скачать книгу бесплатно
– А, конечно. – Улыбка, которой она меня одарила, выглядела неуверенной. – Да. Кажется, оттуда.
– Можешь прислать мне ссылку?
– Если я найду ее. – Она оглянулась через плечо и на мгновение прищурила глаза. – Послушай, насчет Тираэля… – В такт нашим шагам она постукивала кончиками пальцев. – Знаю, он горячий, но сделай мне одолжение.
– Какое?
– Не влюбляйся в него. Иначе он разобьет тебе сердце.
– О, черт возьми, Изобель! – мой голос был полон иронии. Мы добрались до тропы, которая змеей поднималась к скалам. – Почему ты говоришь мне это только сейчас? На семинаре он был таким лестным, настоящим обаяшкой, так что все это – бац! – и поразило меня в самое сердце.
– О нет. Нет, нет, нет! – Изобель остановилась и положила руки мне на плечи. – Хелена Иверсен, Тираэль тебе не подходит. Он…
– Ты сейчас это серьезно?
Она выглядела сбитой с толку.
Я засмеялась.
– Боже, Изобель, это была шутка! Мне придется привить себе дурной вкус на парней, чтобы влюбиться в этого подонка.
Казалось, моя новая подруга почувствовала облегчение. Она выдохнула и опустила руки.
– Слава богу. Боюсь, у меня проблемы с иронией и сарказмом. От легкой до умеренной степени. – Она закатила глаза. – При этом я изучаю психологические аспекты людей.
– Это совсем тебе не подходит.
Мы добрались до поселка на скале. Из-за сильного ветра волосы хлестали по лицу. Вдалеке шумели набегающие волны, разбиваясь о скалу. Изобель искоса бросила на меня удивленный взгляд.
– Тогда какая сфера обучения подошла бы мне?
Я пожала плечами.
– Дизайн одежды или фотография?
– О господи. Пожалуйста, нет. – Она наморщила нос. – Это даже не преподается в колледже. – Ее взгляд остановился на убогом доме, в котором молодой светловолосый мужчина жил со своей склонной к суициду дочерью. Изобель сделала глубокий вдох, прежде чем отвернуться и слабо улыбнуться мне. – Ты всегда хотела изучать историю?
– Боже, нет. На самом деле я до сих пор не хочу этого делать.
– Но делаешь.
– Это было спонтанное решение. – Я вздохнула. – В Германии мне предстояло заниматься молекулярной генетикой. Это была моя мечта. Здесь, в колледже Тихого Ручья, были места только на историю. Пришлось решать: заниматься карьерой мечты или следовать корням. – Дикий порыв ветра заставил мою юбку развеваться. Я обхватила руками торс. – Последнее перевесило.
– Понимаю. – В голосе Изобель прозвучала грустная нота. – Но это было правильное решение. Вот увидишь.
– Я… я не уверена.
Некоторое время мы гуляли по утесам, и я старалась не заглядывать в глубину, пока Изобель не разразилась внезапным смехом.
– Что?
Она покачала головой.
– История. Это так…
– Да, знаю. – Я закатила глаза. – Я была в отчаянии, когда приняла это решение. Я бы даже попытала счастье в качестве долбаного ковбоя в Хайленде, если бы это позволило мне приехать сюда.
Уголки рта Изобель дернулись.
– Это абсурдно, Хелена. Настолько абсурдно, что я даже представить себе это не могу. И поверь мне, – она подняла брови, – мое воображение работает очень и очень хорошо.
Я улыбнулась.
– Ну, ковбойские сапоги стоили бы того.
– Для ковбоев – да. Если бы, конечно, они были здесь. Разве что кто-то, кто присматривает за бизонами.
В тот момент, когда я громко рассмеялась, дверь нашего коттеджа распахнулась. Она с грохотом ударилась о фасад, и единственной причиной, по которой не захлопнулась обратно на замок, был мой дед. Он встал передо мной, свирепый и мрачный.
– Время уже после захода солнца, юная леди.
– Привет, Натаниэль, – произнесла Изобель. Его голова дернулась в ее сторону. Изобель вздернула подбородок. – Я сопровождала Хелену. В это время она не должна бродить по городу одна.
– Да что ты говоришь? – усмехнулся он.
– Я взрослая. – Мой взгляд метался между Изобель и дедом. – В двадцать уже можно выходить на улицу по вечерам одной, верно?
Изобель подняла бровь.
– Разве?
Я была озадачена.
– Ты издеваешься?
– Нет.
– Я взрослая, – повторила я решительно. – И могу делать все, что захочу.
– Что ж. – На лице Изобель появилось серьезное выражение. Вся легкость и шутливость куда-то испарились. – Но тогда не произошло бы того, что случилось на Кривом проспекте. Не так ли, Хелена?
Ее предположение застало меня врасплох.
– Откуда ты знаешь…
– Что случилось на Кривом проспекте? – Резкий тон деда контрастировал с тем Натаниэлем Иверсеном, с которым я познакомилась утром. Когда Изобель замолчала, он бросился вперед с такой скоростью, что я даже вздрогнула. Дед вплотную приблизился к моей новой подруге. Его лоб почти касался ее лба, он выплевывал слова с такой силой, что его подбородок задрожал.
– Что случилось на Кривом проспекте, Изобель Андерсон?
Она не сдвинулась ни на миллиметр. Даже не отступила.
– Хелена стоит рядом с тобой. – В ее тоне не было никакой непринужденности. Теперь слова Изобель звучали бесстрастно и жестко. – Если ты хочешь знать, перестань прятать ее, словно ее не существует. – Изобель сделала короткую паузу. – Ты уже совершал эту ошибку раньше. Не будь таким глупцом, чтобы повторять это снова.
Ее слова заставили моего деда побледнеть. Его авторитет только что пошатнулся. Внезапно я снова узнала Натаниэля, которого встретила сегодня утром: тощего старика в потрепанном свитере, который не мог показаться еще более сломленным и слабым.
Движение Изобель, когда она повернулась ко мне, было полным изящества и элегантности. Блестящие пряди упали на ее плечо. Внезапно лицо Изобель снова просияло в улыбке.
– До завтра, Хелена.
На этой ноте она ушла. Я осталась наедине со своим дедом, и я не имела ни малейшего представления о том, что он думал обо мне. Натаниэль медленно наклонился. Я никак не могла понять взгляд, который он бросил в мою сторону. Я смотрела на него, не уверенная в том, что скрывалось за этим мрачным видом, каким человеком он был на самом деле. Тем не менее у меня не получалось его раскусить.
И в эту секунду меня впервые охватило чувство, что Натаниэль Иверсен уже сам давно забыл, кто он такой.
Тираэль
Были дни, когда я сомневался, есть ли у меня сердце. В ту секунду я понял, что мне больше никогда не придется задавать себе этот вопрос. Увидев лицо Джейме, я осознал, что в моей груди что-то бьется, и изо всех сил старался не разрыдаться.
Ее широко раскрытые глаза были словно холст. Красные линии – лопнувшие вены, широкие зрачки – темная дыра, в которую их насильно затащили; пытки, нарисованные на чистой белой бумаге. Как ангел, она лежала на простынях в ночной рубашке, раскинув руки и ноги, неподвижная, неспособная пошевелиться, потому что…
След от вспыхнувшего пламени очертил ее тело. Одно движение, и Джейме обожглась бы. Но вид огня не был причиной того, из-за чего у меня защемило в груди. В пожаре не было ничего тревожного. Нет, то, что сдавило мне горло, было ее сердцем.
Продолговатый разрез на ткани ее ночной рубашки с высокой талией обнажал светлую кожу Джейме. Место, где скрывалось ее сердце, представляло собой узор из пурпурных линий, одни из которых были слабыми и нечеткими, а другие – резко выделяющимися. Под этой отвратительной паутиной вен, по которым текла ее драгоценная кровь, билось сердце Джейме.
Стремительно. Так громко, что звук эхом разносился по комнате. Настолько сильно, что при каждом ударе орган выступал из-под кожи.
Дело рук неестественного вмешательства, которое было не из этого мира. Всего в миллиметрах над телом Джейме зависли руки темного. Его пальцы двигались, как будто он тянул за воображаемую веревку. Чудовищное напряжение красовалось на его черепообразном лице. Позади темного, на полу перед книжной полкой Джейме, лежал мальчик. Его тощий торс был обнажен, а сердце билось так же сильно, как и у сестры, но медленнее. Я знал, что здесь происходило. И, клянусь богами, это знание убивало меня.
– Убери от нее свои грязные пальцы, пока я не отрезал их и не засунул в твою гребаную задницу!
Напавший на Джейме поднял глаза. Его губы расплылись в безумной усмешке. Когда он говорил, то подчеркивал каждое слово провокационной интонацией. Шепот темного воина отчетливо прозвучал в тишине, прерываемый лишь искусственными ударами сердца.
– Тогда. Заставь. Меня.
Я нащупал свою стихию и попытался установить связь с молекулами воды – безуспешно. Поблизости не было источника, к которому я мог бы прикоснуться. Я попытался снова. Здесь должно быть хоть что-то: слезы, пот или едва ощутимые молекулы воды в дневном креме Джейме… Верно?
Моя концентрация была нарушена, когда на меня обрушилось пламя. Меня окутала обжигающая волна жара. Я был настолько поглощен своим безумным желанием почувствовать покалывание найденных частиц воды, что понял, что не успею отреагировать достаточно быстро. Моя кожа ожидала пожирающего пламени. Вместо этого я почувствовал резкий прохладный сквозняк, который резанул мне щеку. Он ударил по огню и задул его в противоположном направлении. Огонь оказался направлен против собственного хозяина. От удивления тот вытаращил глаза. Ему едва удалось уклониться в сторону. С огромной силой пламя вырвалось из окна Джейме. Пошел дождь из сверкающих осколков, которые сыпались на землю, словно измельченный порошок.
Эмилль бросил на меня косой взгляд. Он вытянул руки, чтобы направить свой порыв в сторону нападавшего, удерживая его на земле.
– Как же тебе повезло, что я такой псих.
– Позаботься о нем.
Я метался по комнате. Обмякшая, словно тряпичная кукла, Джейме лежала на своем матрасе. Ее шелковистые каштановые волосы разметались по подушкам. Затаив дыхание, я приложил руку к ее щеке. Она была ледяной.
– Очнись, пожалуйста, очнись. Посмотри на меня, скажи что-нибудь, давай, Джейме, давай!
Никакой реакции. Я провел ладонью по своему лицу, прежде чем взять ее под руки. Но внезапно Эмилль издал сдавленный крик. У меня закружилась голова. Руки Эмилля обмякли. Порыв ветра рассеялся, когда его колени с глухим стуком ударились о деревянный пол. Он прижал руки к животу, а его изящные черты лица исказились. Верхняя часть тела Эмилля напряглась. Он открыл рот, и его внезапно вырвало. Он кашлял, задыхался и давился.
Напавший на него темный воин рассмеялся. Он присел на корточки перед Эмиллем, положил указательный палец под его подбородок и приподнял ему голову. Темный щелкнул языком, обнажив заостренные зубы, испещренные ядовито-зелеными пятнами.
– Неприятно, не так ли?
Эмилль попытался отстраниться. Нападавший в ответ коротко дернул челюстью, и Эмилль издал сдавленный звук. Он прижал руки к животу. Эмилль дрожал всем телом. Закон предписывал помогать своему напарнику. Но Джейме была невиновна и бессильна. Мне не удалось разорвать связь между ее сердцем и сердцем мальчика. Я должен был использовать то время, которое у меня было.
– О, ну-ну, не будь таким брезгливым. Все может стать намного хуже. – Противник Эмилля провел по линии его челюсти покрытым коркой грязи ногтем. – Будет весело, ладно?
Повисла напряженная тишина. В стремительном темпе я пробормотал слова, которые, как я надеялся, могли бы снять проклятие. Воздух над сердцем Джейме завибрировал. Мощная стена сопротивлялась падению заклинания.
– Ти! – Голос Эмилля звучал выше, чем обычно. – Помоги мне! – Я прикусил внутреннюю сторону щеки, заставляя себя не прерывать ответное заклинание. Однако что-то здесь было не так. Я пробормотал слова, которые знал, и в то же время не сделал этого. Как будто они были мне незнакомы. Как такое было возможно?
Что бы ни случилось, это сработало. Сильный толчок пронзил меня, когда невидимая связь между Джейме и мальчиком разорвалась. Сразу же ее сердце прекратило неестественно заметные удары, просто пульсировало глубоко внутри. Однако сейчас оно спокойное, слабое и…
– Bljersk, Ти, пошел ты, ты… – Эмилль прервался. Он тяжело задышал, прежде чем подавить крик.
Я обернулся. Мой напарник сидел на корточках посреди желтой лужи.
Темный воин запрокинул голову и звонко рассмеялся. От его ледяного тона по моей спине пробежал холодок.
– Какое удовольствие было пообщаться с твоим мочевым пузырем, мой друг. Он поведал мне, что тебе нужно срочно облегчиться, поэтому я оказал услугу. Скажи мне: каково это, когда твоя собственная моча прилипает к ногам? Мокро, да? Эти кожаные штанишки не натирают?
– Расскажи-ка мне, – рявкнул я, поднимая Джейме на руки и поворачиваясь к нашему противнику, – каково это – гадить в штаны перед своими врагами?
Я нащупал силу, оживил ее и сфокусировал на его теле. В эту секунду, когда я пребывал в истощающем силы трансе, мои глаза обладали рентгеновским зрением. Оболочка темного стала прозрачной. Не зная этого, он открыл мне вид на его скелет, мышцы и нервную систему. Я знал, что такая атака истощит большую часть моей энергии, но это необходимо. Эмилль был не из тех, кого можно выставить в унизительном свете прямо у меня на глазах.
Воздух вокруг нас начал мерцать. Когда вся мощь моих сил обрушилась на противника и он почувствовал, как я стимулирую его нервные окончания и мышцы, его черные глаза расширились. Рука темного дернулась к огню на кровати Джейме, чтобы направить его против меня, но Эмилль оказался быстрее. Он выпрямился и пнул его по руке. Отвратительный треск наполнил комнату, прежде чем наш противник издал пронзительный вопль и рухнул на пол. В ту секунду, когда он принял позу эмбриона и обхватил свою руку, я почувствовал, как мышцы противника ослабевают под моей властью. И вот он остался лежать там, скуля, в своих экскрементах. Нелепая куча страданий.
Я шагнул вперед и посмотрел на него сверху вниз.
– Единственная причина, по которой я позволил тебе сегодня выжить, – это твоя псиная попытка защитить мальчишку. В противном случае, клянусь, я разорвал бы тебя на куски и отправил на съедение моему геральчиро.
Я нехотя отвернулся от скулящего подонка. Если бы я посмотрел на него хотя бы на секунду дольше, ничто не смогло бы меня удержать. Я должен был убираться отсюда. Немедленно.
Я повернулся к Эмиллю. Его бронзовый, тусклый цвет лица исчез; осталась болезненная кожа и красновато-серые тени под раскосыми глазами.
– Родители Джейме на этих выходных находятся на острове Скай. – Я протянул ему руку, чтобы помочь подняться. – Возьми из шкафа брюки ее отца.
Эмилль раздул ноздри. Черты его лица выглядели перекошенными. Я знал это выражение. Оно появлялось до того, как мы бросались в драку. Только на сей раз этот взгляд был направлен не на врага. Он плюнул мне под ноги.
– Катись к черту, Бернетт.
– Ты же знаешь, что у меня не было другого выбора.
– У человека всегда есть выбор. – Его подбородок указал на Джейме, которая все еще безвольно висела у меня на руках. – Отведи ее к Ансгарам. Остальную часть охоты я беру на себя. – Он издал разочарованный смешок. – Выражаясь твоими словами: ты мне не нужен.
Я не стал возражать и вместо этого подождал, пока он подойдет к двери.
– Se ka zterak, Эмилль.
