скачать книгу бесплатно
гудрон дарю, как мёд.
И вот уж чувствует меня.
Сметливый конь—огонь.
Я для него – дитя огня,
Сама огонь – лишь тронь.
А бабушка мнит о худом,
Схватилась за ремень.
От топота гудит наш дом
В кромешный Божий день.
И вот, как в детстве, я с огнём —
стихами выжгла мир —
Горячим, золотым пером.
И жизнь прожгла до дыр.
«Он – надувной воздушный шар…»
Он – надувной воздушный шар,
мой мир. И я лечу.
Смеются, глядя стар и мал
на сей небесный чум.
Из неизвестных я пород.
А шар – из лоскутов.
Тряпичный дом, где будет род
сиять сквозь тьму веков.
Хоть много не скажу я слов,
но я в Его руке.
Меня ваял Андрей Рублёв,
мазнув лишь в уголке.
И я чумная и черна.
Но смел мой Божий дар.
С сожжённых досок я сошла.
Пожёг мой мир пожар.
А я и с чернью в серебре
твержу, что я в Раю.
И вижу – что есть на Земле.
Что вижу, то пою.
Пётр и Павел ловят рыбу
Качает волны Океян,
А попросту – Ока.
Стоит Апостол, осиян,
В обличье рыбака.
Высокий, в лодке золотой.
А звёзд над ней не счесть.
И над бегущею волной
Забрасывает сеть.
Вся в серебре блестит вода,
Так рыбою полна.
Улов великий невод дал
Апостола Петра.
Пришли и щука, и карась,
Покорные судьбе.
И стерлядь бьётся тут, и язь
На лунном серебре.
Апостол Павел тянет сеть
Помощником ему.
И, чувствуя – там кто-то есть —
Порой глядит во тьму.
И вдруг из тьмы идёт корабль.
Огни зажёг дозор.
Он освещает смело даль,
Как местный рыбнадзор
И ставленник всея земли.
Он начал им грозить:
– Вы кто такие?! Как могли
Сетями тут ловить?!
Мы знаем здесь всех рыбаков,
Какие живы есть.
И арестуем весь улов,
И заберём мы сеть!
Тут рыба Язь вдруг молвит им:
– Сама я в сеть пошла!
Апостол Пётр и Павел с ним —
Святой Небес всея!
И эта сеть есть дар Небес,
Святых Синайских гор.
Но ей вовеки не владеть
Вам, грешный рыбнадзор!
Взглянули стражи с корабля —
А в небе Звёздный лес —
Святые светлые стоят
И смотрят все с небес.
Да сполохи играют там.
И видят мужики,
Как лодка плавно к небесам
Поднялась от реки.
Кого же брать на абордаж?
Ни сети, никого.
Луна на волнах, как мираж,
Сияние одно.
Большое море-Океян,
А попросту – Ока.
Здесь чудеса то тут, то там,
Где Божия рука.
Беление льна
Стелю на снег холсты льняные —
Заплаты тусклые земные,
Что первозданны и черны,
Натканные во тьме зимы.
Проволгнуть, вызябнуть, отмякнуть.
На солнце – глянь – лежат и яснут.
Всех деревень и всех времён —
Белись, мой домотканый лён.
Холсты – картины жизни, мира.
Так бабушка моя белила.
Так жили люди испокон.
Его растили, били, мяли.
Страдали век, любили, ткали,
Носили и рождали вновь.
Всё тело ноет, руки в кровь.
Белись, мой лён, моя любовь.
Дубей и звёздни в ночь, а в утро
Весь в инее звени, как будто
Ты жизнь и смерть, мой вечный лён.
Для жениха – в конях рубаха.
Для сына, дочери, для брата,
Для савана и для икон —
И причащенье, и поклон.
Моя любовь – мой белый лён.
Фотимья – бели льны
Взошло Ярило на холмы.
Над миром золотое встало.
Горят снега – конец зимы.
Звенят и плавятся кристаллы.
И я – Фотимья – вышла в Русь.
С холстами жизни над снегами,
Босыми лёгкими ногами
Лебёдушкой плыву – белюсь.
На Солнце, на Ярило, гляну.
И на снега, как лебедь, лягу —
Жених мой в небе – им белюсь.
Не отступлюсь и не угасну.
Под ним, сомлев, со льнами ясну
Во всю полуденную Русь.
Фотимья я, как лён белюсь.
Свети, Ярило, неустанно!
Я лён – крылами встрепенусь.
Лишь для тебя лилейной стала —
Светла, чиста, бела, как Русь.
Перунов огонь
Вот он – дикарь лесной, степной —
Перунов вострый меч —
Огонь горячий, золотой,
Способный всё прожечь.
Сквозь мрак кромешный пронести
И на ладонь земли
Упасть, как сокол, острый клин,
Стрела всея Любви.
Над огородом, от земли,
Он из кустов возрос —
В него швыряю мусор тьмы,
Всё прошлое, без слёз.
Зимы сотлевшее быльё,
Свихнувшуюся боль.
Сожги страдание моё,
Стремительный огонь.
Солому чёрную беды,
Тряпья пустого мглу,
Расплавь беды рябые льды,
Гнилых лаптей хулу.
В клочки порви и лют, и ал,
Переруби мечом
Мирской, сердитый матерьял
С подложным сургучом.
Любовей зло, труху и пыль,
В сердцах кромешный мрак,
Всю ложь от тверди до Звезды,
