скачать книгу бесплатно
В столовой собрались дети и взрослые. Склонив покрытую платком седую голову, какая-то женщина штопала протёртое до дыр бельё. Сидевшая рядом с ней молодая мать баюкала новорожденную малышку. Уединившиеся в углу мужчины резались в домино.
Внимание Фенимора привлекла нарядная роспись зала. На противоположной от входа стене позолотой поблёскивала старинная фреска. Проступившая сквозь облупившуюся краску штукатурка не могла затмить светлые лики архангелов Михаила и Гавриила, всегда готовых прийти на помощь людям. Один из человеческих заступников держал в руке меч, другой лилейный цветок.
Внезапно чувство тоскливого одиночества окутало Виктора. Он оглянулся и понял, что его проводницы рядом с ним нет. Фенимор остался с колонистами один на один. Селяне занимались своими делами, но поглядывали на чужака с подозрением и опаской.
– Почему они держатся настороже? – всматриваясь в хмурые и неподвижные крестьянские лица, соображал Одиночка.
В поведении местных жителей Виктор заметил фальшь, но не мог сообразить, что было не так. Чужака не гнали на мороз, не отказывали в приюте, но сочувствия или душевного тепла Одиночка не чувствовал. Сонная одурь текла по залу.
Не зная, что предпринять, Виктор присел на лавку и попытался угадать, куда шмыгнула непоседливая девчонка. Внезапно за стеной послышался знакомый, звенящий голосок. Скрытая занавесью дверь распахнулась, и из кухни потянуло свежим, только что вынутым из печи хлебом. Виктор уже несколько лет мечтал попробовать настоящий, пшеничный каравай. Ему мучительно хотелось вновь ощутить пленительный вкус печёного теста.
Из подсобного помещения выплыла миловидная женщина, повязанная цветастым платком, и поставила перед Фенимором миску грибного супа и накрытое полотенцем блюдо с горячим хлебом. Энергично работая ложкой, Виктор признал, что, несмотря на непонятную заторможенность, здешние жители не чураются добрых традиций и, прежде чем допросить незваного гостя, стараются его накормить.
Пироги и грибная похлебка вызвали сытость, которая тёплыми волнами разлилась по телу. Увидев, что Фенимор расправился с супом и отодвинул пустую миску, повариха подошла, чтобы забрать посуду.
– Мамаша, сколько я должен за прекрасный обед? – по обычаю «Первой» колонии вежливо спросил Одиночка.
– Сирого накорми и обогрей, так завещал Господь! – смутившись, пробормотала женщина.
Фенимор попытался её расспросить о местных обычаях, но повариха на все вопросы отвечала заученной фразой.
– По милости божией у нас живётся спокойно. Без распоряжения Ксении никто и шага не ступит. Начальница у нас добрая и мудрая, и все мы живём, как одна семья.
– Что же за человек, ваша Ксения? Я только о ней и слышу, – спросил удивлённый Фенимор.
– Хотите каши? – сделав вид, что не расслышала вопроса, предложила неразговорчивая повариха.
– Не откажусь, – промычал Одиночка, расстроенный тем, что разговор по душам не удался.
На столе появилась чаша с распаренной пшеничной крупой. Как только Фенимор прикончил второе, в столовую влетел узколицый, вертлявый человек в белых перчатках и обтягивающем фигуру чёрном фраке. Он выглядел нелепым, ряженым клоуном, лишь по недоразумению очутившимся среди монастырских стен. Появление незнакомца встревожило занимавшихся повседневными делами людей. В столовой установилась напряжённая тишина.
– Это ещё что за тип? – вытаращил глаза Фенимор. – Надо же, не идёт, а пишет, и парадный костюм умудрился сохранить. Артист что ли?
– Секретарь госпожи Ксении – Константин Гуров, – приподняв над головой цилиндр, представился клоун во фраке.
– Прохожий по кличке Фенимор, – в тон ему отозвался Одиночка.
– Госпожа Ксения приглашает вас на вечерний чай. К приёму следует хорошенько подготовиться: принять ванну, переодеться.
Следуя выработанной годами привычке, Одиночка принялся изучать непонятные повадки Гурова. Оружие артист с собой не носил и, судя по вихляющей походке, со спортом не был знаком.
– Откуда путь держите? Куда направляетесь? – подал реплику Гуров.
Его поблёскивающие чёрные глаза выражали неподдельное любопытство. Фенимор подумал, что зря придирается к хорошему человеку.
– Парень ни в чём не виноват, просто волею случая попал не в свою компанию и засиделся без дела.
Одиночка решил узнать, чем дышит колония из первых рук.
– Знаете, Гуров, я люблю путешествовать. Наблюдаю, как изменились пережившие катаклизм люди. А у вас интересно. Колокола звонят, душу радуют, бандиты обходят стороной. Вот возьму и напишу о вашей колонии книгу.
– Наше благоденствие, – это заслуга Ксении. Вот о ней и пишите, – с блаженным выражением на лице ответил Гуров.
По тону собеседника Фенимор понял, что секретарь готов выполнить любую прихоть хозяйки.
– Так кто же она, ваша волшебница Ксения? – спросил Одиночка вслух.
– Волшебница! Вот это вы верно подметили, – подхватил реплику Фенимора Гуров. – Редко, но появляются на свет красавицы, которыми восхищаются все мужчины. Некоторые женщины их осуждают, другие завидуют, но никто не остаётся равнодушным. Для меня Ксения – это властная и капризная, но могущественная фея. Боюсь беспокоить хозяйку по пустякам, может взорваться, как вулкан.
Глядя на раскрасневшееся лицо собеседника, Виктор понял, что Гурова терзают неразделённые страстные чувства.
– Сразу видно, что она столичная штучка, – подыграл собеседнику Фенимор.
– Да вы, батенька – экстрасенс, просто мысли читать умеете, – восхитился проницательностью Фенимора Гуров.
– Лучше расскажите, как вы оказалась в монастыре?
– Самым обыкновенным образом: приехали на экскурсию, но моя госпожа вам сама всё расскажет.
Гуров неожиданно сник, потерял интерес к беседе и, не прощаясь, вышел.
После обеда Фенимор забыл о трещавшем за стеной морозе, о тяготах предстоящего пути и с наслаждением попарился в наполненной горячей водой деревянной бадье. Виктору посчастливилось. Перед помывкой Марина вручила ему крохотный кусочек самодельного, пахнущего травами мыла, остатки которого Одиночка спрятал в рюкзак, где лежал его аккуратно свёрнутый ВКМ. Расслабившись в безопасности и на время забыв о терзающих сердце проблемах, Виктор сменил пропахший потом комбинезон на предложенные хозяевами хрустящие сатиновые штаны и льняную рубаху.
Строго в назначенный час явился Гуров и повёл гостя на приём к начальству.
В апартаментах Ксении не было ничего, что свидетельствовало бы о занимаемой женщиной беспокойной должности. В будуаре не было конторских счетов и скоросшивателей. В помещении не имелось даже самого примитивного письменного стола.
Обитель феи напоминала искусно организованный бедлам. В насыщенном благовониями ароматном воздухе порхали вырезанные из золочёной фольги бабочки, позвякивали серебристые колокольчики, сияли свечи. Перешагнув через порог, Фенимор потерялся в их бессмысленном и пёстром многообразии.
Подтолкнув гостя в спину, Гуров скрылся за дверью. Из глубины алькова послышался мелодичный, ласкающий душу голос.
– Не стесняйся, подойди ближе, герой.
Фенимор раздвинул пёструю мишуру и сделал несколько неуверенных шагов. На подушках под шёлковым балдахином возлежала женщина, слегка пережившая свой рассвет. Виктор отметил собранные в узел каштановые пряди, идеальный овал лица, точёный профиль, обведённые помадой губы и ранящий в сердце взмах крылатых ресниц!
Ксения уставилась на гостя обжигающим взглядом, и Одиночка понял, что видел раньше это лицо.
– Известная светская львица – Ксения Невская! Как она оказалась в этой глуши?
Пока Фенимор приходил в себя и оценивал соблазнительную форму обнажённого женского плечика, Ксения подняла руку и дёрнула за шнурок подвешенного над головой колокольчика. В комнату вошёл ожидающий приказаний хозяйки Гуров.
– Константин, принесите нам чаю, – томно потянувшись, попросила хозяйка.
Гуров внёс чашки с ароматным зеленоватым настоем.
– Фенимор, угощайся. Это элитный сорт, такого ты нигде не купишь.
Одиночка отхлебнул тягучую, зеленоватую жидкость и отметил про себя, что напиток свеж и приятен на вкус. Привычная настороженность улетучилась после первого же глотка.
– Скажи мне, странник, каким ветром тебя занесло в наши края?
От нежного голоса Ксении подвешенные на нитях бабочки призывно взмахнули крыльями, а колокольчики издали серебряный перезвон. По телу Виктора прошла волна нервической дрожи, и от охватившей его идиотской робости Одиночка почему-то соврал.
– Брожу по окрестностям в поисках лучшей колонии, – скромно потупившись, сообщил он.
– Лучше монастыря ничего не найдёшь. Почему бы тебе не выбрать нашу обитель. Здесь безопасно и кормят сытно, – ласково улыбаясь, предложила Ксения.
– Господи, как хочется подольше пожить подле этой прекрасной и доброй женщины! – мелькнула в голове подлая мысль.
Но вслух Фенимор произнёс другие слова.
– Не откажусь немного передохнуть и пополнить припасы, после чего отправлюсь в дальнейший путь.
– Крепкие мужчины нужны и здесь, – с негой в голосе продолжала красавица. – Я окружу тебя заботой и лаской.
Ксения говорила так горячо и убедительно, что, поддавшись чарам, Фенимор внимал каждому её слову. Зелёный чай раззадорил Одиночку.
Исходившие от Ксении флюиды горячили и притягивали, как магнит. Если бы не торчавший поблизости Гуров, Фенимор в тот же вечер оказался бы в объятьях красавицы.
– Оставайся у нас. – страстно роняя слова, попросила Ксения.
Пока Одиночка боролся с появившейся в голове сумятицей, переполненный злобой секретарь кусал губы и закатывал глаза. Заметив его страдания, Одиночка пришёл в себя и прекратил доставлявшую наслаждение беседу.
– Спасибо, уважаемые хозяева, за чай. После длинной дороги я так устал, что не смогу сразу ответить на приглашение, – объявил Фенимор и, страшась передумать, покинул насыщенную негой комнату.
– До скорой встречи, герой, – ласково улыбнулась Ксения.
Гуров проводил Одиночку в отведённые для него покои.
– Это помещение пустует, можешь жить в нём, сколько захочешь, – вежливо сообщил секретарь и с чувством выполненного долга закрыл за собой дверь.
Виктор окинул взглядом выделенное ему жилище. Пользуясь неверным светом тонкой свечи, он оглядел облезлые стены и икону, стоявшую на потемневшем столе. Не найдя ничего примечательного, Одиночка прилёг на кровать и принялся анализировать удивительную встречу с известным в прошлой жизни человеком. Мысли разбегались в разные стороны, и он уснул, так и не найдя объяснения вспыхнувшему на пустом месте притягательному чувству.
Глава тринадцатая
Искушение
Во сне Одиночка сражался с мечущимися по комнате страшными монстрами, пока не понял, что это были его обретшие форму извращённые мысли. Кошмар прервал скрип открываемой двери. В этот момент покрывшийся каплями пота Фенимор следил за очередной, вылезающей из стены рогатой рожей.
В тусклом свете мерцающих лампад Виктор различил контуры появившейся в дверном проёме фигуры. Чёрт сбросил маску. Им оказался встреченный Виктором в сторожке монах Пётр.
Одиночка приготовился дать отпор незваному посетителю, но услышал добродушный голос монаха и понял, что опасности нет.
– Не бойся это я, старый звонарь. Мне надо с тобой поговорить, – сообщил полуночный гость.
Пётр зажёг прихваченную с собой свечу и прикрыл дверь.
Фенимор удостоверился, что посетитель именно тот человек, с которым его познакомила Марина, и успокоился.
– Виктор, ты спас мою любимицу от людоедов, поэтому выслушай совет. Не поддавайся уговорам Ксении остаться в монастыре. Останешься здесь, и сам пропадёшь, и спасённую тобой девочку погубишь. Гуров давно на неё глаз положил, а этот тип терпеливый и цели своей добьётся.
– Куда я попал? Почему сумасшедшая парочка свалилась на вашу голову? – решил разобраться Фенимор.
– Четыре года назад Ксения и Гуров приехали в монастырь, якобы помолиться богу. За оградой до сих пор валяется их покрытый ржавчиной лимузин. Перед катастрофой столичные гости пожелали спуститься в подвал и осмотреть имевшуюся там винодельню. Я их сопровождал. Поэтому после землетрясения выжили только мы трое. Когда толчки стихли, возвращаться в Москву гости не захотели. Решили в наших развалинах гнездо себе свить. Ксения начала с того, что собрала ценные вещи: книги, иконы, церковную утварь, и спрятала под замок.
– А ты не сопротивлялся?
– Так у её помощника пистолет.
– А как с царящим у вас произволом мирятся другие люди?
– Деревенские начальницу колонии почитают. Ксения – полновластная хозяйка над ними.
– А как же ты, дядя Пётр? Ты же не такой, как все.
– Порой и на меня находит затмение, и я готов выполнить любой приказ дьяволицы. Прочту молитву и только тогда понимаю, где ложь, а где настоящая истина.
Старик достал из-за пазухи маленькую иконку и поднёс к ней свечу.
– Что ты видишь?
– Образ Николая Чудотворца, – ответил Одиночка.
– А после общения с Ксенией мне мерещится дьявол с рогами.
– Но колонисты довольны жизнью. Я расспрашивал их.
– У нас еды вдоволь, и бандиты не досаждают. А тёмные духи – это расплата за людские грехи.
– Так ты говоришь, что бандиты монастырю не досаждают, но почему?
– Вот и я ответа не знаю. Люди думают, что их защищает Ксения.
– Вот уж бред, так бред.
– Я хочу вызволить тебя из вертепа и проводить на волю. Пока длится ночь, беги из монастыря и не оглядывайся.
– Так меня вроде никто не держит.
Пётр хмыкнул и ничего не ответил.
– Так ты готов покинуть гиблое место?
– Уйти и бросить Марину?
Фенимор успел привязаться к девочке.
– Хочешь помочь Марине? – спросил Пётр, заглядывая Одиночке в глаза.
