разве лет через пять или десять она сама жизнь поймет и думать станет. А может, и не поймет… Готовься, в общем. Легкой службы не жди.
– Ваша милость, указ пришел про гарнизон…
– Ставь печать. Я распорядился – тебе из полка еще одну конную батарею метателей передадут. В башню свезут казенные припасы, которые на случай войны хранятся. Их мы закладывали, а не герцогство. Если сразу не прибрать, Эдмунд своим полкам моментом утащит.
– Ваша милость, по причине молодости и глупости не могу решить – новые мундиры гарнизону строить?
– Молодец! Ловко придумал! Строй. Цвет – зеленый. Выпушки, в честь озера, синие.
– Понял, ваша милость.
– Погоди! Понял он! Мундир дело серьезное, тут все детали обдумать надо. Басон, галун, шеврон – черные, для офицеров можно часть заменить желтым цветом. Золото или серебро баронскому воинству не пристало. Что еще? Впрочем… Да, так будет лучше. Перепоручу этот вопрос военному министерству, у них есть прописанный мундирный регламент. И с постройкой тебе помогут.
– Премного благодарен, ваша милость.
– Но смотри мне! Будет нападение, обязан продержаться до подхода моих полков.
– Так точно, ваша милость.
– И с Лауркой… Береги ее. Она молодая, глупая, но не злая. Привыкла от тебя подарки получать, думает, что любит.
– Ваша милость…
– Молчи. Просто береги ее и моего внука. Я вот прямо чувствую, что внук первым родится. А ты, поросенок, тогда графом станешь. Обещаю. Молчи. Иди к себе. С тобой военные свяжутся.
Архив
– Ваше преосвященство, никогда бы не обеспокоил вас, но появилось дело малое, однако хочется правильно его разрешить.
– Барон Тихий может в любое время просить у любого церковного иерарха любой поддержки. Я вас слушаю, Стах.
– Ваше преосвященство, наверное, вы в курсе, что мне дом судейского отписали. Так вот, случайно я малый чулан нашел. А там папки, папки, папки… По молодости любопытно стало, прочитал бумаги. Знаете, про разные мерзости и непотребства в них написано. Ладно бы про воров и взяточников, так есть про шулеров, развратников всех мастей, знаете, даже, стыдно сказать… про мужеложцев.
– Что вы говорите! Ах! Есть же грешники на свете!
– По мелкости пакостников его величеству неудобно докладывать. Не пристало ему на мелочи распыляться, да и все едино государь кому другому разобраться прикажет.
– Верно замечено!
– А вот если в полицию отдать, так толку не будет, разве разразится скандал. Доказательств нет, только что на бумаге написано. Правда ли, нет – кто знает? Да и… Про некоторых полицейских там тоже есть.
– Соблазны! Соблазны людей караулят! Слаб человек, достойных мало.
– Охранителей просить? Они люди занятые, некогда им про мелкую сошку думать.
– Да! Там государственные дела делают, не до развратников им.
– Самому мне разбираться не по чину, не судья я. Да и других дел по службе избыток. Вдруг что-то подумалось, церковь грехами людскими занимается, кому отпускает, кого наказывает. Возможно ли ей передать такое бремя? Примет ли она на себя сию обузу? Найдется ли время ей заняться делами равно мелкими, противными и грязными? Посоветуйте, ваше преосвященство, в какой храм с таким вопросом стоит обратиться!
– Сколь приятно слышать столь правильные размышления от вьюноша ваших лет! Церковь несет на себе тяжкое бремя окормления паствы и никак не сможет отказаться от любой нагрузки, связанной с грехами людскими. Скажите, куда приехать, и сегодня же брат-дознаватель навестит вас.
– Ваше преосвященство, я как знал, что церковь согласится помочь с грешниками. Все сложил в сундук, а он стоит у меня в карете. Прикажите, куда его отнести?
– Братья сами подойдут. Ждите час, не долее. Барон, только для понимания… Хочу спросить – кто еще о столь мерзостном собрании бумаг знает? Кто-то из слуг? Или по службе?
– Ваше преосвященство, по службе не знал, кому сказать, а вводить слуг в сомнения тоже не захотел. Нашел лично, осмотрел лично, даже в сундук папки сам сложил. Никто другой не в курсе.
– Осиротел я. В трауре хожу и печали. Жена моя покинула сей грешный мир. Грибков у подруги поела. Та клистиром да рвотным обошлась, а моя скоропостижно…
– Сочувствую, Эльрик. Дорого похороны встали?
– Не дороже денег. Спасибо. Вот тут обещанное.
– Благодарю. Ее любовника надо как-нибудь изысканно? Или…
– Думаю, в данном случае стоит обойтись простой дуэлью.
– Даже не вопрос! Молодой человек, когда в картишки сражается, бывает, карточку передернуть норовит. Тут его кто-то за руку поймать может. Чем не повод?
– Лучшего и придумать нельзя. Причем такой случай с моей покойной женой никак не свяжут.
