скачать книгу бесплатно
Рабогон провёл Матвея в служебный зал, здесь было больше экранов. Сидевшие там покосились на Жебрака, но увидев жандармскую бляху, отвернулись.
– Вот тут садитесь, – рабогон усадил Матвея в кресло. – Здесь Мясорубка идёт, чрезвычайно увлекательное зрелище. Должен остаться только один гладик. Всего их около семисот сейчас воюют. Пока в командах, потом начнут друг друга резать. Ставки просто закачаешься! Уже восемьсот миллионов в обороте.
Оставив Матвея, Борбан бросился к своей команде. Время летело, принося рабогонам сказочные прибыли.
На всех экранах дрались, взрывались, кричали, стонали, умирали. Много лет равнодушный к такому зрелищу Жебрак начал переключать уровни. На другом поле гладики дрались деревянными палками, ещё одно – здесь в ход шли железные шары. Люди убивали себя во славу своего господина и умирали, произнося его имя. А их хозяева делали ставки и подсчитывали барыш. Обычное дело, практикуемое с самого начала человеческой эры.
Матвей задумался, что же ему делать с рабами. Отпускать их не стоит, пусть живут. Ага, он отправит этих счастливчиков на полуостров Сахалин. Там у его босса Лабаддо своё имение, лишние работники не помешают. Хотя. Стоп! Надо допросить этого, с Венеры, что там с кораблём корпорации «Мамтел».
Пока Жебрак размышлял, невидяще глядя на экраны, рабогон Борбан зашёл в свой кабинет, закрылся там и передал сообщение шефу региональной ячейки тайного ордена Бондурант о жандарме, которого возил по Большой Арене.
– У меня впечатление, что я его встречал лет двести-триста назад, – информировал Борбан шефа. – Вот запись его внешности, проведите идентификацию.
Сообщение рабогона из Австралии вызвало лёгкое смятение в штабе Бондурант, куда его передал региональный куратор.
– Это же не Вечный, – сказал один из штабных вождей. – Они все у нас на учёте тысячи лет. Неужели какой-то неизвестный нам?
– Давайте срочно его проверим, – засуетился его коллега. – Делаем полную проверку?
– С Вечными шутить нельзя, конечно полную, самую полную!
Буквально через полчаса в штабе Бондурант уже знали почти всё о Жебраке. Что ему сорок два года, вышел в город из лесов двадцать шесть лет назад – сбежал из племени дикарей каких-то. Настойчивый, упрямый, хорошо усваивает уроки, был в городской банде, стал главарём. Через шесть лет возглавил преступников в этом городе. После чего был замечен властями и приглашён на работу в жандармерию. Там и дослужился до заместителя главного жандарма Земли. Обычная судьба, ничего особенного.
– Ну, это ерунда, – сказал штабной вождь. – Выходы по хэдсерву были от него?
– Не отмечено, – сказал его коллега. – Но мы же фиксируем от силы процентов семь-восемь таких соединений.
– Самое главное, семья, дети есть у него?
– Есть и жена и дети. Генетические коды соответствуют, то есть дети его.
Штабные вожди задумались. Но с Вечными никогда нельзя быть уверенными ни в чём.
– Надо самим проверить, в досье всё, что угодно можно написать. Есть около него наши?
– Да, Сморода, его ассистент.
– Пусть лично возьмёт у него образцы крови и волос, и у детей тоже.
Между тем Жебрак собрался домой. Всё ему наскучило и он привстал и завертел головой, отыскивая Борбана. Того не было видно, Матвей поманил одного из разносчиков напитков, и велел отвезти его к воротам Большой Арены.
Зеркало часовщика – третье зеркало
Мелкие красные песчинки бесшумно сыпались в нижний конус песочных часов. Приоткрыв рот, Матвей пристально смотрел на них. Осторожно выдохнув, он взял часы за тонкую талию и быстро перевернул их. Ни на миг не задержавшись, песчинки красной струёй сыпанули обратно.
– Что и требовалось доказать, – пробормотал Матвей. – Я только что запустил время в обратную сторону.
По стальным ставням мастерской простучал град. Кто-то ударил очередью, судя по сильному грохоту, из пулемёта. Заварушка в городе продолжалась. Матвей уже не интересовался, кто штурмует Кромы, банды одна за другой накатывались с разных сторон. Он тридцать пятый год отгадывал тайну времени, и, кажется, сейчас был крайне близок к разгадке.
Быстро-быстро, как кузнечный пресс, заухали взрывы. Лупили из автоматического гранатомёта. Пол мастерской мелко задрожал, от окна потянуло сквозняком. Разболтались винты, крепящие стальные щиты, – надо будет подкрутить.
– Оружие древнее где-то добыли, – подумал Матвей. – Осторожно воюют, боятся кварталы рабов разнести, иначе кто пахать на них станет.
Песок в часах весь просыпался в нижний конус.
– И время остановилось, – Матвей забыл про бои за окнами. Поднял голову; на стенах мастерской висели десятки часов, они же были навалены на полках, валялись на полу. Некоторые шли, размеренно тикая, другие были распотрошены. Разными цветами мигали циферблаты магнитных, радийных, столовых, телебунных часов. Взгляд Матвея остановился на чёрном, отблескивающем конусе. Эти часы он сделал сам. На конусе не было ничего, гладкая, сияющая поверхность. Но стоило лишь посмотреть на него, как тут же в голове звучал нежный женский голос. Вот и сейчас конус сообщил текущее время. Матвей взял его в руки, покрутил и поставил обратно. Здесь он применил технологию Амаранта, разработанную ещё во время покорения Марса, и смутно ощущал, что такая связь между мозговыми излучениями и обратным посылом механизма должна была дать ответ на вопрос, как остановить время и повернуть его вспять.
– Любые часы могут идти назад, – размышлял Матвей. – И если они отмеряют время, значит, они могут крутить его в обе стороны. Туда и сюда, туда и сюда. Время придумали люди, вселенная в нём не нуждается, она стабильна и вечна. Вечность пребывает в безвременье. Животные, вода и деревья часть вселенной, они не думают о времени, оно волнует только людей. Почему?
За окнами кто-то дико закричал, и почти сразу зашумело, зашелестело, как вода в трубе под мощным напором. Щели в ставнях покраснели. Кто-то шпарит из огнемёта вдоль по улице, выжигая всех, это уже опасно.
Подойдя к стене, Матвей откинул деревянную панельку и дёрнул спрятанный за ней рычажок. С потолка медленно начала опускаться стальная завеса, дополнительная защита мастерской, вдруг проломят ставни эти идиоты. Но с ними надо разобраться. Уже начинает надоедать стрельба по окнам. А огнемёты давно уже не используют в разборках, бандитское соглашение даже есть по этому поводу. Молодые, наверное, какие-нибудь орудуют.
Поднявшись на второй этаж, Матвей глянул на сторожевой монитор. Несколько камер давали картинку с улицы. Вот и огнемётная машина, на гусеницах, тяжёлая, спереди наглухо закрыта броневым щитом, из него три сопла торчат. Возле них трепещет нагретый воздух.
Матвей включил камеру в начале улицы, вот и огнемётный агрегат с тыла. Почти открытый, четверо балбесов что-то крутят, вот и цистерна с горючим тут же. Бандитов тут много, штук пятьдесят крутится. Сейчас ещё раз прожгут улицу и начнут зачистку. Ну их к чертям, надоели.
Спустившись в подвал, Матвей приложил руку к теплой бочине тускло-серого железного сундука. Через пару секунд его овальная крышка приподнялась. Замерцал и сразу же настроился монитор на её внутренней стороне. Засветилась сбоку нежно-салатовым светом небольшая приёмная воронка. Успокоив сердцебиение до редких двадцати ударов в минуту, Матвей послал мысленный приказ на орбиту, висевшим там его ударным спутникам. Воронка начала переливаться алым цветом, контроль есть.
На мониторе карта: пролистав её, дошёл до Кромов. Увеличение, так, есть. Вот и улочка, где он сейчас находится. Сверху виднелись огнемётные машины, суетливые пехотинцы, жмущиеся к домам. За углом их ждали лёгкие танки. Как только спадёт накал воздуха от удара огнемётов, они выскочат и ударят. Нет, не будет ни у кого шанса повоевать дальше.
Матвей, скрестив руки на груди, взглядом наметил линии ударов, проверился, и дал сигнал.
На воюющие банды с чистого неба обрушился бесшумный огненный дождь. Огнемётные машины, танки, пехота: всё было располосовано на мелкие обугленные кусочки. И тут же пролился короткий ливень. Вода, остудив раскалённый металл и раскалившиеся камни мостовой, тут же испарилась лёгкими облачками, и в Кромах всё затихло.
Осмотрев соседние улицы, Матвей не увидел никаких комбатантов, и расслабился. Он снова приложил руку к сундуку, и у того плавно опустилась крышка. Ударные спутники полетели дальше, заряжая свои орудия солнечным ветром, над Кромами повисло бледное облачко, Матвей поднялся в свою мастерскую.
Взяв в руки старинные часы-будильник, он вдруг содрогнулся. Это выскочили остатки энергии, неизрасходованные при управлении спутниками. Часы в его руке дёрнулись, и вдруг зазвонили: молоточек наверху корпуса начал неистово колотить по двум стальным чашечкам. Еле удержав будильник, Матвей от удивления приоткрыл рот – стрелки начали крутиться, хотя завода в часах не было. И вертелись они в обратную сторону.
«Что такое?» – мелькнула мысль. – «Время пошло обратно? Импульс дал толчок? Как так получилось?»
Но додумать Матвей не успел. Проломив бетонную стену и две стальных завесы, в мастерскую ввалился тяжёлый воин корпуса Демута. Пластичная броня с лазерным раскалом на плечах и коленях, ярко-жёлтый с тремя антеннами шлем, в руках ионная винтовка.
Воин замер на миг (он осматривался, Матвей знал это, сам когда-то воевал в такой амуниции), потом забрало шлема поднялось.
– Привет, колдун! – сказал воин равнодушно.
В левой руке у него появилась граната старого образца, щелчок, и она полетела к Матвею. Забрало опустилось, воин ждал взрыва. Матвей не успел мобилизоваться, только инстинктивно вцепился в будильник. И ещё один импульс выскочил из него, заставив изогнуться в конвульсии. Часы загрохотали, переходя на визг – с такой скоростью начал лупить по чашечкам молоточек. Стрелки в диком вращении слились в один круг.
И тут Матвей увидел, как медленно, не спеша, раскрывается изнутри корпус старинной гранаты. Вот из неё полетели тихим облачком изогнутые куски железа, резаные винты и прочее. Корпус разваливался на части по квадратной своей нарезке. Всё это медленно разлеталось по мастерской.
Будильник вдруг звякнул и затих, стрелки сорвались с оси и мелко дрожа, постучались изнутри в стекло циферблата. Матвей выставил вперёд руку, машинально прикрывая лицо от приближающихся к нему осколков гранаты. Но те внезапно остановились и полетели обратно, забираясь в корпус, который тоже начал восстанавливаться.
У воина взлетело забрало, он диким взглядом уставился на сошедшую с ума гранату.
«Время пошло назад!» – подумал Матвей. – «Но что-то здесь не так».
Скользнуло вниз забрало и мягким светом засиял ствол ионной винтовки. Граната окуталась ржавым сиянием и пропала. Белая вспышка ослепила Матвея, а уже через миг он лежал под грудой развалин и пытался встать. Ему повезло, только нога была придавлена деревянной балкой. Вытащив её, Матвей поднялся.
Ночь, на чистом небе сияет незнакомый узор звёзд, а во все стороны простирается подсвеченная синеватым блеском пустыня. Матвей не успел удивиться, как вдруг всё вернулось. Мастерская, тяжёлый воин и сразу же ослепительная вспышка взрыва гранаты.
– С колдуном покончено, – передал воин и легко развернувшись, вышел на улицу из разгромленной мастерской, где продолжали тикать уцелевшие часы.
Жизнь выпускника – 3
Рабы впервые в жизни ехали в поезде первым классом. Диспетчер, увидев их, только ухмыльнулся, но всё в порядке, за провоз оплачена двойная цена. Хочется владельцу рабов при себе везти, его дело. Видать, сорвал куш на Большой Арене.
Второй раб, спасённый случайно, так и молчал. Он иногда поднимал на Матвея чёрные глаза, в которых ничего нельзя было прочесть, и быстро опускал взгляд. От него исходил страх. А тот, что с Венеры, оказался очень разговорчив. Работая кондуктором, он хотел даже получить свободу, а сейчас не знал, что с ним будет. Директор Большой Арены, которому они формально принадлежали, узнав о желании жандарма забрать рабов, только махнул рукой, пусть забирает, и велел оформить дарственную. Но не Жебраку, а Центральному бюро жандармерии.
– Рассказывай про корабль, – велел Матвей, когда поезд нырнул в туннель до Мещеры. – Что там было. И как тебя зовут?
– Марк, – ответил тот. – А про корабль мне рассказал младший помощник механика. Он смог сбежать.
Огромный грузовик корпорации «Мамтел» вёз с Земли на Венеру продукты, точнее, замороженные трупы рабов и бродяг. Их пускали на корм местным поселенцам низшего класса. Такой груз обычно интересовал свободников, но их скутеров не заметили сторожевые посты. И поскольку грузовик просто исчез, решили, что случилась авария. Как говорили во время юности Матвея, «корабль погиб от неизбежных на море случайностей». Примерно так Жебрак и отчитался о расследовании.
Оказывается, младший механик грузовика смог угнать спасательную шлюпку и добрался на ней до Венеры. Управлять ею он не умел и потому посадка оказалась жёсткой, вдали от космопорта.
– Я в тот день не работал, – почтительно докладывал Марк, как и положено, не глядя в глаза хозяина. – Поехал отдохнуть,
Он решил побродить по горам, может, повезёт и наткнётся на вайгран. Один килограмм и можно купить свободу. Перед самым закатом со стороны багрового солнца выскочила шлюпка. Марк заметил её, когда она начала крутиться над землёй, то снижаясь, то подпрыгивая. Пилот никак не мог разобраться с управлением. Потом внезапно выстрелил посадочный парашют и шлюпка, завертевшись, упала вниз. Удар оказался сильным и пилот серьёзно пострадал. Он смог только открыть люк и выпал на жёсткую синеватую венерианскую траву. Кровь текла с головы, с рук. Тут же, почуяв добычу, закружились местные комары, похожие на земных мух. Пара сотен этих тварей могла запросто выпустить всю кровь из человека за несколько часов. Самый смелый комар впился в ухо пилота и начал мощными жвалами рвать кожу, добираясь до кровеносных сосудов.
Спохватившись, Марк вытащил репеллент и обильно полил раненого. Комары отлетели в сторону и недовольно стонали. Те, кто не успел, валялись на траве кверху лапками.
Поразмыслив, Марк затащил пилота обратно в шлюпку, нашёл воду, промыл раны, обработал их антисептиками. Раненый пришёл в себя примерно через час.
– И он рассказал, что их корабль, гружёный заморозками, сумел захватить какой-то дерзкий мужик, которого зовут Хейден, – сказал Марк. – Куда они направятся, он не знает, так как убежал в спасательный трюм и свалил на шлюпке прочь.
– Что он говорил про этого Хейдена? – уточнил Матвей.
– Ну, его вытащил из замороженных капитан. Учились они вместе, что ли. Татуировки одинаковые у них оказались, – пожал Марк плечами. – Он вообще больше ничего не сказал. Умер.
– А шлюпка где?
– Я оставил её там, где она была, а парня похоронил, сжёг, иначе его сожрали бы местные твари.
Матвей задумался. Вариант с тем, что корабль может захватить кто-то из замороженных, то есть фактических трупов, никто не рассматривал. Интересная версия, надо будет проверить. Если у этого бандита Хейдена есть семья, можно наложить на них штраф и заставить платить за стоимость корабля и груза, и пенсии экипажу. А если семья интересная в оперативном отношении, можно завербовать и получать информацию какую-нибудь. Хорошая тема.
Как обычно, Лабаддо в Бюро не оказалось. Происшествий со свободными людьми нет, по крайней мере жандармерии про это не известно, что равнозначно. Рабы сидели на земле у входа, ожидая решения своей судьбы, а Матвей начал искать сведения о Хейдене. Не то, чтобы ему было это очень интересно, но если показать корпорации «Мамтел» своё усердие, то можно получить за это неплохую сумму – в благодарность.
На стене большого кабинета, больше похожего на спортивный зал, висела карта Земли. Центральная Европа, Австралия, бывшая Италия с Испанией, средиземноморское побережье Африки, Индокитай, густая цепь островов от него вниз до Австралии, Антарктида, западное побережье Южной Америки, Куба, Гаити, восточное побережье Северной Америки, вот и вся территория, где имела власть жандармерия. Владения Понтификата, Демута, «Мамтела» и других организаций отмечены не были. Шеф Лабаддо считал, что их это не касается.
– У них своя власть, – говорил он. – У нас своя. Как скажет Совет Союза, так и сделаем.
Кроме Земли, в юрисдикцию жандармерии входили несколько территорий на Венере, полузаброшенный космопорт на Марсе и несколько постов на спутниках Сатурна. Ещё были какие-то космические станции, там хозяйничали люди из Совета Союза, и до них никому не было дела.
Конечно, по своим боевым качествам жандамерия и близко не стояла рядом с гвардией Понтификата, а уж про бойцов Великого Усмирителя и говорить не приходилось. Единственной её задачей было, как говаривал порой в узком кругу Лабаддо, создание впечатления у свободных людей, что они находятся под надёжной охраной.
Матвей бросил взгляд на карту. Он уже тысячелетий пятнадцать-шестнадцать не бывал в Африке, где происходило чёрт знает что. Только иногда орды дикарей на примитивных геликоптерах с мощным лучевым оружием с алмазной начинкой бросались через пролив бывший когда-то Красным морем и Суэцким каналом на племена религиозных фанатиков Передней Азии. Те связывались с Понтификатом и жандармами, и союзники громили ватаги летучих бандитов, жестоко расправляясь с ними, так жестоко, что уроков хватало на добрую сотню лет. Потом всё повторялось снова.
Что творилось в остальной Азии, Сибири, сердцевинах обеих Америк, никто не знал. Эти территории заросли лесами, где бродили суровые и тупые люди – потомки разных народов. Имение Матвея было на Алтае, занимало примерно тридцать тысяч квадратных километров и уже тридцать семь тысячелетий было окружено непроходимыми барьерами, с воздуха прикрывалось сотнями защитных комплексов, и десятками спутников с орбиты. Никто туда и не лез, кроме дикарей; у всех хватало забот. Причём, не на Земле, а на космических станциях. Что там делалось, Жебраку было не интересно. Космос ему не нравился, в первую очередь из-за невесомости и невозможности нормально сходить в туалет.
Сейчас он глянул на карту и решил навестить семью. Не видел жену и детей уже пару недель. Они жили там, где когда-то был Тулон. Одно из немногих безопасных мест на Земле.
– Разберусь с Хейденом, получу денюжку и к ним, – бормотал Матвей под нос, копаясь в базах данных.
Так, ага, вот, информация о некоем бродяге, завербован, заморожен, отправлен в космос. Городок на африканском побережье Средиземного моря. Однако узнать подробности ему Матвей не успел. Отдёрнулась входная занавеска, в кабинет ввалился толстяк пан Сморода, ассистент Жебрака.
– Привет, шеф! – заорал он и полез обниматься. От него пахло варёным луком и винной кислятиной. Схватив Матвея за руку, он царапнул его чем-то, выругался и отскочив, выпучил глаза.
– Ого, кровища пошла! – Сморода взмахнул руками, вытащил откуда-то из штанов огромный платок и начал промокать им ранку.
– Да уйди ты! – поморщился Матвей и схватив его за шиворот, вытолкал ассистента из кабинета. Тот извинялся и обещал исправиться. Платок он запихал обратно в штаны.
Первым делом связаться с Лабаддо.
– Привет, я погуляю дней сорок, – сказал Жебрак шефу, глядя в мутный экран коммуникатора.
– Гуляй, – донеслось оттуда. – Можешь вообще до конца года отдыхать. Я из Австралии тамошнего начальника беру к нам в бюро. Пусть работает, показывает себя с лучшей стороны.
Лабаддо был ставленник кого-то из Совета Союза, и плевать хотел на всех. Жебрак был за ним, как за стеной.
– Сморода! – крикнул он. – Пан Сморода! Где ты, придурок?!
Тот появился через несколько секунд, поцокал языком, глянув на поцарапанную руку и вопросительно подал вперёд голову.
– Я уезжаю по делам, меня не будет до весны примерно, – сказал Матвей. – На связь со мной, гм-м, на связь лучше не выходи, решай вопросы сам. Лабаддо в курсе. Тут появится парень из Австралии, помогай ему. Самое главное, не забывай каждую декаду отчёты в Совет направлять, что у нас всё хорошо и мы успешно защищаем права, здоровье и прочее у свободных людей. Сводку им не отдавай, но в ней ничего не скрывай. Её я и шеф смотрим постоянно. Ясно?
– Всё понял, – Сморода приложил руку к сердцу и вытянулся.
– Там два раба у входа в бюро, я забираю их с собой, – Матвей встал и оглядев свой кабинет, ушёл.
Жизнь выпускника – 4
Проверка крови Кикахи и его детей показала полное соответствие. Он был им отцом, вне всякого сомнения. Пан Сморода сидел в тайном убежище ордена Бондурант, искусственных пещерах, пробитых тысячи лет назад в горах Кавказа.
– Полагаю, проверка окончена, – сказал он и покосился на коллег. Те пожали плечами, вроде всё установлено, а то, что показалось Борбану, так бывает. Мозг человека так и оставался тайной, и какие он рождал ассоциации и воспоминания, было совсем неясно. Тем более члены Бондурант жили вечно, только всякий раз меняли при этом тела.
– Но, всякое может быть! – пан Сморода постучал пальцами по каменному столу. – Предлагаю вынести на решение капитула предложение запретить пользоваться клонированными телами. Борбан уже триста лет один и тот же. Вдруг его опознают Вечные? Нам против них не выстоять в схватке. И так, загадочные случаи гибели наших братьев происходят иногда. Как думаете, коллеги?
Звякнул коммуникатор. Сморода отжал кнопку, на связи был Йонас, один из руководителей Бондурант.
– Надо переговорить, приезжай, как сможешь, – сказал он: – Привет, друзья, – Йонас махнул рукой коллегам. – Я вас прошу, пока приостановить все проверки этого Кикахи, есть некоторые идеи. Не стоит его тревожить.
Матвей Жебрак допрашивал раба Марка с помощью одного из тех давно забытых приборов, что беспрестанно изобретали люди. Пентелум, шлем с застёжкой на подбородке. Надеть на голову трясущегося от страха раба, прыснуть ему в лицо снотворное, выждать несколько секунд и спокойно копаться в чужих мозгах.
Детство, работа, первые радости с девчонками, работа в Бюро. Ага, это можно записать, интересные картинки видел Марк. Вот и встреча с тем самым беглецом на Венере. Так, так, любопытно. Хейден, значит. А ведь он в розыске был за убийство кого-то из Понтификата. Ага, и сам Демут его искал. Очень непростой этот бывший гвардеец. За что его турнули из элитных войск? Видно, было за что. Служил себе, карьеру делал, и вдруг убийство, потом он пропал на много лет. Вот и прошлый год, тогда Хейдена снова в розыск подали, причём экстренно. Кто-то спалил монастырь святого Торреса тогда.
Раб лежал недвижим, только улыбался, пентелум слал ему слабые импульсы, раздражая мозжечок, повышая количество эндорфинов. Пусть балдеет. А семьи у Хейдена нет, но сам по себе очень интересен. Что же ты, парень, делал-то в монастыре столько лет? Судя по тому, что есть в отчётах, переданных в жандармерию Службой Демута, форму он не потерял. Зачем ему быть таким готовым в глухом монастыре? Уж не занимался ли он боевой учёбой? А кого – монахов? Судя по тому, что их всех порезали, нет. Ладно, пусть будет версия, что Хейден кого-то готовил, передавал свои навыки, умения по быстрому умерщвлению.
