banner banner banner
За горами, за лесами
За горами, за лесами
Оценить:
Рейтинг: 0

Полная версия:

За горами, за лесами

скачать книгу бесплатно

За горами, за лесами
Александр Геннадьевич Турханов

Лауреаты Международного конкурса имени Сергея Михалкова
Лёшка привык, что в Москве его окружают блага цивилизации: современные автомобили и метро, ноутбук и микроволновка… ну хотя бы электричество! Можно ли жить без всего этого, он узнает, отправившись летом в глухую сибирскую деревушку. А как обойтись без мобильной связи? Да еще если твоей помощи ждет больной отец, а ты – заблудился в тайге? Вот бы пригодились сейчас мудрые советы, которые учитель ОБЖ по прозвищу Котелок давал на уроке! Но Лёшка с друзьями только смеялись над ним, ведь пока ты живешь под защитой умных предметов и взрослых людей, кажется, что никакой беды с тобой случиться просто не может… Однако в жизни обязательно наступает момент, когда рассчитывать приходится лишь на себя.

Для среднего и старшего школьного возраста.

Александр Турханов

За горами, за лесами

О конкурсе

Первый конкурс Сергея Михалкова на лучшее художественное произведение для подростков был объявлен в ноябре 2007 года по инициативе Российского фонда культуры и Совета по детской книге России. Тогда конкурс задумывался как разовый проект, как подарок, приуроченный к 95-летию Сергея Михалкова и 40-летию возглавляемой им Российской национальной секции в Международном совете по детской книге. В качестве девиза была выбрана фраза классика: «Просто поговорим о жизни. Я расскажу тебе, что это такое». Сам Михалков стал почетным председателем жюри Конкурса, а возглавила работу жюри известная детская писательница Ирина Токмакова.

В августе 2009 года С. В. Михалков ушел из жизни. В память о нем было решено проводить конкурсы регулярно, каждые два года, что происходит до настоящего времени. Второй Конкурс был объявлен в октябре 2009 года. Тогда же был выбран и постоянный девиз. Им стало выражение Сергея Михалкова: «Сегодня – дети, завтра – народ». В 2011 году прошел третий конкурс, на котором рассматривалось более 600 рукописей: повестей, рассказов, стихотворных произведений. В 2013 году в четвертом конкурсе участвовало более 300 авторов. В 2016 году объявлены победители пятого Конкурса.

Отправить свою рукопись на Конкурс может любой совершеннолетний автор, пишущий для подростков на русском языке. Судят присланные произведения два состава жюри: взрослое и детское, состоящее из 12 подростков в возрасте от 12 до 16 лет. Лауреатами становятся 13 авторов лучших работ. Три лауреата Конкурса получают денежную премию.

Эти рукописи можно смело назвать показателем современного литературного процесса в его «подростковом секторе». Их отличает актуальность и острота тем (отношения в семье, поиск своего места в жизни, проблемы школы и улицы, человечность и равнодушие взрослых и детей и многие другие), жизнеутверждающие развязки, поддержание традиционных культурных и семейных ценностей. Центральной проблемой многих произведений является нравственный облик современного подростка.

В 2014 году издательство «Детская литература» начало выпуск серии книг «Лауреаты Международного конкурса имени Сергея Михалкова». В ней публикуются произведения, вошедшие в шорт-листы конкурсов. Эти книги помогут читателям-подросткам открыть для себя новых современных талантливых авторов.

Книги серии нашли живой читательский отклик. Ими интересуются как подростки, так и родители, библиотекари. В 2015 году издательство «Детская литература» стало победителем ежегодного конкурса ассоциации книгоиздателей «Лучшие книги года 2014» в номинации «Лучшая книга для детей и юношества» именно за эту серию.

За горами, за лесами

Повесть

Глава первая

– Пожалуйста, пристегните ремни. Командир корабля и экипаж желают вам приятного полета!

Лёшка пристегнулся. Женщина, что сидела рядом, засуетилась. Пряжка ее ремня застряла между сиденьями, она стала лихорадочно его дергать.

– Не вынимается! Никак не вынимается! – волновалась женщина.

Лёшка помог. Женщина, всё так же суетясь, защелкнула замок, шумно выдохнула:

– Спасибо! Как же я боюсь летать! Ужас как боюсь летать!

Лёшка хмыкнул: мол, чего тут бояться! Но ему повезло, что соседка оказалась такой трусихой, – ее место было у окна, и она сама предложила поменяться.

Раньше на АН-24 Лёшка никогда не летал и теперь с любопытством осматривался. После больших лайнеров, на которых они с мамой обычно отправлялись в отпуск, салон самолета казался ему совсем маленьким, игрушечным.

– Это же надо, куда мы заберемся, на какую высоту! – всё беспокоилась женщина. – Как представлю, сколько до земли будет, – ужас! Если бы к нам поезда ходили… Да где там! Только лететь. А это такой кошмар, что я прямо не могу!

– Да ну… зато прикольно, – сказал Лёшка и отвернулся к иллюминатору. Больше всего он любил взлет и посадку и сейчас не хотел пропустить мгновение, когда самолет плавно оторвется от земли и начнет набирать высоту.

Они, вырулив на взлетную полосу, стояли несколько минут. Лёшка знал, что в это время командир корабля запрашивает у диспетчера разрешение на взлет.

– И чего стои?м? – забеспокоилась женщина. – Может, сломалось что?

Лёшка хотел объяснить, что так и должно быть, но, набирая обороты, заревели моторы, самолет плавно тронулся, и через миг картинка за стеклом с бешеной скоростью помчалась назад.

Вообще-то они с мамой должны были в июне лететь в Испанию, уже и билеты купили, но из-за того, что неожиданно поменялся график гастролей оркестра, в котором мама играла на виолончели, поездку пришлось перенести на август. Оставлять сына на целых полтора месяца в душной Москве мама не захотела, а ехать под Владимир, к бабушке и дедушке, Лёшка сам наотрез отказался. Во-первых, он и так торчал там почти каждое лето, а во-вторых, в деревне была скука ужасная: речка мелкая – курице по колено, сверстников никого, и пасли его так, что не забалуешься.

А тут как раз пришло письмо от отца и бабы Нины – они в очередной раз приглашали Лёшку к себе на лето. Письма из Ушаковки приходили всегда по почте, в запечатанных бумажных конвертах, с марками и штемпелями, немножко истрепавшиеся в пути, и Лёшке было смешно – будто сейчас не двадцать первый век, а какой-нибудь двадцатый или даже девятнадцатый, когда про Интернет и мейл вообще ничего не знали.

Мама, прочитав письмо, подумала и согласилась.

Лёшка обрадовался. На это было несколько причин: не надо тащиться под Владимир, наконец-то он увидит отца, настоящего таежного охотника, и будет о чем рассказать пацанам во дворе и в школе, а еще Ре?не, с которой познакомился в прошлом году, когда гостили у маминой школьной подруги Даши в Германии.

В аэропорту она сама так представилась, протягивая Лёшке руку:

– Даша. И никаких «теть Даш», ясно?

Даша с мужем жили в маленьком городке под Дюссельдорфом. У них был просторный двухэтажный дом, две машины и четыре велосипеда – так что хватило и Лёшке, и маме.

На велосипедах они вчетвером много катались по окрестностям, иногда уезжали на весь день. Немецкие веломаршруты были забавно устроены: они тянулись среди полей, засеянных овсом и пшеницей, мимо аккуратных лугов и фермерских домиков, мимо пастбищ, где паслись лошади и коровы. Заезжали к знакомому фермеру, покупали парное молоко. Молоко это Лёшке не нравилось – оно было теплое и пахло коровой, но из вежливости, чтобы не обидеть Дашу, он честно выпивал полную кружку.

Через неделю к Дашиным соседям, старичкам Бонке, приехала правнучка. Звали ее Ренэ?йт. Ре?на. Она жила в Кёльне с родителями, а лет ей было столько же, сколько и Лёшке, – тринадцать. Теперь уже с ней он катался на велосипедах. Разговаривали на английском: немецкого Лёшка не знал совсем, в школе у него были английский и французский. Но за свой английский порадовался – почти всё, что говорила Рена, он понимал и мог сносно, пусть и запинаясь, сам рассказать что-нибудь – чтобы и она поняла.

Рена приставала с вопросами, как там в России. Ее интересовало буквально всё: какие у Лёшки одноклассники и учителя, как проходят уроки, какая она, Москва, в каких еще городах он был, холодно ли в России зимой, жарко ли летом и правда ли, что у них по городам медведи ходят?

– Какие медведи? – от удивления Лёшка перешел на русский. Но потом на английском стал объяснять: никакие медведи у них по городам не ходят, что за бред? Медведей только в зоопарке можно увидеть или в цирке.

Как-то Рена спросила Лёшку об отце, почему он не приехал с ними.

– Он с нами не живет, – ответил Лёшка, поправляя очки. – Он в Сибири живет.

– О! В Сибири! – воскликнула Рена. – Расскажи, расскажи о Сибири! Ты там был?

Лёшка кивнул.

В Сибири он был только один раз. Когда ему исполнилось три года, родители возили его показать бабе Нине, матери отца. От той поездки осталось у него лишь одно воспоминание: рогатое мохнатое чудище бежит за ним, тряся бородой и вопя страшным голосом, а он улепетывает со всех ног по горячей от солнца тропинке, но убежать не может – и вдруг взлетает и оказывается на руках у отца; он со страхом смотрит вниз и видит, как уже чудище, поджимая куцый хвост и жалобно блея, удирает от бабы Нины, а она охаживает страшного зверя хворостиной по спине. Вот и все впечатления…

Про это Лёшка немецкой девочке рассказывать, конечно, не стал: уж очень не хотелось признаваться, что он ничего не знает о Сибири. Но что рассказать? И Лёшка принялся пересказывать то, что слышал по телевизору или читал в Сети: о морозах за шестьдесят градусов по Цельсию, о шубах, унтах и валенках, о стаях волков, которые нападают на одиноких путников, о том, что сто?ит в тех краях отойти от поселка хоть на километр, и можно запросто потеряться, если плохо знаешь дорогу.

«Потеряться» Лёшка не знал как сказать по-английски. Сказал по-русски.

– Па-те-ря-ца? – медленно повторила Рена незнакомое слово. – Что это?

– Это когда не знаешь дорогу домой, – объяснил Лёшка.

– Ты тоже там… па-те-ря-ца? – спросила Рена.

– Нет, – улыбнулся Лёшка.

– А я один раз… патеряца, – вздохнула Рена.

Когда ей было лет семь, она вышла из супермаркета, а потом не смогла вернуться, потому что не знала дорогу обратно. Это был очень большой супермаркет, в Кёльне полно таких. Кругом была толпа народу, все толкались и толпились, и Рена совсем растерялась. Но тут ей позвонила на мобильный мама. Сначала отругала, потом спросила, что она перед собой видит. И скоро пришла за ней.

Лёшка слушал и снисходительно улыбался.

– Вот у папы в деревне был такой случай… – начал он и дальше рассказал историю, которую слышал по телику.

Парень примерно одних с ними лет поехал с родителями в середине лета собирать ягоды. Но потерялся. Нашли его уже в начале ноября – мертвого, конечно. Врачи установили, что умер он всего за неделю до того, как его нашли. Всё это время – половину июля, август, сентябрь, октябрь – он блуждал по лесу и не мог выйти к людям, хоть его искали и сотрудники МЧС на вертолетах, и добровольцы.

Рена слушала и ужасалась. И всё пытала:

– Отчего же тот мальчик сразу не позвонил?

– Там связи нету, – объяснил Лёшка. – Лес же кругом.

Лёшка почему-то чувствовал себя после рассказов о Сибири ужасно взрослым. Но всё равно было немного неудобно перед Реной, будто он ее в чем-то обманул. Хоть и говорил он чистую правду – о потерявшемся ровеснике, морозах и шубах. Просто выходило так, словно Лёшка не про кого-то рассказывал, о ком читал или слышал в новостях, а про себя. Но до отъезда он так и не признался, что все его знания о Сибири из третьих рук, – уж очень восхищенно на него девочка смотрела.

– Ты к кому летишь? – спросила соседка.

Она уже успокоилась немного. Выложила на столик вяленое мясо, сало, хлеб, колбасу, сыр – раньше такого в самолете Лёшка никогда не видел, еду всегда раздавали стюардессы.

– К отцу, – ответил Лёшка, косясь на колбасу.

– Будешь? – Женщина протянула ему бутерброд. – В гости, что ли?

– Спасибо. – Лёшка взял бутерброд, откусил. – В гости.

– Понятно… – вздохнула женщина. – Меня Светлана Николаевна зовут. Родители отдельно живут, да? Развелись?

Лёшка кивнул.

– По нынешним временам обычное дело. Еще ничего, если мирно расходятся. Плохо, когда нервы друг другу изводят. Взрослым-то ладно. Детей жалко. Им хуже всего.

Лёшка пожал плечами. Ни разу ни одного плохого слова от мамы об отце он не слышал, да и отец свои письма всегда заканчивал просьбой беречь мать, писал, какой она хороший и добрый человек.

Мама говорила, что Лёшка очень похож на отца – и лицом, и походкой чуть вразвалочку. Да и ростом, скорее всего, в него пойдет. «Будешь такой же жердиной!» – смеясь, говорила мама. Лёшка действительно в классе был самым высоким.

Познакомились родители в аэропорту Новосибирска – случайно оказались на одном рейсе. Погода была нелетная. Они прождали несколько суток. Бродили по городу, заходили в кафе, пили чай и говорили, говорили… Это было так, рассказывала мама, будто они уже были знакомы, потом расстались на много лет и снова случайно встретились. Через месяц отец прилетел в Москву. Поженились. Родился Лёшка. Но года через четыре отец уехал к себе в Ушаковку. Насовсем.

– Так бывает, человек не может прижиться на каком-то месте, – объяснила мама, когда Лёшка подрос. – Я ведь тоже не смогла бы у него жить. Хоть и слетала посмотреть, могу ли там остаться. Нет, не мое это всё. Ну а здесь не его всё было. Так бывает, Лёш… – И хоть говорила она спокойно, он видел: ей грустно.

– Отец-то где у тебя? – отвлекла его от воспоминаний Светлана Николаевна.

– В Ушаковке, – ответил Лёшка.

– Слышала. Это далеко. Добираться и добираться от нас.

– Очень далеко? – уточнил Лёшка.

– Порядочно. Сначала рекой до Колотовки. Потом по тайге. Ты сам-то откуда?

– Из Москвы.

– Хороший город, – похвалила Светлана Николаевна. – Только как вы там живете? Дышать же нечем. Вот у нас воздух! Пить можно, какой воздух. А я из Анапы возвращаюсь. У брата внук родился. Летала на крестины. Ты бывал в Анапе?

– Бывал, – кивнул Лёшка, – в детстве. – И откинулся на спинку сиденья, прикрыл глаза.

– Отдыхай. Не буду мешать, – сказала соседка.

Лёшка, сам того не заметив, задремал. Проснулся оттого, что самолет резко качнуло.

– Ох, божечки! – услышал он взволнованный шепот Светланы Николаевны. – Что это?

– Турбулентность, – солидно бросил Лёшка, совсем просыпаясь.

Самолет ухнул в воздушную яму. В груди неприятно защекотало, ком подступил к горлу, заложило уши.

– А-а-а!.. – тонким голосом вскрикнула Светлана Николаевна.

– Всё нормально. На посадку идем, – успокоил Лёшка, пристегнулся и стал смотреть за стекло иллюминатора.

Самолет быстро снижался. Они вынырнули из облаков, как из-под одеяла, – сразу стала видна земля. От края до края, сколько хватало взгляда, тянулась тайга. Пока это был лишь сплошной зеленый ковер, но чем ниже опускались, тем отчетливее становились видны покрытые лесом склоны, распадки, между ними кривыми шрамами тянулись впадины. В одной ярко мелькнуло что-то и сразу погасло.

«Наверное, река», – догадался Лёшка.

Они еще снизились. Уже можно было различить неровные верхушки деревьев. Лёшка посмотрел на горизонт. Тайга с высоты и правда была похожа на море (такое сравнение он читал где-то или слышал), только вместо волн бежали к горизонту, накатывая друг на друга, поросшие лесом высокие сопки.

– «За горами, за лесами…» – прошептал Лёшка.

Эту фразу он запомнил еще маленьким. Так отец начинал рассказывать сказки. Но сколько Лёшка ни вспоминал, о чем они были, вспомнить не мог. Уж точно не о Коньке-горбунке, который начинался этими словами: «За горами, за лесами, за широкими морями…»

Самолет резко накренился вправо, выровнялся, опять накренился, задрав крыло так высоко, что в овале иллюминатора осталось только небо, снова выровнялся. Миг – показалась взлетная полоса, самолет резко коснулся земли и покатил, тяжело тормозя и подскакивая, а потом остановился.

– Слава тебе господи! Прилетели… уф!.. – выдохнула Светлана Николаевна и вместе со всеми стала аплодировать экипажу.

Глава вторая

Совсем иначе представлял себе Лёшка встречу с отцом. Всегда он так – сначала нафантазирует, разукрасит в воображении, напридумывает всякую всячину, а реальность окажется совсем другой.

Мама часто вспоминала, как они приехали в Туапсе из Краснодара на автобусе. Лёшке тогда было лет пять. Пошли по кривым улочкам в сторону моря. Был яркий солнечный тихий день. Когда добрались до воды, Лёшка сначала замер, потом крикнул: «Дурацкое море!», расплакался и повернул назад. Мама его еле успокоила и долго допытывалась, что произошло. По словечку, сквозь слезы выяснилось, что Лёшка ожидал такого моря, как в «Сказке о рыбаке и рыбке»: когда бушует «черная буря», когда «сердитые волны так и ходят, так воем и воют», а в этом бушующем море – непременно сразу и золотую рыбку, и корабль пиратов под черными парусами. Мудрено ли, что тихая солнечная вода бархатного сезона его совершенно разочаровала.

Вот и на этот раз… Встречу с отцом Лёшка в воображении набросал четкими и по-мужски скупыми линиями. Он входит в зал ожидания, подходит к отцу. Отец высокий, но и Лёшка высокий – выше всех в классе, и с отцом они почти одного роста. Отец протягивает руку. Лёшка крепко ее жмет, глядя отцу прямо в глаза. Они обнимаются, потом идут к реке – отец писал, что добраться до Ушаковки можно только по реке, потом по таежной дороге. У отца белый катер с мягкими кожаными сиденьями, у катера руль, как у машины, и толстое лобовое стекло. Они отходят от берега, выплывают на середину. Здесь отец сам предлагает Лёшке занять место капитана, и Лёшка, широко расставив ноги, становится за руль, ведет катер спокойно и уверенно.

В реальности вышла одна суета и неловкость. Вещи им выдали не в зале аэропорта, а у багажного отсека самолета. Лёшкин рюкзак оказался в самом низу, и его еле откопали, самым последним. Светлана Николаевна попросила помочь донести сумку. Сумка была громоздкой и тяжелой, будто туда натолкали камней, и пока они тащились по полю в сопровождении пожилой служащей в синей форме, сумка эта изрядно наколотила Лёшке по ногам. Отца он увидел сразу – тот и правда был самым высоким среди встречающих, но на этом совпадения кончились.

Оказалось, что Светлана Николаевна с ним знакома.

– Игорь Андреевич! – заулыбалась она искательно. – Не ожидала вас здесь увидеть! – И она стала говорить о каких-то бочках.