banner banner banner
Файролл. Два огня
Файролл. Два огня
Оценить:
Рейтинг: 0

Полная версия:

Файролл. Два огня

скачать книгу бесплатно

Файролл. Два огня
Андрей Александрович Васильев

Файролл #10
Время не стоит на месте, а потому и события, происходящие в жизни главного героя, заставляют его двигаться вперед все быстрее и быстрее, не давая времени на то, чтобы остановиться и посмотреть – а куда он собственно бежит? И правильное ли выбрано направление для бега?

Андрей Васильев

Файролл. Два огня

Глава первая

в которой герой катается как сыр в масле

Это было вкусно. Я обмакнул промасленный блин в сметану, тяжело вздохнул, чувствуя, что он, скорее всего, будет совсем уж лишним, но все равно засунул его в рот. Слаб человек по сути своей, а мужчина вдвойне, особенно в тех случаях, если речь идет о вкусной еде.

– Лопнешь, – предостерегла меня Вика, отхлебнув чаю. – Вон, живот как пузырь уже раздулся.

– Видать, плохо ты своего мужика кормишь, – попеняла ей тетя Света, ее мама, миловидная, невысокая, русоволосая и немного полноватая женщина. – Вон он как блинцы-то скородумки уплетает, стало быть, давно их не ел. Кушай-кушай, Харитоша, не слушай ее.

– Не слушаю. – Я дышал тяжело, как после пробежки. – Ем. Теть Свет, мне правда уже некуда их пихать, только я все равно остановиться не могу. Уберите блины, а? Я ведь сейчас даже со стула встать не смогу, вот как накушался.

Мама Вики, которая уже три дня как была для меня тетей Светой, довольно заулыбалась – незамысловатая похвала ей пришлась по душе. При этом я ей совершенно не льстил, а говорил чистую правду.

– Так надо это дело наливочкой заполировать, – немедленно предложил дядя Женя, отец Вики. – Вот мы сейчас клюковки жахнем! Для улучшения пищеварения это самое то, так и батя мой говорил. А он знал, что в этой жизни почем.

Жилистый, высокий, с роскошными светлыми буденновскими усами, слегка пожелтевшими от табака, он потер руки от предвкушения.

– Папа! – возмутилась Вика. – Времени десять утра!

– А чего бы и не накатить? – с трудом выдавил из себя слова я. – Оно и впрямь полезно сейчас будет. Наверное.

– Наверняка. – Дядя Женя, как фокусник, вытащил откуда-то графинчик с приятно-красного цвета жидкостью и цыкнул на Вику: – А ну, неси лафитнички. Расселась тут, понимаешь, учит мужиков, что им делать, что нет. У, коровища! И марш потом посуду мыть, а то разбаловалась ты в столице-то, как я погляжу!

И чего я не хотел сюда ехать? Чего меня так от этого коробило? Мне здесь было так хорошо, как не было… Да даже и не знаю, когда мне в последний раз было так хорошо.

Родители Вики оказались прекрасными людьми, без всяких шуток. Они не занимались всей той хренотенью, которую так любили делать родители моих предыдущих пассий при знакомстве. Они не задавали хитровывернутых вопросов, они не старались изображать из себя невесть что и не разведывали у меня мои же далеко идущие планы. Они просто сразу приняли меня таким, какой я есть – и все. И этим сразу завоевали симпатию.

– Хорошо, что не сопляк, – первым делом сказал ее отец, оглядев меня во дворе своего дома, сразу после того, как мы в него вошли. – Служил?

– А то, – ответил ему я. – Три солдата из стройбата заменяют экскаватор.

– Ну, это нормально, – мне протянули руку для пожатия, что, видимо, означало, что я прошел первый тест. – Водку пьешь?

– И пиво, – степенно кивнул я. – Под закуску, разумеется.

– Господи Христе, отец, что ты сразу о водке-то? – возмутилась женщина, выскочившая на крыльцо. – Ребята на порог еще не взошли…

– Евгений Дмитриевич, – не обращая на нее внимания, сказал мужчина. – Пошли в дом, примем с дороги.

– Харитон, – ответил ему я. – Оно было бы неплохо, укачало меня в этом «гелендвагене».

– Да, дороги у нас тут не ахти, – кивнул мужчина. – Как фашист отступил, стало быть, так с тех пор и не чинил их никто. Под выборы-то обещают ремонт, понятное дело, но потом как-то забывают.

Я отцепил от себя руку Вики и поспешил за ее отцом, который уже затопал по светло-желтому крыльцу.

– Пап, у нас еще вещи! – заверещала моя избранница, на что Евгений Дмитриевич невозмутимо сообщил:

– Ну так и носи их сама, не надорвешься. Он, небось, сначала их с тобой выбирал, потом ты ему всю плешь проела, что тут кому подаришь, а после еще их в машину грузил. Так?

– Да я один хрен не запомнил, что там кому, – искренне признался я. – Да и не стремился. Оно мне надо? А водочка какая у вас? «Казенка» или же своя, на травах? Просто у меня, если что, тоже с собой есть. Немецкая, двойной очистки.

Пяток литровых бутылок «Абсолюта» в плотном пакете мне сунул в руки Азов, на мой немой вопрос он сказал:

– Это наше все. Тебе с ее батей знакомиться, так хоть не с пустыми руками в его дом войдешь, понимать должен – Викино барахло тут не в счет. Да и так просто может пригодиться, для компрессов там или как снотворное. Опять же – в провинции это универсальная валюта. Так что бери, бери.

И он, как всегда, оказался прав.

– Светк, сало неси на стол, капустку и грибы соленые, а то понаставила тут чепуху всякую, ни поесть, ни закусить, – гаркнул Евгений Дмитриевич от порога. – Кажись, наша кобылища хоть одну толковую вещь в жизни сделала, нормального мужика себе нашла. Теперь будем его умасливать, чтобы он от нее не сбежал, характер-то у нее твой, паскудный.

– Па-а-а-ап!!! – возмутилась Вика, но ее уже никто не слушал.

Я потоптался пару секунд, все-таки неудобно – ну не будет же она сама таскать все эти сумки и пакеты? Впрочем, я увидел наших охранников, которые уже нагрузились всем этим добром и, похрустывая по свежему снежку, тащили их к дому, после чего с чистой совестью шагнул за порог.

Сопровождающих у нас было много. Ну, по моим меркам много, а по чьим-то другим, может, и не слишком.

Нас сопровождали пять человек, трое из них ехали на головной машине, двое с нами, в большом и удобном «гелендвагене», который вызвал безумное оживление Вики. Ее тщеславие явно радостно плясало джигу и предвкушало сладкие моменты торжества, когда его хозяйка на такой машине и с охраной начнет наносить визиты одноклассницам.

Что до меня, так я безмятежно проспал большую часть дороги, плюнув на то, что она может быть небезопасна, тем более что чем-то удивить меня, после той предновогодней ночной гонки по набережной, было уже сложно. Опять же – я ведь толком даже не прилег, Вика вскочила в шесть, и в полседьмого мы уже вышли из дома. Я бы и до самой точки назначения продрых, да меня разбудили для последнего инструктажа.

– Если вы куда-то собрались – перед этим отзвонитесь, – повернувшись к нам с переднего сидения, втолковывал Арсентий, старший команды сопровождения. – Жить мы будем совсем рядом с вами, в гостинице «У трех дорог». В идеале, конечно, было бы неплохо, если бы кто-то из ребят поселился в вашем доме, но, как мне кажется, этот вариант маловероятен.

– Мои не поймут, – подтвердила Вика. – Нет, если надо…

– Вот и я про то, – Арсентий вздохнул. – Харитон Юрьевич, часы с руки не снимайте вовсе, и это не просьба.

– Ага, – зевнул я. – Само собой. Ехать далеко еще?

– Уже нет. – Вика поправила волосы. – Арсентий, но у нас будет много разъездов.

– Много – значит, много, – кивнул телохранитель. – Главное, не забывайте нас ставить о них в известность.

– Гостиница-то у вас хоть приличная? – не рисуясь, с искренним интересом спросил я.

Ну, а чего? Сам в командировках бывал, в таких отелях случалось жить – мама моя. Как-то раз, в славном городе Старица, я реально всю ночь воевал с тараканами, они явно сочли меня агрессором, вражиной и захватчиком, после чего развернули серьезную общевойсковую операцию, с контратаками, обходами с флангов и прорывами. Ей-богу, я после той ночи всерьез заподозрил, что у них, у тараканов, есть некий коллективный разум, и это не смешно. Как только начало светать, я из этого номера свалил ломая ноги. Так я там одну ночь жил, а парням несколько дней в гостинице кантоваться. Городок замухрышистый, так что кто знает, как оно там?

– Судя по фото – вполне, – степенно ответил Арсентий. – Да и неприхотливы мы.

Это было правдой, ребята попались славные, они сноровисто перетаскали вещи в дом, почтительно поздоровавшись с Викиной мамой, которая расширившимися глазами смотрела на растущую в большой прихожей кучу набитых до отказа пакетов и чемоданов.

– Тьфу, – так отреагировал на это дело отец Вики. – Я ж говорю – вся в мать, такая же барахольщица, хорошо хоть старшенькая не в нее пошла. Но, парень, я тебе так скажу – там тоже все не слава Богу. Ребята, по маленькой?

Телохранители, притащившие последнюю партию груза, дружно помотали головами, поблагодарили гостеприимного хозяина и покинули дом.

– Харитон Юрьевич, – окликнул меня Арсентий, выходивший в двери последним. – Ждем звонка. И…

Он постучал по экрану своих часов, многозначительно глянув на меня. Я кивнул.

– Чего, дела еще? – с сочувствием спросил отец Вики. – А я-то думал…

– Какие дела? – хмыкнул я и стянул пуховик. – Это он намекнул, чтобы мы сильно не увлекались, мол – рановато еще. Заботится о нас.

– Хороший человек, – толкнул ко мне ногой тапочки Евгений Дмитриевич. – Сразу видно. Ну чего, пошли?

– А то, – я снял казаки и с удовольствием пошевелил пальцами ног. – Там про сало вроде речь шла?

– А то, может, щец? – предложил хозяин. – Моя-то там конечно приготовилась, пирогов напекла, селедку под шубой, салаты настругала разные, холодец опять же. Но это ж все так, баловство. В жидкости вся сила!

– Можно и щец, – не стал привередничать я, чем явно еще больше расположил к себе хозяина дома. – Оно с дороги первое дело, да и «беленькая» идет под суп лучше.

– Под щи, – уточнил Евгений Дмитриевич. – Суп – это суп, а щи – это щи.

Когда Вика и ее мама закончили осматривать содержимое пакетов и, наконец, вспомнили о нас (нет, Светлана Игоревна порывалась пойти ко мне, я это слышал, но Вика ее держала крепко и цепко, как крабик, и фразы вроде «Так гость в доме, доча, как же?» к рассмотрению не принимала), мы с хозяином дома, сидя на кухне за накрытым столом, уже закинули в себя грамм по двести с гаком и сошли на «ты». Я стал называть его «дядя Женя», а он меня или «Харитоша», или «зятек». Как ни странно, отторжения у меня это не вызвало.

– Эта-то у меня побашковитей будет, – сказал дядя Женя, показывая рукой на Вику, подошедшую к столу и неодобрительно смотрящую на меня. – Всегда смышленая была, с детства. И настырная. А вот вторая дочка – там другое дело. У Эльки характер – кремень. Если чего решила – стену свернет, лоб расшибет, – а сделает. Я так тебе скажу – хоть она у меня и слабого пола, а с причиндалами. Собственно, потому и в девках до сих пор, кому такое надо?

И дядя Женя разлил по лафитничкам остатки водки из бутылки, после, пробормотав: «Покойника под стол», убрал в указанное место пустую тару.

– Не пора ли притормозить? – грозно засопела Вика. – Солнце только встало, а они уже поллитру на двоих усидеть успели! Ма-а-а-а-ам!

– Жень, – появилась хозяйка. – И вправду, ребята только с дороги. Харитон, вы что же вчерашние щи-то хлебаете? Вон же салатики, холодец…

– Света, где грибочки и капуста? – грозно рявкнул дядя Женя.

– Теть Света, да нормально все, – столь вольная трактовка имени хозяйки выскочила из меня просто и естественно, да, собственно, никто, кроме Вики, на это внимания и не обратил. – Щи отличные, пирожки вообще язык проглотишь. Вы бы с нами присели?

– А чего ж? – не стала кокетничать тетя Света. – Сейчас, только солений принесу.

– Принесу, – проворчал дядя Женя, встал из-за стола и пошел к холодильнику за второй бутылкой. – Говорил тебе – поставь на стол сразу. И капусту ту неси, что с брусничкой квасили и с яблоками.

В этот момент меня и торкнуло. Мне стало хорошо. Тут, наверное, смешалось сразу все – напластовавшаяся усталость, постоянный нервный прессинг, тишина и покой этого дома, неспешная суета хозяйки, ну и водочка тоже…

– Э, парень, да ты поплыл, – бдительное око дядя Жени не дало осечки. – Давай-ка на сало вон наваливайся, а то со второй-то совсем размякнешь, а нам сегодня еще в баню идти, зря я ее топил, что ли? Вика, брысь картошку чистить и с грибами потом ее пожарь. Помнишь, где грибы-то? Или там, в Москве, тебе всю память отшибло?

И что примечательно – пошла. Без звука. Однако!

– Закормите меня, – предупредил я гостеприимного хозяина. – Может, пойдем перекурим?

– А пошли, – легко согласился хозяин. – Я, правда, бросаю…

– Который год, – хмыкнул я и заслужил одобрительный удар по спине. Определенно, я пришелся к дому.

И дни засвистели один за другим, я даже начал подумывать зависнуть здесь до конца праздников. А что? Город Касимов оказался вполне себе приятным местом – эдакий пряничный городок из книжек девятнадцатого века, чистенький, аккуратненький. Ну, не без примет времени, вроде гопников или ханыг, но поскольку на прогулках нас сопровождали трое крепких ребят, то все вопросы снимались сами собой.

А какой тут воздух! Чистый, морозный, пахнущий снегом, а не выхлопами. Я даже не знаю, от чего у меня башка вечером первого дня болела больше – от похмелья, поскольку мы с дядей Женей в результате нахлобыстались очень здорово, или от кислородного пресыщения.

Нет, были и сомнительные радости, поскольку меня демонстрировали подругам, перед этим долго инструктируя, как с кем себя вести, но это все было не слишком-то и утомительно. Да и спорный вопрос, что эти подруги испытывали, глядя на гордую Вику – зависть или сочувствие. «Гелендваген» и крепкие охранники – это, конечно, был аргумент «за», а вот пошарпанный я… Не факт, не факт…

Тем не менее Вика была довольна, это было видно по ней, особенно на третий день, когда меня предъявили некоей Анне Разумовской, надо думать, «той самой» подруге.

У всякой порядочной девушки есть «та самая» подруга, которая вроде как по факту лучшая, а по сути – первая соперница. Корни этой сомнительной дружбы, как правило, уходят еще в начальную школу, а то и в детский сад, оттуда же проистекает все остальное. За заверениями в дружбе в данном случае всегда стоит готовность к бою и немедленному действию.

Ради правды сказать, эта самая Разумовская произвела на меня немалое впечатление, которое я тщательно скрывал. Красивая гражданка, что уж тут говорить, все при всем. Впрочем, это славное впечатление о себе она сама же в моих глазах и смазала, когда, уловив момент, без тени смущения продемонстрировала мне, где у нее чулки начинаются. Я все понимаю, но это явно было лишнее.

А все остальное было великолепно. Нет, конечно, это ощущения туриста, но, черт побери – мне же здесь и не жить? Так что я – он и есть.

И еще – как меня кормили! Ой, как я потешил свой желудок! И вот сейчас я набил его вкуснющими блинами до упора, так, что даже дышать было тяжело.

– Пап, ну нам сегодня еще к Ленке ехать, – заныла Вика, глядя на то, как дядя Женя разливает по лафитникам зеленого стекла ярко-красную ароматную настойку. – Мамка его закормила уже, сейчас он с тобой еще и выпьет, а после спать пойдет, я его знаю!

– Так и пусть идет, – мягко сказала тетя Света. – Мужику надо отдыхать, понимать должна. Он весь год небось пахал не разгибаясь, чего ж ему десять дней не передохнуть? А ты и одна съездишь, тем более Ленка твоя еще та потаскуха, прости Господи, как и мать ее. Трое детей – и все от разных мужей.

– Ну, началось, – дядя Женя причмокнул, слизав каплю настойки с горлышка графина. – Теперь, пока всю Машкину родню не переберет до прабабки, не успокоится.

– Машка – это кто? – я подхватил лафитник и с удовольствием втянул ноздрями божественный аромат его содержимого. Интересно, а даст мне дядя Женя с собой пару бутылочек этой амброзии, если попросить?

– Мать Ленки, – пояснила Вика.

– Шалава, – более емко выразилась тетя Света.

– Красивая была женщина в молодости, – со знанием дела подытожил дядя Женя, и мы с ним чокнулись лафитниками. – Не такая красивая, как моя Светка, но тоже очень ничего.

И мы немедленно выпили.

– Вот что я тебе скажу, – тетя Света разошлась не на шутку. – И впрямь – езжай-ка ты к ней одна. Нечего Харитону там делать.

– Ма-а-а-ам! – возмутилась было Вика, но тетя Света уперла руки в бока и как-то так по-особому на нее глянула, что та сразу замолчала.

– Вот это правильно, – одобрил дядя Женя. – А мы с ним на рыбалку махнем!

– Нет уж! – взвилась как ракета Вика. – Знаю я вашу рыбалку, накидаетесь там и поморозите себе все. Тебя, папка, не сильно жалко, а вот Харитоново хозяйство мне еще пригодится.

– Как все-таки город портит людей, – посетовал дядя Женя, наливая еще по полстопки настойки. – Уезжала туда – тихая была, спокойная, уважительно с отцом разговаривала. А сейчас?

– Верно-верно, – поддержала Вику ее мать. – На улице уже мороз за двадцатку перевалил, и похоже, что еще крепчать будет. Дома сидите, рыбаки.

– Ну, дома – так дома, – покладисто согласился дядя Женя, доливая лафитники до верха. – Мы тогда сейчас графинчик допьем и пойдем в нарды играть. Харитоша, ты в нарды играешь?

– Я во все играю, – сообщил ему я. – Только если не на деньги, меня батя еще в детстве от этого отучил.