скачать книгу бесплатно
Толедо.
Толедский алькасар – штаб-квартира Конгрегации по делам и защите веры.
Здание Академии Святого Педро Николаса.
16:22.
– В годы моего обучения в этой самой академии, один из наставников сказал мне следующее: Бог не призывает тех, кто готов; Он готовит тех, кого призывает. Улавливаете разницу, да? Еще раз: Бог не призывает тех, кто готов: Он готовит тех, кого призывает. – отец Иезекииль пристальным замечающим любую даже самую незначительную деталь взглядом, обвел погрузившуюся в гробовое молчание аудиторию. Перед ним находился первый курс – совсем юнцы, по 13—14 лет, делающие первые шаги на пути к инквизиторскому званию. И тем большая ответственность возлагалась на наставников, ибо именно неокрепшие умы проще испортить, искалечить и загубить. К третьему-четвертому курсу ученики уже имеют сложившееся мировоззрение, ценности и пусть еще слабо выраженное, но понимание сути призвания инквизитора. К выпускному курсу ученики ничем не напоминают себя семилетней давности. То уже не наивные дети, а настоящие воины Христа, готовые биться, отстаивать и, если будет необходимо, умирать за сохранение чистоты католической веры. – Святой Педро Николас был тем, кого Бог избрал для Себя, кого призвал, и кого начал готовить к той наиважнейшей миссии, сравнимой если только с миссией Преславной Матери Церкви, Девы Марии. Наивно… Нет, скажу по-другому. Глупо думать, что святой Педро родился с мечом в руках, и с пеленок бросился на борьбу с еретиками, с горячим сердцем защищая Евхаристию, таинство Исповеди, сам институт Церкви, Папу и все остальное, что попирается грязными изъеденными червями неверия стопами протестантов. Нет, все гораздо обыденней. Кому-то может даже показаться скучным. Именно благодаря тому, как действует Бог. Именно благодаря произнесенной мной фразе минуту назад: Бог готовит. Может ли он ниспослать с неба огонь, который пожрет тех, кто одним только своим присутствием оскверняет христианскую землю? Безусловно. Вспомните моменты из Ветхого Завета, как огонь пожрал жрецов Ваала, ничем не отличающихся в свое время от нынешних еретиков. Да, они поклонялись другому божеству, тогда как протестанты вроде молятся тому же Богу, что и мы. Вот только, это большое заблуждение. Более подробно вы будете проходить разбор основных ересей и протестантских направлений на другом курсе, однако уже сейчас вдолбите себе в голове, или вырежьте на сердцах следующее: еретики верят и поклоняются иному Богу, чем мы католики, или раскольники-православные. У нас разные боги. Считать по-другому – уже ересь. Теперь вернемся к святому Педро… – отец Иезекииль нажал кнопку на лэптопе переключая картинку с названия лекции на рисунок одного из главных христианских святых, идущий наравне с апостолами и скользнул быстрым взглядом по аудитории, проверяя насколько ученики внимательны к подаваемой информации. Скользнул, и замер, увидев у входа в аудиторию человека в инквизиторском облачении. Тот поймав его взгляд, сделал призывной жест, указав сначала пальцем на часы, а затем махнув рукой на выход. Более, чем ясно. Отец Иезекииль тяжело вздохнул. Придется ученикам дослушать лекцию в другой раз.
Арабский Халифат.
Провинция Сирия под управлением эмира Ахмада аль-Хаддама.
Дамаск.
Цитадель Айюбидов – штаб-квартира местного отделения КСИ.
12:07.
– Вот вещи вашего инквизитора, какие были обнаружены в номере гостиницы. – Амир Каддафи указал на коробку, только что поставленную одним из стражей на вытянутый прямоугольный стол. Вместе с руководителем местного отделения Корпуса Стражей Ислама Пабло находился в просторном помещении, больше походивший на стандартный конференц-зал, находящийся на втором этаже Цитадели. Помимо руководителя отделения в помещении присутствовало еще двое стражей. Один из них, глава боевого подразделения КСИ, другой просто страж, занимающийся расследованием преступлений, касающихся веры. – Можешь просмотреть. – обер-страж приглашающе повел рукой. Пабло отказываться не стал. К счастью, глава всей структуры Мухаммад Аль-Файед прислушался к аргументам, приказав освободить его из- под стражи и дать возможность заниматься тем, для чего он собственно в Дамаск прибыл: расследованием убийства инквизитора. – Быть может, какие-то вещи тебя заинтересуют. Или ты обратишь внимание на те детали, которые остались нами незамеченными. – Амир Каддафи поморщился. – Хотя последнее вряд ли. Не так-то много вещей имелось у инквизитора. Сложно заблудиться в трех кактусах.
Пабло уже начал опустошать коробку, но при последних словах обер-стража не смог удержаться от смешка. Тому его реакция явно не понравилась.
– Что смешного? – Каддафи нахмурил брови, требовательно смотря на инквизитора.
– Да так… Сравнение с тремя кактусами немного позабавило…
– Почему?
– Ну… – Пабло выложил на стол Библию, Бревиарий и Коран. Первые две книги для священника стандарт, а вот последняя выбивается из общего ряда. Сильно выбивается. – Вы сказали: сложно заблудиться в трех кактусах. Я же встречал людей, которые не то что в трех, и даже не в одном, а в чистом поле умудряются заблудиться…
– Хм… – какой смысл в возглас вкладывал обер-страж, определить было сложно. Наверное, задумчивость.
Пабло продолжал выкладывать вещи. Карта Халифата, карта Дамаска, еще одна карта Дамаска с помеченными красным маркером местами, те самые красные маркеры, синий маркер, солнцезащитные очки, какие-то таблетки, склянки с жидким составом, карта Багдада, несколько книг на арабском языке, сменное нижнее белье, футболка, зарядные устройства, мешочек с десятью динарами, документы, идентифицирующие инквизитора как поданного Халифата и четки. На последнем предмете Пабло заострил особое внимание, не спеша откладывать его в общую кучу. Продолжая держать четки в руках, он перебрал пальцами деревянные бусины. Их было слишком много для Розария. К тому же отсутствовал крест.
– Субха, – с готовностью пояснил обер-страж. – мусульманские четки.
– Вижу, что не католические…
Пабло положил нить с 99-ю бусинами в общую кучу. Чем же ты занимался в Халифате, брат-инквизитор… Вещей действительно немного, но часть из них представляла большой интерес. Скажем, пластиковая карточка, удостоверяющая личность. По ней Карлос Фернандес являлся Ибрахимом ибн Масудом. Для чего они ему потребовались – понятно. Разъезжать по Халифату с удостоверением подданства Католической Империи, да еще будучи действующим инквизитором, такая себе перспектива. До первого патруля. А потом – добро пожаловать застенки. Но вот, где он их добыл, уже другой вопрос. Куда более интересный вопрос. Обычно, в случае если операция на территории Халифата была санкционирована Конгрегацией, либо проводилась имперскими безопасниками, а за территорией Католической Империи действовали либо отдел международных спецопераций, входящий в Конгрегацию, либо служба Имперской Безопасности, документы выдавались соответствующими службами. Подделки де-факто невозможно было отличить от настоящих, потому проколы случались крайне редко. Карлос же действовал самостоятельно. Выходит, пользовался услугами частных лиц. Тогда встает следующий вопрос: на территории Католической Империи, где данная деятельность строго запрещена и карается весьма жестоко, или имелись контакты на территории Халифата? В любом случае, при том или другом варианте, ему еще надо было как-то пересечь границу. Даже с поддельным удостоверением въезжать на территорию Халифата официальным способом равнялось бы самоубийству. Значит, прибег к услугам контрабандистов. Опять же, строго запрещенная деятельность. При поимке преступникам если и удавалось отделаться штрафом, то весьма солидным, где нулей существенно больше трех. Обычно пять. Бывало и шесть, если речь шла об большой группировке. Итого, отец Карлос как минимум воспользовался двумя услугами: по подделке документа и пересечению границы. Учитывая, что Пабло в силу должности специализировался на ересях, с текущими расценками знаком не был. Однако, наверняка речь шла о немалых суммах. Сотнях золотых, это уж точно. Выходит, брат-инквизитор пошел на такие растраты, лишь бы… А, вот тут новый вопрос. Лишь бы – что? Зачем ему это? Почему он так рвался на территорию Халифата? Почему решил нарушить свой инквизиторский долг и пойти на серьезные растраты, лишь бы оказаться здесь, на враждебной территории без малейшего прикрытия?
– Вас что-то заинтересовало мастер инквизитор? – глава Дамасского отделения Корпуса Стражей, внимательно наблюдавший за его манипуляциями, склонил голову на бок. Вряд ли он мог прочесть внутреннее волнение по лицу, поскольку Пабло, как и полагалось инквизитору напялил на него непроницаемую маску.
– Да. Заинтересовало. – не стал он упираться. – Карты. – Пабло взял в руки сложенную вчетверо детализированную карту Багдада с несколькими закорючками, поставленных красным маркером. Какую смысловую нагрузку они несли, знал, наверное, только сам Карлос.
– Что с ними? – не понял Каддафи.
– Их много. Две карты Дамаска, карта Багдада, плюс есть часть Аль-Мадины… Вы сумели выяснить места, где находился Карлос? Дамаск, Багдад, Аль-Мадина? Он там бывал?
– Бывал. – кивнул обер-страж. – Еще Мекка и Неджеф.
– Неджеф? – Пабло удивленно вскинул брови. – Насколько мне известно, с точки зрения безопасности, город весьма неблагополучный. Там постоянно происходят теракты, организованные шиитами, нападения на представителей духовенства и сил правопорядка.
Амир Каддафи скорчил гримасу, будто его заставили проглотить кусок дерьма, а затем еще и запить жидким дерьмом.
– Вы правы. До объединения территорий в единый Арабский Халифат, в Неджефе проживало большое количество шиитов. Дескать, к них там одна из главных святынь. Мечеть Имама Али, где, как они считают находится место погребения Адама и Ноя. – обер-страж вновь скривился. – После объединения в Халифат, какое-то время мы продолжали их терпеть. Однако, шииты слишком далеко ушли от настоящего ислама, а потому это был вопрос времени, как скоро халиф обратит на них свое внимание. Все же, почитание мощей, молитва святым и заступничество кого бы то ни было перед Аллахом, далеки от ислама. Поэтому, шииты и не мусульмане, вовсе. Они скорее похожи на вас, только в ином обличье. Особенно если учитывать, что их верховный имам обладает ровно такой же властью и такой же непогрешимостью, как ваш Папа. Таким образом, когда двести лет назад халиф Муса Наджиб аль-Рубаи создал Корпус Стражей Ислама, первый удар был нанесен именно по шиитам. В том числе по их главным местам поклонения, вроде мечети Имама Али. С тех пор с их стороны не прекращаются нападки, теракты, убийства, похищения и в том духе. Думаю, вам подобное знакомо. Вы боретесь с еретиками вот уже пятьсот лет, но они до сих пор причиняют вам серьезные беспокойства.
– Вы правы… – Пабло посмотрел на обер-стража невидящим взглядом, думая о своем. – Вы правы…
По всему выходило, что брат-инквизитор занимался активными поисками. Дамаск, Багдад, Мекка, Аль-Мадина, Неджеф – это только то, что удалось выяснить. Неспроста… Явно неспроста такой разброс. Карлос последовательно двигался за целью. Город за городом. И в конце концов нашел искомое. Нашел, и поплатился за это своей жизнью. Им же сейчас не остается ничего, как проделать тот же самый путь заново.
– Вы сумели выяснить в каком городе отец Карлос засветился первый раз?
– Багдад. – обер-страж ткнул пальцем в карту города, лежащую на столе. – Если смотреть на хронологию, то Багдад первый город, в котором видеокамеры сумели засечь вашего инквизитора еще пять месяцев назад. Сейчас мы работаем над деталями. Просматриваем все кадры, где Карлос сумел засветиться. Важно выяснить с кем именно встречался инквизитор, после чего наведаться в гости для приятной дружеской беседы.
– Хорошо. – Пабло удовлетворенно кивнул. Первая ниточка нашлась. Осталось только потянуть. – Тогда мне нужно лететь в Багдад.
Глава 5
Где-то на территории Священной Католической Империи.
Точное местонахождение – неизвестно.
Точное время – неизвестно.
Хабдану Абу Атхари было страшно. По-настоящему страшно. За свою жизнь ему не раз доводилось испытывать страх, однако тот не шел ни в какое сравнение с тем, какой ужас заполнял сознание и вообще всю внутренность на данный момент. Все же, одно дело бояться получить затрещину, или даже пару ударов палками от отца. Страшно? Конечно. Особенно, когда тебе семь лет. Или, довольно страшно появиться перед эмиром с известием о полном провале порученной задачи, принесшей с собой вместо прибыли в тысячу динаров, ровно такой же убыток. Страшно? Безусловно. Ехать по приказу халифа во враждебную Империю, где есть большая вероятность оказаться заложником в политических игрищах – очень страшно. Тем не менее, ничто из прошлого не сравниться с тем, какое ощущение наполняет сердце сейчас. То были теоретические угрозы с большой возможностью маневренности, благодаря чему в большинстве случаев удавалось избежать серьезных последствий. Сейчас же угроза реальна. Даже более чем реальная. Она вот тут, прямо перед ним. Хабдан видел тела убитых стражников, видел взрыв своей резиденции, показанный ему на планшете, да и боль от отрезанного уха никуда не делась. Шутки закончились. Сейчас не время для философствования или построения теорий. Все куда серьезней. Когда похитители угрожали резать его на куски, они говорили серьезно. Они будут резать. Сегодня ухо, завтра палец, послезавтра нос, и так до тех пор, пока от него не останется окровавленный обрубок мало чем походящий на человека.
Хабдан Абу Атхари застонал, прислонившись спиной к холодному камню. Он не знал, где именно они находились. После захвата резиденции ему ввели какую-то инъекцию, после чего сознание провалилось в пустоту. Присутствовали какие-то обрывки информации, типа размытых силуэтов, невнятных бормотаний, тусклого света, но собрать их воедино, составив одну целостную картину, не получалось. Сознание прояснилось уже здесь, в небольшой камере, хотя ближе к истине будет названием клетка. Или даже, клетка в камере. Квадратное каменное помещение с голыми стенами, небольшим зарешеченным окном под потолком, через которое правда не проступал дневной свет и железной заржавелой дверью на стыке двух стен. В противоположной стороне от двери находилась железная клетка с толстыми прутьями, примыкающая к стене. Убранством она разумеется не баловала. Деревянная узкая скамья, железное ведро для отходов, и все. Здесь он очнулся после насильственного химического забытья. Здесь находился до сих пор. Где именно «здесь», сложное сказать. Скорее даже невозможно. Понятно, что скорее всего где-то на территории Империи, но сузить варианты до конкретного города, или хотя бы региона, задача непосильная даже для джиннов.
Одно Хабдан Абу Атхари знал наверняка – если ему удастся выбраться живым, он уедет из Империи, снимется в Халифате со всех постов, и будет жить спокойной размеренной жизнью в своем поместье неподалеку от оазиса, выращивая экзотические фрукты. Больше никогда никаких государственных постов.
Ему хочется жить.
Очень хочется.
А на тех высотах куда он забрался царствует смерть, и живым там не место. Печально, что удалось понять эту истину только при таких обстоятельствах…
Прав был пророк, говоря о таких людях: «Не поведать ли вам о тех, кто в деяниях свои потерпел наибольший убыток? Тех, чьи усилия в этой жизни были тщетны, а ведь они думали, что поступают наилучшим образом…»
Священная Католическая Империя.
Рим.
Холм Палатин.
Замок святого Петра-мученика – штаб-квартира Римского отделения Конгрегации, на месте разрушенного дворца Флавия Домициана.
6 этаж – зал аналитики и боевого планирования КТП.
20:16.
– Нам нужна более подробная информация, как о самой церкви «Возрождение Царства», так и об их предводителе Себастьяне Тиллмане. – обер-инквизитор Рима взглянул на сидящего сбоку за столом рядом с Чиро Карри отца Иезекииля и вернулся к информации на планшете, синхронизированного с другими устройствами находящихся в командном пункте. Помимо уже упомянутого командира спецгруппы и преподавателя Академии, бывшего инквизитора, в небольшом помещении находился руководитель КТП, Луис Мартиелло, которому Маноло решил поручить проведение предстоящей операции, и трое вспомогательных кураторов: Диего Жезус, руководитель отдела внешнего наблюдения КТП; Елена Ди Лоренцо, руководитель отдела спутникового сопровождения КТП и Доменико Ровелло руководитель отдела анализа тоталитарных сект. Каждый из присутствующих внимательно слушал обер-инквизитора, бросая редкие взгляды на гостя. – Я изучил вашу работу по данному направлению, отец Иезекииль. Девять лет назад вы внедрились в секту, стали ее полноценным членом, затем довольно быстро сумели подняться по карьерной лестнице и всего лишь за год войти в так называемый «братский» совет. – Маноло оторвал взгляд от планшета, взглянув на молчавшего экс-инквизитора. – Я все правильно говорю, отец Иезекииль?
Священник молча кивнул. Обер-инквизитор Рима нахмурился. Со времени приезда в замок святого Петра-мученика, наставник Академии не произнес и пары десятков слот, предпочитая отмалчиваться.
Ладно, продолжим.
– Еще через полгода вас рукоположили в пасторы, и вы вошли в Тайный совет церкви. Оставшиеся полгода вы собирали всю возможную информацию о деятельности секты, ее ячейках, ее планах, финансах, количестве членов и прочее, что могло бы интересовать Инквизицию. Спустя полгода, то есть два года с момента внедрения, благодаря вашей работе Конгрегация смогла нанести сокрушающий удар, стерев еретическую псевдоцерковь с лица земли. Вот только, основателю удалось скрыться. Верно?
Отец Иезекииль снова кивнул, не произнося ни слова.
Это уже начало раздражать.
Отношение экс-инквизитора понятно – у него забрали жетон, и теперь внутри может присутствовать неприязнь к бывшим собратьям. Однако, во-первых – жетон забрали за чудовищный провал, из-за которого казнили несколько невинных человек; а, во-вторых, если с тобой разговаривают максимально корректно, то почему бы не отвечать ровно также, засунув свои мелкие обиды дьяволу в задницу?
– Сейчас Себастьян Тиллман всплыл на поверхность. Вполне возможно псевдоцерковь «Возрождение Царства», так и не была до конца уничтожена, затаившись в самых глубинках. Возможно беглый пастор создал другую организацию. Эти детали не так важны. Главное следующее, нам необходимо на него выйти, а вы, как никто другой в Конгрегации знаете лично его, и его ближайших сподвижников.
Маноло замолчал, выжидающе уставившись на молчаливого мрачного истукана. Отец Иезекииль таки соизволил разжать губы в скупом вопросе:
– Что именно вы хотите от меня услышать?
– Все. – так же коротко ответил обер-инквизитор, а после добавил. – Только, нам нужна не просто информация, падре. Нам необходима ваша помощь. Ваша непосредственная помощь.
Бывший инквизитор нахмурился. С минуту он переваривал полученную информацию. Маноло его не торопил. Пусть думает. Нельзя сказать, что времени валом, однако также нельзя сказать, что у Конгрегации есть лучшие варианты. Отец Иезекииль вне конкуренции. Он единственный, кто на самом деле знает о весьма замкнутой и не особо известной секте «Возрождение Царства». Причем, знает не понаслышке, а по-настоящему, став ее частью во время длительной спецоперации Инквизиции по ее полной ликвидации.
Спустя пять очень долгих минут, за которые трое кураторов казалось возненавидели экс-инквизитора, бросая на него яростные взгляды, отец Иезекииль вновь разомкнул губы.
– Если вы хотите моей непосредственной, как вы выразились, помощи, то у меня будут условия…
– Условия? Да вы вообще, понимаете, чем мы тут… – не выдержав взорвался Доменико Ровелло, руководитель отдела анализа тоталитарных сект, но быстро осекся под останавливающим взмахом руки начальника.
– Какие условия? – спокойно спросил Маноло. В отличие от кураторов, он был готов к такому повороту событий.
– Думаю, я не очень правильно выразился. – лицо экс-инквизитора осталось таким же хмурым, не изменяясь ни в лучшую сторону, не в худшую. Вполне возможно, это его обыденное выражение лица. Вот, наверное, было весело, если когда-нибудь он признавался красивой девушке в любви ровно с таким же выражением на лице. Хотя… Ей то уж точно было совсем не весело. – Не условия, а условие. Одно условие.
Маноло понимающе кивнул. Он даже догадывался, о чем именно сейчас пойдет речь.
– Говори.
Отец Иезекииль его не разочаровал.
– Мне должны вернуть жетон. Я снова стану инквизитором. И, не формальным, а действующим.
Обер-инквизитор Рима внутренне усмехнулся. Чего-то подобного он ожидал. Нет, даже не подобного, а именно этого. Что ж, он хорошо подготовился. Им нужен отец Иезекииль. Очень нужен.
Маноло сунул руку в карман и в следующую секунду на столе появился сверкающий желтым металлом жетон с уникальным номером своего обладателя. Глаза экс-инквизитора загорелись, буквально пожирая желанный предмет.
– Магистр Конгрегации согласен вернуть тебе жетон. Однако, – голос Маноло стал жестким и холодным, заставляя священника переключиться с созерцания жетона, возвращающего его в ряды инквизиторов, на свою персону. – вы должны помочь нам с текущей проблемой, и больше не совершать ошибок на инквизиторском поприще. Если повторится то, из-за чего вас отстранили в прошлый раз… – обер-инквизитор понизил голос. Он прекрасно знал суть дела, приведшее к отставке священника. Как знал, разумеется и сам падре. Тогда семь невинных, как позже показало внутреннее расследование, женщин отправились на костер. Ужасная ошибка, порочащая имя всей Конгрегации. Одно дело, когда ходят слухи о жестоком дознании, применяемом к еретикам, и совсем другое, когда казнишь невиновных. Инквизиция дорожила своей репутацией и потому отца Иезекииля немедленно отстранили от инквизиторской службы, переведя на штабную работу. Около года назад, он сумел отличиться, вычислив двойного агента в КТП Толедо. В правах инквизитора его не восстановили, но повысили, переведя в Академию на должность преподавателя истории эпохи Темных Времен Реформации. – Если повторится то, из-за чего вас отстранили в прошлый раз, – повторил Маноло. – вас не просто отстранят, а сошлют в далекий глухой монастырь, где-нибудь в приграничных восточных территориях, понимаете?
– Понимаю. – глухо отозвался священник.
– И, все равно хотите вернуть жетон?
– Хочу.
– Хорошо. – Маноло катнул жетон по стеклянной поверхности стола в сторону священника. Ладонь отца Иезекииля накрыла его сверху, предотвращая падение на пол. – Итак, псевдоцерковь «Возрождение Царства»? – он выжидающе уставился на полностью восстановленного в правах инквизитора первого ранга Иезекииля Коррадо.
– Да, хорошо. – лицо отца Иезекииля чуть смягчилось. Совсем чуточку, но разница казалось такой, будто вместо черных штормовых туч воссияло яркое солнце. Два солнца. Три. – На момент моего внедрения в секту, она насчитывала тысячу адептов. Казалось бы, зачем проделывать столь сложную операцию по внедрению агента в столь малочисленную секту, когда вокруг громадные исполины вроде той же псевдоцеркви «Светлой Пятидесятницы», или встающих на ноги «Детей Виноградаря»? Вроде нецелесообразно уделять столько внимания региональной секте, имеющей несколько маленьких ячеек, не представляющих большой угрозы. Но это на первый взгляд. Аналитики в Конгрегации, в частности из подразделения по борьбе с ересями, дали анализ, по которому «Возрождение Царства» за пять лет должно было из небольшой секты в тысячу адептов дорасти до среднего размера в пятнадцать тысяч, а за десять лет войти в Большую Восьмерку, при численности до ста тысяч. Иными словами, мы бы имели еще одну большую силу, угрожающую безопасности Церкви и Империи.
– Они имели ту же радикальную наклонность, что и «Дети Виноградаря»? – вопрос задал глава Контртеррористического подразделения, Луис Мартиелло.
– Не совсем. На момент моего внедрения даже речи идти о серьезных террористических актах со стороны «Возрождения Царства» не могло, поскольку они не имели необходимых на то ресурсы. Все же, не стоит забывать об их численности. Всего лишь тысяча членов. Из них шестьсот человек в центральной церкви, находящейся на тот момент в Ахене, и остальные четыреста, или даже чуть меньше распределены по трем ячейкам. Финансирование небольшое, на одни пожертвования большую активность не разовьешь. Потому террористической угрозы от них не ожидалось. Хотя, поступала информация о планах на будущее, подразумевающих под собой так называемые «акты устрашения».
– Кто они по идеологии? – Маноло бросил быстрый взгляд в планшет. – Из сводного описания мало чего понятно…
– Думаю, проблема не в сводном описании. – усмехнулся отец Иезекииль. – Проблема в них самих. Вряд ли я совру, если скажу, что адепты «Возрождения Царства» сами не понимали, чему они верят. Богословие секты представляло собой чудовищную солянку, помноженную на абсолютный хаос. Тут и вера в предопределение, и вера в Откровения, и собственный весьма искаженный перевод Библии, и пятое евангелие от архангела Гавриила, и неверное близкое к несторианству осужденному еще на Третьем Вселенском соборе в 431-ом году понимание Христа, и много еще всего, вплоть до веры в переселение душ. Потому, крайне сложно обозначить, кто именно по богословию, или идеологии псевдоцерковь «Возрождение Царства».
– И, не смотря на такую бредовость они развевались? – глаза Елены Ди Лоренцо, руководитель отдела спутникового сопровождения КТП, округлились.
– Развивались. – подтвердил отец Иезекииль. – К моменту окончания нашей операции по уничтожению секты, она насчитывала около четырех с половиной тысяч адептов. Понимаете, размах, да? Увеличение в четыре с половиной раза. За два года. Если аналитики и ошибались в своем прогнозе по развитию секты, то совсем ненамного.
– И, с чем связан такой успех? – мрачно поинтересовался Маноло, хотя уже догадывался об ответе.
Аналитический склад ума, умеющий быстро обрабатывать информацию и делать правильные выводы, не подвел обер-инквизитора Рима. Ответ оказался именно тем:
– Успеху секта обязана своему лидеру. Себастьян Тиллман – вот залог успеха. Не будь его, вряд ли «Возрождение Царства» набрало бы даже сотню последователей. Впрочем, – отец Иезекииль усмехнулся. Невесело усмехнулся. – Не будь его, такая невообразимая бурда даже не возникла бы. Лишь в такой больной голове, как у Себастьяна могли возникнуть подобные идеи. А за счет своей харизмы, он сумел продвинуть их в массы.
– И, его вы упустили… – медленно проговорил обер-инквизитор Рима, явно думая о своем.
– Упустили. Причем, до сих пор не ясно, как именно ему удалось уйти. Ловушка захлопнулась, когда он находился в зоне поражения. Точно находился. Мы перепроверяли с десяток раз до начала, и в разы больше после. Тем не менее, факт остается фактом. Себастьяну удалось нас переиграть. Нет, секту он потерял и потому чисто технически, Инквизиция в тот день одержала победу. Вот только, главной задачи – отрубить голову набирающему обороты чудовищу – не удалось. Для себя я оставил операцию против «Возрождения Царства» в разряде поражений.
– Ладно… – Маноло закинул руки за голову, пристально смотря на восстановленного в правах инквизитора. Тот взгляда не отвел. Жирный плюс в его копилку. – То дела минувших дней, но есть нынешняя проблема, и нужно решить, что нам с ней делать…
– Есть предложения?
Обер-инквизитор кивнул, раздвинув губы в многообещающем оскале.
– О, да! У меня есть предложение…
Арабский Халифат.
Провинция «Ирак-Араби» под управлением эмира Абдуллаха аль-Мудаддина.
Багдад.
10:03.
Один из крупнейших городов Халифата встретил Пабло раскаленным обжигающим солнцем, полной неподвижностью воздуха и висящей в воздухе пеленой выхлопных газов.
