скачать книгу бесплатно
подхватила Айна, и они допели вместе:
Слышал песню сердца моего?
Опять они смеялись вместе, и от этого было хорошо и тепло, несмотря на туман и сырость. Потом Давид чуть не налетел на прохожего, вынырнувшего внезапно из тумана, и опять им было смешно.
Они уже стояли на остановке. Подошел ее трамвай, и они сели.
– Не провожать? – спросил Давид.
– До Норрмальмторг, – Айна подняла голову, посмотрела ему в глаза. – Давай там и встретимся, у входа в отель. Если дождь, там можно укрыться.
– В полпятого.
– В воскресенье в полпятого. До свидания, Давид.
Он спрыгнул на площади в последний момент.
Воскресенье, 6 ноября
Они встретились, как договорились, и пошли к кинотеатру. Народу было много, они с трудом пробились сквозь толпу, Давид взял Айну за руку, и она не отдернула руки. Пока не открыли лестницу на балкон и двери в партер, в фойе было очень тесно и жарко. Айна сняла пальто и осталась в шерстяном платье на кокетке. Она принарядилась ради премьеры, да и вся публика была нарядно одета, только Давид был одет, как всегда. Зато ботинки он начистил так, что в них отражался свет боковых ламп.
– Мои старые ботинки здесь неуместны? – спросил Давид, увидев, что Айна смотрит ему на ноги.
– Сияют, как зеркала, – она засмеялась. – Весь день чистил?
– Заметила.
– У маленького роста свои достоинства.
Кинотеатр «Рёда Кварн» был знаменит, но и Айна, и Давид оказались в нем впервые. Это был настоящий премьерный кинотеатр, в нем выступали артисты и режиссёры. Огромный партер с красными бархатными сиденьями, очень удобными. По бокам каменные колонны с завитками наверху. Большие хрустальные люстры под расписным потолком. Не сравнить с обычным посещением кино, все так торжественно, как в великий праздник.
– Наверное, сам король с королевой здесь бывают, – сказала Айна.
– Думаешь? Тогда хорошо, что сегодня их нет.
– Почему?
– Потому что мы пришли смотреть кино, а не на короля с королевой!
Они сели на свои места. Вот открылся занавес, прошел журнал, началось кино.
Фильм был английский, со шведскими титрами, назывался «Третий человек».
Под веселую музыку главный герой приезжает в разрушенный город. Он американец, нищий сочинитель дешевых романов, его зовут Холли Мартенс. Старый друг обещал ему какую-то работу. Вторая мировая война только недавно закончилась, город Вена разрушен и поделен на части между английской, американской, французской и советской армиями.
Давид напрягся и невольно сжал Айне руку так, что она ойкнула. Он смутился и отпустил ее.
Музыка обещает, что все будет хорошо. Мартенс приходит к роскошному дому, где живет его друг, и узнает, что того сбила машина. Под ту же веселую музыку он идет на кладбище и успевает на похороны.
После похорон он сидит в баре с английским полковником. Полковник говорит, что Гарри Лайм, друг приехавшего, был бандитом. Он советует Мартенсу поскорей уехать домой и даже дает деньги на билет. Но Мартенс остается и начинает расследование. Он не может поверить, что его друг – преступник.
Айна увлеклась фильмом и не смотрела на Давида. В какой-то момент он вскрикнул, она повернулась. Давид кусал кулак, уставившись на экран.
Но пока нет ничего страшного, кроме города. Поздняя осень, темные холодные улицы, как и здесь сейчас. Но они не просто темные, – улицы разрушены войной. Руины, увенчанные статуями; углы стен, осыпающийся кирпич, нищие, роющиеся в помойках. А герои фильма живут в роскошных квартирах, уцелевших среди хаоса. Было странно, почему-то все пытаются отправить Мартенса домой из этого страшного города.
В самый напряженный момент, когда Мартенс и Гарри, который оказался жив, поднимались на колесе обозрения, и бывший друг был готов выкинуть писателя из кабины, Давид вздохнул так громко, что сзади шикнули.
Когда они вышли в фойе, Давид отвернулся, чтобы Айна не видела его лица.
– Извини, – Давид шмыгал носом.
Они остановились посреди тротуара. Толпа, выходившая из кинотеатра, обтекала их.
– За что? Спасибо тебе. Я очень рада, что пошла.
– Я не думал, что это будет так… больно.
– Больно?
– Понимаешь… Эта… Вена. Это мой город. Я там родился и жил до…
– До войны?
– Можно и так сказать, но для нас всё началось раньше. С аншлюсом.
– Аншлюс? Что это значит?
– «Присоединение». Когда Гитлер присоединил Австрию к нацистской Германии.
– Захватил?
– Нет. Австрия как бы добровольно присоединилась. До первой мировой была империя Австро-Венгрия. Она распалась, и Австрия стала самостоятельной. А когда Гитлер пришел к власти, он решил, что все немецкоязычные страны должны подчиняться ему.
Давид опять шмыгнул носом. Айна достала из сумочки кружевной платочек и протянула ему. Он не сразу понял, что это.
– Спасибо… Когда Гитлер в марте 38-го года приехал в Вену, был праздник. Народ на улицах кричал «Хайль Гитлер», и все поднимали руку в нацистском приветствии. В Австрии было полно своих нацистов, но я еще не понимал тогда. Я сначала удивлялся, что мои родители не радуются вместе со всеми.
Давид так разволновался, что ему стало тяжело дышать.
– Знаешь, ужасно смотреть на разрушенную Вену. Улицы, по которым ходил, гулял с родителями, с дедушкой. Парк, где играл с друзьями. Всё разрушено, кругом развалины. Когда я уезжал, город был еще цел… Вена была такой красивой. Мы ходили в театры. По воскресеньям ели пирожные в кафе. На этом чертовом колесе я катался с папой каждый год. Мама не каталась, у нее кружилась голова от высоты, она стояла внизу и махала нам. Каждый раз, когда мы смотрели вниз, чтобы помахать маме, я хватал папу за руку…
Вдруг оказалось, что они вышли уже на Страндвеген и Айна держит его под руку.
Давид остановился, посмотрел на Айну и судорожно вздохнул. Она выглядела испуганной. Это она из-за него, из-за его переживаний.
– Извини, я тебя напугал.
– Нет. Мне жаль, что ты так расстроился. Вена, наверное, была очень красива до войны?
– Да, похожа на твою Страндвеген.
– На мою? – Айна засмеялась. – Ты же сам, наверное, жил в таком доме, с мраморной лестницей и зеркалами в подъезде?
– Нет, у нас была квартира попроще, но я бывал в таких тоже. Маму приглашали петь в салонах, папа ей аккомпанировал. Я помню парадные лестницы с огромными зеркалами… – Он помолчал. – Ты сама живешь в такой квартире. У тебя, наверное, спальня как у Анны.
– У меня? Как у Анны в кино?
Айна вдруг засмеялась так неожиданно и весело, что Давиду сразу стало легче.
Он не заметил, как получилось, что они пошли не вдоль домов, не по бульвару, а по набережной, у воды. Вдоль берега стояли пассажирские пароходы и баржи, груженные дровами. Отсветы фонарей играли в заливе. Вот дома на той стороне закончились, показался мост, за ним в просвете мерцали воды следующего залива, над которым возвышался тёмный берег Сёдермальма.
– А я вон там живу. Между церковью Катарины и водонапорной башней, – Давид показал на самые высокие черные силуэты на горе.
– А я вон там, – Айна обернулась к улице и показала куда-то вперед. – До завтра?
– До завтра! – он смотрел, как она перешла улицу и быстро пошла в сторону Нарвавеген.
Понедельник, 7 ноября
В понедельник Айна встретила Давида, когда он только спустился со своего этажа. В коридоре и на лестнице стоял гул, все торопились домой.
– Давай подождем.
Они отошли окну.
– Все в порядке? – спросил Давид.
Айна посмотрела на него с удивлением. Это же он вчера расстроился почти до слез, не она. Вид сегодня у него был усталый, наверное, плохо спал.
– А что у меня может случиться? Ты сам-то в порядке?
– Да, конечно. Просто… вдруг тебя дома отругали.
– Дома отругали? За что?
– Ну, что ты в кино пошла с каким-то парнем.
Айна еще больше удивилась, потом засмеялась.
– Ты решил, что если я живу на Страндвеген, то…
– То у тебя комната, как у Анны в кино, и строгие родители.
Айна смеялась так звонко, что на них оборачивались. Давид тоже засмеялся, уж очень ее смех был заразительным.
– Да, – сказала она. – Да, я живу в большой квартире в дорогом районе. Пять комнат: три спальни, салон и столовая плюс кухня и комнатка для меня. Все это я должна убирать каждый день. Я домработница в семье адвоката.
– Домработница? – Теперь удивился Давид. – А я думал…
– Ты думал, что на Страндвеген живут только богатые? Но кто-то же должен их обслуживать.
– Так вот почему ты учишься в вечерней школе.
– Да. Мне нет 18 лет, и я имею право учиться, что и делаю три вечера в неделю. И каждую третью неделю у меня выходной.
– Раз в три недели? А все остальное время на работе?
– Нет, не все, до пяти вечера. А в пятницу только до двух. Иногда больше, если мадам надо, но тогда меньше на следующий день. Девушки старше работают и по 12 часов. А я успеваю вечерами позаниматься. Иногда в кино сходить. На танцы.
На самом деле на танцах она бывала редко, только когда Инге не с кем было пойти, и она звала Айну. Первый раз они были в парке, в Скансене, Айна чувствовала себя неловко. Когда они шли домой, трамваи уже не ходили. Айну удивило, что очень много девушек приехало из дальних районов, и обратно они все шли пешком, некоторым надо было идти по ночному городу целый час.
– Ты часто ходишь на танцы? – спросил Давид.
– Нет, только когда подружка зовет. А ты?
– Тоже, когда зовут. Но я не танцую, а играю для танцующих. Это весело, и приработок хороший.
Они спустились вниз, прошли по коридору, вышли на улицу.
– Так ты живешь на работе, – сказал Давид.
– Ну, не совсем. У меня своя комнатка рядом с кухней, и свой вход.
– А что ты делаешь целыми днями? Убираешь и варишь?
– С утра делаю завтрак для хозяина. Потом помогаю мадам. Потом надо умыть, одеть и накормить маленького. Застелить все кровати. Протереть пыль во всех комнатах. Погулять с маленьким, если мадам занята. Потом приходит кухарка, надо сходить с ней на рынок. Потом помочь ей с обедом и ужином. Убрать посуду, вымыть полы. Плюс стирка, глажка, но это не каждый день. Салон и спальню хозяев убираю раз в неделю. Гостевую только перед приездом гостей и пока они живут в доме. Ну и все, что необходимо, – подать – убрать, поиграть с маленьким, уложить, если хозяева вечером уходят.
– Тебе нравится?
– Конечно. Хозяева добрые. У меня есть жилье и еда, я могу учиться. С августа я даже стала откладывать немного. У других девушек условия хуже.
Шел мелкий противный дождь.
– У тебя есть зонт? – Айна раскрыла свой зонтик и посмотрела вверх на Давида.
– Нет, я же обычно на велосипеде езжу, неудобно держать. А в трамвае можно забыть.
– Тогда держи ты, сможешь закрыть нас двоих, – она протянула Давиду зонтик, который он поднял над Айной. – Нет, так, чтоб и тебя не мочило!
– Тогда до тебя очень далеко будет, – засмеялся Давид.
Айна взяла его под руку, и они направились к остановке. Впереди прозвучала и смолкла сирена скорой помощи. Почему-то навстречу шло много людей. Айна с Давидом не дошли еще до конца здания школы, когда встретили сестер Сван, торопливо идущих с Биргер-Ярлсгатан. В тусклом свете фонарей под дождем Айна не сразу их разглядела и не сразу отпустила руку, державшую Давида, но похоже, сестрам было не до нее.
– Что случилось? – спросила она.
– Несчастный случай, – сказала Эмма. – Старуха под трамвай попала. Теперь надолго все встанет.
– Бесполезно ждать, – подхватила Карин, – пойдем на «пятерку». Она до Норрмальмсторг идет, а там уже можно пересесть.
