скачать книгу бесплатно
стрелы с присосками,
издыхающие поцелуи.
и нечто прикрепляется к жизни —
воображение?
создает не эликсир бессмертия, но живучую образность,
и понимаешь – ради этих слонят на обоях стоит жить,
чтобы однажды, через годы, вспомнить, провалиться,
и понять – вот это живее тебя самого.
***
я могу воссоздать первую любовь по запаху,
одним взмахом выхватить из небесной синевы
яро бьющуюся форель.
теплая тень, улыбка, футболка с мелким орнаментом,
девочка-невидимка, и сквозь нее
струится переливчатая мелодия тонких стволов —
березовая рощица за павильонами детского сада.
но скомкан трамвайный билет до луны.
первая любовь: в озеро с крокодилами и пираньями
вылили пузырек простоволосого счастья,
конденсат света, сказки, мур-мур, ры-ры.
акварельный мужик принимает душ,
и не жаль цветных разводов под ногами;
любовь – это свет в начале тоннеля, сужающегося
в загадочную золотистую темноту.
***
запах кирпича —
тысяченоздряя белая крыса
с купированным хвостом
дорогу перебежала.
скульптура
серой женщины без лица,
как у вогнутой каменной ложки,
кто ты, скажи мне? кто
строит города, где мы живем, играем,
страдаем, маемся скукой, любим,
с перегаром и матом.
и ты – бежишь.
из окна маршрутки.
проезжаешь мимо рынка,
козлоногие башни высоковольтих-соплячек,
кого ты родишь, эпоха?
пожарник, вынашивающий пожар.
срамная стройка, тяжеловесное порно веществ,
материалов,
и вокруг – талый
снег в грязных распашонках,
уписавшаяся принцесса весны – недержание
птичьего пузыря.
стройка жует громадные сваи, как Черчилль
сигары. и смола —
сброшенная кожа грешников.
***
дождливое утро со сладостным запахом бензина —
бокал с мокрыми болтами и пыльцой цветущих лип;
нам некуда спешить: человечество никто не ждет.
добро и зло саморастворятся, как нож в кислоте,
престав быть злом и кислотой.
однажды и мы исчезнем, не оставив причин;
нас разделяют не времена, но окаменевшие личности,
горгульи Notre-Dame de Paris, пористый шлак идей;
Дьявол бродит среди нас, как сумрачный рыбак по мелководью,
и тихо охает – мальками душ едва прокормишься.
о, где же ты Фауст, друг, с фаустпатроном осеннего тумана…
здесь раньше шумел корабельный лес, а теперь поросль
стандартных зубочисток с мятными кончиками
в прозрачных колпаках.
мне не нравится запах эпохи —
плотный, галлюциногенный душок тотальной сытости,
запах потребителя.
так пахнет новенькая пластиковая мышеловка;
приторный дым, тонны сахара в мешках —
все, что осталось от мыслящего тростника.
***
туман, как чай с молоком —
аккуратно налит в лиственное блюдце сада;
тишина – прозрачная пятнистая кошка —
осторожно берет мое сознание за холку и приносит к ней,
в частный домик с распахнутым окном.
она не спит, смотрит телик,
по её лицу-планете
гуляет сиреневый космический ветер.
даже в полутьме я вижу веснушки на щеках и лбу,
будто больной осетр швырнул ей в лицо
жменю бледно-коричневых икринок:
«на, вынянчишь на солнце, а мне не выжить…»
а туман – дымчатый пес беспамятства – увязался за мной,
этот вечерний мир – чернильный кефир —
пей его глазами, ушами, затылком. пока он свеж.
и никто не заметил, как наступила ночь. но я разглядел ее.
и луна – волнистая, с неровными краями,
плавник оранжевой рыбки;
почему она не хотела исполнить моё желание? почему
я так любил зарываться в её волосы,
как вор в стог сена?
почему здесь туманы так вкусны – чай с молоком,
и девушка-осетр с зелеными глазами…
***
я смотрю в зимнее тяжелое небо:
от горизонта до потолка
завалено облаками,
