скачать книгу бесплатно
Игра
Елена Владимировна Бочкова
Все изменилось в один день: Ира Свиридова – веселая, жизнерадостная студентка эмигрирует со своей семьей в США. Но не такая радужная картина складывается у нее перед глазами. Детские воспоминания, любимые друзья, однокурсники – все осталось в далекой России. Но судьба приготовила ей сюрприз. Будучи зачисленной в престижный Йельский колледж, она становится главной героиней игры. Алекс Олафсон, казанова, играющий судьбами людей ради собственного развлечения, заключает спор, что соблазнит непокорную Ирину. Однако судьба вносит свои коррективы. Алекс влюбляется в Ирину. «Классический любовный роман? И даже любовный треугольник?» – спросите вы. Нет, не всё так просто в этом университете, где отпрыски богатых родителей почти все вовлечены в эту безжалостную игру, где ставками являются девушки.
Елена Бочкова
Игра
Часть 1
Глава 1
Ирина Свиридова
Мы летим уже несколько часов над Атлантикой…
Далеко позади осталась Россия. Моя любимая родная Россия. Детские воспоминания и любимые друзья. Возможно, я еще вернусь обратно, но слезы безжалостно бегут ручьями по щекам, пытаясь приглушить боль расставания с прошлым.
Когда было принято окончательное решение, что вся наша семья переезжает в Штаты на постоянное место жительства из-за бизнеса отца, я долго не находила себе места, но изменить уже было ничего не в силах – только смириться с этим.
Что ждет меня в новой стране!? Новые друзья, колледж, новые привычки? Новая жизнь? Но мне так сложно было расставаться с Россией, с городом, который я так любила и где провела всю свою сознательную жизнь. А тут такие перемены, неизвестно что ещё сулящие.
Плачь, пока никто не видит. Плачь, пока не закончатся слезы. Плачь… Плачь…Плачь…
Самолёт мерно гудит. Длительный перелет позволяет провалиться в тяжелый тревожный сон.
Он держит курс на новую страну…
Курс на новое будущее….
Только вот окажется ли оно ярким и безмятежным, покажет время.
– Ира, просыпайся! – нежно будит мама, чуть касаясь рукой моего плеча. – Дочка, мы прилетели, собирайся.
Мы в Нью-Йорке. Пилот объявляет об удачном приземлении. Вокруг суетятся пассажиры. Мимо проходит хмурая женщина и тащит за собой негодующего, отчаянно плачущего ребенка, пожилой мужчина что-то тихо напевает себе под нос… – всё идет своим чередом.
«Да, мы на уже месте» – подумала я.
Но вставать совершенно не хочется, тело вжимается в кресло, сопротивляясь неизвестному будущему. Меня, словно парализует на мгновенье, и кажется, что это всё сон, который пройдет, когда зазвенит будильник с привычной, но не совсем приятной песней, а мама снова раздвинет лиловые шторы и ласково скажет: «Доброе утро!». Но будильник остался дома и поднимать по утрам он будет уже кого-то другого, только не меня.
– Да, что с тобой такое!? – начинает терять самообладание мама. – Хочешь здесь остаться, пока не выгонят? Или надеешься обратно улететь? Обратного пути нет, как бы ты ни хотела этого.
Слова матери действуют на меня отрезвляюще и выводят из слегка затянувшегося ступора.
– Прости. – говорю ей и начинаю поспешно собираться, нервно оглядываясь по сторонам.
До Нью-Хейвена[1 - Нью-Хейвен – город в штате Коннектикут на берегу залива Лонг-Айленд. Неразрывно связан с Йельским университетом.] нам еще добираться около двух часов. Мама ловит такси, и мы загружаем наш багаж.
Двухэтажный дом, престижный Йельский колледж[2 - Йельский колледж – составная часть Йельского университета, где осуществляется бакалаврское образование.] …многие мои сверстники из России были бы счастливы оказаться на моем месте, но я не была готова к таким кардинальным переменам в своей жизни.
Есть люди, которые тяжело воспринимают любые изменения, им нужен гораздо более длительный период, чтобы адаптироваться и влиться в привычный ритм жизни. И когда ты практически внезапно теряешь свою прежнюю жизнь, ты на какое-то время теряешь и себя. И, оказавшись в чужой для себя стране, трудно сразу понять, что именно она станет твоим домом на ближайшие годы, а, может, и на всю оставшуюся жизнь. И я, наверное, такой человек.
Когда у отца бизнес неожиданно пошёл в гору, а это было лет семь назад, он переехал в Америку, получив спустя пять лет американское гражданство, а в России появлялся лишь наездами. Я до последнего надеялась, что наш переезд всё-таки не состоится, но судьба распорядилась иначе. И дикая депрессия, начавшаяся года два назад, не хотела отпускать меня ни на миг, то и дело накатывая мощными волнами невыразимой тоски и грусти.
Комната, которую мне выделили в доме, была прекрасна: просторная с потрясающим балконом и видом на залив. Но та небольшая комнатка, которую мы делили вместе с братом в далекой уже России, мне казалась гораздо уютнее и роднее. А здесь пусто… Пусто, как и сейчас на душе.
Несмотря на то, что отец провел в этом доме года три с тех пор, как его приобрел, ввиду своей занятости и бесконечных разъездов он не смог придать ему обитаемый вид. Мебель в чехлах, покрытых толстым слоем пыли, куча коробок и ящиков, паутина, свисающая по углам, как гроздья винограда. И только кухня более или менее напоминала о том, что здесь всё-таки жили люди. Отец все это время обитал там. Об этом свидетельствовал разложенный диван, стол и одиноко стоящий в углу холодильник. Мама, как истинная хозяйка, сразу бросилась приводить всё впорядок. Но дом был настолько запущен, что пришлось вызывать клининговую компанию, которая весь день драила наше жилище. Под вечер у меня уже голова разболелась от бесконечного гудения пылесоса. И вот, наконец, всё блистало красотой и чистотой, но мне от этого легче не стало.
Всё чужое в этом доме. ЧУЖОЕ! Совсем чужое…
Я родилась в небольшом городке на юге России. Но потом, опять же из-за папиной работы, мы вынуждены были переехать в столицу. Здесь я окончила школу и поступила на первый курс московского вуза, но получить образование в России, как оказалось, мне его было уже не суждено. Мой вуз имел партнёрскую программу с Йельским университетом, поэтому родители выбрали будущий колледж за меня. Да и папа по странному стечению обстоятельств купил особняк в Нью-Хейвене – в городе, где находится вуз. Йель входит в так называемую Лигу плюща[3 - Лига плюща – союз из восьми частных американских университетов, расположенных в семи штатах на северо-востоке США. Название происходит от побегов плюща, обвивающих старые здания в этих университетах. Университеты лиги отличаются высоким качеством образования.] и считается одним из престижных учебных заведений США и мира. Второй и последующие годы обучения мне придется провести здесь.
«Бизнес и менеджмент» – вот направление, которое, по мнению родителей, позволит в дальнейшем найти хорошую работу. Но мне кажется, что сейчас я плыву исключительно по течению. Бизнес так бизнес. Желания спорить с родителями не было, да и мысли о том, кем я хочу быть, отсутствовали от слова совсем. Прежний мир рухнул, а в новом мире я еще и фундамент себе не заложила.
Итак, настал первый день учебы. На улице было солнечно, однако черные очки я надела не для того, чтобы спрятаться от его лучей, а чтобы избегать взглядов прохожих, которые, как мне казалось, смотрели пристально только на меня, осуждали, в чем я одета, и пытались заглянуть в душу. Конечно, я понимала, что им нет до меня никакого дела, но в тот момент казалось совершенно иначе. Зайдя в автобус, я не сняла очки, не переставая думать о том, что люди продолжают все время на меня смотреть и осуждать.
– Ирина Сви-ри-до-ва – протяжно читая по слогам мою русскую фамилию, озвучивает ее директор колледжа, смотря поверх изящных очков на меня – новенькую студентку. – Вы из России, насколько я знаю. Владеете хорошо английским языком, выбрали экономическое направление. Всё так?
– Да, всё верно. – неуверенно отвечаю я, сглотнув поступивший к горлу комок.
– Мы просмотрели ваше портфолио и очень надеемся, что вы станете достойным членом нашего заведения. – продолжает директор. – Я понимаю, что сегодня ваш первый день на новом месте и психологически сложно оказаться в новом коллективе, но, думаю, у вас всё получится. – подытожила она, сопровождая свою речь дежурными фразами.
Я неуверенно киваю в ответ.
Она внимательно смотрит какие-то бумаги.
– Вы отказались проживать на территории кампуса[4 - Первые два года студенты колледжа должны жить в студенческом общежитии на территории университета, поскольку считается, что только так можно создать атмосферу единства и настоящего братства.]? – уточняет директор, поднимая голову.
– Да, мы живем недалеко от залива. Родители сказали, что нет смысла переезжать в общагу.
Больше вопросов нет, и я ухожу из ее кабинета.
Когда я училась на первом курсе, подруга пригласила меня на вечеринку, которая проходила в общаге, где она жила. В принципе всё было достаточно прилично, но на мой телефон нечаянно пролили вино. Телефон перестал работать. Мама до меня не смогла дозвониться, а сама я вовремя не подумала ей позвонить и предупредить, что задержусь. В результате они с братом, как выразились потом, приехали меня вызволять из этого притона. Поэтому, когда встал вопрос о том, стоит ли мне жить в кампусе, мама, памятуя прошлогодние события, сразу запретила даже думать об этом.
– Ты будешь жить только дома! – постоянно твердила она.
И вот я первый раз иду по незнакомому коридору, сторонясь проходящих мимо сверстников. Обнаружив нужную аудиторию, слегка дергаю ручку, но дверь заперта. Часы показывают еще десять минут до начала пары. Я отхожу к окну, пытаясь скоротать так мучительно тянущееся время. На зеленой лужайке внизу, образуя круг, сидят студенты и что-то увлеченно обсуждают.
– Привет! – раздается за моей спиной приятный девичий голос. – Здесь пара по менеджменту, ты не в курсе?
– Даа… – чуть опешив, отвечаю я. – Но дверь закрыта, рано пришли.
– Саманта! – представляется девушка, протягивая мне маленькую ладошку. – А тебя как зовут?
– Я Ирина. Очень приятно. – слегка пожимаю ее руку.
– Странное имя! – удивляется девушка. – Необычное такое…
– Я из России. – удовлетворив её зарождающееся любопытство, говорю я.
– А, так ты и есть та самая новенькая!? – я киваю в ответ. – Круто, Россия. Загадочная страна. Но, хочу сказать, ты неплохо говоришь по-английски. Акцент, конечно чувствуется, но всё же.
– Спасибо. – благодарю ее.
Возле аудитории начинают собираться ребята. Они всё прибывают и прибывают. Наконец, приходит и сам преподаватель. Щупленький старый профессор небольшого роста в очках с толстыми стеклами и большим раздутым портфелем. Он скептически окидывает взглядом толпу, кряхтит и, открыв дверь, запускает ее в аудиторию, предварительно прижавшись к стене, будто боится, что его снесут. Студенты равномерно растекаются по партам. Я сажусь рядом с Самантой на одном из первых рядов. Начинается лекция. Но, несмотря на неплохие знания английского, я, к своему превеликому сожалению, не могу пока разобрать всего, о чем говорит лектор. Профессор читает быстро, проглатывая окончания слов, и мне, как не носителю языка, действительно сложно разобраться в его предложениях. Но, тем не менее, я пытаюсь понять и прилежно записываю в тетрадь фразы, которые успеваю разобрать.
После пар Саманта приглашает меня попить кофе в столовой колледжа. Я не отказываюсь, хотя идти особого желания нет. Но возвращаться в чужой, как мне все еще кажется до сих пор, дом, не хочу.
– Так вот, это старый хрен… – щебечет рядом Саманта, рассказывая о профессоре, который читает курс менеджмента. – Собирался мне в прошлом году влепить двойку за шпаргалки, а шпаргалки были на коленках и выше… – продолжает Саманта, смеясь. – Иринаа…ало, ты здесь?
– Да … – будто очнувшись ото сна, отвечаю я. – Извини, задумалась.
– Ты явно где-то витаешь. Лучше мне расскажи про Россию. Как там? – не унимается Саманта.
Начинаю сбивчиво рассказывать про свою родину, а слёзы безжалостно норовят меня накрыть своей приливной волной. Но я держусь.
– Вижу, тебе очень тяжело. – говорит девушка, пытаясь меня успокоить. – Но ничего, время пройдет, и ты привыкнешь. Все привыкают. Наверное.
– Возможно, ты права. – с грустью отвечаю я. – Наверное…
Прихожу домой и, зайдя в свою спальню, кидаюсь на кровать, разрыдавшись в подушку. Так тяжело дался мне этот день. Ощущение, что ничего у меня здесь не получится. Что я не смогу здесь жить, не смогу здесь учиться… Ничего не смогу… Всё настолько чужое и непонятное…
Заходит мама. Я притворяюсь, что сплю. Не хочу, чтобы она начала меня успокаивать, иначе станет совсем плохо.
И сама не замечаю, как засыпаю.
Глава 2
Алекс Олафсон
Второй носок не хотел находиться. Я обыскал уже практически всю комнату. Посмотрел под диваном, под кроватью, под столом… Черт! Куда же я его закинул!? Голова ужасно трещит после вчерашней вечеринки. Всё начиналось с двух безобидных коктейлей, а закончилось коньяком и водкой. А потом очередная девица в тесной VIP-зоне и пустота, накрывшая меня. Я абсолютно не помню, как добрался до дома, а сейчас мне очень хреново. Но носка нигде нет.
– Черт! – снова ругаюсь я. – Да куда ж ты пропал!?
Предательски звонит телефон. Как можно быстрее беру трубку, чтобы эта музыка больше не насиловала мой больной мозг.
– Алекс, какого черта? Ты до сих пор спишь? – возмущается чей-то голос. То ли Мэт, то ли Эрик. Фиг их разберешь, вечно звонят с разных номеров. – У нас сегодня тренировка. Забыл? Ну да, ты ж вчера пьяный в хлам был. Давай вставай и приезжай, пока тренера на месте нет.
Абонент отключается.
Швыряю телефон на кровать. Поиски затерявшегося носка ни к чему не приводят. Нет его нигде. Принимаю горячий душ, а после таблетку аспирина, и через пятнадцать минут еду на субботнюю тренировку.
Голова продолжает трещать, будто кто-то молотком, как дятел, отбивает такт по моим вискам. Ну нельзя же столько пить! Обещаю себе в который раз этого не делать. В последнее время зарекаюсь не пить по пятницам, но пятница приходит и происходит одно и тоже – я пьян до потери пульса.
Тренировки до изнеможения, я всего себя отдаю бейсболу, поэтому мне необходима разрядка, и каждую пятницу я продолжаю отрываться по полной, каждый раз после, ругая себя и одновременно прощая.
Я вырос без отца. Он бросил нас с матерью, когда я ещё не родился. Мать работала на двух работах, подрабатывая постоянно где-то еще, чтобы обеспечить нас хоть как-то. Когда я подрос, стал брать кое-какие подработки, чтобы помогать матери. Отношения у нас с ней сложные, даже, можно сказать, никакие. Она меня никогда не любила, виня в том, что именно из-за меня отец бросил ее.
Благодаря своим спортивным достижениям, я получил грант на обучение в Йельском университете, избрав для обучения направление IT и компьютерные науки. В Йеле первые два года принято жить в кампусе, типа единение, студенческих дух и всё такое. Но эти два года пролетели так быстро, что, понимая, что опять придется возвращаться к матери, внутри меня все переворачивается. Опять ссоры, крики, обвинения и прочее. А здесь все шикарно: бейсбол, бесконечные тусы, веселье, девчонки на любой вкус.
В школе я увлекся программированием и стал получать неплохие деньги, работая на фрилансе. Но бейсбол стал моей основной любовью. Я отдаюсь ему по полной, по праву являясь капитаном бейсбольной студенческой сборной колледжа. Добившись определенных успехов, я осознал, что жить можно, не напрягаясь. Ты звезда и мир крутится лишь вокруг тебя. Слава, алкоголь, девочки, которые готовы встать в очередь у твоей постели. Зачем кому-то давать обещания в вечной любви и чувствах, если всего этого не существует. Этого нет. Живи здесь и сейчас.
Голова трещит. А тут еще и учебный год начался. Хочешь не хочешь, а пары нужно иногда посещать, иначе с бейсболом придётся попрощаться, как и с грантом. Как перетерпеть ещё два года всё это?!
Тренировка началась вяло. Так тяжело бегать, что никак не могу нормально отдышаться. Не хватает воздуха. Тошнит.
– А я тебе всегда говорил, что все твои пятницы боком выходят. – с уверенностью твердит рядом Мэтью.
– Кто бы говорил! – бросаю ему, а живот снова сводит.
Согнувшись пополам, корчусь от боли, но приступ тошноты, тем не менее, проходит.
Мэт продолжает молча смотреть на меня с укором.
– Да отстань ты от меня! – говорю своему другу и напарнику по команде. – Итак тошно, хреново очень.
– Ты слишком много пьёшь! – продолжает Мэт. – Слишком, Алекс. Организм же не резиновый, даст сбой и что потом?
– Не лезь ко мне! – огрызаюсь я, понимая, что он прав и бегать, прыгать сегодня я просто не в состоянии. – Скажи тренеру, что я простудился, потом с ним поговорю. – ухожу с поля.
– Ну ок. Будь здоров! – слышу в ответ голос друга.
Вечером у Ника на квартире, как обычно на старте учебного года, собралась тусовка. Сижу на диване, попивая холодное пиво. Оно обжигает, но так хорошо успокаивает гудящую голову, разливаясь приятным спасительным теплом по всему ноющему телу.
С началом учебного года мы снова играем в рулетку. Да, это лицемерная и подлая игра. Но практически весь колледж подсел на нее с момента ее возникновения. Правда, никто уже и не знает, когда ее придумали и кто. Но, видимо, очень давно, раз это стало традицией. В качестве объектов игры избираются ничего не подозревающие девушки, новенькие или переводницы с других учебных заведений. При этом, девушки, естественно, не знают, что выбраны в качестве объектов игры. Среди участников мужского пола проводится, по сути, жеребьевка – запускается рулетка, и на чей номер показывает стрелка, тому, по правилам, необходимо этот объект соблазнить со всеми вытекающими последствиями и доказательствами, которые необходимо выложить в закрытый профиль в Инстаграме. Как награда – большие деньги и самоутверждение. Чем короче срок, тем больший куш ты сможешь сорвать.
Сегодня играет десять пацанов. Все третьекурсники. Ник принес жетоны, на обороте которых мы пишем свои имена с фамилиями. Запускаем рулетку. В этот раз стрелка выбрала трех парней, в том числе и меня.
На столе лицом вниз лежат фотографии трех девушек, которые определены объектами. Я уже замучился ждать, пока эти двое выбирают, кого соблазнять. Ну какая, нафиг, разница, кого? Это же игра. Азарт и всё такое! Всё равно фотку подсматривать нельзя, а стоять и колдовать, какую выбрать, это бред полнейший. Ладно, подожду. Пусть достанется, что останется. Вообще не принципиально.
– Ну, что вы тянете! – теряю в конце концов терпение. – Кто там мой приз? – тороплю я Ника.
– Терпение. – говорит Ник. – Тебе достается… – с паузой произносит он и поднимает последнее фото девушки. – Тебе достается новенькая с направления «бизнес и менеджмент» Ирина, второй курс. – и протягивает мне ее фотографию. Также Ник вручает мне папку с необходимой информацией о ней.
Я безразлично кручу фотографию между пальцев.
– Срок? – спрашиваю я.
– Ну, как обычно, два месяца. Если раньше, то будут бонусы. Сам знаешь. – отвечает Ник и ухмыляется.
– Ок. – говорю я, спрятав фото в папку, которую он мне передал. – Только скажите, где ее искать?
– Алекс, в папке вся инфа. Расписание её, еще фотографии и прочее. Ты после лета совсем обленился. – смеется Ник. – И, учти, что она не в кампусе живет.
Я удивляюсь.
– В смысле? Второй же курс? – переспрашиваю я. – Они же все тут должны крутиться два года?!
Ник пожимает плечами.
