скачать книгу бесплатно
Чумной доктор
Святослав Горелов
Сумрачный и холодный ноябрь. Страшная волна пандемии новой чумы, сделавшая болезнь и смерть главными спутниками жизни современных людей.
Загадочный убийца, появившийся в огромном городе и убивающий почти каждую ночь. Следствие топчется на месте – все жертвы никак не связаны между собой, а картина каждого убийства выглядит довольно аскетичной. К расследованию привлекают Яна Листьева, бывшего следователя, обстоятельства увольнения которого до сих пор покрыты тайной. Ему придется пройти весь жуткий путь убийцы и понять, как с ним связаны странноватый чтец аудиокниг, преследуемый безжалостным киллером, и врач, уволившийся из больницы, явно что-то скрывающий.
Святослав Горелов
Чумной доктор
Он открыл шкаф,
вынул из стерилизатора две гигроскопические маски,
протянул одну Рамберу и посоветовал ее надеть.
Журналист спросил, предохраняет ли маска
хоть от чего-нибудь, и Тарру ответил:
нет, зато действует на других успокоительно.
Альбер Камю «Чума»
…И, в тот же миг – закончится дождь,
Закончится грипп, и кто-то умрет.
Земфира
1
Чумной доктор появился в середине октября, распространяя вокруг себя запах горелого мяса и испорченной еды, одетый в черную длинную куртку, такую же неприметную и унылую, какими и были эти сумерки второй половины осени. В руках он держал желтый пластмассовый бокс прямоугольной формы, предназначение которого еще только предстояло разгадать, лицо было скрыто медицинской маской, а руки покрывали черные перчатки. Появляясь на улицах простуженного новым вирусом города словно из ниоткуда, в самое темное время суток – с пяти вечера, когда мгновенно бросившийся на город мрак с небес не могли разогнать даже яркие лампы фонарей, он вновь исчезал ранним утром, часов в шесть-семь, когда город пробуждался от сна, а в больницах подсчитывали тех, кто этот день не смог встретить. Чумной доктор легко сливался с темнотой, растворяясь в ней посреди холода улиц, будто тьма поглощала и оберегала его.
Тьма вообще штука своеобразная. Иногда с ней надо дружить, как бы того не хотелось.
В осенние месяцы тьма гораздо заметнее. Возможно, поэтому чумной доктор начал убивать именно осенью, привнося в легкий морозный воздух ароматы разложения. Этот запах невидимыми нитями призрачно витал над тротуарами, по которым к очередной жертве медленно шел доктор. Он не торопился, как не торопилась эта осень, как и не торопился исчезать новый вирус, в одночасье изменивший привычную картину некогда спокойного мира.
– Я его не ждала, но чувствовала, что рано или поздно он ко мне придет, – немного истерично заявила хмурому стражу правопорядка дородная женщина лет семидесяти. – Понимаете, я человек возрастной – для меня вирус гораздо опаснее, чем этот убийца. Вирус убивает медленно, наслаждаясь, а этот быстро, без лишних мучений.
Она врала, потому что давно уже догадывалась о том, какую именно цель преследует чумной доктор, убивая своих жертв. Но ничего не сказала, зная, что ей не поверят. Более того – ее даже не станут слушать.
– Я его не боюсь. Он не такой страшный, как это биологическое недоразумение из Средней Азии. Когда я увидела его около моего дома, то даже не почувствовала страха.
Полицейский молча выслушивал ее, изредка делая пометки в мятом блокноте. У него жутко болела голова, и он боялся, что на днях его кто-то заразил. Хорошо, если это будет обычная простуда. Без последствий. А если это то самое… Но об этом он даже боялся помыслить.
Где-то в квартире бубнил телевизор – шло очередное шоу на политические темы, которое вместе с идентичными собратьями буквально заполонили центральные каналы в дневное время. В последние месяцы вектор их обсуждений кардинально поменялся – на смену болтовне на политические темы, пришли бесконечные дискуссии на тему нового вируса.
– С чего вы взяли, что это он? – внимательно посмотрел на возможную потерпевшую полицейский. Лоб пронзила очередная стрела боли, от чего он поморщился.
– Я слышала о нем на одном из местных каналов. Высокий человек в длинной куртке, во всем черном и с чемоданчиком в руках…
– Боксом.
– Простите?
Она не поняла, почему ее прервали.
– У него в руках бокс, а не чемодан. Это разные вещи.
– Бокс?
То ли она не знала, то ли не понимала. Кто их поймет, этих пенсионерок. Про себя полицейский с ужасом думал о пенсии. До нее ему было как до Луны, но размышления о своем пожилом будущем изредка его все же посещали. Призрак старости маячил где-то далеко и неустанно напоминал о том, насколько быстротечна жизнь. Совершенно не хотелось на пенсии сидеть дома целыми днями и смотреть ток-шоу.
– Пластмассовый бокс прямоугольной формы, – осторожно продолжил он, словно разговаривал с умалишенной. – Его можно принять за чемодан, но это далеко не так.
– Да без разницы, бокс там у него или чемодан. Главное, что это был он!
Под «он» женщина, конечно же подразумевала чумного доктора. Именно так его уже окрестили социальные сети, опередив в таком наречении громких имен серийных убийц вездесущих журналистов.
– Тогда почему же он вас не убил?
Полицейскому начинал надоедать этот разговор. Ему казалось, что женщина все придумала. Чрезмерный просмотр телевизора – это приговор для нервной системы.
Старость равняется одиночеству.
Старость заключается в этих четырех стенах пустой квартиры.
Старость включает в себя просмотр в этой квартире ток-шоу с горластыми гостями, беспардонно перебивающими друг друга.
Призрак старости вновь появился в бескрайнем горизонте сознания полицейского и махнул своей дряблой рукой, тихо прошептав: Время, в отличие от одиночества – быстротечно, помни об этом, дорогой дальний-близкий гость.
– Возможно он просто выжидает, – сказал женщина, боясь, что интерес к ней безвозвратно потерян.
– Убийца? И чего же?
Но в ответ хозяйка квартиры лишь пожала плечами, а полицейский сказал, что ситуация под контролем и удалился. Женщина смотрела ему вслед, пока он спускался по лестнице, будто надеясь, что он вернется и послушает ее рассказ о посещении убийцы еще немного.
Но полицейский не вернулся. Выйдя на улицу, он первым делом снял маску и вдохнул холодный осенний воздух. Головная боль слегка отступила. Может он здоров? Обыкновенное переутомление? Немного успокоив себя и убрав под мышку папку с протоколами, он двинулся по продуваемым ледяным ветром дворам к полицейскому участку. В небе медленно плыли кучевые облака, своей серостью тяжело давя на город.
2
BigBOOK
Как жить человеку, за которым охотится киллер, чью лицо ему довелось случайно увидеть? Ответ прост – в страхе.
Обстоятельства моего бегства от нормальной жизни, хотя вряд ли мою жизнь вообще можно было назвать нормальной даже с натяжкой, просты и в то же время сложны для восприятия. Первоначальная картина примерно такова.
Ранний сентябрь. Уже отзвучала из всех утюгов и даже успела забыться песня про третье сентября – несравненный ни с чем гимн начала русской осени; уже позади остались летние впечатления о пустом лете, выпавшем так неудачно на время пандемии; и уже не так длинны были дни, хотя рассветало по-прежнему рано. Было, наверное, пять тридцать утра. Чем может заниматься среднестатистический горожанин, к каковым я отношу себя, в такое раннее время? Еще рано вставать на работу. Слишком ранний час, чтобы просыпаться на учебу, да вообще вести хоть какую-то активную жизнь. Но отнюдь не рано для того, чем занимаюсь я. А именно, начиткой очередной книги и выкладкой новой аудиозаписи в социальных сетях.
Да, вы не ослышались, если вдруг слышите этот рассказ из чьих-то уст, может даже моих собственных, будучи на моей странице в интернете; или же не прочитали неверно слова, если по старинке читаете эти слова на шершавой газетной бумаге, на которой, к великому сожалению книжных эстетов, сейчас печатается большинство книг. Я – профессиональный чтец аудиокниг. Это является способом моего заработка на жизнь. В сферу интересов моих начиток входят самые разные жанры – от фантастики, детектива и мистики, вплоть до, ни много ни мало, эзотерики. За последние шесть с половиной лет я начитал около трех сотен произведений, от небольших рассказов до многотомных сочинений, и не останавливаюсь на достигнутом. Для начитки не требуется многого – компьютер, не самый худший микрофон, окружающая тишина и, собственно, сам текст.
Почему я стал чтецом аудиокниг? Мне многие говорили, что у меня красивый голос. Однажды я решил прочитать небольшой рассказ Стивена Кинга про мальчика и его страшную бабулю (надо ли говорить, что в рассказе для парнишки все закончится плохо?) и выложил это на один видеохостинг. Он настолько популярный, что бессмысленно говорить вам его название, и так знаете. Я не получил миллионы или хотя бы десятки тысяч просмотров и шквал аплодисментов и хвалительных комментариев в свой адрес. Видео с рассказом набрало от силы пару тысяч просмотров, и всего с полсотни отзывов, но все как один были положительные.
– У тебя крутой голос, – однажды сказал мне один из моих друзей, с которым мы, правда, с некоторых пор больше не общаемся. – Ты когда читаешь рассказы, то просто завораживает. И главное, по голосу абсолютно не ясно сколько тебе лет.
Это являлось чистой правдой. Определить мой возраст по звуку голоса было невозможно. Таким тембром мог читать и тридцатилетний парень, и уже отчасти умудренный опытом сорокалетний мужик, и даже человек в очень преклонных годах, хоть и не старше шестидесяти, особенно если сумел сохранить голос и не испортить его куревом. Для каждого слушающего мой портрет был собственным, рождающимся в своем воображении.
Да, вынужден извиниться, но в этой истории я не раскрою своего возраста, тем более к дальнейшему повествованию он не имеет ни малейшего отношения. Вам лишь достаточно знать, что меня зовут BigBook. Большая книга, в переводе с английского.
Вслед за первым начитанным рассказом последовал другой, затем третий. Далее я начал начитывать романы – Джона Уиндема, Кира Булычева, Кристофера Приста, Джорджа Мартина, Рэя Брэдберри, все того же Стивена Кинга в его чрезвычайно крупных формах, Ирвина Шоу, Агаты Кристи, произведения Елены Блаватской (и такое было), братьев Стругацких. И еще несколько десятков известных и не очень авторов. За эти годы у меня образовалось целых два канала – один исключительно эзотерический, другой гламурно-художественный – на видеохостинге с совокупным числом в двадцать три тысячи подписчиков, и появилась группа в социальной сети с одиннадцатью верными тысячами подписчиков. Эти же милые люди, которые иногда начинали свой день, а иногда и заканчивали с моим голосом, не спешно воспроизводящим очередное творение какого-нибудь писателя, стали моими спонсорами. По их желанию, естественно не бесплатному, я начитывал абсолютно любые книги и даже записывал весьма необычные поздравления их вторым половинкам.
Здорово же, когда ты занимаешься любимым делом.
График моей работы был весьма вольным. Я мог просыпаться в семь утра и первым делом начать выполнять очередной заказ на начитку книги. Мог валяться до двенадцати, а мог и вовсе устроить себе выходной. Единственное проклятье такой работы – непостоянный и трудно прогнозируемый заработок. В месяц мне удавалось заработать и много, и мало, а иногда почти ничего. Заказов могло быть навалом, и чтобы потом с трудом не сводить концы с концами, я спал от силы пару-тройку часов в день, все остальное время посвящая чтению перед микрофоном, а бывало, что в месяц выпадало всего две книги. С двух книг можно заработать только на то, чтобы не умереть меленной голодной смертью.
К дополнению моего портрета следует добавить то, что я не женат, у меня нет детей, да и нет семьи как таковой в принципе. За всю жизнь я официально практически нигде не работал, а лет до двадцати пяти, как один из героев «Венецианской трилогии» Брэдбери, даже боялся женщин.
В то раннее сентябрьское утро, которое перевернуло мою жизнь, в моей работе сложилась непростая ситуация. К ближайшему понедельнику сразу три заказчика аудио своих любимых произведений ждали выполненную работу. Я мог затянуть выполнение заказов еще на пару дней, но тогда лишился бы в совокупности семи тысяч, нагло запрошенных как наценку за быструю начитку. Дудки! Роскошь лишиться такой суммы, на которую я спокойно мог жить почти две недели (с нынешними то ценами!), позволить себе было нельзя. Я разрешил себе краткий сон с часу ночи до пяти утра, и уже в три минуты шестого был у компьютера, где на экране призрачно мерцал в предрассветных сумерках текст книги, а микрофон жаждал слышать из моих уст новые слова.
Начитав примерно пятнадцать минут текста, я сбился и остановил запись. Переслушал начало, подивился тому насколько сонно, даже хрипло звучит мой голос, и как безобразно шепелявит во многих местах. Все-таки утро не самое идеальное время для работы с голосом. И как только ведущие радиостанций держат себе в форме почти каждый день? Загадка и только.
Я вышел на балкон, где царила приятная сентябрьская прохлада, разминая затекшие конечности. По мышцам растекалась не самая приятная усталость. То ли тело еще собиралось нежиться в этот ранний час в кровати, то ли… Меня слегка передернуло от мысли, что я вдруг подхватил вирус и заболел. Не то чтобы я его сильно боялся или, как некоторые дураки, не верил вообще, но опасался. Этот вирус, как и любой другой, становился русской рулеткой. Ты не знал, что будет и как. Он может тебе ранить, а может убить. А то и вовсе не задеть, если барабан окажется пустым.
За окном, где пролегала улица, на которой располагался мой дом, было царственно тихо. Автобусная остановка стояла пустой, киоск с газетами, как и полагается в такой час, закрыт, и только редкие проезжающие машины создавали чувство, что город постепенно начинает просыпаться. Посаженные как по линейке ровным рядом березы предательски желтели, не в силах противиться наступившей осени.
Я посмотрел на стоящий напротив меня девятиэтажный дом. Интересно, кто-нибудь еще не спит в такой ранний час как я? Оказалось, нет, и на балкон одного из этажей, кажется пятого, вышла молодая женщина с распущенными длинными волосами. Огненно-рыжие, яркие, они выделялись на фоне общей серости квартала. Она открыла балконные ставни, огляделась и стала сосредоточенно смотреть на улицу, словно ожидая кого-то. Возможно, с ночной смены возвращался ее муж или сын. Меня она пока не замечала. Я немного пофантазировал на тему того, кого она так может ждать ранним утром, и буквально в ответ на мои предположения о муже, на автобусной остановку подрулил рейсовый пригородный автобус, пропыхтел и уехал, оставив там одинокого мужчину с дорожной сумкой. Где-то на деревьях истошно чирикали птицы, радуясь пришедшему на землю дню.
Вдруг в сердце у меня появилось неприятное предчувствие –что-то сейчас должно случиться. И что-то непременно плохое. Как это называется? Шестое чувство?
Гипотетический муж немного постоял на остановке, оглядываясь, как и его гипотетическая жена на балконе, будто кого-то ожидая. Потом, пожав плечами, ловко накинув ремешок сумки на плечо, и направился к дому.
И в тот момент произошло две вещи.
Первое. На тротуаре возле остановки словно из ниоткуда появился мужчина в черной кожаной куртке. Даже с моей частично убитый компьютером и книгами остротой зрения, можно было разглядеть его лицо – сосредоточенное и отчего-то злое. Он был невысокого роста, довольно крепкий, с короткими волосами, то ли мокрыми, то ли просто давно не помнящими вкус шампуня.
Второе. Муж увидел свою жену и помахал ей рукой. Я угадал – они действительно были одной семьей или по крайней мере хорошо знали друг друга.
А затем ощущение тревоги окончательно завладело мной.
Сейчас что-то должно было случиться. Авария двух случайных машин. Взрыв бытового газа. Чей-то крик о помощи. Или убийство посреди улицы.
Случилось последнее.
Мужчина в кожаной куртке, поравнявшись с мужем женщины, выхватил из кармана пистолет и выстрелил. Женщина, увидев, как убивают кого-то ей близкого, должна была вскрикнуть от ужаса, но она продолжала стоять с каменным лицом, словно наслаждаясь разворачивающейся перед ней сценой смерти. А раненный выстрелом падал на землю, не понимая происходящего. Он должен был дойти до своего дома, войти в подъезд, подняться в лифте наверх и оказаться в теплой квартире вместе с любимой, которая ждала его всю ночь у окна. А вместо этого от попавшей пули в сердце он упал на пыльный тротуар, по-прежнему не понимая ничего, и тихо умер. Только левая нога резко дернулась в предсмертной судороге.
Я стоял как завороженный, не зная, что и делать.
В этот печальный момент меня наконец заметили. Женщина на балконе, только что спокойно наблюдавшая за процессом убийства близкого человека, вскрикнула и начала тыкать в меня рукой. Лицо ее исказила не боль от потери, а самая настоящая злость.
Злость от того, что все задуманное пошло не так.
– Убей его, он все видел! Он нас видел!
Я даже не сразу понял, что эти слова относились ко мне, хоть и обращены были к типу в кожаной куртке. Он же, напротив, прекрасно понял сказанное и буквально через секунду стекло балконной рамы рядом от меня взорвалось на сотни мелких осколков от пули. А уже в следующую секунду я упал ничком на грязный балконный пол. Реакция меня не подвела, потому что где-то в нескольких сантиметров от моей головы в момент падения, вызванного инстинктом самосохранения, просвистела вторая пуля. Третья разбила еще одну раму, и я почувствовал колкие удары падающих осколков. Один довольно сильно порезал меня по руке, где на разорванной коже выступила кровь. Все же это гораздо лучше выстрела в сердце или в любую другую часть тела.
Я слышал отчаянные ругательства женщины на балконе, план которой по убийству этого человека (Зачем? Почему? Что он ей сделал?) пошел прахом, а все из-за того, что кому-то не спится ночами и утрами, а затем все стихло. Я медленно прополз в комнату, чихая и брезгливо морщась от уличной пыли, и закрыл балконную дверь. Встав за углом, я осторожно выглядывал через окно на балкон и улицу. Киллера и след простыл. Вряд ли он стал бы ждать, когда я рискну вновь высунуться с балкона. Идиотом он меня явно не считал, да я им в реальности и не был.
Не увидел я и женщины – балкон пятого этажа дома напротив пустовал. Даже рамы закрыты, будто ничего не произошло. Словно мне все приснилось. Но внизу на тротуаре лежало тело несчастного мужчины, и, может быть мне и казалось, но вроде бы из-под тела по асфальту неспешно растекалась лужа крови.
Это была очень неприятная картина.
Но спустя мгновение меня пронзила стрелой ужаса другая мысль – киллер не просто сбежал с места преступления, опасаясь, что его кто-то увидит. Киллер, понимая, что его детально опишут, побежал устранять хорошего свидетеля, который, как известно в узких кругах, лучше всего бывает в мертвой консистенции. То есть уже сейчас киллер нашел мой подъезд, вычислил этаж и, либо пытается попасть в подъезд (слава закрытым стальным дверям с пищащими домофонами!), либо уже поднимается по лестнице.
Закрыл ли я на ночь дверь? Сколько раз я забывал ее запирать, и утром равнодушно обнаруживал это обстоятельство. Равнодушно, потому что ничего страшного не случалось.
Но сейчас страшное случилось, и преследовало меня со своим пистолетом по пятам.
Я ринулся в прихожую, с удовлетворением увидел все замки закрытыми, задвинул засов, и с ужасом расслышал чьи-то осторожные шаги на лестнице. Я хотел глянуть в глазок, но передумал, потому что глазок – самая уязвимая часть любой двери, даже сейфовой. Пули его пробивают на раз и два, уж поверьте моему опыту, почерпанному из начитанных остросюжетных романов.
Кто-то с другой стороны подергал ручки в слепой надежде найти дверь открытой. А потом сказал:
– Открывай. Можем договориться.
Нет, я ошибся. Киллер все-таки принимал меня за идиота. Наверное, потому что я не спал ночью и так глупо попался на балконе, тихо наблюдая за происходящим.
– Пошел-ка ты, – мило ответил я ему и зачем-то легонько пнул дверь ногой. Мол, не боюсь я тебя, хотя и был напуган до смерти. Остались бы у меня волосы на голове к этим годам, уже давно стоял весь седой.
На лестнице смачно выругались, половину высказанных собеседником в порыве неправедного гнева слов я слышал впервые, а затем принялись ковыряться в замке. Киллер был еще и немного домушником. Мастер на все руки. Наверное, под таким объявлением горе-заказчица нашла его на просторах интернета или пестрых рекламных газет.
– Идиот, – крикнул ему я. – Можешь хоть все замки открыть. Дверь закрыта на засов, а я звоню в полицию. Ковыряйся там на здоровье и дальше.
Он поверил – у него не было поводов не поверить, тем более кроме отчаянного звонка правоохранителям у меня не имелось в наличии других шансов спастись – и через минуту на лестнице все стихло. Я набрал номер полиции и как на духу выпалил усталому оператору случившееся:
– Здравствуйте, я стал свидетелем заказного убийства.
С таким обращением им не звонили явно очень давно.
Одновременно рассказывая оператору невероятную историю убийства, я смотрел в окно комнаты, откуда открывался вид на вход в подъезд и успел увидеть выбегающего киллера, который напоследок, остановившись в проулке, оглянулся и поискал глазами окна моей квартиры. Я не знал видел ли он меня, прятавшегося за занавеской, но чувствовал, что, к сожалению, он еще даст о себе знать.
А дальше было интереснее.
Приехала полиция, сразу несколько машин, зачем-то скорая помощь, хотя требовалась уже исключительно труповозка, фургон следственного комитета, прямо как в сериалах, и мою квартиру заполонили совершенно незнакомые люди, все как на подбор суровые и недоверчиво слушавшие мой рассказ.
– У вас есть программа защиты свидетелей? – в отчаянии спросил я, когда мой допрос усталым следователем, который все также с недоверием записывал мои показания, был закончен и следственные мероприятия подошли к концу.
– Программа защиты свидетелей? – переспросил он, словно не расслышал мой вопрос. – Это как в американских сериалах, да?
То ли шутил, то ли не знал, что лучше ответить. Скорей всего никто из них не воспринимал всерьез того, что мне грозила опасность, и киллер в любой момент мог вернуться и закончить начатое. В квартире меня могла спасти дверь все с тем же изящным засовом. Но не мог же я сутками сидеть в четырех стенах, никуда не выходя, ожидая, большей частью напрасно, что непутевую женушку и ее наемника поймают? Конечно, не мог.
