скачать книгу бесплатно
Азиль
Анна Семироль
Азиль #1Механическое сердце. Фантастика Анны Семироль
Первый роман трилогии Анны Семироль.
Азиль – последний приют человечества, жизнь в котором ненадежна, надломленна, хрупка. Но даже там остается место надежде…
Мир после химической войны, уничтожившей хлорофилл. Двести лет стоит на берегу Средиземного моря Азиль – последний уцелевший город, спрятанный под Куполом. Здесь чистый воздух и еда вдоволь – привилегия богатых градоуправленцев. Здесь в городских катакомбах тихо зреет революция, а в море ждёт Онамадзу – гигантский белый кит. В этом городе среди людей незамеченным бродит Бог. Добро пожаловать в Азиль – последний приют человечества.
Анна Семироль – мастер слова и чувства, обладатель Премии имени Одоевского и ряда других наград. Все ее романы – это тексты про Человека, его природу, выбор и судьбу.
Предыдущая книга Анны Семироль «Игрушки дома Баллантайн» получила множество положительных отзывов от читателей и коллег-авторов – Наталии Осояну и Марины и Сергея Дяченко.
Анна Семироль
Азиль
* * *
Все права защищены. Книга или любая ее часть не может быть скопирована, воспроизведена в электронной или механической форме, в виде фотокопии, записи в память ЭВМ, репродукции или каким-либо иным способом, а также использована в любой информационной системе без получения разрешения от издателя.
© Анна Семироль, текст, 2022
© Оформление. ООО «Издательство „Эксмо“», 2022
Прелюдия
Звёзд не видно. Ни единой. Хотя взрослые утверждают, что они есть. Даже если сильно-сильно всматриваться – небо тёмное, в расплывчатых разводах разных оттенков серого. Но если очень крепко зажмуриться, а потом резко открыть глаза…
– Same amala oro kelena… Oro kelena dive kerena. Sa o roma, o daje…
Нянюшкина песня летит ввысь, к шпилям Собора, голос Ганны мягок, как пух под крылом птицы из отцовского кабинета, слова на непонятном языке завораживают, зовут вверх. На макушку ложится тёплая ладонь, треплет светлые пряди.
– Вам пора, месье Бойер, – негромко говорит Ганна.
– Веро ещё не вышла. – Мальчик упрямится, капризно кривит губы.
– Мы вернёмся позже, нас привезёт месье Каро. Так велит обряд. Идите же, непоседа.
Мальчик бросает взгляд на окна Собора, мерцающие тёплым светом свечей, вздыхает и спускается по выщербленным широким ступеням. На ходу считает: одна ступенька, две, три… После седьмой сбивается. В шесть лет не зазорно забыть, что после семи идёт восемь. Он оборачивается, чтобы окликнуть Ганну, но нянюшка исчезает в дверях Собора.
– Подайте…
На пути ребёнка вырастает старый нищий в линялом рубище, протягивает руку. Мальчик испуганно отшатывается в сторону, чуть не падает, запнувшись о ступеньку Собора, и спешит к ожидающей его машине. Нищий провожает его блёклыми слезящимися глазами, осеняет крестным знамением.
Звонко стуча каблуками, мальчик подбегает к электромобилю и ныряет в салон. Плюхается на сиденье, елозит, устраиваясь поудобнее. Ему нравится, как скрипит искусственная кожа обивки.
– Ты мнёшь мне платье, – сурово замечает мать. – Веди себя прилично.
Мальчик отодвигается в угол, подальше от материнской юбки, от бесчисленных оборок, кружев и бантов. Он не выносит, когда она отчитывает его – всегда сухим, безжизненным тоном. Хочется думать о звёздах – там, выше Купола. И о том, какая красивая его сестра в подвенечном наряде.
– А когда мне можно будет вот так, как Веро? – Он дёргает отца за расшитый рукав куртки.
– Когда подрастёшь. – Тот улыбается – одними уголками рта.
– Ну когда?
– Лет в шестнадцать, – нервно отвечает мать. – Уймись.
– Изабель, – с укоризной окликает её супруг. – Всё ведь хорошо?
– Да-да. Просто расчувствовалась и разволновалась. Едем?
Месье Бойер включает мотор, электромобиль мягко трогается с места. Из темноты перед машиной возникает фигура – в накидке поверх униформы.
– Советник Бойер, подождите!
Шум двигателя стихает. Месье Бойер опускает боковое стекло:
– В чём дело?
– Срочное послание, – выдыхает гонец. Кладёт в руку Советника конверт – и растворяется в ночи.
Мальчик вскакивает с места, заглядывает через спинку переднего сиденья и отцовское плечо. С хрустом ломается сургучная печать на письме, шелестит серая шероховатая бумага. Мать в сердцах дёргает мальчика за пояс бархатных штанишек:
– Да сядь же на место!
В тот же момент кольцо, подаренное четырнадцатилетней Веронике Бойер к помолвке, падает с ладони девочки. Подпрыгивая, словно живое, оно катится по каменному полу Собора и, на мгновение задержавшись на краю, скрывается в глубокой расщелине. Вероника коротко ахает, меняется в лице.
Конверт в руках Советника Бойера отчётливо щёлкает и взрывается, залив салон электромобиля ослепительным светом.
I
Виноград
Мяч с силой ударяется об пол, возвращается в детские ладошки. Шестилетняя рыжеволосая девочка кидает игрушку сидящему на диване молодому человеку в джинсах и батистовой белой рубахе:
– Стамбул, – звонко разносится по комнате.
Доминик Каро ловит мяч, медлит.
– Э-э-э… Амелия, Лондон же был?
– Был.
– Тогда Лихтенштейн.
– Не годится, – хмурится девочка. – Это княжество, а мы играем в города.
– Лувр! – хитрит её партнёр по игре.
– Дядя Ники, это нечестно.
Тот крутит мяч на кончике пальца, роняет на пол. Амелия подхватывает игрушку, смотрит с укоризной.
– Луго. Лион. Лахти. Лос-Анджелес. Лас-Вегас. Лаппенранта, – чеканит почти по слогам.
– Ну всё, ты меня сделала, малявка! – Ники смеётся. – И каков твой выигрыш?
– Ты сегодня никуда не едешь, сидишь дома и учишь города, – выносит суровый вердикт Амелия.
Ники встаёт с дивана, потягивается, ерошит коротко стриженные тёмно-русые волосы. Внезапно хватает диванную подушку и запускает ею в Амелию. Девочка ловко прячется за спинку кресла, подушка вылетает в открытое окно.
– Месье Каро, это недостойный взрослого поступок! – верещит Амелия, ползком перебираясь под стол.
Молодой человек ловит её за подол пышного розового платья, выуживает из убежища. Ставит перед собой и, насвистывая, поправляет помятые оборки и бантики на юбке, заправляет рыжую прядь под расшитую жемчугом сетку для волос.
– Мадемуазель Каро, – Доминик включает менторский тон, – напоминаю вам, что взрослым замечания могут делать только взрослые. И уж никак не шестилетние конопатые кареглазки. Я вами обижен, удаляюсь в изгнание в спортзал.
Амелия гневно фыркает, толкает его в живот двумя руками и, подхватив подол платья, выбегает из комнаты.
– Запрись в своём спортзале и сиди там, учи города! – слышится из коридора. – Ты наказан, наказан, наказан!
– Конопуха противная, – бубнит под нос Ники, подбирает мяч и бросает его об стену. Ловит, отправляет обратно. И ещё раз. И ещё.
Дребезжат в старинном шкафу чашки из тонкого фарфора, угрожающе кренится набок картина в бронзовой раме. Мяч то глухо ударяет в стену, то звонко бьётся о ладони. Во время очередного броска с комода на пол падает тяжёлый старый подсвечник. Чертыхнувшись, Ники кидается водружать его на место, а когда оборачивается, видит стоящего в дверях старшего брата.
– Доминик, какого чёрта?
Тридцатипятилетний Бастиан Каро очень зол. Чёрные густые волосы, обычно аккуратно причёсанные, сейчас взлохмачены, небритая щека нервно подёргивается, глаза близоруко прищурены.
– Мне на совещание ехать послезавтра, я работать пытаюсь! – рычит он, потрясая свитком из грубой кукурузной бумаги. – Вали отсюда подальше и круши стены там!
Доминик изображает на лице самую любезную из улыбок и прячет мяч за спину.
– Э-э-э… извини, братец, мы с племянницей заигрались в города, – виновато оправдывается он.
Бастиан усмехается, кивает.
– Я всё никак не привыкну, что ты у нас в семье вечный ребёнок. Ничем не занят, ветер в голове, – язвительно говорит он.
Младший брат всё ещё улыбается, но карие, как и у Бастиана, глаза грустнеют.
– А чем мне заниматься, если я для всех – лишь запасной вариант тебя? Ты заседаешь в Совете Семи, мне там места нет. И всех талантов – трепать языком и очаровывать баб.
– Месье Каро? – вежливо окликают Бастиана из коридора.
Он оборачивается и поспешно проходит в комнату, пропуская служанку. Женщина в белой косынке и форменном серо-голубом платье заходит, неся поднос с кистью винограда, бокалом вина и тремя кукурузными лепёшками, бережно ставит ношу на маленький столик с резными ножками.
– Месье Доминик, вы распорядились, – говорит служанка кротко, почтительно кланяется.
– Спасибо, Мари, – кивает Ники. – Возьми пару ягод, они вкусные.
Женщина качает головой, пряча глаза.
– Да они и так их воруют на кухне, – фыркает Бастиан и указывает служанке на дверь: – Всё, свободна.
Мари снова кланяется, приседает в реверансе. Доминик пользуется моментом и наступает ей на длинную юбку. Женщина охает, услышав треск рвущейся ткани, испуганно выбегает прочь. Каро-младший хохочет, довольный своей выходкой, и падает на диван.
– Везде есть свои плюсы, братец! Ты весь такой серьёзный, по уши в работе, респектабельный весь… А я просто живу. Так, как мне нравится.
Он отщипывает от виноградной кисти тёмно-фиолетовую ягоду, кидает в рот.
– Поехали вечером со мной к плебеям? Покажу, на что готовы трущобные девки за одну такую ягодку.
– Меня тошнит от одной мысли о сексе с подобными… – Бастиан морщится, щёлкает пальцами и подыскивает нужный термин: – Грязнухами.
– Может, ты, братец, неправильно сексом занимаешься? И девочек тамошних недооцениваешь. Попадаются и настоящие сокровища. Всё поинтереснее твоей скучной жены.
Бастиан разворачивает мятый свиток, снова скручивает в трубку. Проходит в комнату, неслышно ступая по мягкому ковру, присаживается рядом с братом на диван. Делает маленький глоток из бокала с вином, закусывает лепёшкой.
– Жена, Ники, – это аксессуар. Положено Советнику иметь жену и ребёнка – изволь соответствовать. А уж скучная она или нет – дело десятое. Без неё я бы сейчас не занимал свою должность. Её дело – растить Амелию, сопровождать меня на официальных приёмах и дома не мозолить мне глаза. А то, что она глупа, – не мои проблемы.
– Ну глупой я её не называл. А что она скучная – это как раз твоя вина, Бастиан. Побольше внимания ей, что ли. Ущипни пару раз за задницу, скажи, что у неё классные сиськи, закажи портнихе для неё платье, как у уличных девок. Это освежит ваши отношения!
Поперхнувшись от услышанного куском лепёшки, Бастиан Каро смотрит на младшего брата насмешливо.
– О, эксперт выискался! На своих трущобных потаскухах мастерство оттачивал?
– Ну у меня с женщинами всяко лучше твоего, – невозмутимо откликается Доминик. – Ты же не станешь это отрицать?
– Не вздумай свои «отношения» приводить в дом!
– А и приведу! – с вызовом отвечает Ники и залпом допивает вино.
Через час его электромобиль отъезжает от резиденции Каро в сторону Восточного пропускного пункта.
Дорога пустынна. Жители Ядра посещать Второй и Третий круг без крайней необходимости не любят, велорикши стараются не ездить по темноте, потому Доминик безбоязненно выжимает из своей машины максимальную скорость. Позади электромобиля исчезают в облаке пыли километры кукурузных и соевых полей, летят из-под колёс мелкие камни. Ники смотрит на прадедовы часы, охватывающие левое запястье, хмурится.
Электромобиль проносится мимо фруктового сада, сад сменяется широкой полосой виноградников. Фрукты и виноград – роскошь, доступная только обитателям Ядра, элите Азиля. Простолюдины довольствуются лишь соей и кукурузой. И комплексными добавками, разработкой которых занимается Советник Каро – старший брат Доминика, Бастиан.
Доминик поправляет на сиденье жестяную коробку, набитую виноградом, улыбается своим мыслям. Что для членов его семьи и их ближайшего окружения – просто еда, для жителей Второго и Третьего круга – настоящие сокровища. И пусть старший брат бесится в своё удовольствие, считая, что Ники разбазаривает добро.
По обеим сторонам дороги растёт кукуруза. Высоченная, увенчанная крупными початками. Ещё месяц – и можно будет собирать первый из трёх годовых урожаев. Свет фар, выхватывающих из темноты дорогу, слабеет. Аккумулятор электромобиля переходит в режим экономии энергии. Но Доминик не сбавляет скорости. Он точно знает, что заряда хватит до станции на пропускном пункте между Вторым и Третьим кругом. Расстояние просчитано им идеально и проверено десятки раз. Ещё полчаса по пустой дороге – и он у цели.
Наконец-то далеко впереди брезжит свет, поля заканчиваются. Доминик сбавляет скорость, проезжает мимо длинных ангаров, в которых хранят урожай, маленьких домиков обслуживающего персонала, насосов, что гонят воду от реки к садам и полям. На развилке сворачивает направо – к пропускному пункту. За спиной остаётся дорога, ведущая к городскому саду, жилым кварталам, заводам и кафедральному Собору Азиля.
Электромобиль переезжает мост через реку, медленно едет вдоль десятиметровой бетонной стены, которая длится в обе стороны, насколько хватает взгляда, и останавливается перед массивными подъёмными воротами. Доминик вылезает из машины, подходит к решётке ворот и звонит в закреплённый на стене колокол. Почти мгновенно с другой стороны подбегает охранник в тёплой куртке, почтительно кланяется, вращает колесо механизма, поднимающего металлический частокол.
