скачать книгу бесплатно
Изобретатель. Продолжение
Артур Арапов
Продолжение захватывающих фантастических приключений изобретателя Прохора Клюева и его друзей, среди которых есть не только земляне, но и весёлые инопланетяне. Действие разворачивается на воде, на суше и в воздухе, как в американских «каменных джунглях», так и в русской глубинке. А ещё… Будьте осторожны! Книга нашпигована юмором!
Артур Арапов
Изобретатель. Продолжение
Краткое изложение первой книги.
Молодой человек, изобретатель Прохор Петрович Клюев, вынужден уехать из родного города в одну из захудалых деревушек и стать постояльцем простого деревенского холостяка Михаила Ромашкина.
Внезапно осененный своей новой научной идеей, Клюев поднимает в небо дом Ромашкина, вместе с хозяином и его собакой. Чуть позже к компании присоединяется незваная гостья, Лена – продавщица макаронных, хлебобулочных, винно-водочных и прочих изделий. Прохор красит дом неким веществом, которое может делать невидимым практически всё, что угодно.
Всё это время за изобретателем следит детектив Фёдор Борзов, нанятый страшным человеком, Сухаревым Сидором Сергеевичем, не имеющем никакого понятия о существовании такого понятия, как «гуманность».
Компания изобретателя держит курс на остров бананового магната, чтобы осуществить план продажи «летающего дома» хозяину этого острова.
Ряд обстоятельств, в частности потеря гравитации, ослабляет хватку Сидора Сергеевича, и на остров бананового магната Прохор Клюев и его друзья добираются уже без преследователей.
Банановый магнат оказался отцом изобретателя, считавшимся погибшим. Он был учёный, профессор-биолог и т.п. много чем занимался на своём острове, и даже умудрялся поставлять бананы на другие обитаемые планеты. Прохор не мог этим не заинтересоваться. В один из космических полётов астронавты случайно оказались на планете Дивия, где попали в тюрьму для пришельцев. Потом был побег изобретателя из тюрьмы, при помощи одной странной особы, встреча с инопланетными жителями, их миром, культурой. Далее последовало освобождение профессора и остальных узников, небольшая революция на Дивии, возвращение на Землю, обретение изобретателем родной матери, и, наконец, любви, в виде инопланетянки.
Предисловие автора.
Если в былые века достаточно было уметь мало-мальски грамотно излагать собственные, или же чужие мысли, то теперь, чтобы тебя кто-нибудь услышал, требуется вывернуться наизнанку, вылезти вон из кожи!
– Эй-е-ей, ау-у-у, читатель! – надрывается горемычный «летописец», стуча всей увесистостью своего жалкого пёрышка. Брызгая чернилами и марая всю округу кляксами, взывает он изнутри исписанного листа своей книжонки, хоть к какой-то живой душе. – Помоги! Не дай заблудится моим великим трудам в безызвестности и безысходности!
Но только эхо, заунывным воем отвечает этому несчастнейшему из смертных.
Всё труднее и труднее в наши дни становится писать интересные «вещи». Удивлять уже нечем. Технический прогресс, по прозвищу «интернет», заполнил собою всё вокруг, заливая информационным потоком людское сознание (или то, что таковым считается), как паводок заливает всю округу. Любую мысль, что автор того или иного повествования отважится передать на бумаге, тут же можно проверить на достоверность, на качество смысловой нагрузки и прочие составные элементы в бесконечной сети мировой информации. Тайны, которые веками таили внутри себя многостраничные книги, и до которых можно было добраться только через многочасовой труд, сейчас развешены по страницам сайтов в виде цитат и практически не представляют собой объекта для большого интереса, так как уже не являются тайнами, и не требуют от читателя трудоёмкой читательской любознательности.
И что же делать бедному современному писателю? Отречься от смысла своей жизни? Сломать печатную машину в своей голове? Бросить любимых героев на произвол судьбы? Любимые герои…
Плох тот писатель, который не живёт жизнью своих героев, не просыпается с ними поутру в одном шалаше, не мокнет под дождём, не охотится на мамонта, не давится куском сырого мяса, трапезничая с ними с одного ножа, не переживает их беды и радости, не служит им надеждой и защитой.
Любимые герои…
Родившись однажды на белом листе бумаги, воплощённые человеческой мыслью, они навсегда оставили глубокий след в сердце писателя. Да что там след! Они просто истоптали его сердце вдоль и поперёк, вольно и невольно путешествуя по нему, как по необъятному простору.
Они зовут вернуться в их мир. Они живут верой в новые странствия.
Приключения должны продолжаться!
Самара. Ноябрь 2013 г.
1
Утреннее солнце нежно ласкало морду спящей собаки, наполовину высунутую из будки. На острове было всегда тепло, и имелась возможность ночевать где угодно (ошейник с цепью давно уже не давил на мохнатую шею четвероногого друга человека, поскольку отсутствовал), но Бим своей собачьей душой так привязался к своему собачьему дому, что предпочитал его любому другому, даже самому мягкому уголку той или иной вселенной.
Уже четыре года и два с половиной месяца Ромашкин не видел Клюева-младшего. Как и остальные островитяне, живущие под опекой бананового магната, Михаил со своей женой Еленой с радостью принимали участие в размеренной жизни острова и росли нравственно и духовно. Грустить по поводу разлуки со своим другом и наставником, изобретателем Прохором, у семейной четы Ромашкиных не было ни повода, ни желания. Три года назад Елена родила мальчика, которого сразу назвали Сашей, в честь известного Русского классика (а может и не поэтому), а ещё через полтора года осчастливила любящего мужа двойняшками – сыном и дочкой – Геной и Дашей.
Пётр Данилович в свою очередь не забывал передавать Прохору и Алайе от Миши и Лены многочисленные подарки в виде банок с солёными патиссонами и банановым вареньем, когда по праздникам, транзитом, отправлял на Дивию очередную посылку с гостинцами.
Ах, как жаль того, кто ни разу не был на Дивии! А если и был, возможно, не в то время, что описано здесь, а в своём далёком будущем, в котором космолёты новых поколений с лёгкостью стали перемещаться в любые уголки любых галактик.
В те дни, когда на Земле, да и на большинстве других планет (о жизни на которых земляне могли иногда догадываться), о перемещении в реальном пространстве без пропеллера и иных «допотопных» дополнений ещё только мечтали, на Дивии прекрасно были развиты полёты при помощи магнитных волн и квантовых двигателей.
Немало новшеств, в сфере технического прогресса, появилось на Дивии благодаря и Прохору Петровичу Клюеву. Где только не были задействованы его разработки в области антигравитационной механики. До полной идиллии, конечно, было ещё далеко, но жизнь на Дивии шла своим размерено-уверенным шагом, всё выше и выше, без лишнего шума, без ненужной возни, и без каких-либо прочих нелепостей.
Прохор всё это время был полностью поглощён своей женой и своим ребёнком. Мальчик рос довольно быстро. В свои три с половиной счастливо прожитых года (конечно, по земному летоисчислению) он умел не только читать, писать (и ударение в последнем слове следует ставить на втором слоге!), и управлять летающей чашкой, но ещё и обыгрывать в Дивийские «шахматы» самого старину Синха, что удивляло даже его секретаршу. Алайа была, как говорится, на седьмом небе от счастья, приносимого ей самыми близкими её людьми.
Вечерами Прохор с удовольствием рассказывал синеволосому Филемону (именно так, после некоторых раздумий, назвала сына Алайа, хотя, землянин настаивал, чтобы сына назвали Филантроп*) о далёкой, невидимой с Дивийской земли планете, на которой он родился, вырос, и научился пониманию таких замечательных вещей, как физика, химия, математика и геометрия.
– Я бы хотел полететь на твою планету, – говорил сын Прохора. – Но, боюсь, меня мама пока не пустит. Скажет, что я ещё не совсем взрослый ребёнок.
– Обещаю, мы обязательно полетим на Землю, в гости к людям.
– Когда? – оживлялся малыш. – Завтра?
– Нет. Но очень скоро.
– Через восемь тысяч микролет?
– Практически. В самом ближайшем будущем. У твоего деда будет юбилей, вот мы и преподнесем ему подарок!
– Ура-а-а! – радовался малыш, выпивая кружку молока ухана* и бодро отправляясь в свою спальню.
Через двадцать семь дней Петру Даниловичу исполнялось 55 лет. Несмотря на это, седина едва лишь коснулась висков профессора-биолога, а его усы были всё так же роскошны и свежи, как и в молодости.
Алайа, которая тоже ещё ни разу не была на Родине Прохора Клюева, с радостными мыслями, собиралась в межпланетное путешествие.
– Как ты думаешь, – спросила синеволосая женщина у своего мужа за завтраком. – Что бы обрадовало твоего отца в качестве подарка на пятидесятипятилетие?
– Думаю, самым лучшим подарком для моего бати будет парочка детёнышей ухана, – предложил Прохор. – Которых ему вручит наш сын.
– Конечно! Он же биолог! – вспомнила Алайа. – А давай, подарим ему ещё вот это молодое апельсиновое дерево!Такие деревья пока только у нас на Дивии выращивают, и оно ему очень понравится.
– Почему бы и нет? Давай, подарим. Думаю, банановый остров от этого только выиграет, и пингвины с павианами будут довольны ещё большему богатству в рационе своего питания!
2
Отец Алайи, к сожалению, был вынужден отказаться от полёта на планету своего зятя, не только потому, что он всё никак не мог забыть того страшного дня, когда земляне хорошо «пощипали» его тарелку, но и оттого, что врачи запретили ему улетать далеко от дома.
– Жаль, что я не могу полететь с вами, – сказал тесть Прохора. – Но я хочу попросить моего друга Синха, если вы не против, чтобы он полетел вместо меня, и чтобы он был вам другом и помощником в вашем путешествии.
– Конечно, дедушка, мы не против! – ответил за своих родителей синеволосый внук отца Алайи.
В кабинете старого друга семьи Прохора, бывшего космонавта, физика, химика, геолога и просто замечательного дивиянина Синха, привычно пахло хризопразом, ползали гигантские улитки, и летали поющие бабочки.
Алайа и Прохор сидели за сервированным столом, пили чай и налегали на бублики, искусно приготовленные роботом-секретаршей.
Синх был очень рад гостям. Ещё больше он был рад их предложению, полететь с ними на Землю.
– Безусловно! Какой может быть разговор! Я полечу с вами на Землю, мои дорогие! – воскликнул радостно Синх. – Зина! Немедленно собирай мои вещи!
Вдохновенно жестикулируя, чёрно-жёлтый ценитель аромата хризопраза стал носиться по периметру всего помещения, восклицая отдельные, ничего не значащие фразы. Иногда, он резко останавливался, восклицал ещё громче и вдохновенней, и снова пускался вприпрыжку по комнате. В преддверии весёлого путешествия, он уже рисовал в своём возбуждённом воображении красочные картины зелёных лесов, населённых дикими коровами, которых называют «лоси», сказочных болот с гиппопотамами, голубых небес, усеянных крылатыми ангелами в ластах и с длинными клювами, и разные прочие виды земной биосферы, о которых неоднократно слышал от Прохора.
– О-о! – восклицал Синх. – Голубчики мои! Это будет незабываемо!
Собрав вещи своего начальника, робот-секретарша поставила чемоданы в центр кабинета, а сама села на стул и насупилась. Наткнувшись на неё взглядом, Синх вернулся, наконец, на Дивию.
– Что случилось, Зина? – спросил он, несколько озадаченно.
Секретарша, похожая на цаплю, только тяжко вздохнула. Синх тоже вздохнул, присел рядом с Зиной и ещё пристальнее посмотрел на неё.
– А-а-а! – протянул старый химик, догадавшийся, в чём тут дело. – Тебе грустно оттого, что ты останешься в этом доме совсем одна?
Цапля Зина вздохнула ещё тягостнее.
– А ещё говорят, будто роботы ничего не чувствуют…
Было умилительно видеть, как растроганно скисло выражение лица старины Синха. Он уже готов был заплакать и даже отказаться от полёта на Землю.
– Зачем оставлять Зину одну?! – спохватился изобретатель. – Хороший человек, даже если он робот, всегда пригодится в дороге!
На семейном совете было решено: Прохор, Алайа, их сын, парочка уханов, а также Синх и Зина, как надёжное сопровождение семьи Клюева, отправятся на Землю в ближайшую пятницу, сразу после восхода солнца.
За улитками и бабочками Синха вызвался присмотреть отец Алайи.
3
Ранним утром в пятницу (изобретатель никак не мог привыкнуть к календарю Дивиян, поэтому вёл собственный) народ собрался на площади Доброй Славы, чтобы проводить летающую чашку с командой астронавтов, во главе с Прохором, в далёкое путешествие к иным мирам, а точнее – на Землю.
Можно было бы и не упоминать, что практически все жители Дарга – да что там Дарга!? Всей Дивии! – уважали и любили Прохора и всю его семью так сильно, что не могли не прийти на эти проводы, или хотя бы, не прислать телеграммы с добрым пожеланием «счастливого полёта!».
Президент Скирд собственноручно приволок какой-то громоздкий ящик, передал его Прохору, и потребовал, чтобы посылку вскрыли только на Земле, в присутствии Петра Даниловича.
– Это подарок для твоего отца и моего друга, профессора, – уточнил Скирд. – От всех дивиян и от меня лично.
Без шума (если не считать возгласов и песнопений провожающей толпы), без треска и дыма, летающая чашка аккуратно поднялась в тёмно-зелёное утреннее небо. Вот она сделалась крохотнее самой далёкой звезды, ещё не растаявшей в лучах дивийского солнца. Короткая вспышка, и космический аппарат, подхваченный скоростью света, мгновенно исчез в голубоокой вселенной.
4
Вечность состоит из мгновений. Бывает так, что самая длинная вечность, кажется короче самого короткого мгновенья, или, наоборот, самое короткое мгновение – длиннее самой длинной вечности. Отчего это зависит, никто точно не знает, но многие догадываются, что зависит это от внутренних ощущений, внешних обстоятельств и разнообразных, малоизученных, научных и ненаучных факторов. Прохору показалось, что полёт продолжался не больше десяти часов. Мозг его был, как всегда занят множеством важнейших задач и поочерёдно переключался с одной идеи на другую. Над чем он работал, знал только он сам и его тетрадка, в которую он регулярно записывал непонятные каллиграфические иероглифы.
– Вот и Земля! – воскликнул вдруг Синх, узнавший в невиданной доселе планете ту самую, которую ранее рассматривал на изображениях.
Прохор оторвался от тетради и посмотрел на экран над приборной панелью. Прямо по курсу, в центре экрана дальнего видения ярко отображались очертания округлённой биомассы, состоящей из воды, земли, воздуха и прочих соединений элементов таблицы Менделеева.
– Да, это она, – подтвердил изобретатель. – Моя планета – практически идеальное сочетание физических и химических свойств и процессов.
Он с удовлетворением обнаружил красоты родной планеты на прежнем месте. Всё те же облака, океаны, моря и реки, горы, леса, поля, холмы и снова реки.
В глазах Алайи, при виде так быстро увеличивающейся на экране Земли, промелькнул некий неосознанный страх. Прохор взял руку жены и ласково улыбнулся.
– Не волнуйся, – сказал он. – Мы не будем встречаться со всеми представителями этой огромной планеты. Мы высадимся на острове моего отца, где царит только добрая атмосфера, такая же, как в нашем славном Дарге.
– Зина! – позвал Синх, и секретарша тут же подлетела с подносом, на котором стоял чай и лежали лепёшки. – Мы скоро приземлимся, надень, пожалуйста, свой самый праздничный наряд и подготовь мой новый оранжевый костюм.
– Он Вам очень к лицу! – любезно сообщила Зина и отправилась исполнять свои служебные обязанности.
А Филемон, не обращая внимания на взрослых, полностью отдавшись своему любопытству, разглядывал мелкие подробности, всё более и более приближающегося, живого организма – земного шара.
5
Там, внизу, на поляне обрамлённой кокосовыми пальмами и банановыми деревьями, толпились разноликие люди. Жители острова давно были готовы завалить гостей букетами ярких цветов и всяких съедобных подарков.
– Смотрите! – крикнул кто-то из аборигенов, показывая пальцем в небо. – Летит!
И в самом деле, в небе над островом показалась летательная чашка с планеты Дивия.
Публика начала взволнованно лепетать, и готовиться к необычной встрече. Прохор сообщил межпланетной телеграммой, что с ним приедут инопланетяне, и это не могло не заинтересовать буквально всех жителей острова. «Какие они, эти инопланетные существа? Как они выглядят, разговаривают?»
Ни для кого не было секретом, что сын гостеприимного хозяина бананового острова перебрался жить на другую планету, живёт с какой-то синеволосой инопланетянкой и что у них родился сын, но большинство не видели даже фотографий Алайи и Филемона.
– Ну, слава Богу! – выдохнул Пётр Данилович, разглядевший знакомый летательный аппарат. Он повернулся к жене и виновато улыбнулся. – Все эти перелёты последнее время стали меня пугать.
– Наверное, Петенька, у тебя появилось много такого, чем ты стал по-настоящему дорожить, – предположила его жена.
– Ты самая мудрая из женщин, – констатировал профессор, без намёка на шутку.
Сводный оркестр европейцев, азиатов и папуасов грянул своим самым парадным маршем, и нависшая над поляной летательная чашка, поблёскивая своим фосфорирующим корпусом, местами запылённым космической пылью, начала плавно приземляться. Ещё минута и её «ходули» коснулись зелёной травы космодрома, на который ещё ни разу не приземлялся летательный аппарат с настоящими инопланетными гостями. Люк отъехал в сторону и всеобщему обозрению предстал синеволосый мальчуган с апельсиновой кожей, несколько крупноватый для своих лет, ярко отображающихся на его лице. Следом за ним показался сын бананового магната, изобретатель Прохор Клюев, держащий за руку синеволосую инопланетянку в коротком платье и странных туфлях. Потом чёрно-жёлтый пришелец в оранжевом костюме, с большой головой и тонкими конечностями, и какая-то инопланетная «оглобля», отдалённо напоминающая некую «термоядерную» смесь – бизнес леди и огородного пугала.
Прохор что-то сказал мальчику и тот, посмотрев по сторонам, пошёл прямо навстречу Петру Даниловичу, куда направился и изобретатель с Алайей.
– Приветствую вас, земляки! – воскликнул на ломанном русском чёрно-жёлтый пришелец Синх, и многие в толпе не сдержали смеха.
– Синх, ты немного напутал, – шепнул Прохор. – Не «земляки», а «земляне»!
– Ах, да! Конечно же, земляне… Приветствую вас, земляки! – воскликнул он снова, поддавшись внезапному волнению и вторично ошибаясь, отчего хохот стал ещё громче.
– Здравствуй, земляк! Приветствуем тебя, земляк! – подхватили весельчаки, и поляна разразилась общим весельем.
– Здравствуйте! С приземлением!
К ногам вновь прибывших посыпались букеты цветов. Синеволосого мальчугана тут же затискали десятки рук, обнимая, лаская, одаривая экзотическими подарками и фруктами. Под общее ликованье, Прохора подхватили и стали подбрасывать к небу. Такой же участи не избежали Синх и Алайа. Секретаршу Зину, на её счастье, поднять не удалось.
– Я немного говорил на ваш язык, – пытался пояснить Синх, когда его опустили на землю. – Прохор учить меня десять микролет земная речь.
