banner banner banner
Последний бой. Кто освободил Прагу?
Последний бой. Кто освободил Прагу?
Оценить:
Рейтинг: 5

Полная версия:

Последний бой. Кто освободил Прагу?

скачать книгу бесплатно

Последний бой. Кто освободил Прагу?
Алексей Анатольевич Пишенков

Оболганные победы Сталина
К сожалению, история Второй мировой войны является излюбленной темой для самых разных спекуляций в угоду различным политическим интересам. Особенно этим любят заниматься наши бывшие союзники по Варшавскому договору.

Бои 4–11 мая 1945 г. в Праге, последней европейской столице, находившейся в руках гитлеровских войск, как раз являются одним из подобных случаев – до сегодняшнего дня пражские события были кардинально переписаны уже несколько раз. Дошло до того, что отрицается само участие советских войск в освобождении города.

Эта книга о том, как было на самом деле и кто ДЕЙСТВИТЕЛЬНО освободил Прагу.

Алексей Анатольевич Пишенков

Последний бой. Кто освободил Прагу?

© Пишенков А.А., 2017

© ООО «Издательство «Яуза», 2017

© ООО «Издательство «Эксмо», 2017

1. Предисловие

С самого начала необходимо уточнить, что темой данной публикации является одно конкретное историческое событие – Пражское восстание в мае 1945 года – и, кроме всего прочего, анализ непосредственного участия в нем Первой дивизии Русской Освободительной армии генерала А. А. Власова. Соответственно, как имеющие прямое отношение к делу, здесь будут рассмотрены и некоторые предшествующие события, касающиеся как самой РОА в сложившейся ситуации, так и общего состояния дел на описываемой территории в период до начала и во время восстания, так как без этих фактов невозможно понять и проследить всю причинно-следственную связь происходивших событий. С этой же точки зрения будут упомянуты некоторые факты из истории организации РОА, а также участия именно Первой дивизии РОА в боях против Красной Армии на Восточном фронте, так как именно непосредственно предшествующие события, по мнению автора, оказали большое влияние на решение командования данной части о поддержке Пражского восстания и фактическом выходе дивизии из подчинения командованию вооруженных сил Германии, в то время как все остальные формирования РОА официально до конца активных боевых действий Второй мировой войны на территории Европы оставались лояльными командованию Вермахта. Также это необходимо для адекватной оценки того, что из себя в действительности представляла власовская Первая дивизия с точки зрения реальных боевых возможностей этой воинской части к моменту появления ее в чешской столице пятого мая 1945 года.

Темой данной публикации НЕ ЯВЛЯЕТСЯ история и предыстория возникновения и становления РОА в целом и политического движения, организованного А. А. Власовым и его сподвижниками в рамках Комитета по Освобождению Народов России, а также какая-либо историческая, политическая или моральная оценка существования и действий Русской Освободительной армии или КОНР. То же касается и конкретных личностей, рассматриваемых здесь исключительно как непосредственных или косвенных участников событий в Праге в мае 1945 года.

* * *

История Пражского восстания, как, к сожалению, и сотни других исторических событий, в настоящее время проходит этап очередной «переписи» и поиска очередной новой «правды». Со времен конца Второй мировой войны и фактически до конца ХХ столетия непоколебимой и общепризнанной у нас истиной считалось то, что Прагу да и вообще всю Чехию в мае 1945 года освободила Красная Армия, это подтверждалось как книгами, фильмами и школьными учебниками, так памятниками и мемориальными досками на стенах зданий в самой чешской столице, и медалями ветеранов – участников событий?[1 - Википедия – открытая энциклопедия, цитата:Медаль «За освобождение Праги» учреждена Указом Президиума Верховного Совета СССР от 9 июня 1945 года. Авторы рисунка медали – художник А. И. Кузнецов и художница Скоржинская.Медалью «За освобождение Праги» награждаются военнослужащие Красной Армии, Военно-Морского Флота и войск НКВД – непосредственные участники героического штурма и освобождения Праги в период 3–9 мая 1945 года, а также организаторы и руководители боевых операций при освобождении этого города.Медаль «За освобождение Праги» носится на левой стороне груди и при наличии других медалей СССР располагается после медали «За освобождение Варшавы».По состоянию на 1962 год медалью «За освобождение Праги» было награждено свыше 395 000 человек.]. Как-либо отличавшиеся от официальной версии факты знали лишь прямые участники или очевидцы тех дней. Но те из них, которые проживали в послевоенное время как в СССР, так и в самой освобожденной Чехословакии, об этом особо не распространялись главным образом в целях собственной же безопасности (тех, кто попытался, соответствующие органы быстренько «образумили»), а публикации и выступления очевидцев, находившихся на Западе, были просто объявлены ложью и провокациями вражеских спецслужб. После полного развала СССР, а вслед за ним и целой системы так называемого «соцлагеря», на политическую сцену вновь обретенной «свободы» вылезли как старые, так и абсолютно новоиспеченные «диссиденты» и «борцы за демократию» различного рода и, как водится у революционеров всех мастей, вместо рассмотрения насущных проблем настоящего и ближайшего будущего первым делом начали активную борьбу со своим прошлым – то есть снос памятников, переименование улиц, площадей и городов, а также пересмотр знаковых исторических событий, так или иначе связанных со «свергнутым» предыдущим режимом. Как обычно бывает в таких случаях, пересмотр истории в первые дни «свободы и демократии» происходил способом простого переворота на сто восемьдесят градусов, реальные факты опять никого особо не интересовали, а народные массы изнутри неожиданно упавшего «железного занавеса» жадно заглатывали порции «ранее запрещенной» или «новорассекреченной» информации. Практически любые материалы, поступавшие с Запада, предлагались на правах непререкаемой и долго замалчиваемой коммунистическим режимом истины, а все, что этому теперь противоречило, было объявлено ложью и подлежало немедленной ликвидации. Так, почти полстолетия спокойно стоявший в Праге на постаменте в качестве памятника воинам-освободителям советский танк какие-то активисты во главе с чешским модернистским «художником» Давидом Черным сначала перекрасили в розовый цвет, а потом по распоряжению и тут появившихся новых властей его вообще сняли с пьедестала и оттащили в военный музей; сейчас там так и стоит с 1991 года, до сих пор розовый…[2 - Справедливости ради надо заметить, что именно этот конкретный советский тяжелый танк ИС-2, стоявший в Праге на постаменте и олицетворявший все это время танк гвардии лейтенанта И. Г. Гончаренко, который одним из первых вошел в Прагу 9 мая 1945 года, в действительности в освобождении города вообще не участвовал, а скорее только подтверждал у сведущей части местного населения теорию об изначально неправдивой истории освобождения Праги, предложенной коммунистами. Совершенно непонятно, на каком основании тогдашнее руководство воздвигло на пьедестал именно ИС-2, когда даже в учебниках того времени написано, что Гончаренко, действительно въехавший на своей бронемашине в Прагу одним из первых, а впоследствии и погибший в бою с немецкими самоходками на улицах города, являлся командиром танка модели Т-34/85 под номером 24, и танков подходящей модели под руками тоже было хоть отбавляй – кроме того, что Красная Армия своих легендарных «тридцатьчетверок» полно оставила братьям-чехам на чешской земле, их впоследствии в Чехословакии даже производили и они состояли на вооружении чешской армии аж до 70-х годов, хотя к тому времени уже и в качестве учебных или вспомогательных машин. Короче, нужного и правильного материала было полно, только номер «24» нарисовать на башне – и готов памятник, а оно нет, то ли и впрямь абсолютная глупость, то ли умышленная провокация…]

Мемориальные доски и памятники со времен восстания в основном оставили в покое, некоторые улицы переименовали… а вот саму историю боев в Праге, главным образом сами же чешские изыскатели, начали писать снова, да так, что вдруг возникло несколько достаточно противоречивых вариантов. Причем практически сразу главным камнем преткновения всех версий стало участие в пражских событиях 1945 года солдат Русской Освободительной армии – РОА. Сам данный факт, на фоне явных архивных документов и свидетельств достаточного количества еще живых очевидцев, отрицать было уже невозможно, хотя раньше именно это замалчивалось и утаивалось самым максимальным способом, естественно, с подачи местной коммунистической власти и ее начальства в Московском Кремле – да и неудивительно: ведь о так называемых «власовцах» и им подобных в Советском Союзе вообще не принято было говорить вслух, этих людей как бы вычеркнули из истории, а если уж и упоминали, так исключительно с самыми худшими эпитетеми типа «предатели Родины», «изменники», «изгои, поднявшие оружие против собственного народа» и тому подобное, а если кое-что все-таки и всплывало на поверхность о Праге и появлявшихся там власовцах, так объяснялось это, конечно, тем, что, мол, подавляли восстание вместе с немцами, изверги, душили волю чешского народа к свободе, топили Прагу в крови… Но тут вдруг начало выясняться, что, видимо, и чем-то хорошим могли отличиться данные граждане… Как это обычно бывает после длительного информационного вакуума, в момент появления огромного количества неопровержимых фактов массового участия военнослужащих Русской Освободительной армии в пражских событиях, да еще и на стороне чешских повстанцев, а не наоборот, стали возникать порой удивительные теории, самая кардинальная из которых звучала примерно так: «Оказывается, Прагу освободили власовцы!» Всплыли также и документально подтвержденные информации о появлении в Праге в течение восстания и военнослужащих США, причем даже вроде как и с танками, а новоиспеченной «капиталистическо-демократической» Чешской Республике, вследствие резкой переориентации с Востока на Запад и вступления в НАТО, данный факт никак нельзя было не обыграть в свете новой ситуации. По новой теории «Прагу освободили власовцы с помощью американцев» или даже, наоборот, «освобождали американцы, а власовцы им помогли», и это все потому, что и те и другие не хотели отдать чешскую столицу в руки коммунистических оккупантов. Вот так. По новой, «прозападной» версии, роль Красной Армии надо было минимизировать как только можно, а так удачно всплывшая на белый свет история с «власовцами» для этого как раз очень хорошо подходила. Но совсем вычеркнуть советские войска тоже как-то не получалось – опять же много фактов и документов говорило о том, что и они в Праге были, да и то, что за более чем пять десятков лет старательно вдолбили в головы народов, вымыть в один момент тоже не очень просто, даже если кому-то этого и очень хочется… Решили так: «…А Красная Армия все-таки пришла, но уже потом, когда власовцы и американцы очистили город от немецко-фашистских оккупантов, подписав с ними соглашение о капитуляции и добровольном отходе…», и РОА и войска США потом ретировались обратно в направлении на запад, к американским линиям. То есть, соответственно, по данной теории, выдвинулись они из Праги или прямо вместе с вышеуказанными оккупантами, которых выгнали, или сразу за ними – шли-то в общем все они в одну сторону… В конце концов последними, кого о чем-то спрашивали, а точнее вообще не спрашивали, были сами немцы, которые на самом деле также могли бы достаточным образом пролить свет на эти события.

Все эти теории перестаравшихся «новых историков» постепенно вызвали волну протестов как в самой Чехии, так и за ее пределами. Самим чехам было больше всего обидно, что в объяснении хода того, что называлось Пражским восстанием, как-то совсем забыли про самих повстанцев, приписав все главные заслуги снова и опять же кому-то извне, и это ущемляло народную гордость; за границей же, прежде всего в России конечно, возмущались как фактом отрицания ведущей роли Красной Армии в освобождении Праги, так и каким-либо возвеличиванием и возведением чуть ли не в ранг героев власовцев, считавшихся на Родине изменниками, изгоями и предателями…

В течение двух десятков лет страсти «постперестроечного периода» несколько улеглись, к различной информации начали подходить (вроде бы) более детально и взвешенно, но веками установившееся правило переписи истории в угоду современным интересам определенных политических сил, к сожалению, до сегодняшнего дня все еще работает как часы… Освободившиеся, как им кажется, от разных недобровольных союзов и подчинений, народы Восточной Европы и бывшего СССР воссоздают свою национальную гордость и патриотизм, разыскивая в анналах истории героические подвиги предков, которыми можно и нужно гордиться, которые ставятся в пример современникам, часто потерявшим жизненные идеалы. Этому главным образом сегодня и подчиняются цели официальных исторических изысканий, Россия и Чехия тут не исключение. В случае Пражского восстания 1945 года актуальная чешская (читай: западная) версия на сегодня теперь звучит так: «Прагу, в тяжелейших боях с оккупантами, осовободили сами чешские повстанцы; помощь извне, в том числе и со стороны РОА, имела место, но была незначительной и решающего влияния на ход освобождения города не оказала. Силы Красной Армии в Прагу вошли девятого мая 1945 года, уже после подписания капитуляции и отхода из города основного контингента немецких войск, имели место отдельные стычки с задержавшимися в чешской столице отдельными германскими военнослужащими или их малыми группами».

Так где же она, правда? Воевали власовцы в Праге или нет? Если да, то насколько они помогли восстанию? Какие в действительности цели преследовали эти люди, находясь на территории Чехии в мае 1945 года? Или активное участие РОА в восстании это просто новая политическая спекуляция в угоду каким-либо интересам? Что и где делала в это время Красная Армия, если почти четыреста тысяч ее военнослужащих были официально удостоены медали «За освобождение Праги»? И что делали (если вообще делали…) в Праге в мае 1945 года американские солдаты, и возможно даже бронетехника, в момент, когда официальная боевая линия войск США находилась на удалении более чем в восемьдесят километров на запад от города? Стоит заметить, что это расстояние и при современном-то развитии коммуникаций и транспорта вообще маленьким не считается, а в условиях боевых действий в первой половине ХХ века, да еще за линией фронта противника, его преодоление какими-либо существенными войсковыми группами вообще являлось серьезной и трудно выполнимой даже не тактической, а стратегической задачей…

В данной публикации я постараюсь просто рассмотреть и проанализировать в хронологическом порядке доступные факты не с точки зрения каких-либо политических интересов, а с точки зрения здравого разума и реальной исторической правды. Для более четкого восстановления хода событий будут использоваться и цитироваться материалы как современные, так и опубликованные до 1989 года.

2. Русские корни в Чехии со времен Петра I и до 1945 года

Сегодняшняя Чешская Республика, или западная часть бывшей Чехословакии, небольшая, но очень красивая и уютная страна в самом центре Европы, является одним из немногих государств, у которых существует гораздо более тесная историческая связь с Россией и русскими, чем это кажется на первый взгляд непосвященной публике. Кому-то это сегодня может нравиться, кому-то нет, но факт остается фактом. В те далекие времена, когда Чехия являлась еще частью Австро-Венгерской монархии, а Россия великой Российской империей, излюбленным местом отдыха русской аристократии (царскую семью не исключая), интеллигенции, богатых предпринимателей, писателей, художников и остальных «сливок общества» являлся прекрасный курортный город Карлсбад – Карловы Вары. Многие так сжились с этим местом, что со временем приобрели здесь недвижимость – как правило, так называемые «квартиры на водах» – и находились здесь значительную часть своей жизни. В Карловых Варах и недалеких Марианских Лазнях (по-немецки Мариенбад), главным образом для нужд курортных гостей этих мест, часто и за их же средства, были построены и открыты русские православные церкви. Интересно, что в то прекрасное время на этой территории сегодняшней Западной Чехии чехов как таковых фактически не было, в период Австро-Венгерской монархии и впоследствии во времена так называемой Первой Чехословацкой республики[3 - Первой республикой в Чехии и Словакии называю возникшее после распада Австро-Венгерской монархии в 1918 году новое государственное образование – Чехословацкая Республика, имевшая впервые в истории этих народов президентско-парламентскую форму управления. Президентом Первой Чехословацкой республики являлся бывший депутат австрийского парламента Томаш-Гарриг Масарик.] подавляющее большинство населения являлось немецкоговорящим?[4 - После окончания Второй мировой войны в 1945–1947 годах немецкое население этих территорий было насильственно выселено.].

Во время Первой мировой войны большое количество австрийских военнослужащих находились в русском плену, среди них было также немало чехов и словаков, которые сами себя считали славянскими народами, угнетаемыми Австрийской монархией Габсбургов – немцев по национальности. Многие из этих людей выражали открытое желание бороться против Австро-Венгрии на стороне России и ее союзников с целью уничтожения этой многонациональной империи в центре Европы и завоевания независимости для собственных народов. Кроме просто военнопленных, среди чехословаков также было и большое количество откровенных перебежчиков. Именно из них в составе российской царской армии были составлены специальные воинские части так называемых «легионеров» – чехословацких добровольцев, сражавшихся на полях Первой мировой войны под русскими знаменами. Чехословацкие части русской армии пользовались большим уважением командования, так как отличались военным профессионализмом, отличной дисциплиной и высокими моральными качествами.

После произошедшией в России Февральской «буржуазной» революции 1917 года сменилась официальная власть, но действия России на фронтах мировой войны не прекратились, после второго революционного переворота и прихода к власти в октябре[5 - В ноябре по новому стилю календаря.] того же года большевиков в стране впоследствии разразилась полномасштабная Гражданская война, позиции на фронтах дезорганизованной русской армией были вскоре сданы, и новым большевистским правительством подписано позорное для страны Брест-Литовское соглашение о мире. Случилось это все в тот момент, когда союз Австро-Венгрии и Германии находился в чрезвычайно трудном положении войны на два фронта – с Россией на востоке и англо-французскими войсками на западе, к которым с 1917 года присоединились еще и силы США. Выход России из войны сильно облегчил ситуацию немцам и австриякам, но тем не менее вскоре война была закончена победой западных союзников, а Россия, находившаяся изначально в этом блоке победителей и также заплатившая в этой войне за конечную победу жизнями сотен тысяч своих граждан, таким образом осталась без по праву принадлежащих ей репараций от побежденных государств и, более того, даже поплатилась частью своей собственной территории. Многих в российской армии и обществе мир, достигнутый такой ценой, и упущенная «прямо на пороге» великая победа заставили посмотреть на новое правительство страны как на изменников Родины и встать на путь открытой борьбы с укрепляющейся новой властью. Страна разделилась на два лагеря – «красный» и «белый». Служившим в царской российской армии чехословацким легионерам, в поголовном их большинстве, новый коммунистический режим, рвущийся к власти в России, также не показался ни близким, ни родным. И, несмотря на активные попытки различных агентов-пропагандистов, инфильтрованных в том числе и в чешские части, легионеры постепенно превратились в так называемых «белочехов», сражавшихся против Советской власти. Хотя и по большей части это случилось даже не по неким идейным соображениям, а просто из чувства самосохранения – их война кончилась, Австрийская империя и монархия Габсбургов прекратили свое существование, а Чехословакия обрела наконец долгожданную независимость и самостоятельность, после чего единственной целью чехов и словаков в еще царской русской военной форме стало возвращение на родину любым путем. Количество этих людей в то время на территории России по разным источникам составляло от 60 000 до 92 000 человек с тяжелым вооружением, и прошли они уникальный боевой путь с Украины, где их застала большевистская революция, через всю страну аж до Владивостока, откуда по морю были эвакуированы обратно в Европу, по некоторым данным, прихватив с собой и некую часть российского золотого запаса.

Это очень коротко о чешских легионерах в России, или так называемых «белочехах». На самом деле все это история на целую отдельную книгу, может, и не на одну, так как тайну золотого запаса царской России и отношения к нему мятежных чехов до сегодняшнего дня никто официально не раскрыл, и загадок там ничуть не меньше, чем в истории бесследно пропавшей «Янтарной комнаты» и ей подобных.

Возвратившиеся из России бывшие легионеры пользовались у себя на родине большим уважением и многие из них впоследствии заняли высокие посты как в армии, так и в различных государственных органах новой самостоятельной Чехословацкой Республики.

На судьбе именно этих людей я здесь остановился потому, что впоследствии, в межвоенный период, именно многие из них находились в командном составе чехословацкой армии, жандармерии и тому подобных вооруженных государственных служб, а также активно участвовали и в так называемом «военном» крыле чешского антинемецкого сопротивления в период с 1939 по 1945 год, равно как и в Пражском восстании в мае 1945 года. По всем данным, как раз от неких офицеров чешской армии исходило обращение о помощи Праге именно к русским солдатам, но при этом в виду никак не имелась Красная Армия. Как будет видно из описанного далее, и перед приходом в Прагу советских войск именно эти люди более предпочтительно отнеслись бы к появлению там западных союзников. Несомненно, что в этом имели свое место воспоминания и мировоззрение, сформированное еще со времен Гражданской войны в России, а также достаточные, по их мнению, знания и представления о большевистском режиме.

Также, кроме бывших легионеров, по окончании Гражданской войны в новом независимом государстве Чехословакия оказалось большое количество военных и гражданских эмигрантов из России, не смирившихся с новым режимом в своей стране. Новый чехословацкий президент Томаш-Гарриг Масарик являлся первым из европейских глав государств, официально пригласившим в свою страну русскую эмиграцию с предоставлением права политического убежища[6 - На этой волне также часто возникают спекуляции о том, что совсем не маленькая доля изначального государственного бюджета только что родившейся, но при этом неожиданно совсем не бедной Чехословакии как раз происходила из тайком привезенного легионерами из России золота, а как бы в благодарность за это президент страны решил предоставлять убежище и оказывать на государственном уровне всяческое содействие русским эмигрантам.], особенно приветствовалось переселение людей с высшим образованием, специалистов, ученых, перспективной молодежи из интеллигентских, дворянских и военных кругов. В отличие от сложившегося годами, благодаря прежде всего воздействию произведений художественной литературы и кино, мнения о том, что почти вся русская белоэмиграция в Европе устремилась в Париж, правда является несколько иной – основными центрами послереволюционной русской эмиграции в действительности являлись Берлин и Прага. Здесь находились основные эмигрантские центры, выпускалось больше всего газет и журналов на русском языке, печатались книги русскоязычных авторов. А Чехословакия вообще предоставила эмигрантам самые лучшие условия проживания – в стране, при полной поддержке правительственных органов, открылись новые русские школы и даже высшие учебные заведения, расширилась православная церковь. Крупнейшие русские диаспоры на чешской территории появились в Праге, где в районе Дейвице[7 - Недалеко от этого места до сегодняшнего дня расположено и посольство России.] образовался целый русский квартал, построенный эмигрантами на свои средства и государственные дотации, и, естественно, в Карловых Варах, куда в свои «квартиры на водах» вынуждены были уже на постоянной основе поселиться те, кого лишили всего на Родине, многие эмигранты обосновались и в Словакии. Также, в отличие от многих западных держав, Чехословакия уже тогда охотно и достаточно быстро предоставляла эмигрантам из России гражданство.

Во время Второй мировой войны именно на территории современной Чехии базировалось много «русских»[8 - Правильнее было бы сказать русскоговорящих, составленных как из этнических русских, так и из различных народов СССР.] военных и гражданских антисоветских организаций. В Карловых Варах в отеле «Ричмонд» в конечный период войны находился штаб генерала А. А. Власова и руководство «Комитета по освобождению народов России» (сокращенно КОНР), именно в Праге был торжественно подписан манифест КОНР, в котором движение официально сформировало свои политические цели (хотя они в текущем моменте времени и являлись абсолютно нереалистическими. – Прим. авт.). Так, можно сказать, что именно чешская территория и столица Чехии стали для Русской Освободительной армии знаковыми местами.

Практически вся обширная русская эмигрантская диаспора в Чехословакии просуществовала вплоть до весны 1945 года. Подавляющее большинство этих людей если и пережили войну, то вынуждены были снова оказаться в положении беженцев-эмигрантов, узнав, что территория страны попадает в зону действия советских войск. Все те немногие, кто остался, в основном люди в смешанных браках и их семьи, вскоре глубоко пожалели об этом – несмотря на то что являлись чехословацкими гражданами, новой просоветской властью в стране вскоре все они были выданы органам НКВД с соответствующими последствиями.

Сегодня об этих старых русских корнях в Чехии напоминают лишь православные церкви и русские имена на старых могилах. Недалеко от центра Праги, на Ольшанском кладбище, где тоже есть православная церковь и находится множество русских захоронений, стоит, наверное, единственный в мире официальный памятник солдатам Русской Освободительной армии, так называемым «власовцам», стоит прямо у их братской могилы. Эти люди погибли в Праге в мае 1945 года. Погибли в бою, защищая чешскую столицу и ее восставших граждан, или, по крайней мере, будучи тогда в этом убежденными. И это было исторически последнее участие русских, но не советских военнослужащих в судьбе чешского народа.

3. Чешское Сопротивление

Внутри страны все антигитлеровские силы и движение Сопротивления можно разделить на три основные части:

1. Так называемое «военное» сопротивление, членами которого являлись в основном офицеры и генералы распущенной чешской армии, не смирившиеся с германским режимом.

2. «Гражданское» сопротивление, представленное различными политическими партиями и движениями, а также крупными профсоюзными организациями.

3. Различные вооруженные, но крайне малочисленные группы разведчиков и парашютистов, заброшенных на территорию Протектората Богемия и Моравия?[9 - Протекторатом Богемия и Моравия с 1939 года стала инкорпорированная в Третий рейх часть страны, оставшаяся после отделения самостоятельного государства Словакия и Судетских территориий, официально вошедших в состав Германии. (См. приложение «Протекторат».) Говоря применительно именно к территории Протектората Богемия и Моравия – в остальных частях бывшей Чехословакии ситуация была иной: в присоединенных к Германии Судетских территориях, практически полностью населенных немцами, естественно, никакого антигерманского сопротивления быть и не могло, в Словакии же, являвшейся отдельным государством, напротив, партизанское движение разрослось до значительных размеров, в нем фактически участвовали и многие части словацкой армии, перешедшие на сторону повстанцев целиком и со всем вооружением, включая тяжелое.] как западными союзниками, так и со стороны СССР, а также часто на их базе организованные небольшие партизанские отряды. Эти группы по своей численности непосредственно до начала восстания в мае 1945 года мало когда превышали десяток человек, и как некое партизанское движение поэтому никак не могут сравниваться с партизанскими силами, действовавшими во время Второй мировой войны на оккупированной территории, например, Советского Союза или Югославии. Данный факт можно объяснить как небольшими размерами и типично европейской густонаселенностью територии Протектората, отсутствием в нем больших и удаленных лесных или горных массивов, позволяющих укрывать крупные вооруженные соединения, так главным образом и достаточно цивилизованным «сожительством» миролюбивого чешского населения и немецких властей, при котором, особенно в сельских районах, люди не проявляли особого интереса к политике вообще, а тем более к активному участию в каких-либо формах вооруженного сопротивления режиму. К тому же жизнь под управлением немцев для чехов ничем новым не являлась – за исключением последних двадцати лет самостоятельности, до этого несколько столетий они именно так и существовали.

Третья по данному списку часть движения сопротивления далее уже не будет рассматриваться в контексте в качестве отдельной силы восстания, несмотря на то что в процессе развития событий численность данных отрядов значительно выросла, а боевая активность усилилась[10 - В основном это происходило двумя способами: 1. Организованно, переходом на территорию Протектората партизанских соединений главным образом на Мораву со стороны Словакии и/или усилением численности заброшенных на чешскую территорию советских групп. 2. Достаточно стихийно, в самых последних днях войны, на фоне распада германской системы управления, когда некоторые чешские граждане решили все-таки якобы активно поучаствовать в освобождении собственной страны, а заодно и просто вылить накопившуюся злобу на немцев вообще, а кое-кто и просто помародерствовать под шумок. Особенно если противник в данном случае уже практически не был способен оказывать какое-либо действительно активное сопротивление или вообще был уже безоружен. Благодаря огромному количеству находившегося в Протекторате и уже практически бесхозного военного материала численность и количество таких «партизанских» отрядов росли с огромной скоростью, на вооружении у них иногда находились даже элементы бронетехники, как правило, брошенные уходящим Вермахтом или прямо конфискованные повстанцами у немцев.], так как к концу апреля 1945 года практически все эти групировки либо прямо управлялись извне, либо находились под влиянием или в непосредственном подчинении одного из двух вышеописанных крыльев внутреннего сопротивления. Поэтому на этих более влиятельных и многочисленных группах остановимся более подробно.

«Военное подполье» возникло на территории бывшей Чешской Республики практически сразу после присоединения страны к Третьему рейху и официального провозглашения Протектората Богемия и Моравия?[11 - См. приложения, документы по теме Протекторат.]. Организация военного движения сопротивления под названием «Оборона Народа» по своему составу и организации отвечала структуре распущенной чехословацкой армии, и первым командиром ее официально считался генерал Йозеф Белый, действовавший под псевдонимом Атаман. Благодаря существовавшей в то время в Чехословакии, а до этого и в Австро-Венгерской монархии всеобщей воинской обязанности большинство взрослого мужского населения Протектората Богемия и Моравия прошло начальную воинскую подготовку, немало людей более старшего возраста также имело и опыт активных боевых действий во время Первой мировой войны и Гражданской войны в России?[12 - См. главу Русские корни.]. Чешская армия не была уничтожена или разбита в бою, а была просто распущена?[13 - Исключение составляли небольшие «Правительственные войска Протектората» в количестве около 7000 чел. без тяжелого вооружения и вооруженная жандармерия. Многие члены обоих этих чисто чешских вооруженных формирований приняли участие в восстании на стороне повстанцев.], включая и все звенья командного состава. Эти факты позволили «военному сопротивлению» достаточно быстро выстроить организованную и хорошо состыкованную сеть по целой территории Протектората, разделенную по армейской методике на большие и меньшие подразделения в зависимости от величины населенных пунктов, в которых располагались ячейки организации, и соответственно количеству потенциальных «призывников» в данных местах.

В то время мало кто в мире в действительности представлял себе на что способна новая армия Германии и каковы планы Адольфа Гитлера на ближайшее будущее. То же самое можно сказать и о реальных планах коммунистического правительства СССР и его Рабоче-Крестьянской Красной Армии. Чешские генералы не являлись в этом исключением, поэтому первоначальной целью чешского «военного сопротивления» являлась быстрая подготовка противогерманского восстания на территории Протектората в координации с предполагаемым наступлением западных союзников, прежде всего Англии и Франции, официально объявивших Германии войну после нападения последней на Польшу в сентябре 1939 года. Но в скором времени неожиданная атака Польши и со стороны СССР с востока, а впоследствии и успешная кампания немецких вооруженных сил в Западной Европе показали полную несостоятельность подобных планов. Поняв это, организация переключила свою работу на поиск контактов с разведслужбами прежде всего западных союзников, передачу им разведданных, организацию нелегальной?[14 - Граждане Протектората Богемия и Моравия официально являлись гражданами не Германии как страны, но Германской империи – Третьего рейха, со всеми вытекающими правами и обязанностями граждан, а служба в иностранных армиях, являющихся противниками Третьего рейха, и/или какая-либо помощь таковым противникам считались чистой формой государственной измены, со всеми вытекающими последствиями для участвующих лиц.Вообще сам по себе Протекторат Богемия и Моравия, существовавший на чешской территории с 1939 по 1945 год, являлся одним из уникальнейших в мировой истории государственных образований, реальным описанием и изучением которого до сих пор занималось крайне мало историков и публицистов. Хотя это абсолютно необходимо для настоящего понимания событий чешского востания в мае 1945 года и всей последующей истории развития Чехословацкого государства и даже причин его нового распада в 1992 году.См. также «Приложение» – перевод постановления об образовании Протектората Богемия и Моравия от 16 марта 1939 года.] переброски за границу военных специалистов, прежде всего обученных летчиков, многие из которых впоследствии участвовали в боевых действиях против Германии в составе вооруженных сил Франции и Великобритании. Подобного рода деятельность, естественно, долго не осталась без внимания немецких спецслужб. Генерал Белый – Атаман был арестован в 1940 году, после проведения следствия он был обвинен в государственной измене и казнен 27 сентября 1941 года, в то время когда война уже была в полном разгаре и на Восточном фронте, против СССР.

К началу 1942 года гестапо удалось практически разбить связанную структуру «военного сопротивления» на территории Протектората Богемия и Моравия, тем не менее в крупных городах ослабленные ячейки все-таки продолжали свое существование, что впоследствии помогло значительно ускорить и организовать мобилизацию сил повстанцев в мае 1945 года. После гибели генерала Белого его место на позиции командующего «Обороны Народа» занял генерал Зденек Новак, он был арестован в июне 1944 года. Следующим был генерал Сильвестр Блага, которому также не долго удалось скрываться от вездесущего гестапо. Наконец в октябре 1944 года во главе движения «военного сопротивления» встал генерал Франтишек Слунечко, псевдоним Алекс, который успешно продержался на нелегальном положении вплоть до начала восстания в мае 1945 года.

30 апреля 1945 генерал Слунечко совместно с подполковником генштаба Раймундем Мразеком организовали в Праге один из основных командных пунктов восстания – штаб «Алекс». Вторым военным командным пунктом в городе являлся штаб «Бартош», организованный бывшим начальником отдела разведки «Обороны Народа» подполковником Франтишком Бюргерем (и названный его псевдонимом – Бартош) совместно с представителем бывших «Русских Легионеров» генералом Карлом Кутлвашером (см. в разделе «Личности»).

Штаб «Алекс» при этом, по замыслу, должен был заниматься организацией и подготовкой к восстанию частей, находящихся в ведении «военного» крыла сопротивления вне территории Праги; находившийся в формальном подчинении штаба «Алекс», штаб генерала Кутлвашера «Бартош» получал в свое распоряжение военизированные или по-военному организованные части, находившиеся прямо на территории столицы. Такими частями прежде всего являлись имеющие собственное вооружение немногочисленные военнослужащие протекторатного правительственного войска, чешская полиция и жандармерия, погранично-таможенная служба, а также члены чешских отрядов противовоздушной обороны – Люфтшутц?[15 - LUFTSCHUTZ – полувоенная организация, созданная германскими властями на всех подконтрольных территориях для борьбы с последствиями авианалетов противника.] и сочувствующие движению лица из рядов бывших военных.

Изначальное сложение и структура гражданского или так называемого политического движения сопротивления на территории Протектората Богемия и Моравия были крайне пестрыми. Различные политические партии или движения, существовавшие как официально, так и на нелегальном положении, часто провозглашали прямо противоположные друг другу цели и устремления, как правило, защищая при этом интересы определенных слоев населения. В целом политическое сопротивление можно также внутренне разделить на левое и правое крыло, единственным объединяющим фактором которых являлось совместное неприятие действующего германского режима на территории Протектората и желание обновления самостоятельности и независимости страны, но вот во взглядах на дальнейшее будущее нового государства, как и на его возможные границы, их позиции сильно расходились…

Крайне левыми, безусловно, являлись коммунистическая партия Чехословакии на нелегальном положении и сочувствующие ей граждане, различные рабочие ячейки на крупных предприятиях и некоторые профсоюзные организации, также находившиеся под сильным влиянием коммунистической партии. В отличие от разнородных демократов, националистов или социалистов в «правом» крыле сопротивления, коммунисты были хорошо организованы. Несмотря на нелегальное положение партии, имели функционирующую и взаимосвязанную сеть ячеек по всей стране, взаимодействовали с заброшенными в тыл противника советскими разведывательными и подрывными группами, имели налаженную связь с вооруженными силами и партийными органами СССР. Все это, естественно, не без помощи последних. Цели коммунистического движения также были предельно ясными – освобождение от германской оккупации[16 - Глядя в глаза голой правде и историческим фактам, состояние Протектората Богемия и Моравия и его отношения с Германией крайне тяжело назвать ОККУПАЦИЕЙ в полном смысле этого слова. (См. также «Приложение» – перевод постановления об образовании Протектората Богемия и Моравия от 16 марта 1939 г.) Сам этот термин вообще вошел в широкое обращение среди чешского населения непосредственно лишь в самые последние дни Второй мировой войны, во время восстания, и стал стабильно использоваться как единственно применимый к состоянию Чехии с 1939 по 1945 год после окончания войны и до наших дней, явно в связи с послевоенным стремлением чешского народа как можно сильнее дистанцировать себя от гитлеровской Германии и ее Третьего рейха, частью которого являлся Протекторат, а подавляющее большинство его граждан при этом активно участвовали в жизни рейха и трудились на его благо, существуя при этом в достаточно комфортных условиях, часто даже лучших, чем в самой Германии. Во время войны термин оккупация чаще всего использовался применительно к Протекторату исключительно в пропагандистских целях, в прокламациях и заявлениях чешских представителей, находившихся за рубежом, в Великобритании или СССР.] и организация на территории освобожденной Чехословакии?[17 - Фактически от самого начала все антигилеровские движения бывшей Чехословакии в качестве одного из основных пунктов своих «послевоенных программ», в случае поражения Германии, естественно, имели обратное воссоединение государства чехов и словаков.] государства рабочих и крестьян по образу и подобию Советского Союза. Как подходящая сила освобождения, с точки зрения коммунистов, в расчет, естественно, приходила только Красная Армия. Свои основные задачи коммунистическое движение сопротивления видело главным образом во всяческом содействии продвижению советских войск, в том числе и способом вооруженной борьбы на местах, а также в пресечении попыток различных «правобуржуазных» элементов в активном взаимодействии с западными союзниками с целью установления в будущем на освобожденной территории страны какого-либо иного государственного строя, не входившего в планы местных коммунистов и их коллег из Советского Союза. Прокоммунистическое «левое» крыло сопротивления являлось впоследствии одним из главных и значительных самостоятельных участников восстания, сыграло в нем свою немаловажную роль, а также оказало решающее влияние непосредственно на его конечные результаты и последствия.

До конца 1942 года «правые» крылья движения сопротивления внутри страны практически никак не соприкасались с левыми и не пытались организовать какую-либо совместную деятельность. Либерально-демократические или националистические круги различного толка представляли главным образом интересы средних и высших слоев населения, и исходя из этого их связь с рабочим классом и крестьянством, соответственно как и с представляющими их организациями, была крайне слаба. К тому же внутренне правые еще были разделены как не полным соответствием взглядов между различными партиями и организациями, так к тому же еще и территориальным членением на «чешские» и «моравские» группы. Первым толчком к совместному и организованному противодействию германским властям скорее всего послужило покушение на Рейнхарда Гейдриха 27 мая 1942 года в Праге[18 - Главными действующими лицами являлись парашютисты-диверсанты Йозеф Габчик и Ян Кубиш, заброшенные в Протекторат с приказом от чехословацкого правительства в эмиграции, а именно от президента Эдварда Бенеша, любым способом ликвидировать главу германской администрации в Протекторате. Свою миссию парашютисты исполнили – Гейдрих умер от полученных при покушении ранений, – но и сами они были найдены немецкими карательными органами вскоре после покушения, оба погибли в перестрелке.], осуществленное группой чешских парашютистов-добровольцев, тренированных за границей и заброшенных в Протекторат из Англии. Но лишь к самому концу 1944 года, под влиянием правительства президента Эдварда Бенеша в эмиграции, внутри страны наметилась тенденция к сплочению и разнородных правых сил, главным органом которых должна была стать новоизбранная Чешская Народная рада – совет, в который бы входили представители всех антигитлеровских политических сил на территории Протектората Богемия и Моравия и который, по мнению организаторов, являлся бы прообразом будущего правительства свободной Чехословакии (см. приложение «Состав ЧНР»).

Само покушение на главу германской администрации Протектората было задумано и спланировано чехословацким президентом в английской эмиграции Эдвардом Бенешем и его ближайшими соратниками главным образом с целью обратить на себя внимание союзников по антигитлеровской коалиции и хоть как-то подтвердить свою легитимность в качестве правительства в эмиграции, а заодно показать им же, что и на территории Протектората Богемия и Моравия тоже существует движение Сопротивления. Дело в том, что до этого фактически никаких явных признаков хоть какой-то активной борьбы населения Протектората с так называемой германской оккупацией видно не было, зато активная помощь высокоразвитой чешской промышленности и сельского хозяйства военным усилиям Третьего рейха была просто огромна, а установленная и начатая именно Гейдрихом национальная программа «превращения чехов в немцев» начала успешно воплощаться в жизнь, опять же без особых протестов со стороны в подавляющем большинстве лояльного к властям местного населения. На территории собственно Протектората, а не только отсоединенных от Чехии судетских земель, находилось достаточно большое количество этнического немецкого населения и смешанных чешско-немецких семей, а сами чехи, еще совсем недавно (до 1918 года) являвшиеся гражданами Австрии, во вновь установленных немецких порядках опять же не видели ничего для себя особо нового или сильно необычного, как и в немецком языке в качестве (пока) второго государственного. К тому же расовой комиссией при Имперском Управлении безопасности (РСХА), после проведенных исследований, чехи были признаны расово чистым арийским народом, даже появилась формулировка о том, что «чехи, это в общем-то тоже немцы, которые в силу различных причин и исторических ошибок не говорят на немецком языке и подлежат возвращению к своим немецким корням», вот так. Соответственно данным условиям жители Протектората Богемия и Моравия не подвергались какому-либо особо жесткому обращению со стороны новых властей, а на фоне феноменальных успехов германской армии на Западном, а в начальной стадии боевых действий и Восточном фронте какая-либо деятельность чешского сопротивления начала вообще снижаться до нулевой отметки. Активистам различных крыльев антигитлеровского движения было все труднее заинтересовать в своей деятельности обычных граждан, которых и так все устраивало, а народные антинемецкие настроения в самом начале сороковых годов уже ограничивались лишь передаваемыми из уст в уста анекдотами или газетными публикациями, что в общем соответствовало норме жизни и в Габсбургской Австрии. Находящееся в Лондоне «чехословацкое правительство в эмиграции» примерно через год после своего отъезда из страны практически потеряло всяческое влияние на происходящее в Протекторате, а распространяемая им пропаганда перестала интересовать жителей, так как создающие ее люди явно были слишком далеки от реальности на месте.

Все эти факты, естественно, не остались без внимания соответствующих спецслужб западных союзников, какие-либо операции для поддержания почти несуществующего или слишком пассивного движения Сопротивления в Протекторате или прекратились совсем, или были сведены к минимуму, как были урезаны и различные субсидии чехословацкому правительству в британской эмиграции в пользу усиления помощи оккупированной Польше и Югославии (а с 1943 года и Италии), где повстанческое движение действительно имело значительные размеры и заслуживало всяческой поддержки. В довершение всего в начале 1942 года на территории СССР под руководством подполковника Людвика Свободы и находящихся там в эмиграции чехословацких коммунистов начала свое формирование новая чехословацкая армия за границей, изначально составляемая из многочисленных военнопленных и перебежчиков, главным образом словаков?[19 - Армия самостоятельного государства Словакия, являвшегося активным союзником Германии, участвовала в боевых действиях против СССР совместно с германским Вермахтом. Отсюда и большое количество словаков как перебежчиков, так, к 1942 году, и военнопленных. Чехи на Восточный фронт попадали лишь изредка, как правило, из числа людей, получивших немецкое гражданство и призванных на основании этого в ряды регулярной армии Германии, а также из призванных в Красную Армию с Западной Украины проживавших там чешских колонистов. Массовому приливу добровольцев в новоорганизованную чехословацкую армию в СССР в не последней мере помогло и то, что при выборе между хоть и относительной, но все-таки свободой при службе в воинской части и нахождением в сталинском лагере военнопленных, уже побывавших в советских ГУЛАГах, явно не требовалось долго убеждать.]. Формирование и оснащение этих воинских частей проходило быстро и успешно, а главное, целиком на средства Советского Союза. Одновременно с этим в СССР образовывался и некий, естественно прокоммунистический, комитет чехословацких эмигрантов, дистанцирующийся в своих действиях от «своего правительства» в Лондоне. В этой ситуации англичане вообще начали серьезно задумываться о целесообразности содержания президента Бенеша, его кабинета, целого правительства в эмиграции и целого штаба его несуществующей армии, так как фактически все созданные из чехословаков воинские части уже находились в составе британских вооруженных сил и, соответственно, ими же обеспечивались и управлялись, а чехословацкое правительство в Лондоне являлось таковым только лишь по названию.

В таком виде данная ситуация устраивала всех, видимо, даже на обеих сторонах баррикады, кроме как, по вполне понятным причинам, самого чехословацкого «президента в эмиграции» Эдварда Бенеша и его соратников. Организацией покушения на Гейдриха профессиональный политик Бенеш решил пойти «ва-банк», чтобы удержать свою позицию в глазах Запада и показать наличие активного сопротивления в Протекторате, несмотря на то что вся операция целиком планировалась и осуществлялась извне. С точки зрения Бенеша, он в любом случае ничего не терял – при срыве целого плана все останется просто как было, не считая потери еще пары парашютистов, при успехе же операции можно было ожидать оживления интереса к чешскому вопросу со стороны Запада, а тем и к нему и его правительству. Более того, Бенеш и его люди в Лондоне преднамеренно не информировали о готовящемся покушении представителей чешского сопротивления в Протекторате, с которыми лондонское правительство находилось в постоянном радиоконтакте в основном через передатчики забрасываемых из Англии разведгрупп. О задании прибывших парашютистов Габчика и Кубиша представители сопротивления в Протекторате узнали лишь в самый последний момент перед проведением покушения, да и то от самих диверсантов, когда последним стало ясно, что проведение данной акции будет невозможно без дополнительной помощи от людей на месте.

Представители чешского сопротивления на территории страны немедленно засыпали Лондон радиодепешами с требованиями отменить приказ к покушению. Они апеллировали главным образом к тому, что лондонское правительство не имеет представления о реальной ситуации в стране, а физическая ликвидация одного из германских политических лидеров, пусть и очень высокого ранга, никак не изменит к лучшему ситуацию в Протекторате, напротив, по уже известным примерам с оккупированных территорий Польши, СССР или Югославии подобные акции лишь вызовут жестокий ответ с немецкой стороны, главными жертвами которого станут обычные жители Протектората. Кроме того, вследствие подобных акций можно ожидать лишь резкого ужесточения режима и тем еще большие трудности в действиях сопротивления. В то время как на место ликвидированного гитлеровского функционера просто придет новый. Но Эдвард Бенеш решил идти к достижению своих собственных целей в буквальном смысле «по трупам», приказ на ликвидацию обергруппенфюрера СС Рейнхарда Гейдриха парашютистам был подтвержден, и покушение проведено, несмотря на все протесты на месте. В конце концов самому Бенешу и его людям в Лондоне было нечего бояться…. их гестапо за это не наказало… Зато все самые худшие ожидания оппозиции на месте более чем подтвердились – недалеко от Праги карателями была сожжена целая деревня Лидице и со всем населением из-за подозрения, что в ней скрывались убийцы Гейдриха, по всей стране проведены массовые репрессии и аресты, в результате которых чешское сопротивление было практически уничтожено, тысячи людей попали в концлагеря и тюрьмы, многие лишились жизни. Тем не менее в результате всего этого Бенеш достиг своей цели – массовые казни, учиненные карателями СС в Лидице, подняли волну негодования в мировой прессе, а Протекторат Богемия и Моравия и происходящие там кровавые события заполнили первые полосы британских и американских газет. Эдвард Бенеш со своим «правительством» был снова в поле зрения, с ним снова говорили, его снова приглашали, он выступал по радио, с ним считались, его снова щедро субсидировали… А в самом Протекторате, предсказуемо из-за резкого увеличения репрессий против населения со стороны властей, ухудшились условия жизни, вследствие чего усилились и антигерманские настроения, начало возрождаться и объединяться антигитлеровское подполье, люди стали снова интересоваться радиопередачами лондонского правительства, снова набирающего вес в деятельности сопротивления.

Тем не менее, а это является одним из решающих факторов в ходе рассматриваемых далее событий мая 1945 года, вплоть до начала самого восстания, различные крылья внутреннего чешского движения Сопротивления так и не имели между собой реально функционирующей связи, ни одно из крыльев сопротивления нельзя назвать ни основным, ни ведущим, ни руководящим, ни одно серьезно не готовилось к какому-либо организованному выступлению против режима, а соответственно не имело и никакого плана для подобного мероприятия?[20 - То есть планы-то, конечно, были, и много, но по эффективности практического применения их можно сравнить с моим собственным планом полета на Луну с помощью тротиловой шашки и старого холодильника «ЗиЛ», созревшим у меня в мои 8 лет от роду. Один из «более-менее реальных» планов был составлен капитаном Яромиром Неханским, впоследствии одним из наиболее значимых людей восстания, заброшенным в Протекторат из Англии с целью завязать контакт с ведущими представителями сопротивления на месте и инициировать активные выступления. Но и его план в основе своей был рассчитан главным образом на несуществующие организованные силы внутри страны и мощную материальную и военную поддержку извне, ни того, ни другого в действительности не было. О капитане Неханском и его роли в восстании см. в следующих главах и личных досье.], ни одно в действительности не располагало нужными для этого организованными силами и материалом, и в то же время каждое из направлений сопротивления продолжало преследовать и пропагандировать свои собственные цели. Планируемое создание Чешской Народной рады являлось только зародышем какой-либо совместной деятельности различных направлений чешского сопротивления, на развитие которого уже не оставалось времени, а о существовании которого даже далеко не все участвующие в оном сопротивлении были должным образом информированы. Сама рада вплоть до начала мая 1945 являлась в действительности лишь дискуссионным собранием представителей различных групп (причем еще не всех), абсолютно без какой-либо реальной власти и влияния. То есть:

НЕПОСРЕДСТВЕННО К МОМЕНТУ НАЧАЛА САМОГО ВОССТАНИЯ В ПРАГЕ, КАК И НА ВСЕЙ ОСТАЛЬНОЙ ТЕРРИТОРИИ ПРОТЕКТОРАТА БОГЕМИЯ И МОРАВИЯ, НЕ СУЩЕСТВОВАЛО ЕДИНОГО ОРГАНИЗОВАННОГО ДВИЖЕНИЯ СОПРОТИВЛЕНИЯ ИЛИ ОРГАНА, ИМ УПРАВЛЯЮЩЕГО.

И это является голым историческим фактом, несмотря на все послевоенные попытки утверждать обратное, а главным образом представлять Чешскую Народную раду (которая уже в процессе самого восстания в Праге и далее находилась под сильным влиянием коммунистического крыла) в качестве изначально главной, ведущей и организационной силы того, что впоследствии будет названо «Чешским Народным восстанием» в мае 1945 года. А одним из главных доказательств данного исторического факта является само появление в Праге Первой дивизии РОА и ее участие в пражских событиях в том виде, как это произошло.

4. Общая ситуация к началу восстания

Советская армия и западные союзники

Уже семнадцатого февраля 1945 года И. В. Сталин одобрил проведение двух войсковых наступательных операций на чешском направлении.

Первая была подготовлена командованием Четвертого Украинского фронта. По этому плану советские войска должны были наступать с востока, в направлении городов Тешин, Фридек-Мистек и Оломоуц, во втором этапе наступления, по плану на пятнадцатый день, достичь линии Йозефов – Градец Кралове – Пардубице – Хотеборж; еще через тридцать дней боев Четвертый Украинский фронт должен был выйти к реке Влтава и занять Прагу. Данная операция называлась Моравско-Остравская, по имени крупнейшего города в направлении первого удара, и начало ее было установлено на 10 марта.

Второй удар, с южной стороны, силами Второго и Третьего Украинских фронтов должен был начаться 15 марта 1945 года. Первыми целями были сразу две европейские столицы – словацкая Братислава и австрийская Вена, далее планировалось добыть моравские города Брно и Зноймо, после чего общее наступление должно было далее проходить по чешской территории в северном направлении на город Пльзень.

Главным козырем общего наступления должна была являться полная взаимная координация действий всех трех задействованных Украинских фронтов. Но грандиозные планы командования Красной Армии практически с самого начала потерпели крах на южном направлении – у Моравской Остравы германская армия неожиданно сильно укрепилась на своих позициях, что показало несколько пробных ударов, а 6 марта и вообще началось последнее крупное немецкое контрнаступление в Венгрии, в районе озера Балатон. Таким образом двигаться вперед мог только Четвертый Украинский фронт, что и было все-таки предпринято, несмотря на отсутствие поддержки с юга. Но две изолированные армии Четвертого Украинского фронта самостоятельно не смогли проломить немецкие позиции, за восемь дней упорных боев и при огромных потерях советские войска продвинулись лишь в некоторых местах и лишь максимум на десять-двенадцать километров в глубину обороны противника, 17 марта наступление было остановлено командованием.

Двадцать четвертого числа того же месяца советское наступление в районе Моравской Остравы было возобновлено, в этот раз с направлением удара восточнее, на город Опава, части Красной Армии на начальном этапе продвинулись вперед, у города Ратиборж им удалось форсировать реку Одер и создать плацдарм на западном берегу. Но немцы провели ответный контрудар со стороны от города Богумин, с угрозой отрезать наступающие советские силы с фланга. В результате этого пятого апреля Моравско-Остравская операция была снова остановлена.

В то же время на Западном фронте англо-американские войска, перейдя Рейн, уже стремительно продвигались по территории Германии, явно не встречая такого ожесточенного сопротивления со стороны Вермахта, как советские части на востоке. Ситуация с запада развивалась так стремительно, что к началу апреля войскам западных союзников практически была открыта дорога как к столице Германии – Берлину, так и к территории бывшей Чехословакии. Все это не могло не волновать советское командование и лично Генералиссимуса Иосифа Виссарионовича Сталина, так как Чехословакия, по предварительным договоренностям сторон на конференциях в Тегеране и Ялте, должна была после поражения Германии попадать в «сферу влияния» Советского Союза, и освобождать ее также должна была поэтому Красная Армия, как и брать немецкую столицу, что было для Сталина явно еще и вопросом чести и престижа.

В направлении прямо на Берлин со стороны советской армии стояли две, наверное, самые сильные на то время в мире группы войск – Первый Белорусский фронт и Первый Украинский фронт, плюс значительные тактические резервы, в числе которых две танковые армии под командованием генералов Д. Д. Лелюшенко и П. С. Рыбалко. Из-за усложнившегося положения Второго, Третьего и Четвертого Украинских фронтов в Чехии, Венгрии и Австрии, Ставкой Верховного Главнокомандования СССР было принято решение о том, что Первый Украинский фронт поведет наступательные операции к югу от Берлина, ближе к границам Протектората, вдоль течения Эльбы в направлении на немецкий город Дрезден. Данное решение являлось стратегически очень выгодным, так как клин советского наступления устремлялся в обхват сильно укрепившегося в Берлине противника, навстречу англо-американским войскам, отрезая от обороняющихся в столице Германии крупные силы немецкой группы армий «Центр», находящиеся на чешской территории, а также позволяло, в случае надобности, как ударить на север, помогая штурмующим Берлин войскам Первого Белорусского фронта, так и на юг, в направлении на Прагу.

В то время как на советской стороне все планы и цели были поняты и четко установлены, а планирование всех войсковых операций проводилось в соответствии со всеми политическими требованиями правительства СССР, между западными союзниками разгорелись политические споры, главным инициатором которых являлся премьер-министр Великобритании Уинстон Черчилль и английская дипломатия. Во-первых, несмотря ни на что Британия отказывалась окончательно смириться с тем, что Чехословакия, в межвоенный период являвшаяся самым экономически развитым и прозападно ориентированным демократическим государством Восточной Европы, должна была стать «трофеем» Сталина и сугубо советским сателлитом или в лучшем случае пойти по «югославскому пути»[21 - На территории сегодня уже опять несуществующей Югославии (Сербия + Косово, Хорватия, Македония, Словения, Босния и Герцеговина, Черногория) в течение всей Второй мировой войны в качестве основной антигитлеровской силы действовала партизанская армия под командованием Иосипа Броз Тито, поддерживающего прокоммунистические настроения. После завершения Второй мировой войны Тито пришел к власти в Югославии, провозгласив ее «Социалистической республикой», и наладил тесные дружеские контакты с режимом Сталина. Хотя это и не сильно порадовало всю войну помогавших стране западных союзников. Но в результате постоянной, на протяжении всей войны, активной помощи титовским партизанам прежде всего со стороны Британии, и постоянного контакта командования югославских партизан с западными союзниками новообразованная Югославская республика вплоть до своего распада в 90-х годах ХХ века являлась самой «прозападной» и не зависимой от СССР из всех так называемых соцстран.]. Во-вторых, учитывая создавшуюся на фронтах ситуацию и открывшиеся возможности удара на Берлин с запада, Черчилль, опять же с политической точки зрения, настаивал на взятии столицы Германии силами англо-американских войск. Напротив, главнокомандующий американскими силами в Европе генерал Дуайт Эйзенхауэр планировал все военные операции в полном согласовании со своими советскими союзниками, игнорируя требования британцев, к крайнему неудовольствию последних. Но в данной фазе развития событий британский голос уже не являлся решающим. Сам Эйзенхауэр, видимо, пытался смотреть на вещи с чисто операционно-тактической, военной точки зрения, к тому же в то время американцы серьезно рассматривали и возможность отхода остатков немецких войск в так называемую «Альпийскую крепость» на территории Австрии?[22 - «Альпийская крепость» – Festung Alpen – или крепость Альпы, это, видимо, один из самых удачных и, наверное, и последний крупный блеф, созданный пропагандой Третьего рейха. Суть состояла в том, что все боеспособные остатки вооруженных сил Германии, главным образом СС, и правительство рейха будут стянуты в некую долго подготавливаемую неприступную крепость, занимающую целый регион в Австрийских Альпах, откуда будет продолжаться сопротивление, главным образом с использованием различного «чудо-оружия», о котором также много говорилось в конечной стадии войны. С 1943 года, с начала постоянных массовых авианалетов на немецкие города и промышленные центры, в Германии действительно производилось огромное количество работ по созданию различных подземных объектов – бункеров, складов, пунктов управления, даже целые стратегически важные производства (в том числе самолетов и ракет V-1 и V-2) были размещены в подземных туннелях; некоторые подобные секретные объекты строились и на обозначенной территории Австрии, что, естественно, не ускользнуло от внимания союзнических разведслужб, а таким образом и косвенно подтверждало информацию о якобы создании «Альпийской крепости». Кроме того, общая атмосфера секретности, тяжелая доступность этих мест, определенные реальные успехи немцев в развитии наисовременнейших видов вооружений, а также и широко известное специфическое отношение к региону самого Адольфа Гитлера играло только на руку слухам о существовании неприступной крепости в Альпах. Союзническое командование придавало этой информации серьезное значение, так как само наличие подобных подготовленных позиций в неприступных горах и отступление на них хотя бы некоторых частей Вермахта или СС могло бы продолжить войну в Европе еще минимум на несколько месяцев. Блеф был настолько силен, что в него поверил не только противник, но и многие немецкие командиры, в последние дни апреля и начала мая 1945 года пытавшиеся со своими частями отступить к несуществующей «крепости Альпы». Исключением не являлся даже любимец Гитлера, «самый опасный человек Европы» – оберштурмбаннфюрер СС Отто Скорцени, с остатками своего специального коммандо пробившийся к «горной крепости», где нашел лишь альпийские луга и мирные деревеньки…] и, соответственно, старались сделать все возможное, чтобы этого не допустить, а также по возможности и не пустить советские войска в Данию – будущую западную зону оккупации. Так что одним из направлений главного удара являлись Бавария и Горная Австрия на юге и северо-запад Германии. Хотя и с американской стороны мнения расходились: например, генерал Омар Брэдли, командующий 12-й группой армий США[23 - В ее состав входили четыре американские армии: 1-я, 3-я, 9-я и 15-я, всего более 1 миллиона 300 тыс. военнослужащих.], был целиком согласен с Эйзенхауэром и считал, что принесение в жертву амбициям жизней более чем ста тысяч собственных солдат, а именно таков был предварительный грубый анализ возможных потерь при штурме Берлина западными союзниками, это «…слишком высокая цена за престиж, возьмем ли во внимание то, что потом мы должны будем уйти и оставить завоеванную территорию другим…» – этим имелась в виду достигнутая договоренность о распределении между союзниками по антигитлеровской коалиции оккупационных зон после поражения Германии, также генерала Брэдли раздражала «…английская склонность усложнять войну политическими взглядами и невоенными целями…». В то же время подчиненный Брэдли, командующий 3-й армией США, входившей в 12-ю группу, один из самых решительных американских военачальников генерал Джордж Паттон, активно настаивал если не на взятии Берлина, то по крайней мере на том, чтобы не останавливаться у границ Германии, а на быстром продвижении в глубь чешской территории и взятии Праги, так как положение его армии и практически минимальное сопротивление немцев на этом направлении как бы само собой предоставляло такую возможность, причем за цену минимальных потерь по сравнению со штурмом германской столицы.

Британские трения с американцами по политическим вопросам будущего Германии и Чехословакии проходили еще даже тогда, когда расстояние между Восточным и Западным фронтами на немецкой территории уменьшилось настолько, что координация действий войск с обеих сторон была уже просто функционально необходима, так как со дня на день они могли просто встретиться буквально лицом к лицу.

Поэтому 21 апреля 1945 года генерал Дуайт Эйзенхауэр сообщил в Москву, что во избежание недоразумений останавливает свои войска на линии от реки Эльба на севере к реке Мулде и Рудным горам (Крушные горы, в чешском варианте) на границах Чехии на юге, далее описал план действий союзников в Баварии, Австрии и на севере Германии, а также попросил без промедления ознакомить его с планами советских войск в указанных регионах. Ответом ему была информация о том, что планом Красной Армии является захват Берлина, очищение от противника восточного берега Эльбы к северу и югу от немецкой столицы, а также ликвидация крупной группировки немецких войск в долине реки Влтава, являющейся притоком Эльбы, на берегах которой расположена и чешская столица. Хотя прямо название города Прага и четко записанная необходимость его штурма советскими войсками в изначальном документе и отсутствовало, тем не менее из контекста это выходило. Несмотря на это американское высшее военное командование в Европе продолжали засыпать английские предложения по «решению чехословацкого вопроса». Двадцать восьмого апреля 1945 года начальник Генерального штаба вооруженных сил США генерал Джордж Маршалл писал Эйзенхауэру: «…британцы предлагают продолжать продвижение в Чехословакию, в случае если это не будет мешать или отдалять окончательный разгром Германии…», а также «…я лично, невзирая на все последствия в обеспечении, тактике или стратегии, не хотел бы рисковать американскими жизнями ради чисто политических целей. Чехословакия должна быть очищена от немецких сил, а мы это можем сделать совместно с русскими…»

Эйзенхауэр, естественно, согласился со своим начальником Генерального штаба, а в ответ сообщил, что его главными направлениями являются немецкий город Любек (то есть не пустить русских в Данию) и австрийский Линц (чтобы отрезать немцев от мнимой «Крепости Альпы»).

А так командующим союзническими экспедиционными силами в Европе было принято «соломоново» решение – Берлин, в соответствии со всеми договоренностями между востоком и западом, остался целью Красной Армии, а армия генерала Паттона не останавливалась на старых чешско-немецких границах, а продвигалась на восток до линии Карловы Вары – Пльзень – Чешские Будейовице, захватывая с запада Судетскую часть Германии, являвшуюся до 1938 года еще чехословацкой территорией. Здесь, в ближайшем месте примерно на расстоянии восьмидесяти километров от чешской столицы, американская армия должна была остановиться до дальнейших приказаний. Паттону, в подчинении которого к началу мая 1945 года находилось уже около полумиллиона человек, также еще раз специально намекнули «сверху», чтобы он ни в коем случае не пытался провоцировать русских несанкционированным продвижением вперед, но, с другой стороны, и разместил свои силы так, что при необходимости можно было бы оперативно выдвинуться в направлении на Прагу.

В Москве также знали о нажиме со стороны англичан на военное командование западных союзников. Лондонская резидентура сообщала, что если, в соответствии с британским планом, Прагу освободит не Красная Армия, а англо-американские войска, это может сильно отразиться на послевоенной политической ориентации Чехословакии. В связи с этим первого мая 1945 года Ставка Верховного Главнокомандования во главе со Сталиным приняла решение о проведении Пражской операции силами Первого Украинского фронта генерала И. С. Конева, который должен был в срок до третьего мая закончить ликвидацию немецкой 9-й армии, окруженной у Люкенвальде, вычистить от противника свой участок берлинского фронта и развернуться в южном направлении, в Чехию. На следующий день приказ к наступлению на Прагу получил и командующий Вторым Украинским фронтом А. И. Еременко, к чешской столице его войска должны были подойти по плану не позднее середины мая, а на их пути при этом находилась все еще полностью боеспособная большая часть немецкой группы армий «Центр» численностью около девятисот тысяч человек под командованием убежденного нациста фельдмаршала Шернера.

К началу мая 1945 года, в момент получения нового приказа, и Первый и Второй Украинские фронты находились еще на расстоянии более трехсот километров от чешской столицы, причем части Первого еще сражались в предместьях Берлина, а Второй с трудом преодолевал все еще сильную немецкую оборону на всем своем пути.

Рано утром четвертого мая 1945 года вышел первый официальный приказ маршала Конева войскам его фронта к проведению быстрого удара по обоим берегам реки Эльба с целью уничтожить группировку противника в районе Дрезден – Горлитц, а потом двигаться в направлении города Праги. Главные ударные силы наступления, включающие в себя также и две танковые армии генералов П. С. Рыбалко и Д. Д. Лелюшенко, должны были быть готовы к атаке шестого мая, достигнуть Праги планировалось на шестой день операции, то есть двенадцатого мая 1945 года.

По стечению обстоятельств, в тот же самый день окончательное решение было принято и в штабе западных союзников. В своем дневнике четвертого мая 1945 года генерал Паттон написал: «…в 19.30 звонил Брэдли, сказал, что дали зеленый свет к наступлению в Чехословакию…», того же четвертого мая, полностью соблюдая союзническую этику, Эйзенхауэр проинформировал о своих действиях также и советское командование. В депеше было как сообщение о том, что американские войска будут остановлены на линии Карловы Вары – Пльзень – Чешские Будейовице, так и информация об их готовности, в случае необходимости, продвинуться далее на восток и «…очистить от противника западные берега Эльбы и Влтавы…», название самой Праги дипломатично не упоминалось.

Несмотря на всю мягкость формулировок, послание американского командующего не на шутку обеспокоило советский Генеральный штаб – на взятии Праги силами Красной Армии твердо настаивал сам генералиссимус Сталин, но при этом все понимали, что при своем исходном положении и известной неохоте немецких войск на данной стадии войны сопротивляться западным союзникам американцы смогут войти в Прагу, возможно, даже раньше, чем советские войска вообще пробьются к чешским границам; тем более что на пути армии Паттона уже практически не находилось каких-либо мало-мальски серьезных соединений германских вооруженных сил, ситуация же с советской стороны была и в этом прямо противоположной.

«Русские спешили и нервничали», – говорил потом об этой ситуации Дуайт Эйзенхауэр, который уже пятого мая получил ответ начальника советского Генерального штаба генерала А. И. Антонова, в котором последний настаивал на очищении от противника обоих берегов Влтавы (и правого и левого) исключительно силами Красной Армии, а также на бескомпромиссной остановке войск генерала Паттона на линии Карловы Вары – Пльзень – Чешские Будейовице. Аргументировал Антонов тем, что советская армия уже перегруппирована и движется в соответствии с планом на территорию Чехословакии, а неостановка американцев на объявленной линии может привести к нежелательному перемешиванию или даже случайному конфликту войск обоих союзников, чего, как все знали, ни в коем случае не хотел допустить Эйзенхауэр. К тому же Антонов припомнил ему и то, что по просьбе западных союзников советские войска остановили свое продвижение на севере Германии, чего сейчас, как бы в ответ, требовалось от американцев в Чехии.

Генерал Эйзенхауэр с самого начала не собирался серьезно нарушать никакие союзнические обязательства – уже пятого мая в дневнике Паттона появляется запись о том, что в соответствии с распоряжением «сверху» его части должны будут остановиться в Пльзени, а далее в направлении Праги можно будет выслать только разведывательные группы. Шестого мая американским генеральным штабом был выдан официальный приказ всем войскам по этому поводу.

В то же время ни англичан, ни тем более чешских представителей американцы об этом информировать не спешили.

Первым, кто узнал о том, где точно остановятся американские войска, почти что случайно стал командующий советским Первым Украинским фронтом маршал Иван Степанович Конев – пятого мая он давал банкет в честь командиров союзнической 12-й группы армий, на котором генерал Омар Брэдли по собственной инициативе передал ему карту с четким обозначением конечных позиций для войск США в Чехословакии, вместе с устным подтверждением того, что установленные рубежи не будут с американской стороны нарушены.

Но судя по его последующей реакции – на следующий же день Конев приказал своему фронту срочно сократить подготовительный этап Пражской операции и немедленно выдвинуться к столице Чехии – советский маршал американцам либо просто не поверил, либо решил все-таки перестраховаться.

Это было шестого мая 1945 года, и это был штабной приказ командующего фронтом на уровне целого Первого Украинского фронта. То есть этот приказ, полученный в штабах армий, должен был быть соответствующим образом обработан, потом передан в дивизии, потом в полки, батареи, батальоны и роты… Каждая из частей должна была, приняв приказ, получить снаряжение, топливо, подготовить транспорт, собраться в маршевый порядок и так далее… Это все в ситуации, когда уставшие и измотанные одним из самых кровавых сражений Второй мировой войны войска Первого Украинского фронта не имели ни одного дня не то что на отдых, но даже на порядочную перегруппировку, а некоторые части фронта и вообще еще продолжали где-то вести боевые действия. На переполненных беженцами и войсками дорогах по направлению от Берлина к чешским границам царил невообразимый хаос, а впереди многих советских солдат ждали еще более чем три сотни километров пути по еще не очищенной от противника территории, пограничные перевалы Рудных гор и сильная немецкая оборона. Некоторые ударные части Первого Украинского фронта неимоверными усилиями своих солдат и офицеров начинали свое движение на юг уже к вечеру шестого мая 1945 года, когда в Праге уже второй день звучали выстрелы и строились баррикады.

Немцы

В апреле 1945 года германский Третий рейх представлял собой в действительности лишь Протекторат Богемия и Моравия, северо-западные Судеты (также до 1938 года являвшиеся чешской территорией) и горную часть Австрии[24 - Также немецкие войска под командованием маршала авиации Альберта Кессельринга еще находились и на достаточно большой, примыкающей к Австрии зоне в Северной Италии, но это официально было самостоятельное, хотя и полностью зависимое от Германии государство – Итальянская Социалистическая республика, просуществовавшая с 1943 до 1945 года. О капитуляции войск в Италии маршал Кессельринг впоследствии договорился с западными союзниками еще до подписания официальной капитуляции вооруженных сил Германии.]. Лишь на этой территории находились значительные, совокупные и еще боеспособные силы германской армии, здесь, несмотря ни на что, еще работала практически не тронутая боями и авианалетами военная промышленность и функционировали все органы имперской власти.

Все еще сильная Берлинская группировка Вермахта уже безнадежно доживала свои последние дни в практически окруженной и в агонии сражающейся столице Третьего рейха и ее окрестностях. На остальной территории Германии и оккупированных стран остались лишь разрозненные части немецкой армии, в действительности пребывающие уже вне подчинения германскому командованию, главной целью для большинства которых стало лишь самосохранение всеми возможными способами. Причем основной целью войск, сражающихся на Восточном фронте, стало избежание советского плена, именно из-за этого чаще всего части Красной Армии до самых последних часов войны, и даже после ее окончания, сталкивались с ожесточенным сопротивлением немецких солдат, которые, на другой стороне охотно и во многих случаях без боя сдавались западным союзникам.

Численность личного состава германской и союзных ей армий в Протекторате Богемия и Моравия и на прилегающих к нему оставшихся территориях рейха в апреле 1945 года составляла, по самым скромным подсчетам, еще около одного миллиона человек со всем возможным тяжелым вооружением, включая танковые части и военную авиацию. Костяк этих сил составляла почти девятисоттысячная германская группа армий «Центр» под командованием фельдмаршала Фердинанда Шернера, которому удалось организованно отступить со своими войсками в Протекторат, а теперь так же успешно сдерживать на его границах наступление советских армий с востока. Шернер, не являвшийся ни членом СС, ни партийным функционером НСДАП, в отличие от многих представителей генералитета германской регулярной армии сохранил свою лояльность режиму и веру в Адольфа Гитлера лично до самых последних дней Второй мировой войны в Европе[25 - Это свое мнение бывший немецкий фельдмаршал, судя по всему, так и не изменил и после войны, и после советского плена, в котором пробыл 10 лет. (также см. «Личности»).]. Шернер несколько раз лично и в письмах просил Гитлера покинуть осажденный Берлин и перенести свой Главный штаб к его еще не пораженной и сильной армии. Например, его послание от двадцать третьего апреля 1945 года выглядело так: «…В продолжение разговора, прошедшего сегодня ночью, …прошу позволить мне, мой Фюрер, предложить Вам немедленно покинуть Берлин и принять на себя управление Империей и вооруженными силами с южного театра военных действий… Только Вы, мой Фюрер, являетесь олицетворением Германии, даже для наших врагов. С Вами падет и Германия. Миллионы немцев находятся в ожидании лишь того, чтобы могли с Вами, мой Фюрер, возродить Империю. Не все еще потеряно, все еще можно спасти, но единственно и только с Вами…»

Подобное отношение к себе со стороны своих подданных вряд ли может даже присниться кому-либо из современных политиков… Но тем не менее Адольф Гитлер не изменил своего решения, а напротив, потребовал от Шернера, чтобы со своими войсками в кратчайшее время направился на помощь обороняющимся в столице Третьего рейха…

Но, являясь убежденным нацистом и поклонником своего фюрера, фельдмаршал Фердинанд Шернер был также реалистом и трезвомыслящим военачальником, поэтому идти на верную смерть в Берлин он не собирался.

Шернер пытался убедить Гитлера перенести свой главный штаб к его группе армии «Центр», назначить его, Шернера, главнокомандующим сухопутными войсками Германии, закрепиться на еще не сильно затронутой боями и удобной для эффективной обороны территории Протектората, а потом, по возможности, уговорить фюрера начать переговоры о заключении сепаратного мира с Западом.

Фельдмаршал был явно лучшим военным, чем политиком и экономистом, иначе бы он понимал, что уж с кем-кем, а лично с Адольфом Гитлером союзники разговаривать точно не будут, а даже функционирующая промышленность и инфраструктура в Протекторате все равно не сможет долго работать без сырья и топлива, которого здесь просто не было…

Явно с согласия Шернера, как наивысшего военного представителя в Протекторате, в конце апреля 1945 года о заключении сепаратного мира с западными союзниками пытался договориться и имперский министр Протектората Богемия и Моравия обергруппенфюрер СС Карл-Герман Франк?[26 - См. «Личности».] – на тот момент фактически наивысший представитель германской власти в Протекторате. В то время, когда конец Третьего рейха уже был очевиден даже для самых фанатичных его сторонников, попытки переговоров главным образом, естественно, с Западом пытались более или менее успешно проводить практически все, кто что-то значил в рейхе, иногда это происходило даже с согласия самого Гитлера. Не был исключением и Франк, старания которого были заранее оговорены с министром промышленности рейха Альбертом Шпеером и министром иностранных дел Йоахимом фон Риббентропом, у Гитлера, в свою очередь, слово замолвили они. В плане было использовать для переговоров через американские контакты маршала Кессельринга представителей чешского протекторатного правительства, как чехов, так и немцев, чешских и немецких промышленников с территории Протектората, а также, видимо в качестве представителя вооруженных сил, чешского генерала Франтишка Клецанду. По этому поводу фон Риббентроп писал: «…по инициативе имперского министра Шпеера, я предложил Фюреру позволить известным чешским промышленникам лететь во Францию, чтобы там через свои американские контакты вели переговоры об охране Чехословакии перед большевиками. Фюрер дал свое согласие»[27 - Кстати, также крайне удивительный шаг Гитлера в отношении Протектората, так как везде, включая занимаемую и западным и восточным противником территорию самой Германии, фюрер приказывал жестко соблюдать политику «выжженной земли».]. Первая программа, предлагаемая К. Г. Франком союзникам, была, по доступным документам, примерно следующего содержания: власть переходит к чешскому правительству, промышленность будет и далее работать на благо империи, взаимное сожительство чехов и немцев будет законодательно закреплено на основе полного равноправия обоих народов, на Восточном фронте будет продолжен бой против Красной Армии, дальнейшие подробности будут уточнены при визите англо-американской делегации в Прагу – то есть в ней не было практически ничего, что могло бы хотя бы в принципе заинтересовать западных союзников. Тем не менее ничего из этого даже не дошло до планируемых адресатов, так как миссия отправленной из Протектората делегации потерпела полное фиаско, встречи с кем-либо из представителей Запада по ряду причин так и не состоялись.

Франк, замечая ухудшающуюся ситуацию на фронтах? сделал еще две попытки установления контакта с Западом – через представителей Красного Креста?[28 - В этом письме представителям Международного Красного Креста Франк впервые официально предложил объявить Прагу «лазаретным городом», что, видимо, по его мнению, должно было бы спасти чешскую столицу от боев, хотя данного термина в качестве официального в международной юриспруденции не существовало. Например, Рим и Париж были объявлены «открытыми городами», где обе стороны конфликта не инициировали боевых действий, а таким образом были спасены центры мировой культуры. Но открыто объявлять Прагу «свободным городом» Франк, видимо, не решался, боясь гнева Гитлера, который хотел, наоборот, создать «крепость Прага»…], а потом церкви – обе также не увенчались успехом.

В конце апреля 1945 года стало ясно, что ситуацию и в Протекторате Богемия и Моравия немцам уже не удастся долго удержать под контролем, в переписке официальных лиц появились даже решения «об эвакуации немецких женщин и детей», только вот никто и нигде уже не уточнял к у д а ………

Прага

На уникальных кадрах кинохроники, отснятых в Праге кинооператором по фамилии Чепелак, видимо первого или второго мая 1945 года?[29 - Два отрывка из данной хроники можно свободно увидеть на канале YOU TUBE под названием Praha 1945 – tesne pred kvetnov?m povstаn?m.], представляется шокирующая для непосвященной публики картина: кроме военнослужащих в немецкой униформе на улицах и пары кадров, на которых мельком появляется вход в бомбоубежище, никаких признаков проходящей свою завершающую фазу в Европе Второй мировой войны в городе вообще не видно, и даже эти самые военнослужащие абсолютно все не вооружены! В парках спокойно прогуливаются люди с колясками и собаками, по водной глади реки Влтавы скользят лодочки, дети на берегу кормят лебедей, по улицам спокойно перемещаются люди, автомобили, автобусы и трамваи, открыты рестораны и кинотеатры, в городе не видно никаких следов разрушений, протекает нормальная, ничем не нарушенная мирная жизнь… готовая идиллия. Все выглядит точно так же, как на кадрах кинохроники из Германии 1939 или 1940 года, достаточно точную дату съемки можно понять лишь из того, что граждане на этой киноленте с интересом изучают газетные статьи с главной новостью дня – сообщением о смерти фюрера, «героически павшего при обороне Берлина», а это, как мы знаем, произошло тридцатого апреля 1945 года, а уже четвертого мая подобную идиллию в Праге было бы увидеть невозможно. Причем это явно не последний пропагандистский трюк нацистского режима – отснять подобный материал в любом крупном немецком городе в 1945 году было бы просто нереально, даже с использованием массовок и ретуши…

Абсолютно не поддающаяся пониманию, почти сюрреалистическая картина полного порядка и спокойствия на фоне того, что в это же время практически вся Европа от пролива Ла-Манш и до окраин Москвы лежит в дымящихся руинах, включая немецкую столицу Берлин, в котором недавно «пал при его обороне фюрер», недалекий Дрезден и два крупнейших после Праги чешских города – Брно и Остраву.

Непосредственно один-два дня перед началом восстания жизнь в Праге ничем не напоминает ни войну, ни даже чем-либо ограниченный оккупационный режим – люди явно не обращают никакого внимания на безоружных военнослужащих в немецкой или венгерской форме, причем в полевой форме или экипировке в городе нет никого, все военные выглядят как в глубоком тылу, нигде не видно ни малейших признаков какой-либо нервозности, люди с большим интересом, но явно без эйфории или, наоборот, расстроенных чувств читают сообщение о смерти Гитлера (так, как будто их это и не очень касается), движением на улице деловито руководит чешский полицейский в мундире и с кобурой на боку, при этом он даже делает какое-то замечание водителю немецкого военного автомобиля. Все свободно и раскованно просто гуляют или спешат по своим делам, в городе не присутствует ни малейшего признака каких-либо волнений или хотя бы напряженности.

Тем не менее в это время в чешской столице находится соответствующий величине и значению города немецкий гарнизон?[30 - Подробнее далее в главе «Расстановка сил».], а главное, огромное количество раненых и больных военнослужащих в многочисленных госпиталях, а также десятки тысяч беженцев с уже оккупированных территорий Третьего рейха, которым просто некуда дальше идти…

5. РОА. Из Мюнсингена на Восточный фронт

Изначально обдумывая содержание этой книги, одной из главных тем которой является, среди прочего, и участие Первой дивизии Русской Освободительной армии в Пражском восстании 1945 года, я совсем не предполагал вставлять в нее и описание боев власовцев против Красной Армии на Одерском фронте, так как, во-первых, это не имело прямого отношения к самому восстанию и роли, сыгранной в нем РОА, а во-вторых, об этом коротком эпизоде истории Второй мировой войны написано уже, наверное, сотни раз, как во многих работах о РОА вообще, так и о первом и единственном ее сражении с Красной Армией отдельно. Результат всем известен – неудачная попытка контратакой силами «русской дивизии Вермахта» ликвидировать занятый советскими войсками плацдарм на западном берегу реки Одер южнее города Франкфурт-на-Одере, и ее (этой самой «русской дивизии») последующий самовольный отход с передовой линии фронта. Причем, как обычно по данной тематике, рецензии можно найти от хвалебных, описывающих беспримерный героизм и высочайшие боевые способности власовских солдат и офицеров, а также недостаточную подготовку операции и слабую помощь (ба, чуть ли не предательство…) со стороны неблагодарных немцев, до уже привычных и стандартных фраз как еще советской, так и неопатриотической российской пропаганды о позоре предателям Родины, подлым трусам и изменникам, которые, естественно, как бы ни извращались в своих стараниях услужить врагам Отечества, не имели ни малейших шансов на успех против доблестной, отважной и непобедимой Красной Армии. И если сторонники первой версии (часто также в разной форме содержащейся и в воспоминаниях самих бывших членов РОА) стараются хотя бы какими-то фактами доказать свое мнение, то вторые, по обыкновению, обычно просто ограничиваются заученными шаблонами и лозунгами о трусах и предателях, не утруждаясь даже минимальным анализом исторического материала.

Тем не менее хотя подробности данной акции вроде бы и описаны многократно, взвешенного и не отягощенного политическими взглядами материала крайне мало. А конкретно в русскоязычных изданиях, по-моему, явно не хватает четко осмысленного взгляда на действия в этой ситуации войск Русской Освободительной армии с очень важной третьей участвующей стороны – немецкой. Чисто случайно, при сборе материала, мне в руки попал крайне занимательный документ, о существовании и доступности которого я ранее даже не догадывался, так как в огромном ворохе перелопаченных мной всяческих публикаций по теме РОА я никогда не видел (или, каюсь, может быть, и просто не заметил…) отчетливой ссылки или конкретного упоминания о нем – это обработанные (после войны самим же автором) записи из дневника немца – майора Гельмута Швеннингера, являвшегося официальным связным офицером Вермахта в Первой дивизии РОА, при которой он со своим небольшим штабом постоянно находился, начиная с момента ее отправки из тренировочного лагеря полигона Мюнсинген на фронт и до самого горького конца – то есть до неуспешной попытки сдачи в американский плен на территории Чехии. Записи в дневнике, таким образом, достаточно подробно охватывают период с шестого марта до четырнадцатого мая 1945 года и содержат не только хронологическое отражение всех важных событий этого времени, но и комментарии к ним как самого Швеннингера, так и различные мнения и реакции на действия РОА со стороны именно германского командования.

Непосредственно во время самого Пражского восстания и участия в нем Первой дивизии РОА на стороне мятежных чехов майор Швеннингер и его люди были обезоружены и корректно, по всем воинским правилам, «интернированы» при штабе части, так как боевые действия в тот момент были начаты и велись именно против представляемой ими армии; свобода и личное оружие им были также корректно возвращены после окончания боев и отхода власовских частей из чешской столицы. Так что из данного источника почерпнуть какие-либо информации о самом ходе восстания невозможно, зато он предоставляет достаточно интересный материал о событиях, прямо предшествующих выступлению Первой дивизии РОА на стороне чешских повстанцев. А именно в это время можно посмотреть на первые реальные и уже самостоятельные действия дивизии, ее командования и личного состава и на основании этого проанализировать ее настоящие возможности и слабые стороны, а также причины, толкнувшие генерала Буняченко принять со своими людьми участие в боях в Праге. Также немаловажным фактом является и то, что именно в этот период между выходом дивизии из Мюнсингена до прибытия на окраины Праги численность ее личного состава как бы сама собой увеличилась почти что в два раза. Хотя вряд ли это положительно сказалось на качестве, скорее прямо наоборот.

Следующий текст данной короткой главы, как и следующей по порядку, практически полностью основан на записях из дневника майора Вермахта Гельмута Швеннингера. Забегая несколько вперед, надо заметить, что именно в немецких источниках я, как правило, обнаруживал самые адекватные и непредвзятые информации о так называемой Русской Освободительной армии, как и самый беспристрастный анализ ее становления, существования и деятельности. А также, к удивлению моему, и, наверное, самое лучшее понимание реальной ситуации, в которую попали эти люди, и полное отсутствие каких-либо претензий и обвинений в адрес Русской Освободительной армии и ее командования после всего происшедшего.

* * *

Судя по всему, уже в начале 1945 года основным планом генерала Андрея Андреевича Власова являлось создать и собрать воедино как можно большее количество войск под эгидой Комитета по освобождению народов России (сокращенно КОНР) и сразу же после поражения Германии (или даже еще до него) начать переговоры с западными союзниками на антикоммунистической платформе и с солидной реальной силой РОА за спиной в качестве веского аргумента. Как и многие тогда в Германии, Власов был твердо убежден в том, что принципиально «нездоровый» и даже антагонистический союз между «буржуазными» западными демократиями и жестокой коммунистической диктатурой в СССР является чисто военным, временно необходимым для достижения определенной конкретной цели явлением, а ни в коем случае не политическим и стабильным, и что его конец настанет неминуемо, как самое позднее, одновременно с разгромом общего противника – гитлеровской Германии, в качестве военной силы. Сразу же после этого, по ожиданию многих немцев и их союзников, должен бы был разгореться новый конфликт между Востоком и Западом, капитализмом и коммунизмом, при котором Западу наверняка снова понадобятся опытные боевые формирования[31 - Надо заметить, что все эти ожидания были недалеки от правды. Вопрос о возможном военном конфликте СССР и Запада уже серьезно обсуждался даже в военно-политических кругах на обеих сторонах, возникали даже определенные предпосылки, но… конец Третьего рейха пришел слишком быстро, чтобы дать этим надеждам воплотиться в жизнь. Тем не менее вера именно в это привела к ошибочным действиям и решениям в период апреля – мая 1945 года очень многих, часть чешских повстанцев и войска генерала Власова не являлись исключением.]. Поэтому все руководство КОНР, лично генерал Власов и командир его Первой дивизии генерал Сергей Кузьмич Буняченко (см. «Личности»), естественно, в сложившейся ситуации пытались сохранить с таким трудом созданные ими войска и всеми возможными способами избежать или хотя бы максимально оттянуть по времени вывод уже организованных частей Русской Освободительной армии на фронтовую линию. А так как для осуществления официально декларированной цели власовского движения – то есть освобождения России от коммунистического режима и сталинской диктатуры – Западный фронт со всех сторон как-то не очень подходил, куда может быть послана немецким командованием 600-я пехотная дивизия, генералу Буняченко было, конечно, ясно, а также чем это может для нее закончиться в случае неудачи и захвата власовцев в советский плен; иллюзий о последствиях такого «возвращения на Родину» никто не строил. К началу марта 1945 года уже практически полностью была также сформирована, но еще не вооружена и Вторая дивизия РОА (650-я пехотная дивизия Вермахта), а также создан штаб, собран офицерский состав и начато формирование 3-й русской дивизии. Приказ о передислокации 600-й пехотной дивизии Вермахта на Восточный фронт был выдан командованием немецких вооруженных сил первого марта 1945 года. При всем своем нежелании его выполнять у власовцев фактически не было выбора – в случае саботирования ими данного приказа или открытого неподчинения о вооружении Второй и формировании Третьей дивизии РОА можно было бы сразу забыть, как и о планированном объединении разбросанных по всем фронтам различных «восточных» частей в единую и сильную боевую группу.