скачать книгу бесплатно
Колодец времени. Совершенно ненаучно-фантастическая история про путешествие Толика Смешнягина в 1980 год
Андрей Портнягин-Омич
Об утерянном, казалось-бы, навсегда. Но если верить во что-то очень и очень сильно, то вера твоя способна совершить чудо! И перенести в прошлое или будущее. Где ещё живые родители. Где выше чести самурая только смерть!
Колодец времени
Совершенно ненаучно-фантастическая история про путешествие Толика Смешнягина в 1980 год
Андрей Портнягин-Омич
Моим родителям посвящается
© Андрей Портнягин-Омич, 2017
ISBN 978-5-4485-6751-3
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
ГЛАВА 1. В которой читатель знакомится с Толиком Смешнягиным и где Толик попадает в ситуацию, из которой есть только один выход
Было раннее утро 30 июня 2016 года.
Обычное утро, обычного рабочего дня.
Анатолий Андреевич Смешнягин нехотя собирался на работу. Вернее, на две работы.
Кто-то скажет: «Повезло человеку… на двух работах работает… значит здоровье позволяет!..» – И будет прав. Другой усмехнётся: «У верблюда тоже два горба… Очень удобно на нём ездить!..» – И тоже будет прав… А Анатолий Андреевич, да ещё и утром, ни о чём подобном не думал. Он ещё не до конца проснулся, хотя и выпил уже две чашки кофе.
В свои 53 года, Анатолий Андреевич, он-же Толя, он-же Толик, он-же Толян, чувствовал себя моложе, сам себе своих лет никак не давал и всякий раз кокетливо краснел, когда его уверяли, что ему: «Ну никак не может быть столько!..» – И, что ему:… не больше 52 лет!.. И точка!..»
Толик опускал глаза и загадочно улыбался одними губами, боясь открыть рот. Всё-таки верхнего переднего зуба не хватало.
Стараясь не будить свою молодую красавицу жену, сладко похрапывающую в свой законный выходной, Толик сложил в пакет ещё с вечера приготовленные контейнеры с едой на три дня, проверил наличие планшета, портативного телевизора, телефона, денег, заначки, ключей и документов, помялся на пороге на всякий случай, вдруг любимая проснётся и выйдет проводить в дальний путь, не дождался, и так и пошёл – без поцелуя, без сменных носок, в футболке с надписью «Сделано в СССР», надетой на левую сторону.
При своём весе в девяносто с лишним килограммов, Толик был человеком тонкой душевной организации, натурой чувствительной и восприимчивой. Он чувствовал, что сегодня с ним должно произойти что-то обязательно хорошее, помимо зарплаты. Это чувство исходило отовсюду – от ласкового июньского солнышка, щекотавшего его по начинающей с пятнадцати лет лысеть голове, от изумрудно-зелёной травинки, пробивающейся сквозь треснувший асфальт, положенный не далее как в прошлом году, от милого пёсика, радостно удобряющего клумбу под окнами, от птичек, невысоко в небе выделывающих фигуры высшего пилотажа и посылающих на землю вполне себе конкретные «приветы», от открытого люка канализационного колодца…
Засмотревшись на ворон и радостно шагнув в неизвестность, матерясь и размахивая всеми конечностями, Толик всё-же не выпустил из рук пакета с едой.
Свет в конце тоннеля был реальным и режущим глаз.«Дорога на Рай!.. – Решил Толик:…Вот-бы въехать-то на белом единороге!..». Но, ни белого, ни какого другого единорога под ним не оказалось.
Внезапно свет начал меркнуть и громовой раскатистый голос протрубил:
– Эге-гей-эй… Ты живой-вой-вой?..
– Господи!.. Я на том свете?..
– Ты в колодце… Встать сможешь?..
– Прости… Господи!.. Да как-же-ж я встану?.. – Толик подёргался, но что-то держало его сумку снизу: Не могу… Господи… кто-то держит меня за сумку…
– Я тебе помогу… Сперва… без паники… отцепи сумку от лестницы… И перестань называть меня «Господи»…могут услышать… Сантехник я местный… Петрович…
Толик никак не мог разглядеть лица Господи-Петровича. На фоне яркого Райского света оно представляло собой тёмное бесформенное пятно. Правда, с нимбом вокруг.
Из темноты появилась длань.
Она увеличивалась в размерах и, наконец достигла Толикова носа. Подержалась за него, провела по щеке и опустилась к горлу.
– Господи-Петрович… какие у тебя… мозолистые руки!.. – Вдруг рука уцепилась за ворот и потянула вверх. Толик с трудом оторвал от земли свою пятую точку, весившую треть всей туши и,с Божьей помощью, встал на ноги. Теперь, когда тело приняло естественное положение, тоннель превратился в обыкновенный колодец, райский свет, в отверстие люка, а Господи-Петрович, в невысокого мужичка-сантехника.
Петрович помог Толику выбраться на повехность, как-то странно поглядывая на него.
ГЛАВА 2. В которой у Толика чуть не поехала крыша и он не смог выйти на связь
– Ты откуда взялся-то?.. Я только крышечку-то отодвинул… ты как с неба свалился… Прямо в люк… Я даже не видел… как ты подошёл…
Толик не стал рассказывать, что он пересчитывал ворон.
– Ты головою-то не шибко ударился?.. А… то… может… в больницу?..
– Да ну… Что с головой будет-то?.. Кость!.. – Толик постучал себя кулаком по лбу: Ничего с ней не будет…
Но с головой происходило что-то странное. Голова видела вещи совершенно невообразимые. На месте нового, современного микрорайона с многоэтажными домами, детскими садами, магазинчиками, гипермаркетом, автомобильной развязкой и автомойками, на сколько хватало взгляда, зиял своей первозданной непаханной красотой, пустырь!..Дом, милый дом, из которого Толик вышел буквально несколько минут назад и за ипотеку в котором платить ещё и платить семь с лишним лет, бесследно исчез!..
Увиденное так поразило, что он начал нечленораздельно мычать:
– М-м-а-а-э-э… где-э-дом?!. – Толик протянул руку, указывая на заросли камыша: Тут-же только-что был дом!.. И тут… И тут… Тоже…
Петрович на всякий случай поднял монтировку и ненавязчиво почесал ею у себя за ухом:
– Нету тут никаких домов… Болото тут… – В подтверждение его слов, невдалеке квакнула лягушка.
– А дом где?.. – С надеждой в голосе спросил Толик.
– Ближайший?.. 17 номер… Во-он… за тем леском… Видишь крышу?.. – Вдалеке виднелась серая девятиэтажка, а за ней начинался жилой микрорайон.
Девятиэтажка была смутно знакомой, он её точно где-то видел.
«Где же я мог её видеть?..Не на открытке-же!.. Так это-ж тёщин дом!..» – У Толика как-то сразу стало легче на душе. А Петрович продолжал недоверчиво поглядывать на Толика, на всякий случай не выпуская монтировку из цепких рук.
«Хотя на психа он не очень похож… И одет прилично… джинсы импортные… футболка не грязная… сумочка через плечо и умопомрачительный чёрный пакет… голубая мечта жены… Нет… на психа не похож… Но и на рабочего человека… на пролетария… тоже!.. Толи дело… Я!..» – Действительно, Петрович был потомственным сантехником, чем очень гордился и одевался соответственно. Кирзовые сапоги, никогда не мытые и не чищенные, серая роба с несмываемыми маслянными пятнами на коленях и полупопицах, до неузнаваемости выцветшая футболка, к тому-же растянувшаяся на три размера на вырост и на голове сатиновая кепка, которую он никогда не снимал, как Боярский, шляпу.
А Толика распирало от любопытства. Он и про работу забыл. Какая может быть работа, если он не понимал, где находится и как здесь очутился?..И, вообще, не сон-ли это?..
«Так то-ж… сон!.. – Толик хлопнул себя по лбу: Сейчас прозвенит будильник и я проснусь!..»
От удара по лбу яснее не стало и сон не прошёл. Но в кармане, действительно зазвонил будильник в мобильном телефоне, так как Толик обещал разбудить жену, как только приедет на работу.
Толик достал белый смартфон с золотистым ободком, посмотрел на время, отключил будильник и стал набирать любимую. Попытался с одной СИМ-ки, нет связи, с другой, та-же песня.
– Что-то не ловит… – Толик состроил недовольную рожу и хотел уже-было пожаловаться на плохую связь Петровичу, но не узнал его, так сердешного перекосило. От страха, в одну сторону, от шпиономанского зуда, в другую.
«Поймать шпиона!», заветная мечта любого советского пионера! А Петрович давно уже не был пионером, он был почти пенсионером. Но пионерский задор никуда не делся, а шанс поймать шпиона у советского предпенсионера выпадает не часто.
«Похоже… мне выпал счастливый билет!.. Наконец-то повезло!.. Вот-бы голыми руками взять… Живьем!!! Жаль… в нём под сто килограммов живого веса… а во мне… шестьдесят в керзовых сапогах… Да и приемчикам… наверняка обучен…» – Петрович был мужик жилистый, крепкий, но… трусливый и Толик по его лицу понял, что диалога скорее всего не получится. Но, на всякий случай, показывая на смартфон, обрадовал Петровича сообщением:
– Нет связи!..
«Точно!.. На связь пытается выйти… С заграницей ихней… Не-ет… брать его нельзя… а то спугну… А… если незаметно проследить… то и всю сеть можно разом накрыть… Надо только действовать осторожно…»
– А вы сами-то откуда прибыли?.. Из какой страны?..
Толик хотел сказать: «Да… с Дуриловых Островов!..» – Но почему-то выпалил:
– Да… здесь я живу!.. На Заозерной… Дом 21… Вот тут… только-что… стоял…
– А сейчас… куда?.. – С надеждой поинтересовался Петрович, мечтая там их всех и накрыть.
– Да… вон туда… к тёще… В 17… Может чего узнаю… А то чертовщина какая-то… – Толик протянул спасателю, принятому им сперва за самого Господа, благодарную руку, даже хотел обнять, но сантехник демонстративно стал сбивать с сапога монтировкой вековую грязь, тонко намекая, что он занят.
ГЛАВА 3. В которой окружающие узнают тайну чёрного пакета
Толик вошёл во двор дома номер 17,нашёл нужный подъезд и уже хотел-было набрать номер квартиры на домофоне, но палец повис в воздухе, не находя себе применения. Домофон отсутствовал.
Это слегка озадачило: «И как теперь попасть в подьезд?..»
Но на любой вопрос всегда найдётся адекватный ответ, дверь просто отворилась и на улицу выскочила рыжая с косичками девочка, в красивом голубом платье, как две капли воды похожая на свой портрет, висевший у Толика с женой в квартире на самом видном месте.
– Зинка!.. – Обрадовался Толик.
Родители учили девочку не разговаривать с незнакомыми дядьками. Но!..Во-первых, он знал её имя, а значит, был как-бы знакомым, а разговаривать со знакомыми было можно. Во-вторых, обострённое до предела природное любопытство распирало её познакомиться с человеком, у которого такой шикарный чёрный пакет!
– Вы… к нам?.. – Как-то определила Зинка.
– Зинка… да я твой… му… – Язык уже полетел выпалить: «Муж!..» – Но споткнулся на середине слова из трех букв.«Какой муж?!. Ей ещё… наверное лет десять!.. Рано ещё в жены в этом возрасте…»
– Му?.. Это кто?..
– Родственник из Чебоксар… ров… – С трудом сориентировался Толик, вспомнив про Зинкину бабушку. Единственное, забыл, как правильно бдет,«Чебоксар» или «Чебоксаров», но решил выбрать второй варинт.
– А-а… так вы… дядя Витя из Чебоксаров!..
Почему именно дядя Витя, Толик понять был не в силах, но это была хоть какая-то надежда что-либо выяснить.
– Д-дядя В-витя… Он самый…
Ну, теперь Зинку было не остановить с вопросами, а Толику можно было врать что угодно, он всё-равно никогда в Чебоксарах не был, как и Зинка.
В процессе допроса Зинка всё время пыталась засунуть голову в пакет, в надежде на подарок и, всё-таки не выдержала.
– А… что в пакете?..
В пакете была еда и Толик вспомнил, что положил туда два банана. Он достал их и вручил Зинке. Зинка ещё никогда раньше не то-что не ела бананов, а даже не видела их! Апельсины, мандарины, да. Но, бананы!..Первый раз в жизни! Она не знала даже, что с ними делать, но глаза сверкали от счастья! Это было именно то, что она и мечтала увидеть в чёрном пакете. Чудо!..Не важно какое, главное, из пакета и ей!..
Толик усмехнулся: «А она совсем не изменилась с тех пор!..»
– Гражданин… предьявите ваши документы… пожалуйста… – Сурового вида молодой сержант милиции козырнул Толику, наглым образом оборвав полёт его сентиментальных воспоминаний. За спиной сержанта, делая вид, что случайно прогуливается, маячил сантехник Петрович, всё-ещё вооруженный монтировкой.
– Это… дядя Витя из Чебоксаров… – Решительно вышла вперед Зинка, пряча бананы за спиной: Он только-что приехал…
– Откуда?.. – Спросил сержант у Толика.
– Из Чебоксаров… – Ответила Зинка.
– Когда и на чём приехали?.. – Снова вопрос к Толику.
– Сегодня утром… на поезде… Дядя Витя… мамин брат… Они живут с бабушкой Лизой и женой… тётей Галей… а ещё с ними живет другая мамина сестра… тётя Нина… У тёти Нины детей нет… а у дяди Вити с тётей Галей… тоже пока нет… А я ещё ни разу не была в Чебоксарах… но мама обещала… что мы поедем туда когда-нибудь… А когда мы поедем туда когда-нибудь… я буду жить у бабушки Лизы с тётей Ниной и тётей Галей и мы пойдём в гости к…
Сержант взял Зинку за плечи, немного приподнял и аккуратно, как китайскую вазу династии Цзынь, переставил себе за спину. Потом снова обратился к Толику:
– А где ваши вещи?..
Стало тихо до рези в ушах.
– Вещи?.. А-а-в-в… – Толик с трудом вспоминал, где ещё могут быть вещи.
– В камере хранения дядя Витя оставил свои вещи… – Зинка выглянула из-за спины сержанта, пытаясь вернуться на прежнее место. Тот не пускал, загораживая Толика от неё своей спиной.
Но он не знал Зинку!
Она не стала протискиваться сквозь спину сержанта, а оббежала его и выскочила из-за спины Толика на прежнее место, между двумя говорящими. Она опять была в центре внимания.
– А… что у вас в пакете?..
Зинка достала из-за спины бананы и показала их сержанту. У сержанта тоже заблестели глаза.
Чёрный пакет уже сам по себе был подарком ценным, но, если в нём были ещё и бананы, то… да-а!.. Живут-же люди в Чебоксарах!
Толик полез в пакет и все замерли, протянув шеи.
– Да… еда там… Чтобы… это… в поезде не покупать… – И он извлёк из пакета пару контейнеров с едой.
Пластмассовые, правильной прямоугольной формы, с герметичными крышками, контейнеры мало походили на стеклянные банки, в которых сержант носил еду на службу. Те, сталкиваясь в сетке, бренчали, иногда разбивались и он тогда вообще оставался без обеда или ужина. К тому-же, в контейнерах, которые дядя Витя из Чебоксаров предъявил в виде алиби, еда была разнообразной, на вид, офигенная и аппетитная: в одном были перцы, явно фаршированные мясом и, поди ещё и грибами, с картофельным гарниром, в другом, куриная нога невероятных размеров, занимавшая весь обьем контейнера. Нога могла принадлежать только курице-гиганту, чудовищу, мутанту, каких ни сержанту, ни Петровичу, ни даже Зинке, видеть ещё не приходилось!
Последняя курица, которую сержанту как-то, ещё зимой, на Новый Год, готовила жена, была целиком меньше этой ноги, синего цвета, состоявшая из одних костей и жил без мяса, и называлась «Цыпленок-бройлер не потрошённый. 2 сорт.»
– Ой… дядя Витя… а можно я и курочку сьем?.. – Ответ Зинку в принципе не интересовал, есть ногу она начала ещё спрашивая. Толику оставалось только кивать, а сержанту глотать слюни.
В разговор решил вмешаться Петрович, который не понимал, как можно говорить о какой-то еде, когда речь идёт о поимке иностранного шпиона. Видя, что сержант захлёбывается слюной и не в состоянии допрашивать подозреваемого, Петрович выскочил из-за спины сержанта и выпалил, пытаясь одним выстрелом пригвоздить шпиона к стенке:
