НКВД и СМЕРШ против Абвера и РСХА

скачать книгу бесплатно

НКВД и СМЕРШ против Абвера и РСХА
Анатолий Степанович Чайковский

Тайны военной истории
Первое военное потрясение в ходе Второй мировой войны осенью – зимой 1941 г. под Москвой вынудило Абвер и РСХА искать новые формы ведения «невидимой войны»: разведывательно-диверсионные группы с помощью авиации стали забрасываться не только в прифронтовые, но и в глубинные области СССР. Потугам противника советская сторона противопоставила заметно усовершенствованную систему охраны тыла: лидирующее положение в вопросах военной контрразведки стал занимать СМЕРШ. Заключительный же период в «тайной войне» пришелся на конец 1944-го – 1945 г., когда гитлеровские спецслужбы стремились любой ценой приостановить наступление советских войск за счет усиления контактов с различными коллаборантами и националистическими организациями. Тогда же были организованы подразделения «Ваффен СС Ягдфербанд», «народного сопротивления» с участием фольсштурма и нацистского подполья, получившего название «Вервольф» («Оборотни»). Невзирая на все старания, переломить ситуацию на открытом и «невидимом» фронтах не удалось. Крах гитлеровской Германии был предрешен самой историей.

Анатолий Чайковский

НКВД и СМЕРШ против Абвера и РСХА

Предисловие

Прошлое, к сожалению, и настоящее, перенасыщено войнами и военными конфликтами. Страницы военной истории зафиксировали почти 15 тыс. больших и малых войн, а количество локальных вооруженных столкновений не поддается исчислению. Земная цивилизация потеряла около 4 млрд человеческих жизней, и, судя по всему, это далеко не предел. Среди войн были трех-четырехлетние, семилетние, тридцати- и даже столетние сражения. Но наиболее кровопролитной и разрушительной и, хочется верить, последней была шестилетняя Вторая мировая. Ее главным и определяющим событием стала Великая Отечественная война советского народа в битве с фашизмом.

Составной частью научного осмысления истории, в частности, периода Второй мировой войны, ее наиболее трагичной и яркой страницы выступает военное искусство основных участников вооруженного противостояния – Третьего рейха и Советского Союза. В реальности – это теория и практика подготовки и ведения военных действий путем разработки и осуществления стратегических замыслов, тактических операций, применения накопленного опыта оперативного мастерства. В ходе многих сражений каждое из этих положений нашло зримое проявление в конкретных формах, способах и методах борьбы. Без внимания противоборствующих сторон не осталось и противостояние на невидимом фронте.

Теория и история войн и военного искусства в целом рассматривает широкий круг проблем, связанных с подготовкой, ходом и результатами мировых и локальных военных столкновений. При этом главным объектом изучения остается общество, находящееся в особом «критическом» состоянии – в условиях войны, решающая роль в которой принадлежит широким народным массам. Но они, как и все человеческие коллективы, в том числе воинские, не безлики. Их значение в ходе глобального вооруженного столкновения по-настоящему можно понять и оценить, лишь показывая и раскрывая деятельность конкретных личностей, созданных и руководимых ими партий, организаций, общественных, воинских, специальных и иных формирований, центральных и местных исполнительных органов и т. д. Война и общество неотделимы в своей сущности. В центре всего происходящего стоит человек во всех его жизненных проявлениях. Он выступает как высшее государственное лицо, военачальник, ученый, конструктор, рабочий, крестьянин, организатор и, наконец, как солдат. Тесно переплетаясь между собой, все задачи военной поры могут быть решены только с участием конкретной личности, ее коллектива, а в целом – социума.

Для всестороннего и углубленного познания исторических событий военной поры необходимо учитывать и структурно-функциональные отношения, в которых находились общество в целом, коллективы, отдельные люди. Так, в ходе Второй мировой войны функционировали советско-германский, западный, североафриканский и итальянский фронты. Но их место и роль в войне были далеко не одинаковыми, что обуславливалось масштабом, интенсивностью и напряженностью боевых действий. Главным и решающим был Восточный фронт. Именно на нем были сосредоточены основные силы и средства противоборствующих сторон, прежде всего коалиции фашистских государств. Здесь же она потеряла и свой ударный вооруженный костяк – 607 дивизий. На «долю» вступивших в активную фазу войны лишь на заключительном ее этапе англо-американских войск их пришлось всего 176, преимущественно пехотных, состоявших в основном из солдат старших и непризывных возрастов. К этому времени кадровые дивизии Вермахта Гитлером были уже потеряны при обороне Смоленска, Киева, Севастополя, в кровопролитных битвах под Москвой, Сталинградом, Орлом и Курском, в боях при освобождении Украины и Белоруссии, в ходе последующих стратегических наступательных ударов советских войск. «После провала операции «Цитадель»[1 - Кодовое немецкое наименование Курской битвы летом 1943 года. Со стороны Вермахта в ней участвовало 17 танковых дивизий (70 % от общего числа имевшихся). В сражении впервые приняли участие новейшие немецкие тяжелые танки «Пантера», «Тигр» и самоходные орудия «Фердинанд». Общая численность войск Вермахта, участвовавших в битве, составила около 1 млн человек. В ходе ожесточенных боев немцы потеряли 30 дивизий, из них 7 танковых. Генерал-полковник Гейнц Гудериан писал: «В результате операции «Цитадель»» танковые войска, пополненные с таким трудом, понесли боевые потери в людях и технике и надолго потеряли свою боеспособность… Русские, разумеется, не преминули воспользоваться своей победой. С этих пор на Восточном фронте для нас не было ни минуты покоя».], – отмечал в работе «Сухопутная армия Германии 1933–1945» бывший генерал-майор Б. Мюллер-Гиллебранд, – не последовало никакой передышки, как это было после завершения зимних боев под Сталинградом. На Востоке противник вел беспрерывное наступление. Линия фронта немецких войск была отброшена от 200 до 1000 км на запад, что стоило огромных потерь. Многие дивизии оказались до такой степени разгромлены, что далее не могли существовать. Вражеское кольцо вокруг Германии и ее союзников еще более сузилось, и теперь, в 1944 году, со всей очевидностью следовало ожидать крупного вторжения на Западе…» В поисках людей в Вермахт было мобилизовано пригодное для несения военной службы население «присоединенных к Германии областей» и «фольксдойче». По его данным, средний возраст поставленных под ружье солдат армии резерва составлял 35–40 и более лет. После короткой (3–4 месяца) военной подготовки их сразу же бросали в бой. В последующем мобилизации стали подвергать даже пенсионеров и подростков.

Кроме живой силы, на Восточном фронте Третий рейх потерял и большую часть (3/4) боевой техники – самолетов, танков, пушек, минометов, самоходных установок, другого военного снаряжения.

Решающую роль Советского Союза в разгроме нацизма признавал и Уинстон Черчилль, в свое время заявивший, что именно Красная Армия сломала хребет гитлеровской военной машине. Спустя год после окончания «горячей» войны он же выступил вдохновителем ее «холодного» варианта. Последнее еще раз свидетельствует о причинно-следственной связи возможной войны с проводимой государственной политикой в целом и с лицом, представляющим интересы государства, в частности.

На оккупированной советской территории в тылу немецко-фашистских войск действовал еще один фронт – партизанский. Взгляды современных политизированных «ученых» о его слабости и бесперспективности дезавуируются воспоминаниями многих битых немецких генералов. Один из них, Лотар Рендулич, опираясь на собственный горький опыт, не лукавя, со знанием дела писал: «История войн не знает ни одного примера, когда партизанское движение играло бы такую же большую роль, какую оно сыграло в последней мировой войне. По своим размерам оно представляет собой нечто совершенно новое в военном искусстве. По тому колоссальному воздействию, которое оно оказало на фронтовые войска и на проблемы снабжения, работы тыла и управления в оккупированных районах, оно стало частью понятия тотальной войны»[2 - Не менее откровенным был и военный практик, он же основоположник теории развития и боевого применения бронетанковых войск, генерал-полковник Гейнц Гудериан, который отмечал: «Во время наступления 1941 года немецкие войска еще мало, а то и вообще не страдали от партизан. Но по мере того, как война принимала затяжной характер, а бои на фронте становились все более упорными, партизанская война стала настоящим бичом, сильно влияя на моральный дух фронтовых солдат».]. Понятие «тотальная война» на захваченных немцами и их союзниками территориях Рендулич в первую очередь связывал с Советским Союзом.

Опираясь на эти и многие другие факты, есть все основания утверждать: Великая Отечественная стала главной составной частью Второй мировой войны, именно на полях ее сражений проходили решающие битвы, оттачивались тактика, стратегия и оперативное мастерство противоборствующих сторон, здесь же были задействованы и их основные силы и резервы, в том числе и спецслужб.

Наряду со многими другими составляющими, история войн и военного искусства свидетельствует: кроме доступных форм, видов и способов разведки и контрразведки, применяемых в мирное время, в условиях войны противоборствующие стороны стремились к поиску и внедрению качественно новых приемов и методов, в том числе в сфере агентурно-оперативных ухищрений и уловок. Предпринимаемые шаги относились как к отдельным боям, битвам и стратегическим операциям, так и к попыткам в целом подорвать неприятельский тыл. Последнее в равной степени было присуще и «благородной разведке», и «низменному шпионажу».

Успех или поражение в предстоящей схватке на невидимом фронте во всех случаях закладывались уже на стадии ее разработки и подготовки. В последующем результаты зависели от конкретных исполнителей, их опыта и профессионального мастерства, надежности агентурных позиций, убедительности и достоверности легенд прикрытия, приемов маскировки, в определенной степени и от везения. «На войне, – гласил трактат древнеримского историка Непоты, – ничем не стоит пренебрегать». Не менее категоричным был и известный древнекитайский ученый и военный теоретик Сунь Цзы: «Разведчики особенно необходимы на войне. Они являются той опорой, с помощью которой двигается все войско».

Не стала в этом случае исключением и Вторая мировая война, прежде всего события на советско-германском фронте, а также в тылу Красной Армии. По образному определению английского историка Лиддела Гарта, для достижения успеха в тайной войне гитлеровские спецслужбы задействовали широкий спектр «стратегии непрямых действий» в лице всех видов разведки и контрразведки – военной, экономической, финансовой, политической, идеологической и др., применяли как их общие методы (агентурные, технические, воздушные, морские), так и специфические приемы (массовую заброску агентуры, точечные диверсии, индивидуальный террор и т. п.). В стороне не осталась и пропагандистская машина Третьего рейха. «Место артиллерийской подготовки перед атакой пехоты, – хвастливо заявил Гитлер, – займет… пропаганда, которая сломит врага психологически, прежде чем вообще вступят в действие армии».

Важно отметить и такой факт: если формы подрывной деятельности противника в ходе войны не подверглись существенным изменениям, то ее задачи, направленность и методы не раз менялись. В зависимости от складывающейся военно-политической обстановки последние имели тактический, оперативный и стратегический характер. Главным оставалось одно: нанести как можно больший урон противоборствующей стороне.

Учитывая широкую палитру особенностей тайной войны, разнообразие противостояния немецко-фашистских и советских спецслужб, основное внимание в предлагаемой читателю работе сконцентрировано на некоторых наиболее важных вопросах и характерных чертах их деятельности.

С одной стороны, – это организация и результаты работы гитлеровских разведывательных и контрразведывательных органов и служб по осуществлению агентурной и войсковой разведки, проведение диверсионно-подрывной работы, применение агентурных, технических и других приемов и методов борьбы. В частности: их структура, функции и задачи, подбор и обучение агентурных кадров, их морально-психологическая подготовка, постановка соответствующих задач, способы проникновения в расположение частей и соединений Красной Армии, прифронтовой и глубокий советский тыл, приемы и уловки маскировки, среди них – разработка легенд прикрытия, документальное, боевое и материально-техническое обеспечение, использование советской форменной одежды, поддельных наград и т. д.

С другой – это противодействие советских спецслужб проискам противника, поиск и усовершенствование правовых, организационных, тактических и других мер по локализации и пресечению подрывной деятельности гитлеровских агентов и диверсантов, изучение приемов, методов и способов действий врага на невидимом фронте и др.

Основными организаторами и исполнителями тайной войны со стороны нацистской Германии выступали Абвер (военная разведка и контрразведка) Верховного командования Вермахта (ОКВ) и Главное управление имперской безопасности (РСХА) в лице огромного количества их центральных, территориальных, фронтовых, армейских и других органов и служб – «Абвер-заграница», штаб «Валли», «Абверштелле», абверкоманд (абвергрупп), отделы 1Ц штабов частей и соединений Вермахта, «Зондерштаба Р», служба безопасности (СД), гестапо, «Унтернемен Цеппелин» и многие другие. В структуре Абвера действовали и воинские части специального назначения – диверсионный батальон, затем полк, дивизия «Бранденбург-800», батальоны «Нахтигаль», «Бергман», «Ролланд», полк «Курфюрст» и др. Подобные формирования со временем появились и в структуре органов РСХА.

С их участием на Восточном фронте было развернуто активное внедрение новых приемов и методов осуществления диверсионно-разведывательной и подрывной работы, прежде всего против Красной Армии, в прифронтовых и глубинных районах, а также среди населения оккупированных областей. Один из них заключался в организации масштабной агитации и пропаганды, попытках формирования в советском тылу повстанческих организаций и групп.

Абверу и спецслужбам РСХА противостояли особые отделы, территориальные и транспортные органы Наркомата внутренних дел СССР, войска по охране тыла действующей армии, истребительные батальоны и группы содействия им, позже органы и службы Наркомата госбезопасности, военная контрразведка, получившая звучное название СМЕРШ (смерть шпионам).

Деятельность спецслужб противоборствующих сторон в годы Великой Отечественной войны условно можно разделить на несколько периодов, каждому из которых были присущи свои особенности и характерные черты. Первый охватывает 1941 – весну 1942 гг., когда главные усилия Абвера и РСХА были сосредоточены на действующей Красной Армии, а основные надежды по проведению масштабной подрывной работы возлагались на массовую заброску агентуры. Во многих случаях задействовались и подразделения абверовского «домашнего войска», а в Прибалтике, Украине и других местах – националистические формирования. С их помощью немцы, надо признать часто небезуспешно, осуществляли войсковую разведку, совершали захват важных тактических и стратегических объектов, прежде всего мостов и переправ, проводили многочисленные диверсии и террористические акты. Эти и другие эпизоды ярко отражены в романе Ивана Стаднюка «Война» и снятом по его мотивам одноименном фильме. В этот же период советская сторона, нередко путем грубых промахов и ошибок, искала пути и возможности противостоять подрывным проискам противника, накапливала оперативный опыт, стремилась к организационному совершенствованию своих спецслужб.

Первое военное потрясение Третьего рейха осенью – зимой 1941 г. под Москвой, неуемное желание взять реванш за нанесенный «позор», планирование крупных наступательных операций на лето 1942 г. вынудили Абвер и РСХА коренным образом пересмотреть подходы к организации, структуре, кадровому составу и подготовке как отдельных агентов, так и разведывательно-диверсионных формирований, более четкому определению их функций и задач, улучшению материально-технического оснащения, легендированию, маскировке и т. д. Наряду с продолжающейся переброской на линию фронта и в прифронтовую полосу агентов-одиночек, основная ставка была сделана на небольшие, в составе 3–4, реже 10–25, иногда 30–40 и даже 100 и более человек, диверсионно-разведывательные группы с обязательным наличием в них радистов. Тогда же с помощью авиации началась их доставка не только в прифронтовые районы, но и в глубинные области СССР – Центральную часть России, Среднюю Азию, Кавказ, Урал, другие отдаленные места. Позже сюда стали направляться и более крупные диверсионно-разведывательные формирования со специфическими подрывными задачами, прежде всего для организации вооруженных банд и различных националистических выступлений. Тем самым немецкие спецслужбы вступили во второй период войны на невидимом фронте.

Пытаясь с помощью разведки, контрразведки и диверсий осуществить всестороннюю оценку сил, средств, вооружения, снаряжения и стратегических резервов Красной Армии, подорвать ее материально-техническую базу, Абвер и РСХА прилагали огромные усилия к проведению широких разведывательных операций, масштабных диверсий на важных военных и гражданских промышленных объектах, железнодорожных и других путях сообщений. Крупные террористические акты планировалось осуществить и против высших государственных и партийных деятелей, военачальников Советского Союза. В этот период появились новые разновидности специальных диверсионно-подрывных органов и служб противника – «Зондерштаб Р», Тайная полевая полиция (ГФП), «Унтернемен Цеппелин», заметно активизировалась работа отдела генерального штаба ОКХ «Иностранные армии Восток» и др.

Потугам противника на невидимом фронте советская сторона в ходе войны противопоставила усовершенствованную систему охраны тыла действующей Красной Армии, более подготовленные разведывательно-контрразведывательные кадры, а главное – накопленный опыт агентурно-оперативной работы, знание основных сил и средств врага.

Неслыханное до этого в истории нацистской Германии поражение в «блицкриге» под Сталинградом, а особенно под Курском и Белгородом, положило начало третьему периоду в тайной войне. Продолжился он почти до конца 1944 г., когда немецко-фашистские войска вынужденно оставили территорию СССР. Тогда же гитлеровские спецслужбы задействовали все имеющиеся резервы, средства и возможности, пытаясь с участием разведки, при помощи диверсий и террора повлиять на дальнейший ход вооруженного противостояния. Невзирая на огромное число агентуры, совершенствование форм, методов и способов разведывательной и подрывной деятельности, желаемого успеха достичь не удалось. В контексте разворачивающихся событий примечательным стало то, что Абвер окончательно утратил свои позиции в сфере разведывательно-контрразведывательной и диверсионной работы. На первый план выдвинулись нацистские служба безопасности и тайная государственная полиция, а во фронтовых войсках Вермахта – отдел «Иностранные армии Восток». В этот же период существенно улучшилось вооружение и снаряжение немецких диверсантов и агентов, обеспечение их средствами связи, качественно новый уровень приобрели приемы различных уловок и маскировки.

Провал в 1943–1944 гг. широкомасштабных усилий Абвера и РСХА в поединке на невидимом фронте стал возможен благодаря кардинальной организационно-структурной перестройке деятельности советских спецслужб, приобретению ими невиданного до сего опыта контрразведывательной работы, совершенствованию личного и коллективного агентурно-оперативного мастерства. Лидирующее положение в вопросах военной контрразведки стал занимать СМЕРШ.

Четвертый, заключительный период в тайной войне пришелся на конец 1944–1945 гг. Стремления гитлеровских спецслужб сводились в основном к попыткам любой ценой приостановить наступление советских войск, дальнейшему усилению контактов с различными коллаборантами и националистическими организациями с целью усилить сопротивление Красной Армии. Руководящему эсэсовскому органу рейха принадлежала и идея организации диверсионно-разведывательных подразделений «Ваффен СС Ягдфербанд», «народного сопротивления» с участием фольксштурма и нацистского подполья, получившего название «Вервольф» («Оборотни»).

Невзирая на все старания, переломить ситуацию на открытом и невидимом фронтах не удалось. Крах гитлеровской Германии был предрешен самой историей. Слова Сунь Цзы, что «пользование шпионами самое существенное на войне: это – та опора, полагаясь на которую действует армия», но «из-за них не только проигрываются сражения, но и падают династии», стали для Третьего рейха во многом пророческими.

Работа подготовлена на основе широкого круга архивных источников, опубликованных документов и материалов, научных изысканий, энциклопедических изданий и справочников, мемуаров и воспоминаний ветеранов Великой Отечественной войны. Пользуясь случаем, автор выражает искреннюю признательность и благодарность всем, кто принимал участие в подготовке рукописи к печати, особенно Александру Колпакиди, Виталию Кубицкому, Бату Батову, Людмиле Дидух, Юрию Дьяченко, Сергею Богунову, Юрию Жуковину, Владимиру Шутову, Андрею Теклишину.

Глава I

Истоки

Большой дом на Лубянке

Первая половина XX в. обозначилась широким спектром общественно-политических событий, оказавших влияние на весь ход мирового развития. Одним из них стало появление нового реакционного политического течения – фашизма. Приход в 1922 г. к власти в Италии «фаши ди комбаттиименто» засвидетельствовал не обычную смену одного правительства другим, а изменение формы классового государства: буржуазная демократия уступила место открытой террористической диктатуре. Оформление фашистской корпоративной государственности во главе с дуче Бенито Муссолини успешно завершилось в 1926 г.

В 1919 г. при активном участии Адольфа Гитлера и его соратников крайне радикальная партия возникла и в Германии. Получив годом позже название Национал-социалистическая (нацистская) рабочая партия (НСДАП), она положила начало разновидности фашизма – нацизму. В 1933 г. на обломках бывшей Веймарской республики нацисты подняли флаг Третьего рейха со свастикой – возникло государство, положившие в основу своей жизни и деятельности чудовищную форму произвола, ненависти и террора.

Фундаментом всей политики и идеологии национал-фашистов стали оголтелый, в самых изуверских его формах, расизм и агрессивная теория «жизненного пространства». Как разновидность крайнего шовинизма, расизм был объявлен государственным учением новой Германии. Нацисты утверждали: по своей природе одни расы призваны господствовать, другие обречены на рабство и угнетение. Провозгласив немцев «сверхлюдьми», приверженцы Гитлера призывали очистить их исторический путь от «неполноценных народов» и установить господство Третьего рейха над всем миром. Основными средствами достижения преступных целей нацисты провозгласили жестокость и насилие.

Кроме Германии и Италии, фашистская идеология проявление и поддержку нашла в различных частях Европы и Азии: Японии, Венгрии, Румынии, Финляндии, некоторых других странах. Назревала новая мировая война, и главной ее целью виделось «жизненное пространство» на Востоке, прежде всего за счет территории СССР.

Наряду с милитаризацией экономики, наращиванием военной мощи, подчинением захватническим целям внутренней и внешней политики союзники по оси Рим – Берлин – Токио взяли курс и на всестороннее развитие и укрепление спецслужб. В Германии ими стали Абвер, служба безопасности (СД) и гестапо, достигшие за короткое время заметных успехов в шпионском ремесле. Приоритетные позиции в мире в вопросах разведки и контрразведки в этот период занимала английская Ми-5. Мало чем уступали ей и «джентльмены» шпионажа из Японии, Финляндии, Польши и Франции. Заметно слабее были их коллеги в Италии, Венгрии, Румынии, странах Прибалтики.

В Советском Союзе, невзирая на «младенческий» возраст, кроме Главного разведывательного управления Генштаба Красной Армии, о себе громко заявила и политическая спецслужба в лице Объединенного государственного политического управления (ОГПУ), а с июля 1934 г. – Главного управления государственной безопасности (ГУГБ) Народного комиссариата внутренних дел (НКВД) СССР. Наркоматы внутренних дел со структурными управлениями госбезопасности были созданы также в союзных и автономных республиках, а в краях и областях – УНКВД, в них, соответственно, – отделы ГБ. Последние стали их основным разведывательно-контрразведывательным звеном.

В грядущей мировой войне именно спецслужбам Советского Союза и нацистской Германии предстояло сойтись в жестоком противостоянии на невидимом фронте. Борьба предполагалась упорной и кровопролитной.

Союзный наркомат внутренних дел возглавил Генрих Григорьевич Ягода, исполнявший после смерти Вячеслава Рудольфовича Менжинского обязанности председателя ОГПУ. Его первым заместителем (по оперативным вопросам) стал Яков Самуилович Агранов, вторым – Георгий Евгеньевич Прокофьев.

Решением Политбюро ЦК ВКП(б) и ЦИК СССР перед НКВД были поставлены задачи: обеспечение революционного порядка и государственной безопасности; охрана общественной (социалистической) собственности; охрана границ Союза ССР; запись актов гражданского состояния. Согласно принятому документу, при союзном наркомате предусматривалась и организация Особого совещания, которой предоставлялось «право применять в одностороннем порядке высылку, ссылку, зачисление в исправительно-трудовые лагеря на срок до пяти лет и высылку за пределы Союза ССР».

Досье

Ягода Генрих Григорьевич (Енох Гершонович) (1891–1938).

Участник революционных событий 1905–1907, 1917 гг. С 1919 г. на службе в ВЧК. В 1926–1929 гг. исполнял обязанности, затем первый заместитель, позже второй заместитель председателя ОГПУ. В 1934 г. возглавил НКВД. Проводил активную работу по осуществлению в стране репрессий, что, однако, не спасло его от гнева вождя. 26 сентября 1936 г. в телеграмме в адрес Политбюро ЦК ВКП(б) Сталин и Жданов писали: «Считаем абсолютно необходимым и срочным делом назначение т. Ежова на должность наркома внутренних дел. Ягода явно оказался не на высоте своего задания в раскрытии троцкистско-зиновьевского блока. ОГПУ опоздал в этом деле на 4 года. Об этом говорят все партработники и большинство областных представителей НКВД».

Тогда же Ягода лишился должности. Некоторое время номинально находился в кресле наркома связи СССР. В январе 1937 г. был отправлен в отставку, а в марте подвергся аресту. Обвинялся в предательстве, организации убийства В. Менжинского, М. Горького, его сына М. Пешкова, в попытках отравить Н. Ежова и т. д. «Если бы я был шпионом, – заявил Ягода на суде, – то десятки стран мира могли бы закрыть свои разведки».

Приговор вынесли на процессе во время рассмотрения дела Н. Бухарина, А. Рыкова и др. Казнен 15 марта 1938 г. Расстрелу подверглась и жена – Ида Леонидовна Авербах. В 1988 г. все, кто проходил по делу на том процессе, были реабилитированы. Кроме Г. Г. Ягоды.

Среди пятнадцати главных управлений, управлений и отделов центрального аппарата НКВД (пограничной и внутренней охраны, рабоче-крестьянской милиции, исправительно-трудовых лагерей и др.) общей численностью 8 211 человек лидирующее положение заняло Главное управление государственной безопасности в 1410 штатных единиц. Структурно оно состояло из восьми отделов (оперативного, особого, секретно-политического, экономического, иностранного, транспортного, учетно-статистического, специального). И хотя в 1934–1936 гг. союзный и республиканские НКВД, их территориальные подразделения и службы не раз подвергались реорганизации, уточнению структуры и штатов, ГУГБ и его местные органы оставались «неприкасаемыми». Изменения коснулись лишь отдела кадров центрального аппарата. Такая же ситуация наблюдалась в республиках, краях и областях. «Первую скрипку» здесь играли управления и отделы госбезопасности. Удивлял лишь факт отсутствия собственно руководителя ГУГБ НКВД СССР. Долгое время он не назначался, и лишь потому, что такая должность не предусматривалась в штатном расписании. На практике общее руководство главком осуществлял Г. Ягода, а повседневная оперативная работа лежала на первом заместителе наркома. Официальным руководителем ГУГБ Я. Агранов был назначен лишь в декабре 1936 г., но в новой должности он проработал менее полугода. Его сменил М. П. Фриновский.

Досье

Фриновский Михаил Петрович (1898–1940).

Командарм 1-го ранга.

Сын учителя. Окончил духовное училище, курсы высшего командного состава при Военной академии РККА им. М. В. Фрунзе. Унтер-офицер императорской армии. В 1918 г. вступил в партию большевиков. Участник гражданской войны. В органах ВЧК с 1919 г. Службу проходил в Особом отделе Южного фронта. Длительное время работал в органах госбезопасности Украины, затем на Северном Кавказе. С ноября 1928 г. – командир дивизии особого назначения им. Ф. Э. Дзержинского, позже – председатель ГПУ Азербайджана. С 1933 г. – начальник Главного управления пограничной и внутренней охраны ОГПУ (с июня 1934 г. – НКВД СССР). В октябре 1936 г. стал заместителем Н. Ежова, затем первым заместителем и начальником ГУГБ (с июня 1938 г. – 1-го Управления). Верный сподвижник Н. Ежова.

В сентябре 1938 г. временно исполнял обязанности наркома ВМФ СССР. Удостоен многих государственных наград. 6 апреля 1939 г. подвергся аресту. В июле 1940 г. Военной коллегией Верховного суда СССР был вынесен приговор – расстрел. Не реабилитирован.

Задачи, поставленные перед ГУГБ НКВД, объединившим все основные оперативно-чекистские подразделения бывшего ОГПУ, были многогранными: охрана партийно-государственного руководства; заграничная разведка; борьба с диверсиями, шпионажем; борьба с изменой Родине, контрреволюцией, террором, другими государственными преступлениями; охрана государственной тайны; выполнение специальных заданий правительства СССР по обеспечению революционного порядка и государственной безопасности.

На Оперативный отдел (Оперод, начальник – К. В. Паукер) возлагались охрана высших должностных лиц партии и правительства, проведение обысков, арестов, осуществление наружного наблюдения, использование оперативной техники, обеспечение контроля за работой правительственной связи и пр.

Борьбу с иностранным шпионажем, диверсиями, оперативно-чекистское обслуживание РККА и РКВМФ осуществлял Особый отдел (ОО – М. И. Гай). Экономическому отделу (ЭКО – Л. Г. Миронов) вменялось оперативно-чекистское обслуживание отраслей народного хозяйства, борьба с вредительством. Такие же задачи, только на транспорте, возлагались на Транспортный отдел (ТО – В. А. Кишкин, с марта 1935 г. – А. М. Шанин).

Секретно-политический отдел (СПО – Г. А. Молчанов) вел борьбу с «бывшими» политическими партиями, партийной оппозицией, «контрреволюционным» духовенством, националистическими движениями. Проводил он и оперативно-чекистское «обслуживание» интеллигенции, учебных заведений, государственных управленческих аппаратов и др.

Учетно-статистический отдел (УСО, с мая 1936 г. – Учетно-архивный, с ноября 1936 г. – Учетно-регистрационный отдел (УРО) – Я. М. Генкин) осуществлял хранение оперативных материалов, регистрацию и учет дел арестованных, вел справочную и статистическую работу, а также главную оперативную картотеку. Специфической деятельностью занимался Специальный отдел – шифрование и дешифрование, охрана государственной тайны, осуществление контроля за сохранением секретности переписки в НКВД, партийных и государственных органах и т. д.

Историческая справка

Отдел был создан в 1921 г., когда по решению Малого Совнаркома при ВЧК заработала криптографическая служба, получившая со временем название «специальной». По инициативе Ф. Э. Дзержинского ее руководителем стал Глеб Иванович Бокий. Тогда же появился и приказ, предписывающий центральным и периферийным органам «чрезвычайки» направлять в Спецотдел обнаруженные при обысках и арестах, а также полученные агентурным путем и даже случайно шифры, ключи к ним, шифрованные материалы и т. д. Вскоре в комплексе связи Советского Союза была введена и более надежная (криптостойкая) шифрсистема.

За короткое время с участием Г. Бокого удалось организовать почти образцовую работу по криптографии и радиоразведке. В частности, начала функционировать радиопеленгаторная станция № 3, положившая начало советской военно-морской радиоразведке. С учетом особой значимости Спецотдела, будучи формально в структуре ОДПУ – НКВД, реально он находился в ведении ЦК ВКП(б). Ситуация кардинально изменилась с приходом в НКВД Н. И. Ежова. Реорганизация ведомства, а также изгнание «птенцов» Генриха Ягоды кардинально отразились не только на отделе, но и на судьбе его руководителя. Глебу Бокому была оказана «особая» честь: 16 мая 1937 г. его арестовали в кабинете наркома. В ноябре вынесли смертный приговор, вскоре расстреляли. Реабилитирован в 1956 г.

На Иностранный отдел (ИНО – А. Х. Артузов, с мая 1935 г. – А. А. Слуцкий) возлагались внешнеполитическая, экономическая, научно-техническая разведка и внешняя контрразведка. Отдел кадров возглавлял Я. М. Вейншток. Задача отдела заключалась в подборе и обучении кадров для ГУГБ.

Аналогичные функции и задачи возлагались на аппараты территориальных органов государственной безопасности. Общим в деятельности структурных подразделений ГУГБ было одно: агентурно-оперативная работа.

7 октября 1935 г. ЦИК и Совнарком СССР приняли постановление о введении для личного состава органов и войск НКВД специальных персональных званий. Для высшего начальствующего состава ГУГБ ими стали звания комиссаров и майоров государственной безопасности, средний и старший состав ограничился званиями наподобие армейских. Наркому внутренних дел СССР предусмотрели звание генерального комиссара госбезопасности. Для военнослужащих войск НКВД вводились такие же воинские звания, как в РККА.

В ноябре, в зависимости от занимаемой должности, начальствующий состав ГУГБ одел новые, определенного размера, количества и цвета звезды и звездочки, а также специальный нарукавный знак принадлежности к ГУГБ.

Историческая справка

Знаки различия на петлицах (ромбы, квадраты и треугольники) в Красной Армии были установлены в июне 1924 г. В сентябре они были приняты в органах и войсках ОГПУ. В марте 1925 г. для старшего начальствующего состава были введены прямоугольники («шпалы»). Все знаки различия штамповались из красной листовой меди или томпака. Их наружная сторона серебрилась и покрывалась сквозной или глухой эмалью красного цвета. Петличные знаки различия образца 1924 г. в неизменном виде просуществовали до декабря 1935 г.

В зависимости от занимаемой должности цвет петлиц (краповый или зеленый) и соответствующее количество ромбов, прямоугольников, квадратов и треугольников устанавливались по 13 категориям – от первой (два треугольника) до тринадцатой – четыре ромба. Генриху Ягоде, возглавлявшему НКВД, полагались «чистые» петлицы, что его очень огорчало.

В октябре 1935 г. в войсках НКВД были введены воинские звания для командного состава и специальные для политического, военно-технического, военно-медицинского и других административно-тыловых служб.

Начальствующему составу органов государственной безопасности предусматривалась отдельная система специальных званий, состоявшая из трех категорий: средний начсостав – младший лейтенант, сержант; старший – капитан, старший лейтенант, лейтенант; высший – комиссар 1, 2 и 3-го рангов, старший майор, майор. Ко всем званиям добавлялись слова: «государственной безопасности». Наркому внутренних дел СССР полагалось специальное звание – генеральный комиссар государственной безопасности, которое приравнивалось к маршалу Советского Союза. В истории НКВД его получили трое – Генрих Ягода, Николай Ежов и Лаврентий Берия.

В иерархии воинских и специальных званий звания госбезопасности стояли на два порядка выше. Так, сержант ГБ (сержантских званий в РККА еще не существовало) соответствовал званию армейского лейтенанта (младшего политрука); младший лейтенант ГБ – старшему лейтенанту (старшему политруку); лейтенант ГБ – капитану (старшему политруку); старший лейтенант ГБ – майору (батальонному комиссару); капитан ГБ – полковнику (полковому комиссару); майор ГБ – комбригу (бригадному комиссару); старший майор ГБ – комдиву (дивизионному комиссару); комиссары ГБ 3, 2 и 1-го рангов – соответственно комкору, командиру 2-го и командиру 1-го рангов (корпусному комиссару, армейскому комиссару 2-го ранга, армейскому комиссару 1-го ранга).

Для сотрудников ГУГБ была также установлена специальная форма одежды и знаки различия. Цвет петлиц остался прежним – краповый для сотрудников госбезопасности и внутренней охраны, светло-зеленый – для военнослужащих пограничной охраны.

Знаки различия на рукавах (1935 г. – июль 1937 г.): генеральный комиссар ГБ – одна большая нарукавная шитая золотом звезда, окаймленная красным, синим, зеленым и краповым шитьем, в центре звезды – серп и молот красного цвета, под звездой – золотой жгут; комиссар 1-го ранга – четыре шитые золотом звезды: три в ряд, одна сверху; комиссар ГБ 2-го ранга – четыре шитые золотом звезды: три в ряд, одна снизу; комиссар ГБ 3-го ранга – три нарукавные шитые золотом звезды: две в ряд, одна сверху; старший майор ГБ – две нарукавные шитые золотом звезды в ряд; майор ГБ – одна нарукавная шитая золотом звезда; капитан ГБ – три нарукавные шитые серебром звезды: две в ряд, одна сверху; старший лейтенант ГБ – две нарукавные шитые серебром звезды; лейтенант ГБ – одна нарукавная шитая серебром звезда; младший лейтенант и сержант ГБ – соответственно три (один сверху и два в ряд) и два в ряд нарукавных красного цвета усеченных треугольника.

Петлицы в новой форме одежды были крапового цвета с малиновым кантом и одной продольной полосой посередине – цвета серебра от сержанта до капитана ГБ включительно и цвета золота от майора ГБ и выше. Имелся и специальный нарукавный знак: в первом случае – овал (щит) и клинок меча цвета серебра с эфесом меча, серпом и молотом цвета золота; во втором – овал цвета золота, с мечом, серпом и молом цвета серебра.

Из «низов» послышались нарекания, что размещенные на рукавах знаки различия не видны в строю. Начиная с апреля 1936 г. чины госбезопасности «персональные» звезды в предыдущем количестве стали носить на петлицах. Размещались они на продольной золотой (серебряной) полосе. Младшие лейтенанты и сержанты ГБ имели на петлицах соответственно по три и два усеченных треугольника на серебряных продольных полосах.

Постановлением ЦИК и СНК СССР от 10 июля 1937 г. личный состав органов ГУГБ был переведен на систему знаков различия РККА. Были приняты и аналогичные армейским знаки различия на петлицах: покрытые красной эмалью посеребренные «ромбы», «шпалы» и «квадраты». Просуществовали они до февраля 1943 г. Соответственно: генеральный комиссар ГБ – большая золоченная вышитая звезда; комиссар ГБ 1-го ранга – четыре ромба и над ними звезда цвета золота; комиссары ГБ 2–3-го рангов, старший майор, майор ГБ – четыре, три, два и один ромбы; капитан, старший лейтенант и лейтенант ГБ – три, две и одна «шпалы»; младший лейтенант и сержант ГБ – три и два квадрата («кубари»).

В 1935–1937 гг. отличительные особенности в знаках различия имели сотрудники госбезопасности, проходившие службу в особых отделах (контрразведке). В телеграмме (сентябрь 1935) на имя Сталина (находился на отдыхе в Сочи) Г. Ягода писал, что армейские особисты носят форму и знаки различия, отличные от командного и начальствующего состава РККА, что затрудняет их деятельность в частях, казармах и складах, поскольку ведет к их расконспирированию и невозможности осуществления агентурной работы. В объявленном в мае 1936 г. «Положении об особых органах ГУГБ НКВД СССР» отмечалось: сотрудники особых отделов корпусов, флотов, особых отделений дивизий, бригад, укрепрайонов, флотилий, а также отдельные оперативные работники, прикрепленные к частям и учреждениям РККА, носят форму одежды и знаки различия военно-политического состава соответствующих родов войск согласно их персональным званиям органов госбезопасности: 2 ромба – старший майор ГБ, 1 ромб – майор ГБ, капитан, старший лейтенант и лейтенант ГБ – соответственно 3, 2 и 1 прямоугольник («шпалы»). Младший лейтенант и сержант госбезопасности ограничились тремя квадратами («кубарями»). На рукавах все сотрудники особых отделов обязывались носить красные пятиконечные звезды военно-политического состава РККА.

В последующем ситуация со званиями для армейских особистов практически не изменилась.

В 1943 г. существующая система званий в государственной безопасности была дополнена званиями подполковника, полковника и комиссара ГБ, одновременно ликвидировались звания сержанта и старшего майора. Вводилась также новая категорийность офицерских званий: высший состав – комиссар, комиссар 3, 2 и 1-го рангов; старший – майор, подполковник, полковник; средний – младший лейтенант, лейтенант, старший лейтенант и капитан, а также младший начальствующий состав – старшина, старший сержант, младший сержант специальной службы. Были введены новые знаки различия – погоны, число больших и малых звезд и звездочек на них соответствовало армейским званиям: комиссар ГБ – 1 звезда (генерал-майор); комиссары ГБ 3, 2 и 1-го рангов – соответственно 2, 3 и 4 звезды (генерал-лейтенант, генерал-полковник и генерал армии). Адекватные новшества постигли и младший начальствующий состав.

11 июня 1945 г. в соответствии с Указом ПВС СССР для сотрудников НКВД-НКГБ, имеющих специальные звания госбезопасности всех уровней, вводились звания, аналогичные званиям в Красной Армии.

В октябре 1935 г. постановлением ЦИК и СНК СССР было утверждено и «Положение о прохождении службы начальствующим составом Главного управления госбезопасности НКВД СССР». Однако окончательная его редакция увидела свет только через год.

В сентябре 1936 г., публично объявив, что Генрих Ягода «оказался не на высоте своего задания по раскрытию троцкистско-зиновьевского блока», а «чекистская часть НКВД болеет серьезной болезнью, и пора нам заняться ее лечением», Сталин предложил заменить его на посту наркома Николаем Ежовым. Участь отставки постигла и заместителя Г. Ягоды – Г. Прокофьева. 1 октября новый руководитель НКВД приступил к исполнению своих обязанностей. В отличие от Г. Ягоды, прежде всего по причине незнания глубины «чекистского дела», Н. Ежов не стал взваливать на себя бремя руководства ГУГБ. До середины апреля 1937 г. его возглавлял Я. С. Агранов, а затем, до марта 1938 г. – М. П. Фриновский. Он же стал и первым заместителем наркома. Я. С. Агранов удовлетворился лишь должностью заместителя.

Досье

Ежов Николай Иванович (1895–1940).

В анкетах сообщал, что имеет незаконченное нижнее образование – реально это были два-три класса церковно-приходской школы. Учился на курсах марксизма-ленинизма при ЦК ВКП(б). Начальный этап биографии практически неизвестен.

С 1913 г. в армии. В связи с малым ростом (151 см) находился в нестроевой команде. Работал в артиллерийских мастерских.

В мае 1917 г. вступил в ряды РСДРП(б). С 1919 г. боец Красной Армии. Рядовой, затем комиссар военной радиошколы. Вместе с ее командованием подвергся аресту Особым отделом Западной армии. Был осужден условно.

В 1921 г. избран заведующим агитационно-пропагандистским отделом Татарского обкома РКП(б). В последующие годы – секретарь обкома, губкома и крайкома партии. Был делегатом двух (XII и XIV) партийных съездов. С февраля 1927 г. – инструктор Орграспредотдела ЦК ВКП(б), в 1930 г. его возглавил. Близко сошелся со Сталиным. Избирался членом ЦК, Оргбюро ЦК, секретарем ЦК ВКП(б).

26 сентября 1936 г. занял кресло наркома внутренних дел СССР. С весны 1937 г. ввел в республиках «разнарядку» на количество людей, подлежащих аресту, а также расстрелу, высылке и т. д.

Финал карьеры «железного наркома» пришелся на 1938 г. Написал на имя Сталина покаянное заявление о допущенных «грехах», просил освободить от обязанностей наркома, недолгое время находился в должности наркома водного транспорта. 10 апреля 1939 г. подвергся аресту в здании ЦК. Обвинялся в руководстве организацией заговорщиков в войсках и органах НКВД, проведении шпионской работы в пользу иностранных разведок, подготовке вооруженного восстания против советской власти. В феврале 1940 г. Верховный суд вынес приговор – высшая мера наказания. Расстрелян. Родные Н. И. Ежова не раз обращались с просьбой о реабилитации. Ходатайство было отклонено.

«Эра» Николая Ежова в историю вошла стремительными изменениями в жизни силового ведомства и множественными организационно-структурными преобразованиями. Чуть ли не главным ее содержанием стала чистка «птенцов» Генриха Ягоды и назначение на ведущие должности «верных» соратников «железного» наркома. На этот раз наибольшей реорганизации, как кадровой, так и структурной, подверглось ГУГБ. За первые три месяца нахождения в должности за «принадлежность и связь с контрреволюционерами, троцкистами, правыми, националистами, за измену и шпионаж» из системы госбезопасности Ежов уволил 1361 сотрудника, 884 из которых подверглись аресту. На февральско-мартовском (1937 г.) Пленуме ЦК ВКП(б) нарком подчеркнул: «В условиях обострения классовой борьбы агентурной работе розыска врагов народа мы придаем решающее значение».

«НКВД – это не просто ведомство, – пафосно заявил в свою очередь в день двадцатилетия (20 декабря 1937 г.) органов госбезопасности Анастас Микоян. – Это организация наиболее близкая всей нашей партии, всему нашему народу… Партия поставила во главе советских карательных органов талантливого, верного сталинского ученика Николая Ивановича Ежова, у которого слова никогда не расходятся с делом. Славно поработал НКВД за это время. Он разгромил подлые шпионские гнезда троцкистско-бухаринских разведок, очистил нашу страну от многих врагов народа…» О размахе и последствиях борьбы с «врагами народа» свидетельствует, в частности, документ, касающийся событий в Украине.

Архив

ЗАМ НАРКОМА ВНУТРЕННИХ ДЕЛ СОЮЗА ССР —

КОМКОРУ тов. ФРИНОВСКОМУ

ОБЪЯСНИТЕЛЬНАЯ ЗАПИСКА

К ОТЧЕТУ ОБ ИТОГАХ ОПЕРАТИВНОЙ РАБОТЫ НКВД УССР[3 - См.: Приложение, документ № 1.]