скачать книгу бесплатно
Эстетика Тёмного
Анастасия Клёнова
Всё началось задолго до… Но как бы она могла это помнить? Ей приходится начать с чистого листа, который кто-то уже забрызгал кровью невинных. Даша стоит на распутье, и ей придется сделать выбор: семья или правда?Тёмный мир открывает для нее свои объятия, и девушке приходится шагнуть в него совсем не так, как она мечтала. И всё-таки даже теперь рядом с ней будет тот самый мужчина, которого ей пришлось когда-то забыть. Новая встреча кажется первой, небритое лицо выглядит чужим, но он смотрит на нее неизменно тепло и ласково, как будто они и не расставались.Содержит нецензурную брань.
ПРОЛОГ
Старые шторы с узором в виде гиацинтов закрывали окно. Не слишком плотная ткань пропускала через себя рассеянный свет городских фонарей, но в небольшой кухне все равно властвовали тусклые зимние сумерки.
Слабые солнечные зайчики играли на матовых темных фасадах старой мебели, стоявшей здесь еще со времен правления Ельцина. Мерно гудел электрочайник, ярким белым пятном и подсветкой выделявшийся на фоне старомодной кухни.
Когда щелкнул переключатель, а гул в чайнике стал затихать, мужчина разлил по двум керамическим кружкам кипяток. Он достал из пёстрого картонного коробка чайный пакетик в форме пирамидки и по очереди заварил чай в каждой чашке. Пакетик он отжимал чайной ложечкой, вложив в нее саму пирамидку и обмотав ниткой, чтобы выжать остатки заварки, если такое слово было вообще применимо к чаю из пакетика.
– Если бы я не знал тебя, я бы подумал, что ты едва сводишь концы с концами.
За овальным столом сидел мужчина в черном. На первый взгляд он казался просто любителем практичных вещей и стиля милитари, но при более внимательном рассмотрении можно было увидеть нашивки с эмблемами новой полиции, которая начала действовать в стране не так давно. На вид полицейскому было лет двадцать, но усталые темные глаза выдавали в нем старика.
– Я живу, как мне нравится, – пожал плечами хозяин квартиры. – И, в отличие от подавляющего большинства, живу по средствам.
Он поставил кружки на стол и одну из них пододвинул к гостю. Хозяин квартиры сел за стол и с блаженной улыбкой провел ладонью над своей чашкой, от содержимого которой поднимался ароматный пар. Ладонь стала теплой и влажной.
– Да-а, но по твоим средствам ты мог бы не жить так, будто эта квартира досталась тебе от покойной бабушки, – с доброй ухмылкой заметил полисмен.
– Разве я плохо живу? – в свою очередь удивился хозяин квартиры.
Он пододвинул к себе сахарницу, выполненную в форме оранжевой тыквы, и бросил в чай несколько ложек сахара, после чего принялся аккуратно помешивать напиток, стараясь не задевать ложечкой стенки чашки.
Полицейский поморщился и махнул рукой. Ему не часто приходилось встречать людей, способных приобрести квартиру в городе без кредитов и долголетних накоплений, поэтому судить о нормальности такой жизненной философии он не брался. Его старый товарищ не был аскетом, но и к дорогим вещам его откровенно не тянуло. Шел мимо перехода и увидел джинсы? Можно померить здесь же, за шторкой, стоя на обрывке старой картонной коробки, и купить их за копейки, если размер подойдет. Нужны овощи? Незачем ехать в эко-маркет на другой конец города, в паре кварталов от дома есть стихийный рынок, где до десяти утра бабушки торгуют тем, что вырастили на огородах. И такой логики он придерживался во всем, начиная от быта и заканчивая времяпрепровождением.
– Мир, ты мне скажи честно, – попросил полисмен. – Ты же знаешь, я тебя и пальцем не трону…
Хозяин квартиры поднял вверх руку, раскрытой ладонью к полицейскому, заставляя того прервать речь.
– Клянусь тебе, Вик, я не при чем, – уверенно произнес он. – Ты знаешь, как работает мой бизнес, я выхожу из воды при своём и с наваром, никого не оставляю в обиде. ЭТО мне ни к чему.
Он кивком головы укал на черную папку, лежавшую здесь же на столе. Она была закрыта, но виднелись уголки фотографий, распечатанных на обычном принтере – не самое лучшее качество печати, но никто и не говорил, что в полицейских участках будет стоять новейшая техника и стопка фотобумаги.
Виктор тяжело вздохнул и подпер голову ладонями, локтями упираясь в столешницу.
– Я уже не знаю, как и где искать, – признался он. – Дело даже не в сроках. Вся проблема в том, что девушки продолжают пропадать, а я даже не могу сказать, стали они жертвами, уехали с возлюбленными на край света или просто живут своей жизнью, вырвавшись из-под опеки родителей.
– А что подсказывает тебе чутье?
Вик лишь развел руками. Его чутье молчало, чего не случалось в последние двести лет. Он всегда знал, как лучше поступить, куда нужно пойти, а куда, напротив, – не стоит соваться. Знал, когда смолчать, когда поддержать или остановить, при условии, что его послушают. А теперь будто обрубили – никаких мыслей, чувств, ощущений.
– Молчит, – признался Вик. – Я уже и по-всякому пробовал подойти к делу, а ощущений – ноль. Я беспомощен, словно котёнок. Это меня гнетёт.
Он взял чашку в руки и сделал несколько больших глотков. Горячая, пахнущая малиной жидкость обожгла рот и глотку.
– Теперь ты понимаешь, что испытывают в таких ситуациях люди. Я посмотрю, что можно сделать, – тяжело вздохнул Мир. – Но! Я ничего не обещаю, Вик. Ты знаешь, что я не буду подставляться из-за этого.
Полисмен согласно кивнул. Круг общения старого друга вселял определенные надежды, но и обольщаться на этот счет тоже не стоило – тайна есть тайна, если Мир начнет вести откровенный допрос тех, с кем работает, это только подорвет его дело, но не принесет никому пользы.
– Спасибо, – поблагодарил Вик, криво улыбнувшись. – Ты прав, я уже и забыл, как это, работать без подсказок подсознания. Ощущаю себя простым смертным.
Мир скептически хмыкнул. Может, это дело и обходилось без знаменитого шестого чувства вампиров, но во всех остальных аспектах жизни Вик продолжал им пользоваться. Едва ли можно было сказать, что он стал жить, как все.
– Мир, есть еще кое-что, – вспомнил вдруг Вик. – Недавно в участок приходила Мириам.
– К тебе? – деланно равнодушно уточнил хозяин квартиры.
Полицейский отрицательно покачал головой.
– К Красницкому, это новенький в отделе, недавно перевели, – пояснил Вик. – Знаю, что тебе эта информация ни к чему, но решил сказать, мало ли. Не люблю неловкие ситуации.
Мир напряженно кивнул и уставился в собственную чашку. Он уже почти свыкся с образом жизни отшельника, перестал смотреть на женщин даже просто с интересом, не говоря уже о чем-то более откровенном. И всё же взрослому здоровому мужчине было сложно продержаться столько лет без ощущения податливого женского тела в руках. Никакие самобичевания не помогали избавиться от мук совести, и когда Мириам разыграла жгучую обиду на его равнодушие и показательно хлопнула дверью, он не стал её догонять. Признаться, Мир надеялся, что девушка просто исчезнет из его жизни. В идеале – куда-нибудь в другой город или даже в другую страну, он был готов оплатить ей переезд. Но нет, всё тайное однажды становится явным. Вот и Мириам вернулась, лишний раз напоминая ему о том, какая же он мразь.
Показывать свою слабость другу мужчина не хотел. Он постарался отогнать тяжелые мысли и переключился на собеседника. Вик сделал вид, что ничего не заметил.
– Беспокойся не о неловких ситуациях, а о том, как будешь разбираться с этим делом, – посоветовал Мир, вновь указывая на папку. – Я не так часто захожу к тебе в отдел, чтобы подобные ситуации возникали с моим участием.
– Я просто сказал, – развел руками Виктор. – Поделился информацией, так сказать.
Мир хмыкнул.
– Если решил обменяться данными, то этот обмен не равноценен, – заметил он. – Считай, то, что я узнаю об этих фото, мой тебе подарок на Новый год. Кстати, картинки оставь мне, мало ли.
– Замётано, – расплылся в клыкастой улыбке Вик. – А я, наверное, куплю тебе нормальный чай. Пить эту мочу с ароматизаторами определенно невозможно.
Хозяин квартиры пожал плечами – пусть дарит, что хочет, главное ведь не подарок, а внимание. Он не стал оправдываться тем, что среди многочисленных пакетированных чаев из супермаркета берет не самый дешевый. Возможно, в его возрасте пора было начать ценить все хорошие напитки, в том числе и алкоголь, но Мир слишком привык к этим химическим ароматам и вкусу кипятка и сахара.
– Выбери для меня красивую коробочку, – усмехнулся Мир, делая глоток.
ГЛАВА 1. О мнимом благородстве и правильном выборе
В зале играла классическая музыка, на полках стояли книги, преимущественно – разные издания Горького. Антураж литературного клуба не вязался с массивными деревянными столиками и барной стойкой, позади которой на полках теснились бутылки с выпивкой на любой вкус и кошелек.
Этот паб был из тех, куда приходят компаниями, а если в одиночестве – то знакомятся сразу и со всеми, а главным заводилой здесь являлся бармен. За барной стойкой работала кудрявая блондинка, чьи волосы с трудом стягивала в хвост тонкая резинка. Вместо традиционной формы бармена на ней была надета белая футболка с портретом известного писателя и глубоким вырезом, демонстрировавшим полную грудь.
Мир занял столик в углу. Из-за стоявшего у стены стеллажа с книгами здесь комфортно размещалось лишь одно место, но зато это было глубокое старое кресло, в котором можно было без труда просидеть всю ночь, что и собирался сделать мужчина.
Паб открывался в семь часов вечера, но лишь к темноте здесь появлялись посетители. Они заходили компаниями по двое, трое, иногда больше. Постепенно большая часть столиков оказались заняты, и Мир обратил внимание на то, что почти все из посетителей перебрасывались хотя бы парой слов с барменом – они были знакомы.
Девушка вышла из-за стойки, неся в руках пластиковый поднос с большой пивной кружкой. Жидкость в ней была насыщенного янтарного цвета, и её можно было бы принять за пиво, но на деле это был всего лишь сидр. Когда девушка поставила кружку перед Миром, в нос ударил сладкий аромат яблок.
Мужчина благодарно кивнул.
– Я не видела вас здесь раньше, – приветливо улыбнулась девушка. – Я Ульяна.
Она протянула ему руку, и Миру пришлось пожать её. У Ульяны оказалась маленькая ладошка с чуть пухлыми пальчиками и аккуратным маникюром.
– Драгомир, – представился мужчина.
Он тоже видел её впервые. Когда Мир заглядывал в этот паб последний раз, то за барной стойкой колдовала жгучая мулатка со множеством тонких косичек. Впрочем, это было достаточно давно, с тех пор Катя могла уже разочароваться в работе барменом и вернуться к профессии архитектора, которую пророчил ей диплом.
– У вас очень необычное имя.
Ульяна стояла возле его столика, сцепив руки в замок на уровне живота – так обычно стоят, когда не знают, куда себя деть. В её обязанности, разумеется, не входило развлечение посетителей, но общительная натура девушки требовала знакомств со всеми, кто захаживает в паб.
– У вас тоже, – улыбнулся Мир.
– Я родом из Закарпатья, – пояснила девушка. – Вы тоже откуда-то приехали?
Мужчина удивленно приподнял брови. Для уроженки Закарпатья у девушки было блестящее произношение. В основном все выходцы из западной части страны сохраняли в своем лексиконе специфические словечки, не раз становившиеся причиной неловких ситуаций в центральной и восточной части страны. Не говоря уже о том, что мало кто из них, даже после переезда в центральную или северную часть, переходил на русский язык.
– Сигишоара, – просто ответил Мир.
– Сиги… Это где?
Ульяна нахмурилась, мучительно пытаясь вспомнить, где приблизительно может находиться населенный пункт с таким названием. Судя по сосредоточенному выражению лица, вспомнить не удавалось.
– Румыния, – любезно подсказал Мир. – Но я приехал оттуда чуть больше двадцати лет назад.
– О, а почему именно к нам? – округлила глаза Ульяна.
– Рабочие вопросы, – коротко ответил мужчина. – Мне предложили здесь должность и жилье, поэтому я остался.
Появилось неприятное ощущение, какое появляется, когда кто-то узнает твою подноготную. Внутренне Мир съежился от неприятного холодка, но виду не подал. Он понимал, что не рассказал ровным счетом ничего важного. История о переезде из-за работы уже много лет выручала его и произносилась рефлекторно, но ощущение допроса не исчезало, хотя Ульяна лишь проявляла праздное девичье любопытство. Даже ошибись он где-нибудь, девушка бы вряд ли заметила нестыковку. В любой другой ситуации Мир бы ушел от разговора, но Ульяна была ему симпатична, и мужчина был готов сколько угодно рассказывать ей давно придуманные сказки о своей жизни. Нужно же общаться с кем-то, кроме помешанного на своей работе вампира.
– А-а-а…
Ульяна скосила глаза в сторону барной стойки, возле которой уже ожидали две девицы, о чем-то увлеченно переговаривавшиеся. Драгомир кивнул, давая понять, что не будет держать обиду, если девушка пойдет работать.
– Я еще подойду, – пообещала Ульяна.
Она быстро вернулась к стойке и занялась созданием новых шотов. На лице девушки была написана сосредоточенность – она хмурилась, а между пухлых губ виднелся острый кончик языка. Видимо, аккуратное сливание составляющих по закрученной спиралью ложке давалось Ульяне с трудом – даже с такого расстояния Мир видел, что слои шотов смешиваются в некоторых местах. Впрочем, это прекрасно компенсировала их невысокая стоимость.
В том, что она вернется к его столику, Мир сомневался – он сказал, сколько лет назад приехал в страну, и уточнил, что уже тогда сделал это из-за работы. Не нужно было оперировать сложными числами, чтобы понять, что он намного старше, чем мог показаться на первый взгляд в полутьме паба. Ульяне же на вид было лет двадцать, не больше. Учитывая время открытия, можно было предположить, что она подрабатывает здесь после учебы.
Мир наслаждался сидром в гордом одиночестве, пока кружка не опустела. К тому времени посетители заметно раззнакомились между собой, и теперь переговаривались через весь зал, выходили курить небольшими группками, некоторые возвращались по двое раньше остальных – эти, как заметил Мир, скрывались за дверью возле барной стойки, видимо, в подсобном помещении.
Мужчина дождался, пока возле стойки никого не окажется, и встал из-за своего столика. Вместо обычных барных стульев с узким сиденьем здесь стояли высокие массивные стулья, на которых можно было легко сесть и вдвоем. Он сел и удобно опёрся локтями на столешницу.
– Сделай мне что-нибудь на свой вкус, – предложил мужчина. – Попрактикуйся.
Ульяна заметно смутилась, но всё же достала высокую стопку, в которую по уже знакомой ложке принялась сливать составляющие. Шот, доставшийся Миру, пестрел зеленым, прозрачным и красным. Пахло киви.
Мужчина поднял стопку, отсалютовав девушке, и в один заход опрокинул в себя её содержимое. На вкус смесь оказалась сладкой с едва ощутимой кислинкой.
– Еще? – с надеждой спросила Ульяна.
Мир кивнул.
– Попробуй что-нибудь кислое, – попросил он.
Девушка задумалась и принялась рассматривать что-то со своей стороны барной стойки.
– Есть апельсин, грейпфрут и лимон, – перечислила она. – Что хотите?
– Всё по очереди, – махнул рукой Мир.
Водки в шоты шло крайне мало, поэтому мужчина разумно предположил, что одним повтором дело не ограничится. Благо, стулья были удобными, а Ульяна – весьма милой.
По степени того, как стопки сменяли друг друга, Ульяна казалась Миру всё привлекательней. Он прекрасно видел, что пропасть возраста слишком велика – девушка относилась к нему с уважением и дружелюбием, продиктованным отнюдь не её работой, но заигрывать и стрелять глазками перестала. Впрочем, Миру хватало и того, что он мог просто любоваться лицом-сердечком, легкой россыпью веснушек и красивыми голубыми глазами. Ульяна была очень миловидной девушкой, а её красота была противоположностью той, которая вошла в моду в последние годы и уже успела набить оскомину.
Ульяна поставила перед мужчиной очередной шот – в этот раз с белым, голубым и прозрачным слоями – и вдруг нахмурилась. Её лицо за долю секунды из приветливого стало мрачным, а глаза теперь смотрели с опаской.
– Вот же бес принёс, – выдохнула Ульяна, скривив губы.
Мир обернулся, пытаясь проследить за взглядом девушки. В паб вошла еще одна компания, пока еще трезвая, но достаточно громкая и веселая. Трое молодых людей и девушка, к которой Мир присмотрелся особо внимательно – она была невысокого роста и субтильного телосложения, из-за чего казалось, будто под ручку с парнем идет загулявшая после уроков школьница.
– Знаешь их? – тихо спросил он, обращаясь к Ульяне.
Мир не отводил взгляда от компании. Они заняли столик, и мужчина сел к ним боком, делая вид, что ему просто удобно так сидеть, и вообще он увлечен шотом, который готовила для него Ульяна.
– Только парней, – так же шепотом ответила девушка, не поднимая головы от стопки. – Они редко приходят, но каждый раз это заканчивается полицией. И девушки с ними всегда разные, эту вижу впервые.
Мужчина внимательней присмотрелся к девице, устроившейся на коленях у одного из парней. Невысокая, не миниатюрная, а скорее по-юношески плоская и худая. На девице была свободная, явно большая по размеру черная футболка, заправленная в черные джинсовые шорты с высокой талией, которые открывали треть ягодиц. Худые ноги девицы были затянуты в черные колготы с крупной сеткой, Мир таких уже лет пятнадцать ни на ком не видел, кроме как на проститутках из старых фильмов. Короткие, до плеч, волосы девушки были выкрашены в синий, но выкрашены достаточно давно – цвет потускнел и вымылся, а отросшие темные корни были видны невооруженным взглядом.
– Она еще ребенок, – заметил мужчина.
Ульяна поставила перед ним шот, и Мир, не заставляя ждать, тут же опрокинул его в себя.
– Дети сейчас взрослеют рано, – философски пожала плечами Ульяна. – Я даже не могу прикинуть, сколько ей лет. Если полезу, только конфликт раздую.
– Разве ты не имеешь права попросить документы, если они закажут выпивку? – удивился Мир.
– Если закажут, – кивнула Ульяна, не сводя взгляда с компании.
Сейчас девица сидела спиной к ним и активно лизалась с парнем, на коленях у которого устроилась. Синие волосы скрыли лицо, и Мир уже не был уверен в том, что правильно определил её возраст. Возможно, он зря поднял шум.
– Только бы ничего не натворили, – прикрыла глаза Ульяна. – Вечно заканчивается каким-нибудь геморроем, разбирательства до утра! А мне закрываться в пять нужно…
Она сокрушенно покачала головой и взялась за новый шот. В этот раз запах был тропический, Мир ощущал его, даже не видя, какого цвета получается напиток.
– А что полиция? – спросил он.
– Не знаю, до меня эта информация уже не доходит, но через некоторое время они всё равно возвращаются. Походу, там родители всё разруливают. И нравится же кому-то плодить такую шваль и поощрять дебоши. Моя мама бы меня выпорола и до свадьбы под домашний арест бы посадила.
Из груди Ульяны вырвался тяжелый вздох, и в нем слышалось столько боли, что Мир невольно ей посочувствовал. Для себя мужчина уже решил, что если компания начнет дебош, то он позвонит лично Вику. В конце концов, вампиру тоже нужно иногда питаться свежей кровью – на донорской он заметно осунулся.
