скачать книгу бесплатно
Киноповести. Три главные составные части фильма: сценарий, сценарий и еще раз сценарий
Алексей Тенчой
Это сборник мистических историй о силе веры, добре, чистых помыслах, героями которых являются простые жители нашей необъятной Родины, попавшие в передряги 20 века, самого кровопролитного в истории человечества. Эта книга является сборником киносценариев для будущих художественных фильмов. И как точно сказал знаменитый Алфред Хичкок: «Фильм должен начинаться с землетрясения, а потом напряжение должно нарастать».
Киноповести
Три главные составные части фильма: сценарий, сценарий и еще раз сценарий
Алексей Тенчой
© Алексей Тенчой, 2017
ISBN 978-5-4485-9654-4
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Ганьжима
История эта началась давно, еще в 1991 году. В Агинске, в Забайкалье. Однажды вечером Ганьжима поняла, что муж ей изменяет. Она и раньше догадывалась, но никаких доказательств у неё не было.
А сегодня Баир пришёл домой пьяный, от него пахло сладкими духами, и он сразу лег спать. На его рубашке Ганьжима обнаружила следы красной губной помады. Как будто за мгновение вся ее жизнь пролетела перед ней.
Пять лет тому назад они поженились, вот молодая семья празднует свадьбу с друзьями за огромным столом. Вот они закончили учиться и живут в общежитии. Он в ней души не чает, и дарит новые платья, вот они отдыхают на море. Вот два года тому назад они празднуют новоселье – им дали квартиру из жилищного фонда торговой сети.
Не заладилось у них год назад. Баир хотел детей. Когда получили квартиру, Баир опять заговорил о детях. Ганьжиме было тридцать четыре тогда. Молодая женщина не жаловалась на здоровье, но почему-то не беременела. Сестра Ганьжимы и свекровь настаивали на том, что ей нужно лечиться.
Она сходила к врачу, тот прописал курс лечения, про-цедуры и сказал, что еще нужно ехать в санаторий лечиться и отдыхать.
И на лечение и на отдых нужны были деньги и время. А в это время у Ганьжимы начался карьерный рост, ей обещали хорошую должность, и уехать означало упустить эту должность.
На работе, посоветовавшись с лучшей подругой, и обсудив все возможные варианты, в том числе, что она молода и красива, а должности просто так не валяются на дороге, Ганьжима выбрала карьерный рост.
Подруга говорила:
– Никуда твой муженек не денется, а ты будешь хорошо зарабатывать, должность у тебя будет хорошая, и деньги появятся, так и на море в санаторий съездишь.
Такие слова нравились Ганьжиме, и она перенесла лечение и отдых на потом, тем более что детей ей не хотелось – она говорила, что хочет пожить для себя.
Баир предлагал купить путевки, он говорил, что займет денег на санаторий, но Ганьжима все разговоры на тему лечения и отдыха переводила к беседам на другие темы. Баир все понял, и разозлился. Он не мог смириться с тем, что жена не хочет от него детей, для него это было равносильно предательству. Ганьжима и Баир теперь стали часто ругаться. Он придирался ко всему, и по поводу и без. Говорил, что она плохая жена, что не любит его, что плохая хозяйка, находил мельчайшие недостатки. Ганьжима понимала причины, но думала про себя: «перемелется». Однако вышло иначе.
Теперь, глядя на пьяного Баира, она лихорадочно соображала. В голове мысли перепрыгивали с одной на другую: «Я пожинаю плоды своей беспечности!». За этой мыслью пришла другая: «Надо что-то делать!», «Учинить скандал!», «Найти соперницу и наказать!», «Пойти к шаманке?». Ганьжима остановилась на последнем варианте.
На следующий день с утра она пошла к шаманке.
Когда-то она уже пользовалась ее услугами, когда только познакомилась с Баиром. Она вошла в обычный подъезд трехэтажного дома, позвонила в дверь на первом этаже. Ей открыла полная женщина, простоволосая, в бордовом бархатном домашнем халате, в мягких тапочках на небольших каблуках. Ганьжима прошла за шаманкой по темному коридору и вошла в темную комнату, которая была заставлена мебелью. Из полумрака со стен на нее смотрели какие-то портреты, в центре комнаты стоял стол, покрытый тяжелой темно-зеленой скатертью. Ганьжима села за стол рядом с зеленой лампой и стала разглядывать хрустальный шар, чернильницу, пучок перьев в резном стакане, какие-то косточки на блюдце, колоду карт. Ничего не поменялась за пять лет, с тех пор как она была тут единственный раз, когда гадала про Баира, и получила от шаманки приворотное зелье. Шаманка села в кресло напротив.
Ганьжима со слезами рассказала ей, что муж изменяет, что пьяный приходит домой. После чего положила на стол фотографию Баира.
Шаманка взяла снимок в руки, приподняла на лоб дымчатые очки и стала разглядывать фото. Затем резко перевела глаза на Ганьжиму, словно уколов её взглядом.
Ганьжима отшатнулась от такого резкого, пристально-го и колючего взора. У неё было ощущение, что шаманка залезла внутрь нее, узнала все сокровенные мысли. Это было неприятно, Ганьжима вздрогнула.
– А ты достойна лучшей участи, милочка, – сказала шаманка и рассмеялась, – это говорю тебе я, Алдана!
Ганьжима опустила глаза, ей был неприятен колючий взгляд, переворачивающий всё внутри. Она не ответила на лестные слова, промолчала. Комплименты сейчас Ганьжиму не интересовали.
– Хочешь вернуть мужа? – спросила Алдана, глядя на Ганьжиму из-под очков.
Ганьжима кивнула.
– Тогда делаем так: ты принесёшь мне кусочки его ногтей, его волосы, которые возьмёшь с расчёски и каплю кро-ви. Опять же его…
Ганьжима задумалась, где и как ей достать кровь? Алдана продолжала:
– Мы совершим ритуал, и он у нас заболеет. Да так заболеет, что не сможет выходить из дому. Ты будешь ухаживать за ним, и однажды скажешь ему, что если он не оставит свою любовницу, то умрёт. Услышав такие слова, он согласится. И как только он согласится, как только пообещает оставить любовницу, я дам тебе зелье, выпив которое, он пойдёт на поправку.
План Ганьжиме понравился, и она принялась за его осуществление. Стала собирать волосы, ногти и кровь.
Труднее всего было с кровью. Надо было, что бы муж порезался, но он не резался. Однако он грыз ногти, и иногда сгрызал их до крови. Особенно когда нервничал. Однажды она поймала его на этом. Увидела, как из под ногтя, выступила кровь. Взяла платок и обвязала мужу палец. Баир был тронут, он обнял жену и тихо сказал:
– Как же, однако, ты меня любишь!
Ганьжима смутилась от этой ласки. «Если бы он знал, зачем мне нужна его кровь!» – мелькнуло в её голове, и тут же она вспомнила слова Алданы: «Ты достойна лучшей участи, милочка!».
Собрав все нужные ингредиенты, она пошла к шаманке на следующий день.
Однако перед ее подъездом Ганьжима увидела милицейскую машину, и, испугавшись, и почувствовав неладное, не стала входить в подъезд, а присела на скамеечке в центре двора. Вскоре, два милиционера вывели Алдану в наручниках и посадили в машину. Машина уехала.
Так и не получилось у Ганьжимы осуществить задуманное. Через несколько дней, вечером, придя после работы, Баир сообщил Ганьжиме, что уходит от неё. Он стал быстро собирать свои вещи в старый чемодан. Вещей было много. Ганьжима сначала безучастно наблюдала за сборами. Потом разозлилась, потом стала плакать. Потом стало нехорошо – закружилась голова, перехватило дыхание, она оперлась о дверной косяк. Наконец она поняла, что теперь нужно сказать:
– Не уходи! Я буду лечиться!
Ей захотелось взять его за руку, но в этот самый момент голос внутри неё произнёс: «Ты достойна лучшей участи, милочка!». Это был голос Алданы.
Затем зазвонил телефон. Она сняла трубку и услышала голос начальницы Савельевой Ульяны Николаевны. Та сообщала, что она назначена директором бензоколонки.
Пока Ганьжима разговаривала с начальницей, хлопнула дверь. Баир ушёл.
Она не смогла остановить его, и даже не поговорила с ним. Некоторое время она успокаивала себя тем, что он позвонит. По вечерам она прислушивалась к шагам на лестнице – вдруг Баир вернется.
Подруга на работе предложила поменять ключи в замке и искать нового мужа, дескать, Баир не понимает, какое сокровище он бросил. Но Ганьжима не стала этого делать, надеялась, что муж одумается.
Некоторое время она успокаивала себя тем, что он вернётся. Но прошла неделя и этого не произошло. Ганьжима рассказала о случившемся сестре Хорло и друзьям.
Мнения разделились. Друзья считали, что виноват Баир, Хорло винила сестру.
Кто-то из друзей посоветовал:
– Обратись к шаманке!
– Я уже была у неё.
– И что?
– Её милиция при мне арестовала…. Не знаю, правда, за что?
– Иди к другой. Что их мало что ли?
«И правда, как я сама не догадалась?» – подумала Ганьжима. В тот же день она отыскала несколько объявлений, приглашающих к шаманам.
Вторая шаманка посмотрела на принесённые ингре-диенты, выслушала о том, что обещала Алдана, затем хлопнув длинными ресницами, произнесла:
– Я могу сделать так, что бы ваш муж заболел, но он уже от вас ушёл. И если он сляжет, то будет лежать не у вас дома. Вам это надо?
Ганьжима задумалась и спросила:
– А вы можете сделать так, чтобы у него с другой жен-щиной ничего не получилось? Вы, понимаете, что я имею в виду?
– Я такого сделать не могу, но вот вам книга, – шаманка взяла с полки старый фолиант и поставила на стол: – здесь описано много разных ритуалов. Почитайте, может вам удастся найти, то что вас интересует…
Ганьжима долго разглядывала книгу, и в конце концов нашла то, что искала. Обряд назывался разрушение любовных связей. Для его осуществления помимо имеющихся ингредиентов требовалась фотография разлучницы.
Выяснить, кто разлучница, и найти её фотоснимок, оказалось делом не хитрым. Помогли друзья. Оказалось, что Баир ушёл к студентке иркутского института торговли, приехавшей на практику.
Ганьжима сама провела обряд. Здесь мы не будем опускаться в подробности, и рассказывать о том, как всё происходило. Достаточно сказать, что студентка, прервав практику, уехала из Агинска. В тот же день, когда разлучница, уехала, Ганьжиме приснилась Алдана.
Одетая в белую шубу, с золотой диадемой на голове она, улыбаясь, сказала: «Я же говорила, ты достойна лучшей участи! Поздравляю, теперь ты сама стала шаманкой! Я передаю тебе всю свою силу! И ты станешь самой сильной в округе!».
Проснувшись в поту, Ганьжима сразу побежала к дому Алданы. Но дверь оказалась закрытой. Она пошла в милицию и стала выяснять, где находится шаманка. Назвала имя, адрес. Дежурный офицер, просмотрев данные в журнале сообщил, что у них была в заключении Алдана Ханхалаева, но она уже неделю как умерла.
Известие неприятно резануло душу Ганьжимы. Слова: «Я передаю тебе свою силу!» – теперь стали понятны. Она слышала от окружающих, что шаманы, прежде чем умереть, должны передать свою силу кому-то из окружающих.
Домой Баир не вернулся. Он попросился жить в обще-житие горторга. Но несмотря на это, Ганьжима успокоилась по поводу мужа. Она знала, что теперь у Баира нет любовницы, и этого было достаточно.
Она позвонила сестре, чтобы поделиться приятными новостями. Хорло слыла человеком набожным и осуждала всякое шаманство.
– Не шамань больше! – резко произнесла Хорло и до-бавила: – Сама виновата, если бы лечилась, сейчас были бы дети. Никуда Баир от тебя не ушёл бы! Дети, знаешь, как держат?
– Я его и так верну, – возразила Ганьжима.
Как уже говорилось, её назначили директором бензоколонки. Она приступила к своим обязанностям. Ей нравилось быть директором, к тому же оклад был выше, чем на её предыдущей должности. Больше почёта. С ней раскланивались все автомобилисты, называли её не иначе как «королевой бензоколонки».
Лет тридцать назад был фильм с таким названием. С известной актрисой Румянцевой в главной роли. Ганьжима чем-то была похожа на Румянцеву, такая же маленькая, такая же кругленькая, только волосы чёрные. Вот её так и называли.
Ей казалось, что Баир узнав о повышении, вернётся, но этого не случилось. Что и говорить, мы предполагаем, а жизнь располагает.
Однажды тёмным вечером, возвращаясь с работы и проходя мимо продовольственного магазина, она заметила за витриной знакомую куртку.
Пригляделась, это и в правду был Баир. На двери магазина красовалась крупная надпись: «Закрыто». Но внутри горел свет настольной лампы. За столом сидели два человека: продавщица и Баир.
Продавщицу она знала. Это была Катя Цыренова. Метиска, наполовину русская, наполовину бурятка.
Горько и одновременно, любопытно было смотреть на мужа, который улыбается другой женщине.
Тем временем Екатерина взяла со стола бутылку коньяка, раскрыла её и налила содержимое в стакан, стоящий перед Баиром. Он выпил, закусил кусочком плавленого сыра, и они весело стали что-то обсуждать. Может быть даже саму Ганьжиму.
Ганьжима стояла возле витрины и наполнялась злобой. Стояла готовая, взять палку и разбить витрину, но палки рядом не было. Тем временем Цыренова взяла с подоконника навесной замок и поднялась с места. Вслед за ней поднялся и Баир. Потушив свет, они вышли из магазина.
Самое время было вцепиться в волосы сопернице. Но Ганьжима продолжала искать палку.
А Екатерина вешала в это время навесной замок на дверь. Баир улыбаясь сказал:
– Можно было ещё посидеть? Чего встали?
– Встали, потому что коньяк кончился. А тебе ещё хочется, я же вижу по глазам!
– Ты хочешь сказать, что у тебя ещё где-то есть коньяк?
– Конечно, есть. Дома аж пять бутылок.
Замок не закрывался. Катя безуспешно вертела ключом.
– Дай мне, – сказал Баир и взяв замок, стал вертеть ключом сильнее. Наконец удалось закрыть капризный замок.
– Спасибо, – сказала Екатерина, облегчённо вздохнув.
Баир улыбнулся и спросил:
– Если не секрет, на чём ты делаешь деньги? У меня дома даже бутылки вина нет, а у тебя аж пять коньяка?!
– Уметь надо жить! —ответила Екатерина и расхохоталась.
– И всё-таки?
– Есть много способов.
– Расскажи хоть один?
– Скажем, покупательница выбрала мясо на витрине. Ты вынимаешь из витрины мясо и кладёшь его на обёрточную бумагу, а потом вместе с обёрточной бумагой на весы. Но у тебя поверх обёрточной бумаги лежат кусочки мелко-нарубленной кости, которые прилипают к мясу и увеличивают его вес на пятьдесят- семьдесят грамм. Всё это происходит мгновенно. Покупатель берёт мясо и уходит довольный. За день таких мелконарубленных косточек, я продаю на два-три килограмма. Это в два раза больше моего оклада…
Ганьжима находилась рядом за кустами шиповника и всё слышала. Она с новой силой стала искать палку, и в этот момент ей в глаза бросился телефон в телефонной будке. Мысль ударить соперницу, сменилась на другую.
Она подошла к телефону, сняла трубку. Услышав гудок, бросила монетку и набрала номер управляющей горторга Савельевой, той самой Савельевой, которая назначила её директором бензоколонки.
Несмотря на поздний час, управляющая работала в своём кабинете и сняла трубку.
Ганьжима нервным от волнения голосом рассказала, о том, как ворует Цыренова и потребовала сделать ревизию в магазине где она торгует.
Савельева выслушала требование, и произнесла:
